Предыстория Ивы

Предыстория Ивы или благодаря чему появился московский «стебок».

   Чтобы понять откуда взялся этот Ива Шенкенберг, недурно было бы вспомнить на каких воспитательно-педагогических хлебах он вырос и от каких «булошных» он подъедался. Многое станет ясно, если вы узнаете, что Ива большую часть своей сознательной жизни провёл в сердце нашей родины, – ну вы знаете, где у нас сердце. По этому случаю вспоминается история двух моих друзей ленинградцев. Она воспринималась бы как придуманный анекдот, если б мы все не знали, что это правда.

   В наше время между Москвой и Питером всегда существовало скрытое соперничество.   Когда один из наших питерских сокурсников, некто Воликов, переехал в Москву, и уже как москвич стал показывать столицу своему другу Шустову, последний весьма сдержанно воспринимал красоты «лучшего города земли».
 – Ты посмотри, какое красивое метро в Москве! – настаивал новоявленный москвич, бывший ленинградец-ренегат.
– Метро в Москве красивое, спору нет, но … мелковато, – отвечал истый петербуржец. Всем известно глубокое питерское метро, впрочем, Шустов имел ввиду нечто другое …

   Итак, история, подтверждающая пословицу: «яблоко от яблони, не далеко падает», или о том, как мистифицировали поликлинику Министерства Обороны.

   Слушателя Б-цева, получившего на Курсе прозвище Ива Шенкенберг, называли на курсе «московский стебок» за его несерьёзное отношение ко всему – этот своеобразный столичный интеллигентский нигилизм. Однако в этой истории нас будут интересовать наследственные корни такого отношения: что-то передалось от отца к сыну, что-то последний в своей жизни довёл до абсурда. Итак, истоки.

   Однажды Ива, курсе на 2-ом или 3-ем, появился в столичной поликлинике Министерства Обороны, где работал врачом-специалистом его отец – полковник Б-цев. Его сына там никто никогда не видел.

   Молодой Б-цев надел белый халат, и отец стал ему показывать оснащённую современным оборудованием поликлинику. Со стороны это выглядело так: впереди семенил седеющий полковник, сзади важно шествовал Ива в белоснежном халате, полковник старательно рассказывал, а его сын молча выслушивал, оба, подыгрывая друг другу, наслаждались недоумением окружающих.
– Марья Ивановна, вы позволите, я покажу наш новый аппарат?
– Да, да, конечно.
– А вот здесь должны висеть показатели нашей работы.
– Ну вот, когда повесите – тогда и показывать будите! – бесцеремонно прервал Ива полковника. Эта бесцеремонность возымела действие. В поликлинике заговорили: «Прибыла внезапная проверка из Центрального Военно-медицинского управления! Ходят по кабинетам. Особое внимание обращают на показатели работы».

   Поликлиника загудела. Все забегали, засуетились. Неизвестно чем бы это всё закончилось, если бы оба Б-цевы не нарвались на друга семьи полковника Фридмана, спешившего по коридору со схемой «Показатели работы». Он-то их и разоблачил: «Ах, Альфред, Альфред, чему ты сына учишь?»