Жизнь в ритме джаза

                Вступление.
   Мой двоюродный брат Валерий Моисеев - врач по профессии и музыкант по призванию, написал очерк, который, как мне кажется, может показаться интересным широкому кругу читателей, не только - поклонникам джаза, а в целом - поколению 60-х (и, в частности, жителям Тюменского края). Ниже публикую данный авторский материал. На фото: Владимир Зинченко - "Чуча"
                От автора.
Валерий Моисеев:
   В последнее время в соц.сетях всё чаще появляются публикации с ностальгическим оттенком о жизни народа в СССР, особенно –  в послевоенное время, когда было не до развлечений, когда нужно было поднимать разрушенное хозяйство при ограниченных технических и людских ресурсах, а попросту –  надо было выживать.
Об этом периоде хорошо писали В.Шукшин, А.Белов, В.Распутин и другие замечательные «писатели-деревенщики". Даже коренной москвич В.Высоцкий в своей песне-автобиографии затрагивает тяжёлый период детства в военное и послевоенное время:
"Было дело, и были подвалы,
Было время, и цены снижали,
А в подвалах и полуподвалах
Ребятишкам хотелось под танки".
Заметьте, под танки, а не в чиновники или менеджеры.
   Но сегодня разжиревшие чиновники вплоть до министров не хотят даже рассматривать вопрос в проекте "Дети войны". Один министр труда договорился до того, что, мол, «будет не справедливо, когда послевоенные дети не получат тех льгот, которые получат те дети, кому ПОВЕЗЛО(!) родиться в войну или до войны».
   Я решил написать о человеке, родившемся во время войны, познавшем голод и холод в детстве и юности, но, не имея должного образования, сумевшего стать одной из заметных фигур, внесших вклад в развитие культуры в городе Тюмени и области.
Речь пойдёт о руководителе джаз-оркестра ансамбля "Ровесники" в 60-70- х годах Владимире Игнатьевиче Зинченко.
Побудила меня к этому одна реплика в соц.сетях бывшей солистки оркестра, заметившей, что он был талантливый, но замкнутый, нелюдимый и не имел друзей, а потому несчастный человек. И сгубила его, как и многих других талантливых музыкантов, водка.
Это не совсем так, вернее - совсем не так.
   Познакомились мы в 1967 году, когда я учился на 4-м курсе мединститута, а он был уже довольно известным музыкантом в Тюмени. В 1968 году он пригласил меня в оркестр, а когда получил квартиру, то предложил мне жить у него. Мы подружились, и за это время он многое мне рассказывал, что не было известно другим.

                Часть 1
                "СЛУХАЧ"

   Родился Володя в 1943 году в р.п. Берёзово, что на месте впадения в реку Обь реки Северная Сосьва (отсюда – знаменитая сосьвенская селёдка).
Берёзово известно как место ссылки князей Менщикова и Долгорукова. Отсюда бежал из ссылки Троцкий.
   Отец будущего музыканта был автомехаником. Мать работала уборщицей в сельсовете. В семье –  ещё два брата и сестра. Старшему, Николаю, было всего 14 лет.
   По трагическому совпадению рождение Володи  совпало с гибелью в авиакатастрофе его отца. Семья итак жила небогато, а тут наступил голод, особенно в зимнее время. Летом ловили рыбу, кормила и тайга. Сельсовет и соседи, как могли, помогали –  звали детей чистить посуду от пригоревшей каши, делились продуктами.
   Николай пошёл работать, освоил навыки моториста. Стало легче.
От отца в семье остался старенький баян, на котором дети все научились играть, очень его берегли и охраняли от младшего Володьки, чтобы не сломал. Но однажды этот малыш (а было ему всего 4 года) добрался до баяна. К большому изумлению родных, когда все собрались после работы и учёбы, сыграл почти всё, что те разучивали месяцами.
   У этого парнишки с детства был абсолютный слух.

                Ремарка.                Абсолютный слух не такая уж редкость, как считается в народе. Он может быть врождённым, но у большинства музыкантов, особенно играющих на духовых или скрипичных инструментах (где нет делений, как на клавишных), он развивается с годами и иногда даже мешает. Дело в том, что первоначально струна не совсем точно делится на тоны и полутоны (можно провести аналогию с числом "Пи"), поэтому музыкантам с абсолютным слухом даже не рекомендуется длительное время индивидуально заниматься, иначе именно он будет "фальшивить" при игре с оркестром или другими клавишными. Но классные музыканты с абсолютным слухом могут не только слышать и правильно определять высоту звука, но и слышать в аккордах и даже в шумах. И не все хорошие музыканты могут быть дирижёрами или руководителями больших оркестров.

   У Владимира кроме врождённого абсолютного слуха была также врождённая феноменальная музыкальная память, а это - уже большая редкость. Он мог сходу сыграть небольшую прослушанную пьесу, а отдельные фразы западали ему на годы. 
Володя хорошо запоминал не только музыку, но и слова к народным и популярным песням. Его стали приглашать на всякого рода мероприятия и вечеринки. Оплата производилась пищевыми продуктами, что заметно помогало семье.
Помогал им и дядя по отцу, который жил на кордоне в тайге примерно за 70 км. от Берёзово. Но проехать к нему по заболоченной тайге в то время можно было только по воде в период распутицы, а в зимнее время на лошади и только в случае жизненной необходимости.
   Дядя работал лесником и занимался охотничьим и рыбным промыслом.

                Часть 2
                "В ТАЙГЕ"
 
   Запомнился такой случай. Когда Володе было 13 лет, они с братом Николаем весной поплыли к дяде на лодке с мотором (смастерил мотор Николай). Плыли по протокам, которые летом пересыхали и на картах не были обозначены. Где-то на середине пути мотор сломался, починить его в данных условиях было невозможно. Тогда брат оставил Володе старую берданку и 3 патрона, а сам с другим ружьём решил пробираться пешком за помощью.
    Поплутав по тайге и болотам, он только на третий день по счастливой случайности встретил на одной из проток охотников на лодке с мотором (лодочный мотор в то время редко у кого был), они помогли отбуксировать лодку братьев.
    Володька всё это время сидел на небольшом островке среди болот, скудные продукты и соль кончились в первый же день. Он застрелил двух уток, сварил что-то вроде супа без соли. Однако страдал больше даже не от голода, а от одиночества и неизвестности. Да к тому же, погода стояла тёплая.  В это время тучами появляются комары, гнус и прочая кровососущая дрянь, а из репеллентов был только дым от костра.

   Позднее, в конце 60-х, дядя приезжал в Тюмень на какой-то слёт передовиков, заходил в гости. И только тогда я понял из приватной беседы в "альтернативном" состоянии, что семья Зинченко попала в Берёзово не по своей воле, о чём Владимир никогда не рассказывал.
   Дядя звал нас на зимнюю охоту на медведя. Я не смог, а Владимир слетал, и ему шибко не понравилось. Рассказывал: "Палкой пошуровали в берлоге, медведь выскочил, его застрелили, и он упал обратно. Полдня вытаскивали, обдирали и таскали мясо до лошадиной повозки, которая не смогла подъехать прямо к берлоге. Вот и вся охота!" От шкуры категорически отказался, а мяса привёз - отличная строганина.

                Часть 3
                "СТАРТ В ПРОФЕССИЮ"               
    С раннего детства Владимиру Зинченко пророчили большое будущее и убеждали в необходимости получения музыкального образования, но материальное положение не позволяло переезд в город. Наконец, не окончив средней школы, он с помощью братьев и сельсовета смог уехать в Тюмень и поступить в музучилище по классу баян. Так началась его самостоятельная жизнь и "покорение Сибири".
   В училище на него сразу обратил внимание один молодой преподаватель, который решил сделать карьеру на таланте перспективного студента, заставляя его в грубой форме, к чему Вова не привык, заниматься от открытия до закрытия училища. Даже иногда "прикладывал руку". Систему индивидуального обучения составлял далеко за пределами программы училища. Достаточно сказать, что к концу первого курса Зинченко играл уже "Вечное движение" Паганини.
   Жить в первое время было негде, поэтому Володя целый день проводил в училище, а ночевал на вокзале, где у него была своя лежанка на трубах теплотрассы, и никто его не трогал. Питался на жалкую стипендию, в основном, в железнодорожной столовой, где утром и вечером можно было поесть на 20-30 копеек (молочный суп, гарнир с обильным подливом, чай иногда без сахара, хлеб бесплатно лежал на столах).
   Через несколько месяцев ему помогли устроиться руководителем самодеятельности в одну из общеобразовательных школ (38-ю, если не ошибаюсь),где он проявил свой талант в организации хора и вокальных групп. Школа в последствие много лет занимала первое место на смотрах самодеятельности среди школ, а два вокальных квартета неоднократно записывала радиостанция "Юность».
   Пришла известность, в том числе, и среди музыкантов. Его стали приглашать на праздничные вечера и другие торжества (уже за деньги). Почему-то это и всё, что не связано с основным местом работы, называлось "халтурой" (сейчас – «корпоративы»), хотя, по сути и качеству подработка не отличалась от основной деятельности.
   Школа помогла снять жильё, жить стало легче.
   Его преподаватель-карьерист послужил причиной ухода из училища. А случилось это так. Владимир впервые в жизни пригласил знакомую в ресторан и взял "шампанское" (надо сказать, что он никогда до этого не принимал алкоголь). В тот ресторан зашёл его преподаватель и матом приказал убираться. Этого Вова уже стерпеть не смог (тем более, под хмельком), встал и врезал своему мучителю по морде.
   В училище он больше не вернулся, несмотря на неоднократные уговоры завуча и других преподавателей. Так закончилось на тот момент его образование.

                Часть 4
                "ЧУЧА"

     В это время у Владимира Зинченко появилось второе имя - Чуча. Связано это было с выходом на экраны кинофильма "Серенада солнечной долины", в котором одна из пьес называлась «Чуча» (по названию ж\д станции). Не трудно догадаться, что начинающий джазмен тут же стал исполнять все произведения из фильма, но особенно всем нравилась именно "Чуча". Кличку Владимир не любил, но за глаза музыканты звали его именно так.
    В 1964 году под эгидой тюменского обкома ВЛКСМ был образован ансамбль "Ровесники". Спонсором, а затем и полным хозяином (когда артисты получили трудовые книжки и стали получать зарплату) была самая мощная и богатая организация "Главтюменьнефтегаз", а непосредственным куратором был Муравленко (в честь которого, кстати, в последствие, был назван новый город в Заполярье).
                ***
  Ремарка.
  Ви;ктор Ива;нович Муравле;нко (25 декабря 1912 — 15 июля 1977, Москва) — советский организатор нефтяной и газовой промышленности, руководитель крупнейшего в нефтяной промышленности СССР предприятия «Главтюменьнефтегаз» в 1965—1977 годах.

                ***
   Руководителем ансамбля «Ровесники» стал Лев Исаакович Либерман, в то время известный и уважаемый в деловых и музыкальных кругах Тюмени. Любил рассказывать, что он учился в музучилище г. Свердловска вместе с композитором Людмилой Лядовой, и что даже был на свадьбе И.Кобзона с Л.Гурченко.
   Руководить джаз-оркестром Либерман пригласил Владимира Зинченко, а через несколько месяцев "выбил" для него однокомнатную квартиру на 1-ом этаже по ул."Республики",192 и дал кое-что из мебели.
   Музыканты, в основном, были из музучилища, а двое - Валерий Тузов и Станислав Кроваткин - студентами консерватории и к концу 60-х её окончили. Несколько сильных музыкантов пригласили из оркестра "ЭВИО-66", которым руководил Владимир Пресняков (старший, разумеется, младший ещё под стол пешком ходил).
Аранжировки к песням и небольшим композициям В.Зинченко делал сам, а оркестровые произведения "снимал" c магнитофона. Для этой цели у него был маг."Днепр", который он гонял взад-вперёд, вслушиваясь и запоминая гармонию и мелизмы, а затем писал оркестровку. В дальнейшем он стал всё реже использовать магнитофон, музыка жила в нём постоянно. В любой обстановке он что-то мурлыкал, а иногда в полный голос вдруг начинал петь (орать) какую-то фразу, что вызывало удивление и веселье у окружающих. На вопрос "что с тобой?", смущаясь,  отвечал, мол, "это тутти" -исполнение основной темы всем оркестром с наибольшей экспрессией. При нём всегда был блокнот или нотная тетрадь, куда он записывал услышанную или придуманную фразу или тему.
    У Зинченко был хороший чистый голос, он спокойно мог петь в трёх октавах, применяя фальцет, но со цены петь в качестве солиста категорически отказывался. Иногда участвовал в подпевках или заменял кого-нибудь в квартетах (хоть мужском, хоть женском). Пел только в узком кругу или для любимых женщин, которых у него было немало (и все любимые). Думаю, что он предпочитал создавать, а не быть исполнителем, хотя, без сомнений, если бы он стал ещё и профессиональным певцом, то получил бы признание не только в региональном масштабе.
    В 1969 году были организованы гастроли в течение месяца по всем точкам газодобывающей промышленности в пойме реки Обь до Лабытнангов (Заполярный круг), для чего был представлен двупалубный теплоход, Заплывали по Иртышу в Тобольск и даже в Стрижевое, что уже в Томской области. В каждом пункте давали по два (а то и по три) концерта. Программа была утверждена обкомом ВЛКСМ, изменять которую строго запрещалось.

                Часть 5
                "JAM SESSION"
                («сейшн» – импровизация)

   Вспоминаю такой случай. Во время гастролей в одном из городков (не помню, в каком именно) Владимир Зинченко вышел перед концертом на сцену для проверки микрофонов и начал их пробовать. Потом вдруг взял баян и запел какую-то незнакомую песню. Сидящим в зале понравилось, попросили ещё что-нибудь спеть. Он спел, а потом, войдя в раж, начал петь ещё и ещё.
   К нему потихоньку присоединилась ритм-группа, а все участники "Ровесников"(это более 40 человек) собрались в зале. Начался, по сути, сольный концерт, который продолжался более часа.
   Зрители постепенно заполняли зал, а он продолжал петь. Даже Л.Либерман, который строго следил за дисциплиной, только через 30 минут после назначенного времени концерта ансамбля "очнулся", и Зинченко петь перестал.
   Зрители, и особенно мы, были в шоке.
   А пел он, в основном, незнакомые или хорошо забытые песни. В их числе были  его авторские (музыка и слова), а также песни его брата Виктора, который тоже музыкант и работал в Тобольске. Из его авторских песен исполняли до этого только одну, и то в композиции про Тюменский край. Там были такие слова:
"А мы пробиваем дорогу,
                И рельсы ведут на Сургут.
                К далёкому Карскому морю
               
"Ровесник" проложит маршрут".
И ведь проложили аж до Надыма и Н.Уренгоя.

   Создалась парадоксальная ситуация: в оркестре – профессионалы по образованию (за редким исключением), двое даже окончили консерваторию, а руководитель не имеет не только музыкального, но даже среднего образования (окончил 9 классов). Музыканты с пониманием относились к этому, иногда тактично и не прилюдно подсказывали в правильности ведения гармонии, в дирижировании и тому подобном. Но никому не приходила в голову даже мысль о замене Чучи. При удобном случае мы переговорили с руководством школы (где наш шеф продолжал руководить самодеятельностью и откуда постоянно подбирал способных исполнителей) о возможности получения аттестата. Администрация школы пошла навстречу. Зинченко  записали в вечернюю школу, которую он, якобы, постоянно посещал, прошёл программу 10-го класса и был допущен к экзаменам.
   О том, как сдавал экзамены, стоит рассказать подробно.  С учителями у него сложились добрые отношения, а со многими - дружба. Про сочинение я умалчиваю - догадаться не трудно. Друг-физик спросил: "Тебе какой билет?" В ответ: "Мне что-нибудь про моторы. У меня брат Колька мотористом был". Когда я поинтересовался, какой иностранный язык сдавать будет, он ответил: "Не знаю, хоть английский, хоть немецкий". Таким образом, он получил среднее образование и легко поступил в Челябинский институт культуры, окончив который, имел уже высшее образование.

                ***
От автора:
Тут я хотел бы сделать ремарку по поводу меняющегося отношения к джазу в целом по стране, а в Тюмени особенно. Связано это было с нефтяным бумом и сменой власти, когда пришли более молодые и, как сейчас говорят, "креативные", во главе с Г.Шмалем.
Вспоминает солистка ансамбля Наталия Косминская: "Он работал по комсомольской, а потом по партийной линии, занимая высокие посты. При нем проходило освоение нефтяных и газовых месторождений Западной Сибири , которые затем приобрели статус Всесоюзной ударной комсомольской стройки. Г.Шмаль был замом 1-го секретаря Тюменского обкома партии - Б.Е.Щербины, а когда того назначили Министром строительства нефте-газовой промышленности, заменил его на посту первого секретаря Тюменского обкома КПСС. Позже Щербина забрал его к себе в Москву и сделал своим замом. Потом это Министерство преобразовалось в Концерн "Нефтегазстрой", где Г. Шмаль стал Председателем совета  директоров. Генадий Иосифович ВСЕГДА с теплотой вспоминает наш ансамбль "Ровесники".

Г.И. Шмаль и сейчас иногда мелькает на ТВ. В 60-х годах неоднократно ЛИЧНО приглашал Чучу на различные мероприятия. Я тому свидетель.


                Часть 6
                "ДЖАЗ 60-х"

   В самом начале 60-х нападки на джаз нашими идеологами, типа: "от саксофона до ножа - один шаг" или "сегодня ты играешь джаз, а завтра Родину продашь", несколько ослабли, но на периферии, отношение к джазу, мягко говоря, ещё оставалось настороженным. Я помню, что за исполнение рок-н-ролла нас выгоняли со школьных вечеров, а приобретали такую музыку мы на гибких пластинках, записанных на рентгеновских плёнках ("на рёбрах").
   В магазинах ноты для оркестров иногда были, но только - советских авторов и, в основном, довоенных времён. Зато все магазины, начиная с хлебного и до нотного, были завалены многочисленными изданиями классиков марксизма, а также  безо всякой меры - работами членов ЦК КПСС. Толстой и Пушкин позавидовали бы плодовитости наших членов.
   В больших городах России, Прибалтике и Закавказье стали печатать, сначала "самиздатом", а затем и в типографии, ноты современных джазовых композиторов и исполнителей. Но приобрести их было трудно и только по знакомству за деньги. Хорошая пластинка с джазовой современной музыкой стоила до 50 рублей (для сравнения - моя стипендия в медицинском институте была 28 рублей). Переписать на магнитофон можно было тоже только за деньги.
   В СССР стали приезжать зарубежные оркестры (Бэни Гудмана, Мэл Луиса, Тед Джонса и др.). Но особым толчком популяризации джаза послужили гастроли оркестра Дюка Эллингтона в конце 1971 года. Хотя ещё задолго до этого в стране уже были созданы и работали на всесоюзных сценах отличные оркестры под управлением Вайнштейна, Кролла,  Людвиковского (позднее из него сформировался ансамбль "Мелодия" п\у  Г.Гараняна) и другие.
   Наиболее известным был оркестр п\у Олега Лундстрема, с которым тюменских музыкантов связывали особые отношения.
   Дело в том, что когда оркестр Лундстрема был репатриирован из Китая, во время переезда его друг и пианист М.Линдер остановился в Тюмени, а сам оркестр – в Казани. Поэтому в 60-х годах Лундстрем почти ежегодно приезжал в Тюмень на гастроли и для встречи с другом.
   С музыкантами оркестра Лундстрема у «Ровесников» завязалась дружба.
Часто после вечернего концерта оркестранты уходили ужинать в ресторан "Сибирь", который находился напротив старой филармонии, где тюменские музыканты могли свободно общаться с лундстремовцами. Ресторан для посетителей закрывали в 23 часа, и "общение", порой, продолжалось до 3-4-х часов утра.
Играли больше, конечно, лундстремовцы то, что им нравилось, но иногда приглашали на джем-сейшн. Сам Лундстрем редко присутствовал - возраст, он почти не принимал спиртное, да и наигрался  за свою жизнь.
   Часто музыканты приезжали в свободное время в гости на квартиру Чучи. Среди них помню Шабашова, Носова, Григорьева, но особые отношения сложились с В.Грузом и Н.Капустиным, которые сделали много аранжировок произведений, исполняемых оркестром Лундстрема. К тому же, Николай Капустин был земляком и прекрасным пианистом (учеником Гейнгауза). От них Чуча многому научился в плане аранжировки.
   Угощали их, в основном, строганиной из стерляди, иногда - из оленины (как-то привезли из Салехарда целого замороженного оленя и съели почти всего в виде строганины). Стерлядь Владимир брал в ресторанах или кафе охапками, а хорошее полусухое вино –  коробками или ящиками на продуктовых базах (и везде у него были "любимые женщины"). Лундстремовцы очень любили такие угощения, охотно делились своими аранжировками, советами, магнитофонными записями. Иногда, при прослушивании записей игры оркестра "Ровесники", даже завидовали - не исполнению, конечно, а возможности играть то, что нравится нам, а не то, что укажет какой-нибудь худсовет.
    В Тюмени создалась благоприятная обстановка в связи со сменой партийного и комсомольского руководства, значительного могущества и независимости нефтяников. Формально программу концерта принимал художественный совет, но мы могли играть, к примеру, блюз Манчини, а автором в программе написать Петров (иванов, сидоров). И все всё понимали. Во время гастролей репетировали, а затем вставляли в программу новое произведение взамен надоевшего, что другим коллективам запрещалось.
   В 1969 году в оркестр пришёл классный трубач (туттист) А.Сыкулев, который до этого работал в оркестрах Орбеляна и Преснякова. Появились записи оркестра Майнарда Фергюсона, который на то время считался лучшим трубачом мира (его называли космическим трубачом - свободно играл в 4-х октавах и даже "цеплял" из 5-ой). В стране его плохо знали даже джазмены. Дело в том, что он, канадец по происхождению, решил доказать, что белые играют джаз не хуже негров, в чём преуспел. Поэтому его в США и у нас признали расистом и не пропагандировали на радио. Но даже сейчас лучшие трубачи считают Фергюсона самым великим.
   Чуча сразу стал снимать оркестровки из альбома Фергюсона и вставлять их в  программу концертов "Ровесников", что другим оркестрам в то время было не доступно, даже О.Лундстрему (больше по политическим соображениям).

                Часть 7
                "ДЕГРАДАЦИЯ"

    Чуча был в хороших отношениях не только с музыкантами, но и с некоторыми известными композиторами, такими, как А.Пахмутова, Я.Френкель и др. А Ленинградский композитор А.Морозов даже подарил ему две песни на правах рукописи - "Костёр" и "В горнице..."
    Со временем представилась возможность гастролей за пределы области и даже на Филиппины и в Европу. Казалось бы, всё складывалось отлично в плане развития и популяризации джаза, Но…

    В 60-х появились, безусловно, талантливые "Ливерпульские мальчики", и битломания быстро распространилась по всему миру. Докатилась она и до Тюмени, стали создаваться множественные группы под "Битлс", пытаясь исполнять сначала их песни, а потом, к сожалению, сочинять свои.
   Причиной послужила быстрая доступность по овладению гитарой, выучив три основных аккорда, можно было уже выходить на сцену. Не случайно Чуча называл их «брюхочёсы». Но главную роль сыграло развитие микрофонной техники и другой сценической аппаратуры.
   Эти многочисленные группы, состоящие, как правило, из подростков, постепенно стали вытеснять со сцены крупные оркестры и настоящих эстрадных и джазовых исполнителей.
   Началась деградация не только эстрады, но и в целом музыкальной культуры. Из бесчисленных бездарных групп иногда образовывались и талантливые ансамбли (по законам диалектики о переходе количества в качество) такие как "Песняры", "Весёлые ребята", "Cамоцветы" и другие. Но это была лишь капля в море.
   Апофеозом деградации в дальнейшем, на мой взгляд, стала группа "Ласковый Май", где на первое место выходили эпатаж и антураж, а голоса, музыка и содержание песен уже не имели значения. Главное – ритм, одежда и вид, помноженные на популярность и ДЕНЬГИ. Не случайно, эта группа ОДНОВРЕМЕННО выступала в 6 -7 городах с молчаливого попустительства худ.советов и безразличия правительства Горбачёва. А если присовокупить к этому мошенничеству в особо крупных размерах ещё и распространение среди молодёжи (преимущественно – подростковой) наркотиков и психотропных средств, то создалось убеждение, что это была продуманная и целенаправленная политика  по «обыдлеванию» населения, которая содействовала духовной, нравственной деградации, и, как следствие, привела к развалу СССР.

   Джаз-оркестр "Ровесники" сначала реформировали в другой, более доступный в угоду подросткам, а затем коллектив начал распадаться. Музыканты уходили в духовые или симфонические оркестры, часть –  в торговый бизнес и даже в таксисты. Некоторые переучивались игре на клавишных, барабанах, гитарах (что не представляло большой трудности) и вливались в пошленькие группы ради выживания.

   Для Чучи наступили трагические времена. Он жил только джазом, который стал никому не нужен. Он, как и многие талантливые, но до конца не востребованные люди (и не только в искусстве) начал пить и опускаться. Семьи он не создал. Однажды хотел жениться, но быстро расстался. Причина, как он говорил, "когда я пою, она начинает подпевать и страшно фальшивить".
   Умер Владимир Зинченко в 1993 году от обширного инсульта во время стирки белья в ванной. Друзья-музыканты вскладчину похоронили его в Тобольске, где поставили хороший памятник.  Ему было всего 50 лет...

В.Н.Моисеев (г.Курган)