Помоги себе сам. 2. Любовь нечаянно нагрянет

В отделении полиции задержанных распихали по тесным клеткам изолятора временного содержания, в каждой из которых имелась только одна маленькая лавочка на всех. К счастью возмутителей спокойствия было не слишком много в этот раз. Оказавшись за решеткой, молодые люди принялись вести себя точно как настоящие павианы, и Илья оценил меткость  обиходного называния этого заведения. Впрочем, дежурные стражи порядка были люди бывалые, повидавшие немало дебоширов на своем веку, и особого внимания на бунтарей не обращали. Через пару часов дух противоречий устал баламутить окружающую среду, молодые люди расселись прямо на полу и погрузились кто в себя, а кто в освежающую дремотцу.
Татьяна, совершенно вымотавшись за день, уютно примостилась на коленках у Ильи, который с самого начала занял стратегически выгодную позицию в уголке на лавочке, и, положив голову ему на плечо, теперь мирно посапывала в ухо. Хотя ноги парня изрядно затекли, он старался не шевелиться, боясь потревожить ее сон. Часов у него не было, мобильник отобрали при оформлении, но по ощущениям они просидели в клетке уже около 5 часов, а поскольку следователи тоже люди и обязаны работать только в строго отведенные для этого часы, то нужно было запасаться терпением на всю ночь. Илья вздохнул, прижался щекой ко лбу девушки и закрыл глаза, снова погружаясь в мир своих фантазий. Одна за другой ему рисовались картины, как его осуждают на каторгу за нападение на полицейского, как Татьяна пылко пытается доказать его конституционное право на свободу в зале суда, но его уводят в кандалах в жестокую неволю, и она провожает его взглядом, полным любви и слез, до последнего мига цепляясь за решетки тюремной ограды, а потом едет за ним в лагеря как верная декабристка.
Из мира грез его вырвал звон ключей, отпирающих дверь в изолятор и трескотня до боли знакомого голоса.
- Товарищ капитан, я только на минуточку, мне только заглянуть, спасибо вам большое…
Илья открыл глаза и с ужасом увидел бледное встревоженное лицо матери, мелькающее из-за широких плечей хмурого полицейского, где-то на заднем плане проступал ее верный благодетель и любовник Арсений Петрович.
- Вот он! - вскрикнула Варвара Дмитриевна, едва завидев Илью за решеткой камеры предварительного заключения. - Ну, только посмотрите на него! Мать с ума сходит, мечется по всем моргам и больницам, а он тут устроился с девченкой и сидит!!
Танюша проснулась от шума и непонимающе захлопала ресницами, соображая что происходит. Мать, действительно, буквально всю трясло на нервах, и парень обреченно вздохнул, предчувствуя выдающийся скандал на публике.
- А что мне тут еще делать? Лежать что ли? - резонно заметил он.
- Он еще и разговаривает, паршивец!! Теперь из дома вообще никуда не выпущу!
- А как же защита? - напомнил Илья.
- Варенька, тише, тише.. успокойся, он нашелся, все хорошо! Не надо так нервничать... - обеспокоенно причитал над ее ухом Арсений Петрович, поглаживая по спине.
Товарищ капитал с невозмутимым лицом стоял у двери нерушимой скалой.
- Так, который ваш? - уточнил он внушительным басом.
- Вон тот лохматых шалопай в углу, с девчонкой на коленках, - для верности она ткнула в него пальцем.
- Ждите в коридоре, - пробасил капитал, выпроваживая посетителей за дверь.
- Я никуда один без Тани и Данилы не пойду! - решительно заявил Илья, совсем не имевший желания в создавшихся обстоятельствах оставаться с родительницей один на один.
От подобной наглости Варвару Дмитриевну едва удар не хватил, она некоторое время как рыба беззвучно открывала и закрывала рот, пока ее друг не положил в него таблетку валидола. Только когда остужающие лекарственные пары проникли в мозг, она обрела дар речи и, умоляюще сложив руки, затараторила, едва не плача:
- Товарищ капитан! Пожалуйста! Сделайте что-нибудь! Помогите нам!
Тяжело вздохнув, страж порядка махнул рукой. Мол, хоть всех засранцев забирайте, нам их тут даром не нать, и, пробасив свое: «Договоримся, ждите за дверью», выпроводил посетителей вон. После, многозначительно покопавшись в стопке протоколов задержания, он выудил три нужных листочка, внимательно с ними ознакомился и вызвал дежурного. Все заключенные как по команде подняли головы, когда дверь клетки открылась.
-  Кисилев, Зерцалов, Краснова, на выход, - устало скомандовал капитан и сам сопроводил всю троицу до выхода из отделения, где им были вручены личные вещи, изъятые при задержании.
Оказавшись на улице, молодые люди с наслаждением вдохнули полной грудью такой сладкий воздух свободы. Мать с Арсением Петровичем еще некоторое время пропадали в участке, очевидно, улаживая все необходимые формальности. Илья обреченно ждал своей участи у дверей, в его мобильнике значилось 32 неотвеченных вызова, а Таня с Данилой неуверенно топтались в сторонке. Делать им здесь было уже нечего, но бросать друга одного тоже не хотелось.
- Ладно… мы пойдем что ли? - неуверенно промямлил Данила.
Илья кисло пожал плечами:
- Идите…
- Ну, ты это… держись там, - Данила ободряюще хлопнул друга по плечу.
- Угу, - уныло отозвался тот, разглядывая мусор под ногами.
Татьяна просто молча подошла и крепко обняла его, прижавшись всем телом так, что у парня дух перехватило. Тут же эту трогательную сцену оборвал крик матери:
- А ну, оставь его в покое, шалава бестыжая! Ишь, прилипла! Сеня! Ну, что ты стоишь?! Иди за машиной! Быстро!
Арсений Петрович рысью поспешил к своему мерседесу, торопясь побыстрее покончить семейные неурядицы своей боевой подруги и вернуться в лоно законной семьи. Мать же крепко ухватила своего шалопая-сына за шкирку как нашкодившего щенка и отпихнула девушку прочь, так что та еле удержалась на ногах. К месту событий подоспела машина, Варвара Дмитриевна поспешно открыла дверь, будто опасаясь, как бы отпрыск опять куда-нибудь не утек, и с силой толкнула его вперед.
- Садись в машину, поганец! Я с тобой дома разберусь! - задыхаясь от злобы, прошипела она, находясь на грани истерики.
Но все это было уже слишком даже для уравновешенного Ильи. Он вырвался, отскочил в сторону, встал рядом с Таней и заявил:
- Я никуда с тобой не поеду!
На его сторону немедленно подоспел и Данила:
- Вы не имеете права так обращаться с человеком! Он не ваша собственность!
- Ах, ты сопля недоделанная! - истерично взвизгнула мать. - Как кормить, поить, сраные штаны стирать, из передряг выпутывать так это моя обязанность, а как за свои поступки ответ держать, так я, выходит, права требовать не имею?!! Вы сначала в своей никчемной жизни хоть рубль заработайте, а потом уже будете мне тут про права рассказывать! Гавнюки паршивые!
Она совсем сорвалась на крик, по ее лицу уже бесконтрольно текли слезы обиды и ярости, размывая тушь уродливыми черными подтеками. Она снова подскочила к сыну и в бешенстве толкнула его в грудь кулаком:
- Ты за чей счет живешь!? Ты чей хлеб каждый день жрешь? Я тебя зачем мучилась, рожала, воспитывала? Чтобы ты мне тут в позицию номер раз вставал и пальцы гнул: то не буду, это не хочу?! Садись в машину, паразит! Я тебе дома враз объясню кто чья собственность!
В душе Ильи боролись противоречивые чувства жалости и негодования. Конечно, он виноват, что заставил мать переживать, но разве это повод, чтобы прилюдно так смешивать его с грязью? В конце концов, он уже давно не сопливый пацан и привык считать себя личностью, к тому же совсем неглупого десятка.
- Извини, мама, но Данила прав. Я взрослый, самостоятельный человек, и я сейчас никуда с тобой не поеду, - стараясь держать себя в руках, спокойно сказал он.
В сердцах мать отвесила ему звонкую пощечину и залепила бы еще, если бы не подоспел Арсений Петрович.
- Варенька, Варенька, успокойся! Ну, не хочет в машине ехать, пусть пешком идет, в конце концов. Подумаешь, большое дело! Нельзя же до такого доводить! - причитал он, усаживая ее в кабину.
- Да, пусть идет, куда хочет и живет, где хочет! Скотина неблагодарная! Видеть его больше не желаю! Убирайся к черту, тварь такая!
Она разрыдалась в голос и уже не оказывала сопротивления, когда Арсений Петрович поспешно пристегивал ее ремнем к сидению. Захлопнув дверь, он беспомощно развел руками, в его глазах явно читалось огорчение и сочувствие. Он быстро сел за руль, и в мгновение ока машина унеслась с места событий.
С исчезновением мощного источника негатива атмосфера на улице сразу разрядилась, прохладный вечерний воздух быстро выветрил обидные слова из головы, оставив на поверхности только сухой остаток. Илья задумчиво потер горевшую после оплеухи щеку:
- Мда… Сходил погулять… Спасибо тебе, Кисель!
- А чё сразу Кисель! - возмущенно хмыкнул Данила. - Я тут при чем?
- Да, совсем не при чем! - вспыхнул Илья и мстительно добавил. - Теперь вот к тебе жить пойду.
- Куда ко мне то? Я сам у Ларки кантуюсь, если я еще и тебя притащу, ее предки нас обоих точно выгонят.
- А дома чего совсем не бываешь?
- Неа, там меня Физтех в конец достал, - нахмурился Данила и отвернулся.
Физтехом он именовал своего отчима, который волей судеб был всего на 6 лет старше пасынка, и, видимо, по этой причине никак не мог добиться от него должного пиетета к своей персоне. Мать Данилы объявила, что желает пожить для себя а, если сын не может поладить с ее новым мужем, то ему лучше переехать к бабушке. Старушке нужен постоянный присмотр, и наличие рядом внука будущего фармацевта будет как нельзя кстати. Спустя недолгое врямя Данила как колобок из сказки и от бабушки ушел, перебравшись на ПМЖ к своей девушке, с согласия ее родителей, разумеется.
- Слушай, Илюх, если тебе податься некуда, то поехали ко мне на дачу? - неожиданно предложила выход Таня. - Я тоже сейчас с предками в контрах, ключи взяла, но одной там как-то не очень, а вдвоем самое то будет.
- Хм… интересная мысль, - задумался Илья, немного приободрившись. - А далеко это?
- Да, не особо, под Одинцово деревня Подушкино.
- Ну... Подушкино, так Подушкино, - неуверенно согласился он, хотя в голове крутилась масса вопросов по части того, насколько пригодна та дача для жилья в апреле месяце и есть ли там все необходимое, чтобы не замерзнуть и не умереть с голоду.
Однако, выбирать особенно было не из чего. Илья твердо решил, что пришла пора прекращать быть паразитом и становиться полноценной, самостоятельной единицей общества, а значит назад дороги нет.
По причине позднего времени они все втроем переночевали на вокзале. Рано утром Данила был командирован забрать материалы для защиты и кой какие вещи из дома друга, и как только посыльный вернулся с полным рюкзаком вещей и знаний, Таня с Ильей тронулись в путь.
Молодые люди уселись в обнимку у окна и, глядя на проплывающие мимо пейзажи, думали каждый о своем. Наверное, впервые в жизни Илья не был погружен в пустые фантазии, а просчитывал простые бытовые мелочи и строил конкретные планы на ближайшее будущее. До получения диплома оставались считанные дни, и дальше можно было трудоустраиваться согласно своим собственным пожеланиям, а не навязчивым идеям матери. А желал он тишины и спокойствия в своей жизни и свободы от бесконечных попреков и претензий. Мама у него была женщина жесткая и властная, своего рода командарм в юбке и не терпела неповиновения. Если она требовала что-то сделать, то это нужно было исполнять немедленно во избежание полного выноса мозга. Отец Ильи быстро научился находить отдушины от этой военизированной дисциплины в тихих заводях своих коллег по работе или просто случайных знакомых и со временем так увлекся, что дорогу домой и вовсе забыл. Илье же приходилось терпеть поневоле, но он тоже нашел для себя выход из замкнутого житейского круга в яркий мир грез наяву. Однако, самой главной его целью в жизни стало вырваться, сбежать так далеко, чтобы не нашли, поэтому он и выбрал для себя такую специальность в университете: селекция, генетика и дендрология. В мечтах рисовалась ему уютная бревенчатая сторожка на опушке соснового бора и добронравная гнедая лошадка со звездочкой во лбу и тишина… Словом, карьера лесника привлекала его больше всего на свете, а, главное, проблем с трудоустройством не предвиделось никаких. Выпускников с таким дипломом ждали с распростертыми объятиями в любом хозяйстве.
Илья ласково сжимал милую школьную подругу в своих объятиях, ему так приятна была сейчас ее доверчивая близость и теплое дыхание на его щеке. Перед глазами сами собой плыли картины их нежной любви и тихого семейного счастья на лоне природы. Виделись ему трое детишек и верный охотничий пес, и ласковый котик, и дом полная чаша, и… Тут объявили остановку, и пришлось выметаться из теплого вагона на морозный утренний воздух.
- Слушай, Зерцалов, а у тебя деньги есть? Нам пожрать бы чего купить… - тонко намекнуло его будущее счастье.
- Да, есть маленько, - смутился Илья, его слегка коробила революционная привычка подруги называть всех по фамилии.
- Ну, так пошли в магаз, чего ж мы стоим?
Они зашли в небольшой «Магнит» у станции, и пока Илья изучал ассортимент и цены, Татьяна накидала целую тележку провизии.
- Ты чего полк гостей что ли ждешь? - слегка обалдел он при виде горы всякой всячины.
- Жрать очень охота, - хихикнула подруга.
Молодому человеку не хотелось выглядеть в глазах девушки жлобом, но и спускать на всякую ерунду весь свой золотой запас, который он надеялся растянуть как минимум на неделю, было глупо.
- Да, но позвольте… мы так не договаривались, - протянул Илья и принялся возвращать обратно на полки чипсы, упаковки импортного пива, наборы копченой рыбы, колбасные нарезки, замороженную лазанью, пиццу, мороженное, пока от кучи совсем ничего не осталось.
С исчезновением каждой следующей коробки или пакета лицо Татьяны все больше мрачнело и вытягивалось, а когда он заменил ее выбор двумя буханками хлеба, сеткой картошки, пакетом макарон, парой банок тушенки и курицей, она возмутилась:
- Ну, ты и жлоб!
- Ладно, так и быть, возьмем на десерт, - усмехнулся Илья и присовокупил к покупкам коляску краковской колбасы и бутылку красного молдавского вина.
- Слушай, Зерцалов, у тебя же мама богатая вроде?
- Ты, Краснова, аполитично рассуждаешь! Ты ж, не с мамой в магазин пришла, а с ее сыном — бедным, бездомным студентом. Так что, давай, двигай к кассе и не выпендривайся.
Еще часа спустя, изрядно уставшие и голодные, молодые люди открывали калитку загородной резиденции семейства Красновых. Домик был небольшой, но добротный бревенчатый сруб, обнесенный белым силикатным кирпичом и утепленный по всем правилам. На крылечке аккуратно сложена поленница из наколотых березовых чурочек, а внутри печка, украшенная изразцами, которую они сразу же и затопили. Электричества в поселке не было по причине проведения профилактических работ перед дачным сезоном, но денек выдался солнечным, хоть и морозным, и веселый треск дровишек в топке радовал душу, согревая все остальное.
Илья поставил кастрюлю с водой на печную конфорку и быстро почистил несколько картошек, пока Танюха подорзрительно разглядывала курицу, держа ее за лапу двумя пальчиками.
- Ты чего птиц без перьев никогда не видела? - усмехнулся он.
- Эмм... только в жареном виде… на тарелке…
- Так ты что, готовить совсем не умеешь что ли? - Илья удивленно уставился на подругу.
- Неа, - радостно мотнула головой та. - А зачем? Все ж готовое продается… типа купи и разогрей…
- А мужа своего тоже только замороженными котлетами питать будешь?
- Ну, а чё такого? - пожала плечами Танюха. - Жрать захочет, все стрескает.
Она отломила от буханки толстый ломоть с поджаристой корочкой, оторвала кусок колбасы и принялась с жадностью набивать рот. Воздух наполнился аппетитным ароматом свежего ржаного мякиша и копченостей, Илья не выдержал и тоже последовал ее примеру. Они открыли бутылку вина, разлили по первым попавшимся чашкам и выпили, прислонившись к теплому боку печки. Блаженная истома немедленно овладела всем телом, захотелось расслабиться, выбросить из головы все бестолковые хлопоты и глупые обиды, и просто жить одним днем, не думая, что будет завтра. Илья вздохнул, закрыл глаза, запрокинул голову и вдруг почувствовал руки Татьяны у себя на плечах. Девушка слегка приподнялась на цыпочки, чтобы достать до его губ, он не заставил себя ждать и обнял ее тонкую фигурку, нежно завладев ее мягкими, пухлыми губками. Она ответила ему с жаром и глухими стонами, как будто давно только об этом и мечтала, и сердце парня замерло на мгновенье, чтобы потом забиться с удвоенной силой. Они целовались долго и увлеченно, совсем как в его мечтах в школьные годы, только теперь можно было зайти гораздо дальше. Он нежно стиснул ее маленькую упругую грудь, тут же ощутив как дрожью отозвалось ее тело, и Таня лихорадочно принялась стаскивать с него свитер. Илья и сам не заметил как оказался на диване, оседланный горячей наездницей. Через мгновенье он ощутил себя уже внутри ее влажного узкого лона, застонав он такого сладкого испытания. Она крепко стиснула его внутри себя, закусив губу, начала двигаться резкими толчками, и он не смог продержаться долго.
- Ты такая страстная, что аж дух захватывает, - восхищенно выдохнул он. - У меня еще никогда так не было.
Тяжело дыша, Танюша все еще не отпускала его, и он с удовольстием ощутил, как все запульсировало у нее внутри. Наконец, она перевела дух и расслабилась.
- Илюха, ты классный! - блаженно протянула она и съехала с него на бок.
Уставшие они незаметно уснули в обнимку, едва не спалив картошку в котелке, и до самой поздней ночи только и делали, что дурачились, смеялись и любили друг друга с короткими перерывами на сон. Илья еще в жизни не чувствовал себя таким счастливым.
Однако, проснувшись на следующий день, он вспомнил, что до защиты осталось всего каких-то три дня и пора браться за голову. В последнем рывке к свободе и независимости никак нельзя было допустить провал. На скорую руку позавтракав, он достал из рюкзака свои конспекты и дипломную работу, ушел в другую комнату и засел за учебу. Танюша еще сладко спала, завернувшись с головой в одеяло, и он спокойно прозанимался несколько часов, пока она окончательно не проснулась:
- Илюха, ты где? - донесся ее голос.
Ответить он не успел, через минуту она уже стояла в дверях, зябко поеживаясь в одной футболке. Найдя его за столом, с головой погруженным в конспекты, девушка радостно залезла к нему на коленки и как ребенок переворошила все страницы:
- Бросай свою ботанику! Я есть хочу! - рассмеялась она, обнимая его за шею.
Илье безумно нравилась ее детская непосредственность, да и в занятиях давно пора было сделать небольшой перерыв. Обнимая ее тонкую талию, он чувствовал, что с такой девушкой готов прожить всю свою жизнь. С улыбкой он взъерошил ее и без того всклокоченную после сна шевелюру и звонко чмокнул в нос.
- Иди, умывайся, сейчас будем обедать.
- Слушаюсь, папочка, только у нас вода закончилась…
  Прелести сельской жизни давали о себе знать. Молодые люди оделись, подбросили еще дровишек в печь и сходили за водой к колонке. Потом Илья сварил суп из нескольких кусочков курицы, как его учила бабушка, остальное поджарил с остатками вчерашней картошки, и они сытно пообедали.
- Илюха, тебе бы в кулинарный техникум податься, а не ботанику учить. Зарываешь свой талант в землю, - на свой лад восхитилась его стряпней Танюша.
Илья между тем беспокойно взглянул на часы, за всей этой хозяйственной активностью три часа пролетели как три мгновенья.
- Кстати, о ботанике, - засуетился он, вставая из-за стола. - Извини, но мне готовиться надо.
- А мне что делать? - возмутилась подруга.
- Ну, не знаю… посуду помыть?
- Еще скажи, пол подмести! - фыркнула та.
- Так, а что? Тоже не помешало бы, - рассеяно отозвался Илья уже из другой комнаты, снова погружаясь в конспекты.
Ближе к вечеру он понял, что девушка на него обиделась, потому что больше она к нему не подходила. Когда совсем стемнело и читать стало невозможно, Илья отправился налаживать отношения, но Татьяна  уже давно спала, сладко посапывая в подушку, и он осторожно, чтобы не разбудить, пристроился с ней рядом.
На следующий день вся история повторилась, но после обеда, когда Илья снова собирался засесть за учебу, Татьяна окончательно взбунтовалась:
- Слушай, Зерцалов, ну, имей совесть! Хватит ботанизировать! На фига тебе это все сдалось? Разве, не понимаешь, что в жизни тебе эти пестики и тычинки не понадобятся?!
- Ты то откуда знаешь, что мне понадобится, а что нет? - усмехнулся Илья и, схватив ее за руку, потащил за собой. - Идем, я тебе сейчас все расскажу, тебе понравится.
Он усадил ее за стол как председателя комиссии и принялся репетировать свою дипломную речь, живописуя особенности своих изысканий в области селекции и сложности правильного подбора рецессивных и доминантных признаков. Танюшу это сперва забавляло, она хихикала и задавала дурацкие вопросы, внося живую нотку в рутинный процесс. Однако, вскоре ей это наскучило, подперев подбородок рукой, она уставилась в окно, задумавшись о чем-то своем. Только когда Илья закончил толкать свою речь, она оживилась, похвалила его труды и вдруг засобиралась куда-то.
- Илюх, ты извини, но мне предкам надо показаться, чтоб они сюда не нагрянули меня искать. Я поеду, хорошо? А ты тут занимайся сколько тебе надо! Как уезжать будешь, ключ на КПП оставь, я потом заберу.
- Ну, хорошо… - парень несколько растерялся. - Ты что обиделась на меня?
- Да, нет, что ты! Ты просто чудо! Я то думала, ты рохля бесхарактерный и маменькин сынок, а ты оказывается мужик! - весело рассмеялась Танюша и чмокнула его в щеку. - Ну, все, пока! Я побежала!
Илья пошел следом, у него в голове появилась мысль, что, наверное, девушку надо проводить до станции, но она как птичка уже выпорхнула за дверь.
- Тань, подожди, я провожу, - крикнул он ей вслед.
- Не надо, у нас спокойно, я дорогу знаю. Успехов на защите! - она резво побежала к калитке.
- Давай, после как-нибудь встретимся?
- Конечно, - она махнула ему рукой на прощанье и закрыла за собой дверь.
После ее исчезновения у парня на душе начали скрестись кошки. Ему казалось, что вот только что оборвалась какая-то важная ниточка, связывавшая их, которую потом невозможно будет восстановить, и надо немедленно бросить все и бежать за Таней вдогонку. Но после чашки бодрящего чая с малиновым вареньем из закромов Красновой старшей, он выбросил все глупые мысли из головы. В конце концов, что такое особо важное могло у них образоваться за пару дней? Они знают друг друга почти всю жизнь, и все вопросы могут повыяснять позже. Нельзя позволить себе из-за глупой блажи завалить защиту! Всем известно, женщины любят победителей, неудачники никому не нужны! Придя к такому заключению, он снова засел за учебу, а еще через день блестяще защитил диплом.
Как на крыльях Илья вылетел из аудитории, не веря своему счастью. Долгие годы бесконечных занятий и экзаменов позади, за плечами остались детство и проклятая зависимость от родителей, теперь он на пороге новой самостоятельной жизни.
- Молодой человек, можно вас на минуточку, - окликнула его пухленькая девушка у стенда, посвященного лесному хозяйству.
- Да, конечно, - охотно отозвался Илья.
- Я слышала вашу речь на защите, у вас очень интересная тема диплома. Возьмите, пожалуйста, буклет про наше хозяйство. Когда будет время, ознакомитесь, подумаете и, может быть, вам будет интересно предложение поработать у нас. Там на последней странице есть контактные телефоны. Мы будем чрезвычайно рады, если вы откликнитесь. Такие специалисты как вы просто на вес золота!
Однозначно это был его счастливый день, когда сбываются все мечты. Илья бегло пролистал буклет с красивейшими видами природы и радостными лицами работников лесного хозяйства, и у него возникло чувство дежавю. Столько много раз он представлял себе что-то в этом роде, и, наконец, все происходит с ним наяву.
- Конечно, мне интересно! - с восторгом воскликнул он. - Милая девушка, о чем тут думать! Я так давно мечтал именно об этом и готов поехать хоть сейчас!
- Правда? - не поверила такой удачи работница лесного хозяйства. - А как вас зовут, молодой человек? Может быть вы оставите свой номер телефона? Сразу как получите диплом, мы с вами свяжемся.
- Конечно, конечно!
Илья лихорадочно принялся искать по карманом ручку и бумажку, но девушка расторопно сама предоставила ему все необходимое, и он написал, что требовалось.
- Поздравляю с дипломом, Илья! Удачи и до скорой встречи! - с улыбкой пожелала она, прочитав его имя.
- Спасибо! - крикнул он в ответ, уносясь по коридору.
Грудь просто распирало от счастья, которым немедленно надо было с кем-то поделиться! Он вытащил мобильник и первым делом позвонил Татьяне.
- Привет, - весело чирикнула та в трубку. - Защитился? Ну, поздравляю! Хочешь, приезжай к нам на дачу, отметим. Я гитару привезла, песни орать будем.
Для Ильи действительно было самое время для песен, ему безумно хотелось увидеться с Танюшей, рассказать ей о своих планах на будущее и увезти ее с собой в заповедные леса, где они будут жить долго и счастливо, как в раю, и умрут в один день. Он заскочил в магазин за всем необходимым для отмечания события и на всех парах помчался в деревню Подушкино.
Еще издали он заметил дымок из трубы знакомого домика, и у него потеплело на душе, когда он представил, как трещат дрова в жаркой печке, и как они сейчас усядутся возле нее в обнимку и будут смотреть на огонь. 
Возле дома стояла машина, но занятый своими мыслями Илья не обратил на нее внимания, открыл калитку и взбежал на крыльцо. Из дома доносились гитарные аккорды, он взялся на ручку двери, улыбаясь в предвкушении встречи, и тут к звучанию струн добавился красивый мужской тенор:

Здесь лапы у елей дрожат навесу,
Здесь птицы щебечут тревожно,
Живёшь в заколдованном диком лесу,
Откуда уйти невозможно.

Пусть черёмухи сохнут бельём на ветру,
Пусть дождём опадают сирени,
Всё равно я отсюда тебя заберу
Во дворец, где играют свирели…

Парень пел старательно и с душой, явно стараясь произвести впечатление на девушку, но у Ильи было такое чувство, что его убили наповал. Сердце оборвалось в груди, и ему потребовалось некоторое время, чтобы справиться с собой и переступить порог.
- О, Илюха, пришел! - радостно поприветствовала его Татьяна, вскакивая с места. - А мы тут репетируем помаленьку. Это Стас. Помнишь Стаса?
Парень с гитарой встал и протянул ему руку. Илья представился, они обменялись рукопожатиями, и он неожиданно узнал в нем того самого рэпера, с которого начались их неприятности на митинге. Только теперь он вел себя как нормальный человек без тех своих дурацких ужимок и пританцовываний.
Танюша тем временем принялась разбирать принесенную провизию. На этот раз там было все готовое к употреблению: охотничьи колбаски, копченые окорочка, лимон, шоколадные конфеты и коньяк.
- Ура! Живем! - улыбнулась она, выложив весь набор на стол, и метнулась к буфету за посудой.
Молодые люди чокнулись за успех и выпили. Приятное тепло тут же разлилось по жилам, Илья расслабился, Таня придвинулась к нему поближе и положила голову на плечо, а Стас снова взялся за гитару. Пел он вовсе даже неплохо, после третьей рюмки они все начали ему подпевать. А когда Стас начал что-то романтическое, Илья потащил Таню танцевать.
- Мне так хорошо с тобой, - прошептал он ей на ушко, как только девушка оказалась в его объятиях. - Выходи за меня замуж?
- Зачем? - напряглась она и внимательно посмотрела ему в глаза. - Илюха, ты что пьяный что ли?
- Чего сразу пьяный? Ничего не пьяный! - обиделся тот. - Разве замуж только по пьяни зовут? Я тебя люблю, глупая! Диплом у меня уже есть и работа в лесничестве, считай, тоже. Поедем вместе, будем там жить…
- Зерцалов, ты что совсем от своей учебы спятил? - Татьяна резко оттолкнула его от себя. - Я еще с дуба не рухнула, чтобы за тобой в гнилую дыру тащиться. Что я там делать то буду? Твои вонючие носки в тазике стирать, да щи варить? Нет, спасибо! Я для этого слишком умна, и еще жить хочу!
От такого ответа Илья сперва растеряно хлопал глазами, постепенно меняясь в лице, наконец, он взял себя в руки:
- Ладно, Краснова, живи! Спасибо за откровенность! Предохраняться не забывай, а то дети, наверное, тоже не по твоему профилю.
С этими словами он подхватил свою куртку и рюкзак, вылетел вон на свежий вечерний воздух и отправился пешком до станции.