Секретное место
- Ба! - окликнул он бабушку, всё ещё хлопотавшую у плиты. - Мы с Данькой хотим на рыбалку сгонять с ночёвкой. Ты непротив?
- Это куда же вы собрались? На пруды? - поинтересовалась бабушка.
- Ну да. На великах поедем после обеда, - ответил Никита, не переставая жевать. - Палатку поставим. Вечером половим рыбу, а потом ещё на рассвете. Уху сварим. Пацаны говорят, там сейчас карась прёт!
- Ну, езжайте, рыбаки, - добродушно согласилась бабушка, вытирая руки передником.
- Только чтоб завтра к обеду дома был. Я тебе соберу поесть с собой.
- Угу, - промычал внук с набитым ртом. – Фпафибо!
Жгучее летнее солнце давно уже перевалило за полдень и неспешно катилось к горизонту. На небе ни облачка. В степи пахнет полынью и слышно пение жаворонков. Друзья на двух древних ещё советских велосипедах, которые были старше их самих раза в три, катили по пыльной грунтовке в сторону, совершенно противоположную направлению к прудам. Велосипеды скрипели и дребезжали на неровностях дороги. К их багажникам были примотаны небольшие брезентовые рюкзаки, палатка Никиты и удочки, взятые для поддержания «легенды».
- А ты знаешь, почему этот лес называется «Чёрным лесом»? - Спросил Никита у товарища.
- Не, не знаю. - Ответил Данила, мерно накручивая педали. - Моя бабка говорила, что это дурное место. Типа болота там, нечистая сила и всякая дрянь. Но это она наверняка пугает, чтоб я не лез, куда не следует.
- Да, моя бы тоже ругалась, если бы сказал, что на заброшку поеду. Я там дорогу нашел. Она не в сам лес идёт, а по краю. Вроде как в объезд.
- А как ты вообще туда попал?
- Ну как? Тебя позавчера же не было. Вот я и поехал покататься, ну просто так, от скуки. И укатил по этой вот грунтовке до самого леса. Тут километров десять примерно, я по карте смотрел потом. Там на ней, кстати, кроме леса ничего не обозначено. Ну и вот. Еду вдоль леса, уже прилично так укатил. Остановился попить. Потом смотрю, от дороги еле заметная тропинка идёт вглубь леса. Если бы не остановился, то и не заметил бы её. Звери, наверное, натоптали.
- Лишь бы не кабаны, - вставил Данила. - Они, говорят, жуть, какие злые. Особенно если кабаниха с поросятами. Порвёт, как Тузик грелку.
- Ну и вот, - продолжил Никита. - Я велик не стал с собой тащить, закатил его в кусты, а сам по этой тропинке пошел. Мне ж интересно, куда она приведёт. Вот и пришел к развалинам. Правда, я их только издалека видел через забор. Там территория большая. А дело-то к вечеру, мне обратно ещё вон сколько ехать. Короче, решил потом с тобой вместе всё разведать при удобном случае.
- Надо было с утра ехать. Пока доберёмся, темнеть начнёт. Туда-сюда и ночь. Чего мы сейчас там разглядим?
- Ну, если что интересное найдём, можно будет как-нибудь ещё раз съездить, с утра и на весь день. А сейчас просто на разведку сгоняем. Посмотрим, что там вообще. Может, прямо там и заночуем.
- Классно было бы в таком месте свою секретную базу сделать! – размечтался Данила. – Никто из пацанов не залезет, взрослым там делать не чего. Из поджига можно пострелять!
- Да, - согласился Никита. – Только ездить далеко, и речки рядом нет. Не в болоте же купаться.
Уже заметно вечерело, когда впереди за полем показалась тёмная полоса леса. Дальше дорога раздваивалась. Направо накатанная колея сворачивала по краю поля, а в противоположную сторону между лесом и степью вела старая дорога. Видимо ей не часто пользовались, и она потихоньку зарастала травой.
Никита, ехавший первым, свернул на старую дорогу. Стебли травы зашуршали по спицам колёс.
- Чуть-чуть осталось, - бросил он через плечо товарищу.
Действительно, через пару минут Никита съехал с дороги в траву и ловко спрыгнул с велосипеда.
- Приехали, - объявил он. – Я в тот раз, чтобы место запомнить белую тряпку на ветку привязал. Вон она. Иначе эту тропинку фиг найдёшь.
- Вот ты продумАн! – удивился Данил. – Я бы не сообразил.
Они закатили велосипеды за ближайший куст, чтобы их не было видно с дороги. Отвязали с багажников рюкзаки, а ненужные в лесу удочки оставили и двинулись в чащу по еле заметной тропке.
Под кронами старых деревьев было гораздо темнее и казалось, что солнце уже село и наступает ночь, но вверху, между ветвями проглядывало ещё синее небо.
- До темна-то дойдём? – забеспокоился Данила уже через пять минут.
- Дойдём, - уверенно заявил Никита, - здесь не далеко уже.
Как знающий дорогу, он шел первым. Вокруг было тихо и мрачно. Пахло прелой листвой, грибами и сырой землёй. Тут и там попадались поваленные стволы деревьев. На них обильно рос мох и местами грибы. Валявшиеся рядом, отломленные ветви были покрыты разноцветными лишайниками. Тропинка вилась между деревьями, не сильно отклоняясь от основного направления. Иногда попадались сырые низинки, которые тропка огибала по краю. В темноте леса было мало растительности, и идти было нетрудно, а на открытых полянах были непролазные заросли кустов, которые тропинка так же обходила стороной.
Почти всю дорогу друзья прошли молча. Отсутствие солнца и мрачность пейзажа не очень располагала к весёлым разговорам. Наконец впереди за деревьями показался просвет и через пару минут они вышли из леса на большое пространство, огороженное покосившимся бетонным забором с остатками колючей проволоки по верху.
- Пришли, - объявил Никита.
Забор стоял почти вплотную к лесу и ветви ближайших деревьев уже свешивались через него на территорию. Некоторые бетонные плиты упали, другие ещё стояли, сильно покосившись. Теперь более заметная на траве, тропинка вела к крайнему пролому в заборе.
Друзья, как настоящие разведчики, сначала осмотрели территорию через щели между плитами ограды, стараясь не шуметь, затем заглянули в пролом. Солнце, спускающееся к верхней кромке леса, ещё освещало огороженную территорию. За забором всё поросло бурьяном и кустарником. Кое-где уже тянулись вверх тоненькие берёзки и осины. Наверное, раньше это был какой-то военный объект или что-то подобное. По сохранившимся зданиям было не понятно разрушено это временем и людьми или не достроено и брошено. Здесь были кирпичные двух-трёхэтажные здания с провалившимися шиферными крышами, длинные низкие строения, ряды автомобильных боксов с большими воротами, какие-то ржавые ангары и много чего ещё. Местами стояла ржавая наполовину разобранная техника, в траве валялись запчасти и кучи покрышек.
- Офигеть! – протянул восхищённым шепотом Данила. – Да тут целый город в руинах!
- Надеюсь, кроме нас это место никто не знает, - ответил Никита. - Пошли, осмотримся, а то и правда скоро темнеть начнёт.
Они успели полазить в нескольких ближайших постройках, залезли в ржавую кабину какой-то большой машины, стоящей без колёс на пеньках и заглянули в один из открытых боксов. Потом направились в трёхэтажное здание в глубине территории.
Широкое крыльцо с массивным бетонным козырьком, на котором уже росла трава и небольшие кусты, поднималось к раскрытым настежь дверям. Друзья поднялись по ступенькам и заглянули внутрь. В полутьме угадывался просторный холл, какие-то сиденья вдоль стены, на полу мусор, бумажки, битый кирпич. Через разбитые окна вечерний свет проникал в здание и терялся в мрачных коридорах. Они осторожно шагнули внутрь. Под ногами захрустело битое стекло.
Никита достал из рюкзака фонарик, Данила последовал его примеру. Лучи фонарей заметались по стенам, заглядывая в тёмные углы и открытые дверные проёмы. Немного побродив по коридорам заглядывая в комнаты, они снова вернулись в холл. Прямо напротив входа широкая лестница наверх.
- На второй пойдём? – спросил Данила.
- Да темнеет уже, - засомневался Никита. – Ну, пошли, по-быстрому глянем и назад. Надо к ночёвке готовиться.
Площадка между этажами завалена мебелью, но пройти можно. Они поднялись на следующий пролёт. Направо и налево от лестницы уходили такие же коридоры, а ступеньки вели выше. Друзья заглянули в ближайшую дверь. Почти пустое помещение, похожее на большой класс. Обломки мебели в углу, валяющиеся стулья, мусор. Все стёкла в окнах разбиты, некоторые створки распахнуты, другие, вырванные с корнем, валяются на полу.
Никита подошел к окну и выглянул наружу. Там почти стемнело. В сумерках развалины выглядели уже не так привлекательно. Тёмные провалы пустых окон напоминали пустые глазницы черепа, а заросшие кучи мусора и остатки бетонных конструкций были похожи на старое кладбище. Лес по периметру стоял чёрной стеной, возвышаясь над бледной полосой щербатого забора.
Окно выходило на ту же сторону, что и крыльцо. Пустой, заросший двор. Напротив невдалеке развалины какого-то небольшого домика, вроде трансформаторной будки. Одна стена и угол обрушились, но крыша ещё держится.
- Пошли вниз, темно уже, - предложил Никита. – Надо для костра палок насобирать.
Светя фонариками под ноги, они спустились на первый этаж. Оказалось, лестница ведёт ещё ниже, наверное, куда-то в подвал, чего они сразу не заметили за нагромождениями мебели.
Данила спустился на несколько ступенек, перегнулся через перила и посветил вниз, но ничего особенного не увидел. Потянул воздух носом.
- Фу! Воняет чем-то, вроде как дохлятиной. Не пойдём? – наполовину утвердительно спросил он.
- Завтра посмотрим. Ночь не самое лучшее время, чтобы лезть в незнакомый вонючий подвал. Пошли за дровами, я уже место для костра присмотрел.
Данила сделал шаг наверх и замер. Он оба явственно услышали снизу из глубины подвала звук покатившейся стеклянной банки или бутылки. Эхо пронеслось по тёмным коридорам и затихло. Холодок пробежал между лопаток. Парни переглянулись и прислушались. Но кроме стука собственного сердца больше ничего не было слышно.
- Может там мыши или крысы? – прошептал Никита.
- Наверное, - так же шепотом, неуверенно ответил Данила, на цыпочках поднимаясь по ступенькам.
Они ещё минуту постояли у лестницы, не дыша и вслушиваясь в темноту, затем быстро, но осторожно, стараясь не шуметь, вышли на крыльцо. По ступенькам спустились уже бегом, инстинктивно ускоряясь.
- Фу, чёрт! Всякая дрянь мерещится! – уже в полный голос, сказал Данила, обрадованный, что на улице ещё не совсем стемнело и без фонарика можно спокойно разглядеть куда идёшь.
- Ага, - поддержал Никита. – Я аж вспотел чего-то. Пойдём вон тот домик осмотрим, вроде, удобное место.
На ходу они подбирали палки и сухие ветки, благо, всякого мусора здесь было полно. С охапками дров подошли к постройке с разрушенной стеной. Внутри было пусто, лишь обломки кирпичной кладки валялись на полу и перед домиком, перемешанные с какими-то покорёженными железяками. В противоположной пролому стене темнела наполовину открытая железная дверь.
При свете фонариков они расчистили площадку в центре. Хворост бросили к стене снаружи, затащили с улицы ржавую половинку железной бочки.
Пол и потолок этого сооружения из бетона, и здесь можно разжечь костёр в бочке, не опасаясь пожара, а дым свободно уйдёт на улицу через проломленную стену.
Сухие дрова разгорелись быстро. Уютный желтоватый свет залил небольшое помещение. Темнота отступила и сгустилась снаружи в проломе стены. Ночные страхи уже не кажутся такими пугающими возле огня, а его тепло дарит чувство уюта и безопасности.
Никита сполоснул котелок, налил воды из бутылки и пристроил его над огнём. Данила уже достал из своего рюкзака газетку, расстелил её как скатерть на куске фанеры и раскладывал нехитрый ужин, взятый из дома: варёные яйца, хлеб, сало, горсть сушек с маком к чаю и пирожки, которые его другу дала с собой бабушка.
К этому времени ребята уже сильно проголодались. Не дожидаясь пока закипит вода для чая, они чистили варёные яйца, посыпали их солью и ели всухомятку с хлебом и салом.
Вскоре вода в котелке зашипела и забурлила. Сняв его с огня, Никита насыпал заварки и поставил котелок на кирпич настояться.
- Надо дровишек подкинуть, - сказал он. – Пойду, принесу.
- Угу, - Данила продолжал жевать.
Никита вышел из домика к куче палок и веток, которую они сложили у стены на улице. Снаружи было ощутимо прохладнее. Солнце уже село, вокруг было темно, но западный край леса ещё светился зарёй, а с другой стороны уже взошла почти круглая луна. До полнолуния осталось ещё несколько дней. Её бледный свет падал наискосок на фасад трёхэтажки, освещая крыльцо и чёрные провалы окон.
Никита постоял немного, разглядывая окрестности в призрачном свете. Затем взял несколько палок потолще и уже хотел было вернуться к костру, но вдруг краем глаза уловил какое-то движение. Он не был точно уверен, возможно, просто показалось, но сердце забилось чаще. Замер, прижимая дрова к себе и всматриваясь в сумерки, но больше ничего разглядеть не смог. Вернулся в комнату, бросил палки в костёр.
- Кажется, я там что-то видел, - взволнованно объявил Никита, достав из кармана фонарик. – Пойдём, глянем.
- Что видел? – Данила перестал жевать и замер с надкушенным пирожком в руке.
- Не знаю. Может, показалось. Не успел разглядеть.
Они вышли на улицу и немного отошли в сторону, чтобы самим оказаться в тени. Лучи фонариков забегали по двору, осветили большое крыльцо, окна первого этажа, кучи мусора под окнами. Вокруг тишина, лишь едва заметный ветерок шуршит листьями на кустах и холодит спину. Чуть слышно потрескивают дрова в костре.
Хруст раздавленного где-то наверху стекла как треск молнии разорвал тишину. Парни от неожиданности вздрогнули. Лучи фонариков судорожно метнулись к окнам второго этажа и, скользнув вправо-влево, сошлись на бледной фигуре, стоявшей у окна в том самом классе, куда они незадолго до этого заходили.
Тот час же раздался хриплый недовольный рык.
- Ыыыы-х-х! – и сутулая фигура отшатнулась назад в темноту.
Секунду это существо было на свету, но этого хватило, чтобы намертво отпечататься в памяти пацанов. Голый мертвенно-бледный торс. Лысая голова, почти без шеи, сразу переходила в покатые плечи. Длинные жилистые руки заканчивались где-то ниже подоконника. Искорёженное гримасой лицо без бровей. Маленькие злые глазки бельмами смотрели прямо на них.
Снова хруст стекла и гулкие шаги по коридору, а затем по лестнице. Грохот разбрасываемой мебели.
Ребята окаменели. С широко раскрытыми глазами они стояли и слушали, как урод спускается на первый этаж, явно направляясь к выходу в их сторону.
Первым опомнился Данила.
- Бежим! – срывающимся от ужаса голосом закричал он и, дёрнув Никиту за рукав, бросился мимо домика с костром. Они, спотыкаясь и падая, помчались к дальнему углу забора, с поваленной секцией, через которую пришли сюда.
В очередной раз споткнувшись об кирпич, Никита оглянулся. Бледная фигура явно их преследовала. Слышалось невнятное хриплое сопение и топот босых ног.
- Быстрее! – закричал он товарищу, хотя тот и так бежал впереди со всех ног.
Вот уже забор. Тропинку не видно, но вроде бы сюда.
Они помчались по тёмному лесу почти наугад. Чёрные стволы деревьев мелькают в лучах фонариков. Кусты. Ветки хлещут по лицу. Толстые корни под прелой листвой. Паника. Ужас. А сзади топот и грозное рычание, от которого подкашиваются ноги. Он не отстаёт!!! Данила упал. Покатился кубарем. Никита налетел на него и тоже упал, снова роняя не успевшего встать друга. Вскочили. Опять побежали поминутно озираясь.
- ЫЫЫЫЫ-х-х!!! – пронеслось эхом по лесу.
Сердце колотится как у зайца. Уже не хватает дыхания. Но адреналин трясёт и гонит вперёд. Бежать. Бежать! Бежать!!!
Немного в стороне слева толстое поваленное дерево. Никита сам не понял, как эта мысль пришла ему в голову. Он схватил за рукав товарища.
- Стой! Да стой же! Он на свет бежит! – с этими словами он размахнулся и зашвырнул свой фонарик подальше в сторону, а Данилу потащил к бревну.
– Туши фонарь!
В темноте они перевалились через бревно и затаились, стараясь буквально слиться с деревом, врасти в землю и стать не выше мха, на котором лежали. В ушах бешеный стук сердца. Кажется, это слышно на весь лес. Оно вот-вот выпрыгнет из груди. Оба дышат как загнанные лошади.
Шаги преследователя уже совсем рядом. Ребята замерли и затаили дыхание. До них донёсся мерзкий смрад. Так пахло из подвала там, в трёхэтажном здании. Какая-то жуткая смесь запаха грязного тела, плесени, трупной вони, и чего-то ещё не менее противного.
По звуку было понятно, что вонючее страшилище, не останавливаясь, направилсь прямиком к брошенному фонарику, ломая кусты.
- ЫЫЫЫЫЫ-х-х!!!! – снова рёв и жуткое эхо. Затем частые глухие удары по земле.
Ребята в щель под бревном смутно различали длиннорукий силуэт в десятке шагов. Урод какой-то палкой яростно колотил по фонарику, при этом рыча и бормоча что-то нечленораздельное. Фонарик был крепкий, но всё-таки не выдержал и погас. Ещё несколько ударов и, кажется, это чудовище успокоилось.
Несколько секунд он постоял, глядя под ноги, затем неожиданно резко развернулся и сразмаху, со злобным рыком, швырнул палку в сторону.
Как специально, она полетела в направлении прятавшихся парней.
Никита зажал себе рот рукой, Данила зажмурился, закусив губу.
Но, не долетев до них, палка врезалась в ствол дерева и сломалась пополам, осыпав ребят щепками и сосновой корой. С дерева упало несколько шишек.
Когда они осторожно открыли глаза, нескладная бледная фигура, ссутулившись, удалялась прочь. В лунном свете было видно, что существо сильно хромает. Наверное, иначе им бы не удалось убежать.
Ребята лежали, всё ещё не дыша, полностью превратившись в слух. Звук шагов всё тише, всё дальше.
- Бежим? – чуть слышно прошептал Данила.
- Пусть подальше уйдёт, - так же тихо ответил Никита.
Они выждали ещё пару минут, показавшиеся вечностью. Потом очень осторожно поднялись, прислушиваясь, и снова побежали.
Фонарик остался теперь один. Отыскать ночью в лесу тропинку надежды не было. Просто бежали вперёд даже не думая, лишь бы подальше от этого места. Ещё один раз они слышали этот страшный невнятный рык. Он был уже очень далеко, но всё равно заставил вздрогнуть от неожиданности и прибавить ходу.
Скоро впереди показался свет и, продравшись через кусты, они вышли на старую дорогу. Слева в лунном свете виднелось пшеничное поле. Они оказались немного в стороне от места, где оставили велосипеды.
Данила хотел сразу же бежать дальше, но Никита его остановил.
- Далеко до дома, - сказал он, тяжело дыша и упираясь руками в колени. - Пойдём велики отыщем, они должны быть где-то рядом.
- А если этот урод вернётся? – запротестовал Данила, тоже сопя как паровоз. Он не хотел возле этого леса оставаться ни минуты.
- А пешком мы всё равно далеко не убежим. У меня ноги уже подкашиваются.
Данила неохотно согласился, и устало опустился на траву. Его силы тоже были на исходе.
- Дай мне фонарик, - попросил Никита. – Я место помню, и тряпка там должна висеть.
Он пошел вперёд, Данила, чуть помедлив, поднялся и пошел следом.
Долго искать не пришлось. Помеченное дерево было хорошо видно даже в темноте.
Направив фонарик издалека на кусты, они немного подождали, всматриваясь в темноту и прислушиваясь, каждую секунду готовые сорваться и бежать прочь. Но вроде бы никого и ничего. Тишина. Сверчки. Шелест листьев…
Быстро, насколько это было возможно, ребята выкатили велосипеды из зарослей, вскочили на них и помчались домой.
Уставшие и измотанные, они, наконец, добрались до околицы. В окнах домов уже не горел свет, только редкие уличные фонари да луна не давали деревне полностью утонуть в ночи. На дребезжание велосипедов залаяли собаки. Где-то хлопнула дверь.
Не доезжая до дома, Никита остановился за углом.
- Что своим скажем? – спросил он.
- Скажем, передумали ночевать, что ещё?
- А вещи?
- Точно. Блин! – с досадой вспомнил Данила. – Палатку жалко, там осталась. И рюкзаки.
- Давай скажем, что палатку близко к костру поставили! – осенило Никиту. - Уголёк стрельнул и всё сгорело.
- Точно! Поэтому и домой раньше поехали!
Никита посветил фонариком на друга. Тот был весь грязный и чумазый. Верхняя губа разбита и распухла.
- Ого! Это как ты так? – спросил он.
Данила пощупал лицо.
- Когда падали ты мне в зубы коленкой засветил. У меня аж искры перед глазами были. Ну-ка, дай, – Он взял из рук товарища фонарик и в свою очередь осмотрел его с головы до ног. – Да ты тоже хорош. Вон рубашку порвал как, и коленки чёрные. Эх и попадёт нам!
- Да ладно, это, пустяки, - отмахнулся Никита. - Главное сами целые. Как думаешь, кто это был?
- Ну его к чёрту! Я и думать об этом не хочу. Я в тот лес больше ни ногой. Не зря бабки пугали, - он передёрнул плечами, то ли от ночного холода, то ли от свежей ещё картины в памяти, стоявшей перед глазами.
Условившись не говорить, где на самом деле были и что случилось, они разошлись по домам.
Свидетельство о публикации №218121001559