Здесь будет город! Из цикла Песни о Тартальи

Тарталья решил построить город.

-Подать мне Ромула с Рэмом-велел он, разгуливая по мраморному полу своего великолепного дворца в легких, белых сандалиях. Он встал перед большим зеркалом, положил правую руку на левое плечо и выпячил нижнюю челюсть как можно вперед.

-Ох и хорош я, хорош -проговорил он, разглядывая себя, закидывая подкрашенную непокорную прядь волос на макушку-Так о чем я это? Ах да...Где эти два брата-ренегата Ромул и Рэм? Быстро сюда их, ко мне!

-А зачем нам Ромул и Рэм? - осторжно спросил его толстый советник, потирая негнущимися от жира пальцами свои очки, которые он носил для умности.

-Они будут строить мой город. Что, жиртрест, не знаешь, что это сейчас самые брендовые строители в мире? Не помню, что они построили, но знаю, что строят брендово. А бренд мне нужен.

-Боюсь проблема будет с ними -толстяк надул свои щеки-их сожрала дикая волчица.

-Какая досада! Не уберегли значит ребят. Нету, нету у нас должного ухода за примечательными людьми. Вот и я себя что-то неважно выгляжу-сказал Тарталья выдавливая из носа жирный угорь.

Тыквоголовый советник по здоровию обеспокоенно затоптался на месте:

-Что вас печалит, Ваша Небренность? Если что, так я сразу санитарку могу позвать...Вы только прикажите.

-Санитарку потом. А сейчас я все о городе думаю, о новом.  Пришла пора мне построить город. Это будет конечно самый лучший город в мире. Да что там в мире, во вселенной. Я вижу его с золотыми куполами домов, на берегу океана...

-А где мы океан возьмем? - осторожно спросил толстяк-океан то от нас о-го-го как далеко. Отсюда не видать.

-Ничего, придумаем что-нибудь. Вон у меня такой большой штат придумщиков. Слово не успеваю составить,  как они уже воплощают его в умы народа. Надо будет – перенесем океан. Импортируем, так сказать. Что, слабо нам импортировать?-Тарталья поглядел на советника с толстыми губами, ответственного за внутренние беспорядки.

-Да нефиг тужиться!-ответил тот не задумываясь-вы только распорядитесь и мы не только океан, но и луну для вас перенесем. На обратную сторону.

-Обратную сторону чего?-не понял Тарталья

-На обратную сторону луны перенесём-беспечно ответил толстогубый.

Тарталья задумался.

-Луну перенести на обратную сторону...луны. Что-то не въезжаю, но надо подумать, может идея и неплохая. Главная нигде в мире ...только у нас будет.

-Конечно будет - толстогубый добро улыбнулся.

-Радуешь ты меня за последнее время-Тарталья  посмотрел на него ласковым глазом-мятежников отметелил,  шпионов добил, бутылки сдал. Молодец!

-Безопасность должна быть безопасной!-толстогубый  подмигнул правым глазом, оглядев завидующих окружающих.

Тарталья радостно засмеялся:

-Вот молодец. Как скажешь, так впрямо в лужу! И на века. Недаром говорят ты даже в школу ходил по молодости. Ведь ходил ты в школу?

Толстогубый осклабился:

-Ходил, не буду врать. Целых два раза ходил.

-Вот что значит образование. Умница ты мой, на, лови сахарок.

Толстогубый, поймав ртом кусочек белого рафинада, оптимистично захрустел.

-Итак... -продолжил Тарталья-что будем делать с новым городом?

-Строить будем, конечно -в разнобой отвечали окружающие.

Тарталья мечтательно прищурил глаза и развел по сторонам руки:

-Я представляю себе...я предствляю себе этот город...кстати, кто-нибудь записывает, что я себе представляю? Или опять потом будете друг у друга переспрашивать и переписывать историю?

-Я записываю!-бодро ответил гладкоголовый советник по законам-я всегда все записываю.

-А вздохи-охи своей жены ты тоже записываешь? Хах-хах-хах-хах-расхохотался собственной шутке Тарталья и вслед все покатились хохотом.

Отсмеявшись, Тарталья вдруг сразу посерьезнел:

-Это проект для меня очень вечен. Я должен остаться в истории не только как незауряд-известность, не только как открыватель электробоен и сверхканализаций, не только как мыслитель и оратор, но и как строитель городов. Кто-нибудь до меня делал это?

-Что? -переспросил его толстяк.

-Строил города? Кто-нибудь строил до меня города, спрашиваю я вас?

-Нет конечно-ответил толстяк и все дружно закивали лбами.

-Правильно, никто не строил. Да и кому это могло придти в голову? Все ж на тепленькое приходили, уже в готовые  города. И никто не почесался, что б людям дать что-то новое, что-то свежее.

Советник по законам вывалив язык, старательно записывал за Тартальей  химическим карандашом в свой большой блокнот.

Тарталья вскинул голову, глаза его посуровели, бровки выстроились в линию и стало ясно, что он сейчас разразится  вещанием:

-Город Воздуха...нет город Счастья...нет, город  Солнца! Он будет называться город Солнце. Сан-сити. Звучит? Конечно звучит. И все живущие в нем будут солнечно одаренными людьми, счастливыми по гроб жизни, что им выпала честь стать горожанами самого прекрасного города в мире.

Тарталья все больше возбуждался и в уголках его губ начала пузыриться белая пенка.

Советник по здоровью тихонечко шепнул рядом стоящему : -Кажется надо звать санитаров, опять приступ начинается.

-В центре будет большая площадь, вся из желтого песчанника. По бокам две прозрачные пирамиды, из синего  и зеленого стекла, а в середине устроим большой золотой пьедестал, на котором по праздникам я буду говорить речь и приветствовать марширующих. За площадью, строгим пятиугольником, будут стоять дома в нарастающемся порядке.

-Это как? - спросил толстяк.

-Аааа...вот это как раз и будет мое ноу-хау. Сперва пойдут одноэтажные здания, за ними двух этажные, потом трех, четырех, пяти и так до многоэтажных.  И так как город будет развиваться, то этажность все время будет увеличиваться. Представляете, какое это чудо случится?

Советники молчали, ошарашенные предстоящей перспективой. А Тарталья уже начинал наливаться багровым румянцем. Глаза его вылезали из орбит, ноздри ширились, как у племенного рысака и пот крупными каплями тёк по щекам.

-Город разобьем на четыре части. В восточной будет парк развлечений. Там построим цирк. Квадратный. А еще лучше – треугольный. Во всем мире такого нету – треугольный цирк. Потом еще там будет чертово колесо, самое большое , но...-тут Тарталья сделал хитрое выражение лица и поднял  указательный палец к верху-...но колесо будет тоже особенное. Стоять будет оно не вертикально!

-А как?-снова спросил толстяк.

-Как? Стоять оно будет го-ри-зон-таль-но!!!

-Охренеть!- вохитился советник по культурке

-Еще как охренеть -Тарталья уже говорил на октаву выше и в голосе появилась визгливость-Нигде такого нету. Только наше чертово колесо будет так стоять . То есть фактически - лежать. Представляете, какой эффект будет? Потом там еще можно устроить...можно устроить...-тут он взглянул на тостяка-...ага, можно устроить мемориальный дом-музей Карлсона.  Знаете ведь, кто был Карлсон? Знаменитый беспилотный летчик. Мне еще в детстве о нем рассказывала мама. Народ повалит к нам толпами. Кстати узнайте, где он похоронен, договоримся о перезахоронении, будет почивать на нашей земле. Это даст нам еще больше популярности, а значит и денег тоже. Ну, а в северной части города...в северной его части... мы найдем нефть, я уже договорился и найдем самую качественную кстати. И будем качать её для всего мира. А на западе устроим фейерверк. Все время там будет фейерверк, карнавалы будут, соревнования всякие...И еще мы построим самую большую тюрьму и назовем её Королевская тюрьма!  Поставим сверху пушку и будем стрелять каждый час. Первый выстрел...первый выстрел...я сам...я сам сделаю...

Речь Тартальи становилась прерывистой и бессвязной. Белая пена уже обильно потекла из его рта, он стал задыхаться и вдруг обессиленный завалился на руки подхвативших его советников.

Они бережно перенесли его на огромную кровать, размером с боксерский ринг, уложили и потихоньку стали выходить из комнаты. С ним остался только советиник по здоровью, который держал его за пульс и губкой вытирал лицо.

В предбаннике  советник по иностранщине, почесывая свои моржовые усы, спросил толстяка:

-А королевская тюрьма нам зачем? Мы что, теперь и королей сажать будем?

Толстяк криво усмехнулся:

-Да слушай ты его больше. Он сейчас проспится, завтра ничего помнить не будет. И все заново начнет каруселить.

Забугорный советник ничего не ответил. Он давно чувствовал в воздухе запах паленого и подумывал об переходе в другой лагерь.

Ждал только подходящего предложения