Глава 9. Свобода, как величайшая мера наказания

- Разделить твою жизнь и выбор? – меня тронула недоверчивая усмешка, хотя я немного опасалась своего возможного наказания за свою оплошность и неуемное любопытство. Но пусть будет, что будет. Я не буду молчать. – Разделить…Что ж, мистер Кристенсен, я уже разделила вашу жизнь. Я нахожусь в ее эпицентре прямо сейчас…Вы сделали свой выбор, выбрав меня. Браво! Вы на коне, вы сорвали свой джекпот! -  я не удержалась, и нервно отпила вина из бокала, которое оказалось сухим и горьковатым на вкус, отдающим какой-то полынью или анисом. Ларс внимательно слушал меня, хотя его пальцы чуть постукивали в такт беспокойному тиканью часов на стене. – Мой выбор не учитывался в вашей прекрасной и выгодной акции. Хотя я сделала его еще задолго до вашего появления в вашей жизни. Мне ничего не остается, кроме как разделить наши дни. Но мое сердце находится не здесь, не с вами…Глупо с вашей стороны провоцировать и выводить меня на эмоции тем, что мне дорого. Эта манипуляция выйдет вам боком. Как бы вам не пришлось за нее платить по счетам в будущем… - холодно закончила я, откидываясь на стул.

Вино уже прилично ударило меня в голову и почему то предельно ясно очистило мою голову от лишних мыслей, помогая сосредоточиться.

«Ларс считает себя умным…даже всемогущим…конечно же, я совершила ошибку в тот злосчастный день, когда пожала ему руку в холле, искренне доверившись его многообещающему взгляду. На какой-то миг моя бдительность была усыплена. Но я никогда не предам того, кто дал мне работу, кров, еду и приятные воспоминания…А теперь, что мне дал Ларс?

 - Жаль, что рабство вернулось… - притворно вздохнул мой собеседник. – Как ты считаешь? Это большое горе для слабых? Или же самая большая победа для сильных? Кем ты сама себя считаешь?
 - Раз я нахожусь здесь с вами – наверное, мой лагерь слабаков уже заждался свою королеву… - мутно улыбнулась я сквозь зубы. – Сильные всегда пожирали слабых. А рабство…

Рабство – это дар небес, который позволяет слабым хоть как-то держаться на плаву, выживать и существовать за счет хозяев.

 - Какой-то паразитизм, - задумчиво ответил Ларс. – Какая разница, если ты – хозяин? – парировала я. – Ты правишь балом. А от паразитов можно купить лекарство в аптеке, если слишком надоест.

Отодвинув со скрипом стул, Ларс поднялся из-за стола, утер губы белой, расшитой салфеткой, и, молча подошел к окну, заложив руки за спину. За окном неустанно лил дождь, устало перекликаясь с раскатами грома и вспышками ярких молний, которые освещали полумрак гостиной.

 - И что же вы предпочтете делать, мисс Флай? – не отрываясь от окна, спросил он. Я немного замялась. И где же страшные наказания и прочие страшилки? – Мисс Флай совершила ошибку. Оступилась. Заслужила наказание. А знает ли мисс Флай о том, что только сам человек себе и друг, и враг, и бог, и судья и самый страшный демон? Глупо, глупо было отрицать это…А вроде бы ты изучала психологию, и Джон неплохо промыл тебе мозги.

Я – не твой бог, Алисия.

Ты способна понести наказание только от самой себя. Такие как ты сгорают заживо. Ты – свободна. Но ты никогда не выберешь свободу.

Внутри меня лопнула невидимая металлическая струна, будто чья-то грубая рука задела самое живое и чувствительное место в моей душе. Северный Пес был прав, на все сто процентов. Я никогда не выберу свободу, как бы жадно не стремилась к ней...

 - Это и есть мое наказание? – с надеждой спросила я. Ларс покачал головой. – Отнюдь. Но не радуйся раньше времени. Ты гораздо уязвимее, чем хочешь казаться. Я дарую тебе самое жестокое наказание - свободу.

 А что ты с ней будешь делать – дело только твое.

Однако, не обольщайся: ты все еще моя честно купленная собственность.

Поправив вечно сползающую лямку неудобного, хоть и красивого черного платья, я уткнулась носом в шоколадный пудинг, который якобы олицетворял десерт. Если все норвежские десерты такие склизкие и безвкусные...

Меня пробрала сильная дрожь, но точно не от холода: окна были плотно закрыты. Я искренне не понимала, что двигало Ларсом, и были ли на это какие-то серьезные причины. Его холодные мерцающие глаза не спускали с меня немигающего, изучающего взгляда. А…быть может…быть может, он был прав…?

Мое психологическое здоровье сильно пошатнулось после развода родителей, эмиграции мамы и негативного опыта с противоположным полом. Я была одна. Джон сумел вытащить меня из омута наступающей тьмы и помог немного справиться с тем прогрессирующим кошмаром, что поселился в моей голове. Совсем немного…
Хватит ли мне полученной поддержки, чтобы усмирить собственных демонов и утихомирить терзаемые меня противоречия?

Не знаю. Мое главное противоречие – это Джон, которому противостоит Северный Пес. Чья чаша перевесит?

***

После странного ужина я отправилась спать в свою чистую комнату, не заслужив даже пожеланий сладких снов в свой адрес. Где спал Ларс – я еще не знала, так как дом был всё-таки весьма большим, а до места сна Северный Пес сопроводил меня самолично. 

Хотя, если я собираюсь жить по своим правилам – мне стоило бы серьезно озадачиться подробным изучением этого места.
Однако, все это потом…
Я слишком устала за последнее время.

Наутро, я выползла из теплой кровати с приятным осознанием того, что выспалась, но легкая червоточинка почему-то все еще не давала мне покоя. За окном даже мягко сияло солнце, прикрытое сероватыми облаками, а гул машин помог мне окончательно проснутся.

Нужно почистить зубы. И умыться. И, быть может, подкрасить глаза. Правда, зачем? Ради кого я вынуждена так стараться, если мне никуда не нужно идти?
Уперев руки в бока, я скорчила зеркалу самую противную рожу, на какую была способна.

Знаете, бывают такие случаи, когда люди от безвыходности или отчаянной усталости просто начинают истерично смеяться или шутить не к месту?
Сейчас мне очень хотелось пошутить, да только никто бы не оценил моего мнимого красноречия.

Вспомнив о Джоне, мне опять поплохело, и я захотела снова нырнуть в кровать и больше никогда не просыпаться.
Любила ли я Джона? Мне страшно отвечать на этот вопрос.
Отложу это как-нибудь на потом.

Ларс сообщил мне прекрасную и одновременно ужасную новость - он дарует мне свободу. Чертову свободу в стране, языка которой я не знаю. Чертову свободу, которую он в праве отнять в любой момент, ведь я приобретена им сродни новогоднему подарку. Суд будет на стороне норвежца, если я захочу пересечь границу, ведь по документам - я его собственность, как личный автомобиль или брендовые шмотки.

 - Свобода... - я произнесла это слово вслух, как бы пробуя его на вкус и тщательно разжевывая. Свобода...и все же - нет. Я ничего не чувствую. Ларс - ловкий манипулятор и психолог. Я обязана узнать, зачем нужна ему и только потом...бежать?

Была ли я когда-то свободна?
О, да...Нет...не в те далекие времена, когда родители меня бросили и оставили гнить на произволе судьбы в глубинке Северной Дакоты. Нет...я была свободна последние два года, будучи у Джона, будучи одной из Черных Пташек. Хотя...кого я обманываю? Я никогда не была Черной Пташкой. Но я ощущала внутреннюю свободу и не чувствовала ни единого намека на страх...Джон вылечил меня, хотя я и не имела права покидать территорию центра на долгое время. А вдруг?

А вдруг истинной свободы - не существует?
Главной целью сильных мира сего является создание условий мнимой свободы, когда они смогут манипулировать нами в своих целях.

Эту тактику успешно использует власть, так почему же Ларс не может?