Панацеин

                ПАНАЦЕИН
  В ванне находилась не вода, а тёмно-коричневая, как шоколад, жидкость. Это был отвар, приготовленный из различных растений, который мог избавить от всех болезней. Его изобрёл Станислав Чукин, давший ему необычное название – «панацеин». С помощью этого отвара Чукин исцелил себя от эпилепсии, а свою старую мать – от рака.
  Станислав отвёл взгляд от наполненной ванны и вышел из санузла.
  В зале, на диване сидела мать.
  Её улыбка пахла весной и любовью.
  - Спасибо, что вылечил меня, сынок! – сказала она.
  - Не за что, мам.
  - Как это «не за что»! – воскликнула старушка. И добавила: - Какой ты у меня замечательный!
  Чукин нагнулся – и поцеловал мать в щёку, которая была тепла, как лучик летнего солнца.
  - Пойду погуляю, - произнесла старушка, поднимаясь.
  - Погуляй, мам. Только – недолго. На улице холодновато.
  - Твоё слово для меня – закон, - рассмеялась мать.
  Её бархатный смех ласкал слух и душу.
  И старушка ушла.
                ------------
  Минут через пять позвонили в дверь.
  Это пришёл бывший одноклассник Станислава – Валерий Синиковский со своим сыном. Первый – невероятно толстый, словно баобаб – был фармацевтическим королём. Ему принадлежало несколько предприятий по производству всевозможных лекарств. Сын же его – одноглазый брюнет – ничем не занимался, предпочитая жить на папенькины денежки. Его глазной протез – неподвижный, как гранитный памятник – вызывал неприятное впечатление.
  - Как дела? – спросил Синиковский у Чукина.
  - Нормально. Проходите.
  Гости зашли в коридор.
  - Чем это пахнет? – спросил кривой, ноздри которого затрепетали, как крылышки мухи, угодившей в паутину.
  - Отваром, который я изобрёл.
  - А что это за отвар? – поинтересовался Синиковский.
  - С его помощью можно вылечить все болезни.
  - Не врёшь?
  - Нет.
  И Станислав пригласил гостей в санузел.
  Те смотрели на удивительную жидкость долго и пристально, точно стараясь довести её до кипения силой мысли.
  Потом Синиковский осведомился:
  - А из чего состоит этот отвар?
  Чукин извлёк из кармана блокнот, вынул из него исписанный листок и протянул его Валерию.
  Тот внимательно прочитал написанное и положил бумажку на край раковины.
  - И что ты собираешься делать со своим изобретением?
  - Разолью отвар по бутылкам – и разошлю во все уголки страны.
  - А почему ты этого не сделал до сих пор?
  - Потому что у меня пока нет денег на отправку посылок. Вот получу пенсию – и займусь этим.
  - Понятно, - как-то странно посмотрел Синиковский на Чукина. И добавил: - Что-то курить захотелось.
  - Мне – тоже, - подхватил кривой.
  - Ладно, курите здесь. А я пока выйду. Не переношу табачного дыма.
  С этими словами Станислав зашёл в зал и встал у окна.
  Матери во дворе не было. Наверное, она гуляла вдоль противоположной стены дома.
  На изогнутой рябине сидела ворона. Она била своим кинжальным клювом по красным ягодам, надеясь схватить одну из них. Но у неё ничего не получалось.
                ------------
  В это время Синиковский выпустил изо рта струйку серого, как пыль, дыма и сказал сыну:
  - Если люди будут пользоваться этим чёртовым отваром, то я разорюсь.
  - Это точно! – отозвался кривой.
  - Что же мне делать?
  - Не знаю.
  Валерий наморщил лоб, как будто от этого голова могла заработать лучше.
  И вдруг он радостно хлопнул себя по бедру:
  - Придумал!
  - Что именно?
  Синиковский выбросил окурок в унитаз и что-то прошептал сыну на ухо.
  - Так и сделаем! – кивнул кривой. И тоже выкинул докуренную до самого фильтра сигарету.
                ------------
  Наконец вороне удалось схватить один красный шарик. И она полетела с ним, распарывая небо чернильно-чёрными крыльями.
  - Слав! – услышал Чукин голос Синиковского.
  Станислав зашёл в санузел.
  - Ну и накурили вы тут! – проговорил он.
  Неожиданно Синиковский обхватил Чукина своими длинными обезьяньими руками, а кривой сунул голову Станислава в отвар.
  Чукин попытался вырваться, однако силы были неравные.
  Перед глазами Станислава возникли яркие точки, напоминавшие огни прощального салюта.
  Он непроизвольно сделал вдох – и лёгкие наполнились жидкостью.
  Затем наступила темнота.
                ------------
  - Всё, готов! – удовлетворённо произнёс Синиковский.
  - Теперь он – в Раю, - ухмыльнулся сын.
  - Не в Раю, а в Аду.
  Валерий нащупал в ванне пробку сливного отверстия и спустил «воду». Потом сжёг листок с записанным на нём составом панацеина.
  Взглянув последний раз на тело Чукина, парочка покинула квартиру.
                ------------
  Надежда Петровна гуляла по улице – и думала о своём сыне, Станиславе. Несмотря на то, что ему было уже пятьдесят, она всё ещё считала его ребёнком.
  Женщина зашла в магазин и купила для сына заварные пирожные.
  «Пусть полакомится!» - подумала она.
  Придя домой, Надежда Петровна заметила под дверью санузла жёлтую, как сливочное масло, полоску света.
  И открыла дверь…
  2018