Ке фер?

1. В одноименном рассказе Тэффи описывается некий русский генерал, успевший унести ноги из революционной России, который выходит в Париже, оглядывается по сторонам и говорит, что это все, конечно, хорошо, но «Ке фер? Фер-то ке?» Это обычный русский вопрос – «что делать?» Однако мне кажется, что это выражение как в капле воды отражает причину всех бед русского высшего сословия и России вместе с ним – «вечный», «проклятый» и т.д. русский вопрос, заданный по-французски. Т.е. кроме всех экономических, социальных и т.д. и т.п. причин, у революции оказалась и лингвистическая причина. Революция 1917 года - прямое следствие 1789 года, а декабристы – проба пера  (в эдаком семэновском гопстопном смысле). Ниже я попытаюсь показать, почему столь фатальной оказалась прививка именно на русскую почву именно французского  языка.

2. Свой роман «Война и мир» Толстой хотел начать с возвращения декабристов из ссылки. Но ему пришлось вернуться назад, ко времени декабрьского восстания, затем еще глубже– к 1812 году, откуда он выводил корни декабризма, а в конце концов начал с 1805 года, и что характерно, главный русский роман начинается с целых страниц, исписанных по – французски...

3. Известно, что «англичанка гадит», с Германией Россия неоднократно сталкивалась напрямую, а вот образ Франции очень миролюбивый, «русский с французом - братья навек», несмотря на эксцесс 12 года и крымские непонятки, «а в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо». Не очень широко известны походы русских против французов при императоре Павле. Итальянский поход воспринимается лишь как инфоповод для картины «Переход Суворова через Альпы», а ведь в результате их французы был изгнаны из цизальпинской области и дальнейшие наполеоновские войны проходили, в основном, в Германии. Еще менее известно, что в то же время адмирал Ушаков очистил от французов много островов в Средиземном море (вместе с турками(!), до того неоднократно им побиваемыми), возродил православную Грецию, дал ей Конституцию.... За эти деяния русские командующие были удостоены высших почестей: воинской - звания генералиссимуса, и духовной  - лика святого. Но сам Павел в истории изображается анекдотически – это, по-видимому,  самый оболганный русский царь после Ивана Грозного – но там хоть признается «состав преступления», а здесь... Зато выскочивший как черт из табакерки (!) Александр вдоволь пофлиртовал с французами, хотя в конце концов этим странам пришлось столкнуться в кровополитнейшем сражении….

4. Но это все внешние политические события. Взглянем на вопрос пристальнее. По-видимому, такой взгляд на историю России 19 века создавали французские учителя русских (например, Ватерлоо, где был положен конец наполеоновским войнам, почему-то русскими воспринимается как символ краха…). Вообще, расцвет французского языка в России начался после известных событий 1789-1793 годов, когда в России оказалось очень много французов – беженцев, кто-то попал туда в качестве учителей, гувернеров (например, в Лицее для представителей высших русских родов, где должны были учиться даже великие князья, преподавал брат Марата (!)), кто-то ехал «на ловлю счастья и чинов».  Вторая волна французских учителей была из остатков Великой армии, отмороженных (!) и пригретых в лучших русских домах. Но они неплохо отомстили не только своим новым хозяевам, но и всей России. Они создали минимум два поколения «лишних людей». Таким был,  например, Женя Онегин – «сперва Madame за ним ходила, потом Monsieur ее сменил», который, кстати, «не докучал моралью строгой».

5.Дело дошло до того, что представители высшего сословия знали французский лучше, чем русский (даже «нашевсе» имел в Лицее прозвище «Француз»). Известен полу-анекдотический случай, когда некий русский офицер при Бородино начал кричать по-французски. Естественно, его свои же солдатики и пришили… Отсутствие общего языка вызвало отчуждение от основной массы народа, что хорошо показано в остро-памфлетном стихотворении Минаева «Свой своему вовсе не брат». В результате грянувшая впоследствии социальная революция приобрела характер национально-освободительного движения.

6. В истории нередки случаи языкового отчуждения правящей элиты от населения – норманны в Англии, монголы в юаньском Китае, но это все завоеватели. А чтобы свои по крови стали так себя отчуждать – немыслимо… Естественно, если в стране  отсутствует общий язык между разными слоями, это ничего хорошего не сулит такой стране. Но опять же - почему именно французский оказался наиболее фатальным для русских? Широко распространено прозвище русского народа «народ-богоносец», но оно чаще упоминается в ругательном ключе. И все же: у русских в душе всегда есть Бог (в романах Достоевского  даже самые заблудшие души постоянно терзаются и размышляют о Боге…) -  если подразумевать под Богом заполненность души теми или иными идеями (насколько верными –это другой вопрос), которые не дают возможности комфортно поселиться в душе золотому тельцу. А французский – наиболее безбожный из всех европейских языков.

7. Для доказательства  этого постулата надо коснуться истории религии в Европе за последние полтысячелетия. Эта тема требует или многотомного философского труда или фейсбучного поста, что в данном случае одно и то же. Англичане комфортно конвертировались в англикан, вытеснив традиционный католицизм на далекую периферию. Но при этом протестантизм выработал своего рода «Моральный кодекс строителя капитализма», в котором уплата налогов приравнивается к величайшим аскетическим подвигам, а люди, соблюдающие хотя бы часть его правил, на полном серьезе считают себя святыми. В Германии – родине протестантизма – развелось много разных его направлений, да и каждый профессор философии претендует на папскую тиару. Тем не менее,  позиции католицизма сильны. И области, где он распространен, не совсем пропащие в духовном плане… Таков,  напр. Бамберг, в котором ненадолго сошлись жизненные пути Гофмана и Гегеля; под благотворным влиянием художника ученый стал величайшим немецким философом, хотя ему к тому времени было под 40 и предыдущие труды ничего такого не предвещали...

8. А вот во Франции религиозные войны привели к тому, что гугенотов  извели полностью, но это не привело к укреплению католицизма, как в соседних Испании и Италии. Часть народа стала исповедовать «смешанную веру», как папаша Мушкетона, который с пищалью в руках прогуливался на большой дороге и «лущил» то католиков, то гугенотов. А большая часть народа потеряла всякую веру. Потому-то такой отклик в народе вызывали призывы Вольтера «раздавить гадину» (церковь), повторявшиеся им с антикарфагенской настойчивостью Катона... На место Бога он хотел поставить некую богиню разума (на иллюстрации). Характерно, что Вольтеру поставили памятник при жизни, причем средства давали не только просветители, но даже коронованные особы других стран, например, Екатерина и Фридрих Вторые. Он умер в зените славы, по выражению Гюго, он «умирал бессмертным». Всего десяток лет не дожив до революции, он стал ее предтечей. Но такой воинствующий атеизм не проходит даром...
 
9. Много было звоночков, предвещавших крах Франции, например, 1870 или 1968 год, но обходилось. В рассказе Амфитеатрова «Богиня» Париж был последним оплотом европейской цивилизации, павшим от рук мигрантов с востока. Но не исключено, что сейчас он станет первой жертвой. В зареве нынешних уличных беспорядков в Париже  наступает последний акт этой драмы....