Назад в СССР. Часть 2

Колхоз - дело добровольное

     Первого сентября, в новом костюме, с букетом цветов, который мне подогнала наша соседка по площадке, я отправился в техникум. В нашей группе- ОКХЗ-71, было тридцать девять человек. Девчонок не было. Была ещё одна группа "ОЗЧМ- 71", в которой были одни парни. Во всех других девчонки были. Мы познакомились с классным руководителем, Лией Васильевной Вершининой, которая преподавала металловедение, и она сообщила нам... Что завтра мы едем в колхоз, убирать урожай картофеля. С собой взять теплое белье, на всякий случай сапоги, и туалетные принадлежности. Сбор завтра, около техникума, в 21-00, без опозданий. 

     – Если нет вопросов, тогда до завтра, прошу не опаздывать. 

     Мы с Кабаном развернулись и пошли по дороге, обсуждая, свалившуюся на голову новость. Следом шагали трое парней из нашей группы. 

     – Мужики, вы с какого района? – поинтересовались они. 

    – С Заводского, – ответил я, – А вы что, не местные? 

    – Мы с Вальком с Кузнецкого, – ответил белобрысый, крепкого телосложения парнишка, а Игорь с Абашево, точнее с Белых домов. 

     – Давайте знакомится что ли. Я Генка, а это Валентин. 

– А я Игорь Петров, – улыбнулся третий парень, и протянул руку. 

– Анатолий, а это Кабан, то есть Владимир, и мы крепко пожали друг другу руки. Будем знакомы, и мы двинулись дальше, шумно обсуждая предстоящую поездку. Не заметно добрались до нашего двора. 

     – Вот в этом доме я живу, второй подъезд, 25 квартира, – сказал я, – Ну что, до завтра? Пока пацаны. 

Так и началась наша дружба, на долгие студенческие годы.. 

 

     На следующий день, к вечеру, мы встретились около технаря. Народу было много, человек семьдесят, Наша группа, и группа второкурсников"ЛП- 70". Командовал нами физрук, по фамилии Коновалов Владимир Павлович. Свою фамилию он оправдывал с вполне. Под два метра ростом, косая сажень в плечах, короче богатырского телосложения. После переклички, построились в колонну по четыре, и двинулись по дороге, мимо моего дома, в сторону железнодорожной станции "Сад металлургов". 

     – А мы в Мариинск на электричке поедем? – спросил Игорь Петров у физрука. 

     – Пешком пойдем. Не умничай студент. 

     Транспорт пришёл не с той стороны, откуда все его ждали. Со стороны вокзала подъехал тепловоз с четырьмя вагонами. Два пассажирских плацкартных, крытый товарный, и цистерна, с надписью"Молоко". Мы погрузились в вагоны, по группе, в каждый вагон, и состав тронулся. Один парнишка высказал своё мнение: 

     – У меня тётка, не далеко от Мариинска живёт, но мы едем в другую сторону. 

     Честно говоря, нас это мало волновало, везут и везут. Кто – то ехидно заметил: 

     – Земля круглая, а все дороги ведут куда? 

     – В Рим. 

     – В какой Рим? В Мариинск. 

     Все дружно захохотали, и стали размещаться по местам. Нам досталось третье купе, в котором разместились шесть человек. Шестым, кроме нас, был Сергей Фомин, замкнутый и молчаливый паренёк. Он разговаривал только тогда, когда к нему обращались, с вопросом или просьбой. 

    – Кто знает, долго ехать? 

     – Переночуем, а к обеду будем на месте. Я, Игорь, Генка, Кабан и Валёк, договорились держаться вместе, мало ли что. За окнами наступала ночь, но спать никому не хотелось. Рассказывали анекдоты, пели песни под гитару, просто болтали, кто о чём. Гитарист был с нашей группы- Солодовников Вадик. Играл и пел он, стоит заметить, очень хорошо. Тогда было модно играть на гитаре. 

     Наш "странный" поезд останавливался почти во всех деревнях по пути следования. Из крытого вагона выгружали какие- то ящики, толи с продуктами, толи еще с чем, в темноте было не рассмотреть. Из цистерны сливали молоко. Из города в деревни везли молоко! Чудеса да и только. 

    Из- за этих многочисленных остановок, наше путешествие, вместо обещанных пятнадцати часов, вылилось в тридцать три! 

     До обеда мы съели все, что нам собрали в дорогу родители. Сколько ещё пилить будем, никто не знал. Через окно спросили на остановке какого- то дедка: 

     – До Мариинска далеко? 

     – Да, не близко сынки. 

     – Обана! 

      Послали старосту группы, которого выбрали ещё вчера, к Коновалову, чтобы узнал на счёт провианта. Вскоре он вернулся, и успокоил: 

     – Кормежку через час- два организуют. 

     Через час принесли каждому; по банке тушенки, по два вареных яйца, и по пол булки хлеба на рыло. На каждый вагон выделили по фляге молока, благо цистерна ехала впереди нас. Народ успокоился, а вечером процедура повторилась. Ранним утром, наш "эшелон" наконец- то, прибыл в Мариинск, накормив, всех голодных и нуждающихся, по пути следования. Всё, что я знал о городе, это то, что здесь, со сталинских времен, находился спиртзавод, и с незапамятных времен – Мариинская тюрьма. Да, совсем забыл, ещё река Кия. 

До этой самой Кии, нас и довезли на автобусах. Дальше на пароме, через реку, и мы на месте. Минут десять ходу, и мы у правления колхоза "40 лет Октября". Начали подтягиваться местные жители, как выяснилось, для того, чтобы разобрать нас на постой. Выглядело всё это, как- то некрасиво. Разбирали по два, по три человека, и уводили, в свои жилища. Грустная картина. 

    – Как рабов разбирают, – сказал Генка. 

     – Точно, поддакнул Игорь. 

     Мы остались впятером, и нам повезло. Лысый дядька, с огромным носом, стоявший в сторонке с женой, сказал: 

     – Возьму пятерых, если помогут копать картошку, в огороде. 

     – Конечно поможем дядя. 

     – Не дядя, а дядя Паша, а это жена моя, Зоя, – сказал дядька, потрогав свой нос, будто проверяя, на месте ли он. 

      – Ну что, пошли что ли помощники. 

      Дом у них был большой, четыре комнаты и кухня. Жили они вдвоем, так что, мы их не сильно стеснили. Мы заняли две дальние комнаты. Я, Генка и Игорь- в одной, Кабан с Вальком в соседней. У нас правда не было кроватей, но хозяйка, обещала устроить нас на полу, В печи потрескивали дрова, было тепло и уютно. 

      – Матрасы и одеяла дам вечером, погуляйте с полчасика, а я пока на стол соберу.

           Знакомство
 

Мы вышли со двора на улицу. Через три дома виднелся магазин "Продукты" 
 
        – Пошли глянем, чем торгуют, – предложил я, – Да и к столу надо, что- то прикупить. 

        – Ты имеешь ввиду водку? 

        – Конечно, или вино. Деньги у меня есть. 

         – Да не в деньгах дело, не влететь бы Коновалу. 

         – Да тут негде влетать, изба рядом,. Мы же не будем с пузырями по деревне светиться. 

         Решили скинуться по три рубля. Деньги отдали Кабану, он был самый высокий из нас, и носил усы, как заправский мужик. Он зашел в магазин первым, а мы следом. Внутри, кроме нас, были ещё две симпатичные девчонки, которые разглядывали конфеты на витрине. Выбор был не большой; ириски, морские камушки, украинский горошек и дорогие "Мишка на севере", Впрочем, как и у нас в городе. Они искоса, с интересом разглядывали нас. Ну, а мы не скрою их. Одной было немного за двадцать, а та, что пониже – наша ровесница 

         – Две бутылки водки, по три шестьдесят две, – раздался Вовкин басок, – А вино в какую цену? 

         – "Освежительное", четырнадцать градусов, рубль семь за бутылку, – ответила смуглолицая продавщица. 

         – Лимонад что ли? – вмешался в разговор и я. 

Девчонки прыснули от смеха. Они забыли про конфеты, наблюдая за происходящим. 

– Так вы берёте или нет? 

        – Берём, – пробасил Кабан, – Две бутылки водки и... пять "Лимонада". 

Теперь смеялись и девчонки, и продавщица. 

– Чем газировку закусывать будете? 

Кабан хотел что- то сморозить, но я его опередил. 

         – Девушка, пять конфет "Мишка на севере", – я посмотрел на девчонок, – Нет, не пять, а семь штук! 

         – Толик! Да они стоят дороже водки! 

         – Володя! Не будь таким жмотом. Слушай меня, и радио. 

         Продавщица завернула конфеты в бумажный кулёчек, и протянула его, почему- то мне. Бутылки мы затарили по карманам, и двинулись к выходу. Я шёл последним, и поравнявшись с девушками, протянул им кулёк с конфетами: 

        – Девчонки, угощайтесь это вам. 

        – Ой, что вы, не нужно, – защебетала младшая, и щёки её налились румянцем, -Неудобно как- то, мы ведь не знакомы совсем. 

– Анатолий, – не растерялся я. 

     – А я, Татьяна. А это моя старшая сестра Зоя. 

       – Ну вот, теперь мы знакомы, держите конфеты. 

       – Всё равно не удобно. 

       – Не удобно спать на потолке, одеяло спадывает. 

       – А вы весёлый, Анатолий. 

       – Девчонки, а давайте перейдем на ты? 

       – Так быстро? 

       – Татьяна, а ты', почему Зою не угощаешь? 

       – Ой, – опять покраснела она, – Зоя, угощайся. 

С улицы, уже не в первый раз донёсся, пронзительный свист. 

      – Анатолий, а вы... А ты с ребятами придешь сегодня вечером в клуб? Сегодня воскресенье, танцы. 

      – Обязательно придем. До вечера, – и я пулей выскочил из магазина. 

      – Ты где пропал? – набросился на меня Вован, – А где конфеты? 

      – Девчонок угостил. 

      – Да ты же их совсем не знаешь. 

      – Почему не знаю, та, что помладше Таня, а вторая Зоя. 

      – А нас, между прочим, сегодня на танцы пригласили. 

– Они что ли? Ничего девахи, смазливые, я сразу заметил. Ладно идём, а то нас хозяйка потеряла наверное. 

      На крыльце стояли тётя Зоя и дядя Паша. 

      – А мы потеряли вас. Мойте руки и за стол, стынет всё. Весь стол был заставлен тарелками и чашками, с солониной и закусками, с холодцом и винегретом, всего не перечислить. Посреди стола, стояла огромная сковорода, с жаренной картошкой с салом. Мы с жадностью набросились уплетать угощенья. За столом стояла тишина, только ложки постукивали по тарелкам. 

      – Зоя, может это... за знакомство по стакану бражки нальёшь, кстати и попробуем, как она, поспела или нет? – неуверенно произнёс хозяин. 

      – А то ты не пробовал, – заворчала хозяйка, – А ребятам- то можно, нет? Ведь дети ещё совсем. 

      – Какие дети, – возмутился Кабан, – Да я с шестнадцати лет бриться стал, у меня уже усы как у твоего дядь Паши. 

Пока они выясняли, кто есть кто, я незаметно метнулся во двор, достал из под крыльца бутылку водки, и две вина, и с торжественным видом, вломился на кухню. После пятисекундной паузы, раздался голос дяди Паши: 

      – А ты говоришь, дети. Ну ребята, ну уважили старика. Я водку уже забыл, когда последний раз пробовал. Всё брагу, да брагу. Вон за печкой цела фляга готова. Через недельку, если погода будет, отпрошу вас у председателя на пару деньков. Поможете выкопать картоху, я брагу для того и поставил. А так Зойка ворчит, не любит, когда я пью. Дядя Паша раскраснелся от выпитого, особенно его огромный нос. Он стал не красным, а фиолетовым. Глядя на него, мы потихоньку посмеивались, меж собой, боясь его обидеть. 

       – Вы наверное над моим шнобелем хихикаете? – неожиданно проговорил он, – Ладно, расскажу я вам историю про мой рубильник. Налейте мне стопку, ежели осталось. Игорь подал ему свою, недопитую стопку. 

      – Родился- то я с нормальным носом, это уже посля, когда работал в колхозе помощником тракториста, со мной стряслась эта беда. Трактор был ещё колёсный, и заводился кривым стартером, как щас говорят. Заглох трактор в поле, а мой старшой и говорит:- Пашка, ну- ка крутани, Ну я и крутанул. Ключ как даст в обратную сторону, и мне по носу. Кровища хлещет, хорошо агроном на бричке проезжал, он меня в деревню, к фельшеру и доставил. А посля, отправили меня с маманей в город, в больницу, там хирург мне нос на место и пришил. Всё бы хорошо, но с той поры, нос попёр расти, как огурец на навозной грядке. И ещё беда, сколь бы я не выпил, он собака сразу краснеет. Зойка моя, за версту видит ежели я принял на грудь. Вот такая, сынки моя история. 

      Вечером, перед тем, как идти в клуб, мы допили, оставшиеся три бутылки вина, и отправились на танцы. У себя на Запсибе, мы ходили на танцы, но редко, потому что они всегда заканчивались дракой. Драка всегда начиналась между двумя, что- ни будь не поделившими парнями, обычно из- за девчонок, и перерастала в побоище. Дрались цепями, кастетами, колами, толпа на толпу. Почти всегда, после того, как дерущихся разгоняла милиция, на поле "брани" оставались потерпевшие, со сломанными ребрами, руками, с пробитыми головами. Чуть позже подъезжала скорая, а то и две. 

      Не знаю почему, но тогда дрались все; улица на улицу, квартал на квартал, район на район. Если, после танцев, ты пошел провожать девчонку, с другого квартала, считай сто процентов, что ты огрёбся ****юлей. Из- за чего бились, никто толком не знал, впрочем это называлось- "держать шишку". Много пацанов покалечили, бывало и убивали друг друга, а сколько пересажали... У нас во дворе были несколько любителей подраться. Вовка Торгай, с моего подъезда, Санька Ванюшкин- по кличке Дикарёнок, из соседнего дома, и Мишка Смирнов, с тридцать седьмого дома. Они с нами не общались, так, здорово- привет. Пропадали в соседнем квартале. Каждый день пьянки, девчонки, драки, из милиции не вылазили.. И что в итоге? Дикарёнка завалил ножом Витька Болох, и присел на червонец. Мишка сел на 10 лет за вооруженный грабёж в Феодиссии. Встретил его, лет через тридцать, разговорились, у него девять! судимостей, копец. Торгай позже сел на восемь лет, за убийство. Освободился, погулял полгода, и его завалили, свои же бандюганы. Болох отсидел десять лет, вышел, через месяц опять загремел на два года, за ограбленный киоск. Освободился и через полгода умер от туберкулёза.