В тысячу герц

Выражаю слова благодарности моей
любимой крестнице Марине
за неоценимую помощь в написании
этого романа.
А также двум моим наперсницам –
Юлии и Алисе за их долготерпение
по отношению к автору сего сочинения.
               

Часть 1

ГЛАВА 1

— Алло, привет…
— Серега! Тыщу лет не слышались! Ты как там, всемирно известен и страшно богат?
— Ну его все к черту! И известность, и все остальное!
— Ого, понимаю, достали! Наслышан о твоем разводе века. Новая-то цыпочка твоя хоть куда! Прям красота неземная!
— Василий, я тебя прошу, ты-то, хоть, можешь не ёрничать по этому поводу?
— Да ладно тебе, не ной, чего уже и спросить нельзя? Я тебя по полгода не вижу, может еще и новости о тебе не читать?!
— Читать ты читай, но фильтруй прочитанное!
— Да я, думаешь, не фильтрую. Вот, слушай: жил-был парень Сережа Герц — красивый богатый, но женатый, а тут, значит, красота неземная объявилась и, как говориться, дорожку перешла бывшей твоей, а той никак делиться не хотелось… вот тебе и фильтруй! Так я фильтрую или не так?
— Эх, все так! За горло они меня держат обе, вздохнуть не дают. Всё деньги мои делят, и, главное, я-то понимаю, что ни одной, ни другой я совершенно не нужен, но…
— Постой, Серега, ты это, не груби, ты — известный актер, режиссер, продюсер в конце концов, как это не нужен, это ты прям загнул!
— Да говорю тебе, они тут в такой раж вошли, из жизни моей устроили чертовое шоу!
— М-да, братишка, валить тебе надо!
— Я чего и звоню. Хочу к тебе прилететь в отпуск.
— Вот, и прекрасно! Оставляй им своего адвоката, пусть они там с ним дела порешают. Авось, все поутихнет, поуляжется. Это, между прочим, отличная идея, это ты, между прочим, очень хорошо придумал. Давай через пару неделек, замутим охоту-рыбалочку, я новый катер купил, пруд частный организовал, чтоб, значит, кататься было где…
— Кататься? А море тебе чем не угодило?
— Море, брат, оно не личное, а тут я хозяин, ничьих тебе, понимаешь, левых физиономий!
— А, вот оно что. Что ж, хорошо-хорошо.
— Так, и я говорю, давай, эдак, недельки через две, я как из Австралии прилечу, сразу мы с тобой здоровье и физическое, и психологическое подправим!..
— Вась, а Вась... мне сейчас уехать надо. И кроме тебя, по всему, больше некуда…
— Да ты что! Прям такая ж… в жизни настала?!
— Не то слово, Вася, не то слово!
— Ох, и распустил ты своих мадамов, Серега! И куда ты раньше смотрел, ведь, вроде уже не маленький…
— И не говори, Вась…
— Ну, что ж, отменить поездку, я, увы, не могу, но это не проблема. Ты приезжай ко мне в город. Тут очки надел и гуляй себе, никто и не подумает, что сам поднебесный житель нашим зажопинским воздухом подышать приехал!
— Ладно тебе, у вас отличный городок!
— Главное — тихий и далеко от культурной столицы! В общем, давай, Серега, завтра вылетай, тебя тут встретят по высшему разряду, все дела. Ты, главное, отдыхай, набирайся сил и ни с кем не контактируй, а то я тебя знаю!
— Да я и выходить не буду! Я отдохнуть хочу, а не в очередные приключения ввязываться!
— Во-во, а там и я, глядишь, прилечу, будет тебе и отдых, и охота, и рыбалочка!
— Что ж, на том и порешим. Договорились!
— Ну, бывай, Серега, не скучай!

ГЛАВА 2

В торговом центре была обычная суета и сутолока выходного дня, хотя, пожалуй, нет, ничего обычного в этой суете не было. Она была необычная, чрезвычайная и невероятная, эта суета, даже для выходного дня.
«Как будто весь город бросил свои дела и пришел за покупками именно в эту субботу и именно этим утром,» - так думала Кристина, пробираясь к лифту. Она была взволнована — намечалось грандиозное событие, сравнимое по важности разве что со светопреставлением — свадьба любимой подруги. Свадьба была назначена на сегодня, все подготовительные мероприятия были уже почти закончены, и, несмотря на некоторую истерию, бессчетное количество потраченных нервов, сил и денег, процесс неумолимо приближался к развязке. Без любимой подруги, Кристины, не обошлось ни одно действо — ни покупка невероятно прекрасного свадебного платья, ни подбор соответствующих аксессуаров, ни обсуждение списка гостей.
Но вот все перипетии позади, подруга на взводе делает макияж и прическу, а у Кристины есть всего пару часов, чтобы купить к своему новому наряду туфли.
Да-да, что поделать, так бывает! К сожалению, за несколько месяцев подготовки к свадьбе Кристина так и не смогла выбрать подходящую обувь, но невозможно, совершенно невозможно явиться на торжество в старых туфлях! Казалось бы — всего лишь туфли, но здесь любая девушка воскликнет, что это не «всего лишь», что обувь — это очень и очень важно!
Вот поэтому, утром субботнего дня, перед предстоящей свадебной феерией, Кристина носилась по бутикам супермаркета в поисках той самой единственной пары туфелек подходящего размера и цены.
Наконец, туфли были найдены, тем более отступать было некуда, и после недолгих раздумий переволновавшаяся с самого утра девушка, в обнимку с желанной покупкой, торопилась к выходу из торгового центра. Беда заключалась в том, что туфли разнашивать было некогда, а они, конечно же, были совсем чуть-чуть тесноваты, поэтому она не придумала ничего лучше, как одеть их прямо в магазине.
«А что, — думала Кристина, — как раз по ровненьким плиткам я дойду до выхода, сяду в такси и поеду домой. Где же мне их еще обновить!» Выйдя из бутика, она была удивлена большим количеством народа, толпящегося и проталкивающегося мимо витрин целыми семьями, включая всех близких родственников, детей и собак.
— Что за праздник-то, чего им не спится всем с утра пораньше, — пробормотала девушка, удивленно оглядывая сутолоку в проходе.
— Так, лотерея же, бесплатный розыгрыш призов, — с удовольствием пояснила, проходя рядом с ней, какая-то словоохотливая дама в шляпе с безумным пером.
Кристина покосилась на перо и пока мадам не успела продолжить, быстро ретировалась в сторону лифта, невзирая на высоченные каблуки новых туфель.
В лифт она не попала. Добраться до него было делом невероятного труда, потому что как раз напротив и начиналось вышеупомянутое действо, широко рекламируемое, как лотерея. Крис еле-еле пробралась сквозь толпу, проклиная идею с разнашиванием новой обуви, и тут на повороте ее обогнала резвая мамашка с коляской и вместе с еще десятью людьми благополучно загрузилась в подоспевший лифт.
Кристина поняла, что с лифтом номер не пройдет и, стиснув зубы, подалась к эскалатору, на ходу раздумывая, может снять туфли, пока не поздно, но старые кеды лежали глубоко на дне сумки, копаться и переобуваться посреди толпы было себе дороже, и она скрепя сердце отправилась пробивать себе дорогу к единственному пути на свободу.
Все произошло уже у самих движущихся ступеней. Крис спешила, сзади напирали, и она неудачно наступила тонким каблуком прямо в щель между ступеней. Именно в этот момент какой-то мужчина, тоже безмерно желающий выбраться из давки, толкнул несчастную девушку, пробивая себе дорогу. Она потеряла равновесие и стала падать, но каблук, зацепившийся за какую-то зубчатую железку, никак не хотел поддаваться… В нем что-то громко хрустнуло и Кристина, отчаянно взмахнув руками, упала на пол. Народ, услужливо расступившийся, продолжил путь, плавно обтекая сидящую на полу безутешную девушку. А виновник аварии, уже стоя на эскалаторе, криво усмехнулся:
— Ну, чего смотришь, надо думать, куда прешь!
И поехал вниз…
Кристина, кипя от негодования, еле добравшись до лавочки, пыталась оценить ущерб. Больно и обидно было рухнуть на виду у половины города, вдвойне обидно, что ей не удосужились даже помочь, но самое главное — ущерб был действительно непоправим — каблук на туфле был сломан ровно посередине, непоправимо и навсегда! Прощайте, новенькие туфельки, нечего было и надеяться на то, что с ее везучестью в магазине окажется пара точно таких же, подходящих девушке по размеру. Да и денег на новую покупку у нее больше не было. От обиды на глазах у девушки выступили слезы.
— Чтоб ты провалился, — зло прошептала она, вообразив лицо своего обидчика, — поехал как ни в чем не бывало, слон несчастный…
Но виновнику падения Крис тоже влетело. Это был охранник и водитель Сергея, приставленный к нему Василием, для удобства, как выразился его друг. Однако никакого удобства он не создавал, а вот неудобство от него Сергей стал испытывать, еще только ступив на порог супермаркета. И понесло его сюда исключительно из-за этого самого водителя, который внезапно решил показать столичному жителю, актеру Сергею Герцу, что они в провинции живут не хуже.
Великий актер Герц с унынием оглядывал толпы народа, и, насылая проклятия на недотепу - водителя, в очередной раз искренне жалел о поездке. Он все-таки купил себе очки, за которыми, собственно, и ехал, потому что свои он в спешке раздавил в самолете, и, двигаясь среди толпы, не стал ожидать зазевавшегося шофера, а поспешил к эскалатору. Герц не смотрел по сторонам — сказывалась привычка опускать голову в толпе людей, не обращал внимания на лица и пропустил момент, когда его охранник оттолкнул спешащую девушку, чтобы пропустить его, Сергея, вперед. Он был уже на эскалаторе и, обернувшись на шум, понял, что девушка упала. А доехав вниз, узнал от Виктора, что эта, по его словам, «редиска» великому актеру дорогу уступать не хотела! Виктор был искренне возмущен, и абсолютно не хотел понимать, в чем его обвиняет Сергей. И только когда его кумир рванул вверх с толпой, намереваясь догнать девчонку, Виктор не пошел в машину, как отрывисто приказал ему актер, а побежал за Сергеем, все-таки желая исполнять долг телохранителя до победного конца.
Девушка — как оказалось миловидная блондинка с короткой стрижкой, в легких джинсах и босая ушла недалеко. Она сидела на лавочке, держа в руках туфельку со сломанным каблуком и едва сдерживая слезы. Сергей, очертя голову и даже не думая о последствиях своего поступка, бросился к ней — эдакий герой, принесшийся на всех парах спасать несчастную героиню. Он присел рядом с ней и не представившись, да что там, даже не поздоровавшись ринулся в объяснения:
— Простите, это я виноват в том, что вы упали.
Девушка недоуменно на него взглянула:
— А вы кто?
— Я — Сергей, — тут он не на шутку смутился и запнулся, — не важно… я шел к эскалатору, а мой… — снова неловкая пауза… — водитель толкнул вас, чтоб дать мне пройти.
Тут рядом с ними оказался непосредственно виновник происшествия. Он с живейшим интересом обозрел сидящих на лавочке девчонку и Сергея и возмущенным тоном произнес:
— А нечего было переться попереди важных людей!
Он хотел еще что-то добавить, но Сергей, понимая, что сейчас случится нечто и вовсе непоправимое, быстро произнес:
— Виктор, то, что вы говорите совершенно несправедливо, однако, хорошо, что вы меня догнали, я же забыл купить… наушники, да-да, точно, свои-то я оставил дома, в …гм…
Он хотел сказать — в Москве, но запнулся и после неловкой паузы продолжил еще более бодрым голосом:
— Да-да, оставил дома, — молниеносным движением Герц достал бумажник, и, выхватив первую попавшуюся купюру, сунул ее водителю.
— Наушники, Виктор, без них я никуда, да, кхм.
И тут же подтолкнул недоумевающего шофера по направлению к лестнице. Тот резво отправился искать магазин, совершенно не представляя, где он сейчас разменяет тысячедолларовую купюру.
Девушка изумленно следила за этим диалогом, но надо отдать ей должное, она не вступила в спор, а только слегка нахмурилась, да и то, удивление вскоре победило все остальные эмоции. Сергей тихо выдохнул и вновь подступился к ней.
— Прошу вас еще раз меня простить за мою невольную обиду, нанесенную вам.
Она легко взмахнула рукой и, слегка отвернувшись, стала копаться в сумочке, невнятно приговаривая:
— Я понимаю, вашей вины тут нет. А ваш водитель всего лишь исполнял свой долг.
Она глубоко вздохнула, и Серега сразу понял по ее вздоху то, что так и осталось невысказанным.
— Только туфельки не вернешь. — продолжил он за нее.
Она покачала головой, но странное дело — он внимательно наблюдал за ней, ожидая, что вот сейчас в ее глазах загорится огонечек жажды наживы, вот сейчас она поймет, что наступил момент воспользоваться его деньгами, потребовать купить новую обувь, но она лишь достала из сумки поношенные кеды, быстро переобулась и внимательно поглядев ему в глаза, встала.
Больше ничего не произошло. Он тоже встал; несколько странным, судорожным движением девушка пожала ему руку и произнесла:
— Всего хорошего, мне пора.
Абсолютно не интересуясь тем, какое впечатление на него произвели ее слова, она пересела на дальний угол скамейки и занялась собственной внешностью, разглядывая себя в зеркало телефона. Конечно, девушка не столько поправляла макияж, сколько наблюдала за тем, что он будет делать дальше. Да только он и сам еще не понимал, как ему поступить, но не уходить же теперь, надо же как-то выкручиваться из этой ситуации.
“Да-да, — внезапно признался себе Сергей, — я, взрослый состоявшийся мужчина в самом расцвете сил, — он хмыкнул и провел рукою по волосам, — я, словно какой-то восьмиклассник решаю, как поразить воображение юной девицы. Осталось только портфелем ее долбануть!” Он снова хмыкнул и подошел к прихорашивающейся Кристине.
— Сказать по-честному, я впечатлен вашей обидой, — начал он, присаживаясь рядом и по-хозяйски закидывая ногу за ногу, — оценил всю невосполнимость вашей потери, — и он как бы невзначай положил руку на спинку скамьи позади девушки, — и готов понести соответствующее наказание!
Он шутливо склонился в легком поклоне, при этом не вставая со скамьи.
Девушка улыбалась. Она ловко отодвинулась от его руки, как бы невзначай поправила стрижку и произнесла, глядя ему прямо в глаза:
— Мне ничего не нужно. Я вас прощаю и отпускаю на все четыре стороны.
Она поражала его. В ней было все, что угодно, но не было фальши, подделки, корысти. Сергей запросто и с какой-то невероятной легкостью разговаривал с ней, наслаждался этим ничего не значащим диалогом без пафоса и без подтекста. Он с удовольствием любовался ею, ее простыми движениями, непринужденной грацией, и легким чувством юмора. Ему просто до чертиков надоели женщины с напускными манерами, неестественными позами и нарочито-вычурными физиономиями. Всегда и везде хорошо выглядящие, бесконечно ухаживающие за собой, эти женщины доводили его до припадков бешеного гнева и сводили с ума. В них самих и в их идиотских ухаживаниях не было ничего натурального — сплошные понты, пафос и лицемерие. А здесь абсолютно нормальная реакция девушки на мужчину, который ей не очень-то и понравился, но разговор с ним ее слегка развлекает. Правда, по ней явно видно, что она спешит…  слегка нервничает… однако пока старается этого не показать. А еще она красивая. Настоящая, с чуть неправильными чертами лица, с милой легкой улыбкой, и да, ее нежная и пусть неправильная внешность ему нравится намного больше, чем идеальные подиумные красотки.
Зато она смеется его шуткам, в ее глазах читается ум, а не работает счетчик. С начала их разговора он не разу не заметил в них выражения пресыщенности и скуки — вот удивительное дело для человека столичной тусовки.  Внезапно для самого себя ему очень захотелось узнать, куда девушка так торопится. И все ж загладить свою вину покупкой новых туфель.
За то время, что он с ней беседовал и тайком наблюдал, барышня вполне успела прийти в себя. Она уже не плакала, но выражение серьезной решимости не покидало ее глаз. Наконец, она убрала телефон, и неохотно поднялась, чтобы все-таки уйти.
Герц не дал ей вымолвить ни слова, хотя в голове засела одна мысль: «Не упусти!»  Что не упустить, ему самому хотелось бы знать, да ладно, была не была!
— Нет-нет, — быстро проговорил он, — даже и не думайте уйти, я нанес вашим новым туфелькам непоправимый ущерб и обязательно должен его возместить.
Виктор, который, оказывается, недавно вернулся и стоял неподалеку, отчетливо фыркнул. Сергей поднял голову и выразительно на него взглянул. Девушка смущенно улыбнулась:
— Извините, я не считаю это удобным, и потом, мне пора бежать…
— Но, позвольте, а как же туфли?
— Ах, да ладно, просто надену другие, — Кристина тряхнула челкой и практически собралась ретироваться, она бы, пожалуй, даже и успела бы сбежать. Но Сергей преградил ей дорогу. Они оказались совсем рядом, лицом к лицу — она удивленно приподняла бровь, он улыбнулся, как бы говоря ей, — ваш ход! и продолжая держать паузу. Странное дело, он никак не мог понять, узнала ли она в нем того самого актера, кем он по сути и был…
Да если б это действительно происходило в приснопамятной столице, любая дама любого возраста живым его бы не отпустила. Но, черт побери, он — человек, который уже много лет мечтал, чтоб его оставили в покое, вдруг внезапно захотел, чтобы вот именно здесь и именно эта провинциалка непременно его узнала и отколола какой-нибудь номер.
Она очень пристально и очень внимательно посмотрела ему в глаза, боже, в глаза, — он отвык от таких взглядов… И таки отколола номер, которого он не ожидал.
— Сережа, я, конечно, узнала вас с первого взгляда, — пошептала она, казалось, прямо в его лицо, — но это ведь ничего не меняет.
Он почувствовал себя как никогда глупо, и задал самый, как ему показалось, глупый вопрос в своей жизни:
— Но почему?
— Чудес, ведь, не бывает, — прошептала она и рассмеялась.
Ее теплый низкий тембр с едва заметной хрипотцой завораживал, и, как в странном сне — что тут поделать — первая женщина за многие века, что была ему приятна, его отвергла, несмотря на его славу, известность, головокружительную карьеру и, черт побери, несмотря на все его деньги.
— Но-но, не проходите мимо, — перешел он также на трагический шепот и прихватил ее за локоток, — теперь, когда я раскрыт и разоблачен, вам просто необходимо принять мою помощь и все такое… Она снова чуть рассмеялась и ловко освободилась от его руки.
— Молодой человек, это ничего не значит для меня.
Шофер взирал на все это в полном недоумении — актер, перед которым готова пасть ниц любая, любая, самая крутейшая красотка Вселенной заигрывает при всем честном народе с какой-то провинциальной… дурочкой. Что за ерунда! Впрочем, дурочка была неплоха — личико симпатичное, чуть великоват нос, зато глаза и губы действительно красивые. Росточком, правда, маловата, да оно и актер наш не самого высоченного росту. И хотя он, Виктор, любил высоких и длинноногих, все же девушка была даже на его взгляд, очень привлекательна. Он еще раз присмотрелся — ножки, видно, стройненькие, сверху все дела, как положено, в наличии, а некоторые даже и в изобилии. Водитель удовлетворенно хмыкнул, еще раз оглядывая «товар, так сказать, лицом».
Однако же, пока Виктор их разглядывал, девушка уступила напору кумира и согласно кивнула. Сергей быстро отвернулся и подошел к Виктору.
— Подождите меня в машине, — попросил он, видя, что девушка нервничает.
Виктор, который все-таки хотел возразить, внезапно послушно согласился и потопал по галерее.
А Герц обернулся к своей собеседнице и с улыбкой протянул ей руку. Глядя, как румянец проступил на ее щеках, он снова удивился ее неподдельности и безотчетной скромности. "Она смущается," — подумал Сергей и внезапно обрадовался, что нашел себе такое приключение.
Они направились в магазин с обувью. Он впереди — флагманский корабль, человек, поглощенный новой идеей спасения как минимум всего человечества. Она чуть сзади — маленькая яхта, совершенно не осознающая размера водоворота, в который ее направляла неумолимая рука судьбы. Может быть, если б она знала, все знала до конца, она и смогла бы сбежать. Впрочем, сбегать она даже и не рассчитывала.
Она действительно спешила. И почти ни на минуту не позволяла себе забыть о свадьбе… Свадьба любимой подруги, человека, занимающего немаловажное место в ее жизни, которая ждала этого торжества долгих тридцать лет — как она могла в такой день предать ее. В распоряжении Крис было еще немного времени, но ей хотелось безраздельно принадлежать сегодня ей, своей Аньке, а она здесь — то ли развлекается сама, то ли развлекает дорогого столичного гостя — пока неясно.
Правда, Аня с утра позвонила только раз, сказала, что пока размеры катастрофы вполне позволяют не присутствовать, но в ее голосе уже улавливалась легкая паника. В общем, Кристина решила во что бы то ни стало как можно быстрее избавиться от навязчивого и чрезмерно дорогого гостя.
А он уже вошел в бутик, сияющий полками, каблуками и улыбками девушек-продавщиц. Крис озабоченно присмотрелась к ценам находящихся здесь туфель — они были ей совсем недоступны, и, смущенно остановившись, позвала Сергея. Но тот, ни на кого не глядя, отправился прямиком к полке с фирменными дорогими туфлями, ухватил самую блестящую из них за каблучок и обернулся к девушке. Девушка запаздывала. А точнее она несмело стояла посреди изобилия дорогой обуви и растерянно прижимала к себе сумочку. Когда он протянул ей туфельку, она отрицательно покачала головой, не делая попытки взять обувь.
— В чем дело? — тоном директора школы спросил Сергей.
Она наклонилась поближе и прошептала.
— Я не могу здесь ничего мерять, здесь, в некотором роде, все дороговато.
Тут молодой человек вздернул бровь и с должным апломбом поговорил, все ж понизив голос:
— Вы что, сомневаетесь в моей платежеспособности?
Девушка покраснела, но взгляд не отвела:
— Я-я не совсем, но…
Он взял ее под локоток и, подведя к диванчику, аккуратно усадил на него Кристину.
— Давайте вы все же не будете ломаться, а то я подумаю, что вы переигрываете.
Она робко улыбнулась, а он продолжил:
— В конце концов, великий актер здесь я. И потом, когда еще вам представится случай несколько опустошить мой бумажник, потому что…
Он не договорил. Почему-то слова о том, что этот самый актер будет сейчас покупать ей туфли, и это ее единственный такой в жизни шанс, показались ему донельзя пошлыми и безобразно-хвастливыми.
Фраза осталась незавершенной, а великий актер резко обернулся, и подозвал подслеповато улыбающихся — за улыбкой не видно глаз — красоток.
— Дамочки, почему вы нам не помогаете?
Девушки как заведенные закружились вокруг странной парочки. А перед глазами Кристины возникла сцена из знаменитого голливудского фильма «Красотка». Она вздохнула, пожала плечами и задала странный вопрос:
— А сотрудники-мужчины у вас есть?
Девушка, услужливо наклонившаяся к ней и явно не ожидавшая такого вопроса, удивилась и даже слегка обиделась.
— Есть, - сказала она, — но он отлучился.
Сергей, кажется, начавший понимать, к чему все идет, не дал девушкам расслабиться. Он быстро организовал непрерывное поступление новых туфель к ножке «прекрасной дамы», девушки заспешили к полкам, а он тем временем наклонился к своей спутнице.
— Позвольте приобщиться ко всеобщей вакханалии, — произнес он шутливо, а сам присел и, подхватив ножку Кристины, попробовал надеть на нее туфельку, которую до этого выбрал сам.
Он хотел дотронуться до нее, у нее были славные стройные ножки, так к чему теряться и разыгрывать ложную скромность. Туфли на ее маленькой ступне оказались невозможно велики. Он даже смутился.
— Простите, мадемуазель, — мягко произнес он, — мою непозволительную ошибку, я невозможно промахнулся с размером, у вас просто ножка Золушки!
— Девушки, — обратился он к улыбающемуся потоку коробок, — давайте скорректируем размер.
Кристина, наблюдавшая с каким мастерством Герц справляется с консультантами, просто и с удовольствием смеялась, а когда он вновь присел к ней с очередной туфелькой, с готовностью подставила ножку, чем обрадовала и удивила Сергея. На этот раз туфли были по размеру, а еще они были невозможно кричаще-красными, на неимоверном каблуке, но сели как влитые. Сергей знал, что это настоящая провокация, но его тоже увлекла игра с милой незнакомкой и ее стройными хорошенькими ножками.
— Сережа, — она вновь назвала его по имени! — Эти туфли шикарны! — получилось изящно и с придыханием.
Он замер.
— Какой у тебя приятный голос.
Она подняла брови и вновь опустила взгляд на туфли.
— Они шикарны, но совершенно мне не подходят.
Он с глубоким и нарочитым вздохом присел рядом на диванчик и серьезно обратился к ней:
— Я окончательно и бесповоротно глуп и противен даже самому себе. Я не представился сам и до сих пор не знаю, как зовут мою милую спутницу.
Он нарочно не употребил эпитет “красивую” — он был для него заезженным и безликим. А девушка была живая. Она улыбалась, чуть морщила носик, если ей что-то не нравилось, она от души смеялась над его шутками, совершенно обаятельно краснела и очень живо реагировала на его прикосновения, ему не нужно было искать тому подтверждения, он это просто чувствовал. А еще голос, он лишал его самообладания, этот очень привлекательный, приятный, с сексапильной хрипотцой голос.
Он посмотрел ей в глаза и спросил:
— Как тебя зовут?
От того, что он находился совсем рядом, или от того, что он только что держал в руках ее ножку, вопрос получился почти интимным.
Таким же интимным шепотом она произнесла:
— Кристина…
Дыхание сбилось. Девушки с акульими улыбками уменьшились до размеров наперстка. Была она — ее глаза, ее шепот. Был он, его вопрос и его взгляд. В этом не было ничего нарочитого, наигранного, просто он и она, и химия между ними, закрутившая воронку с черной дырой на конце, которая предвещала падение в бесконечность…
Они все-таки выбрали ей туфли. Серые, с узкой серебряной полосой на невозможно-тонких каблучках-шпильках. Конечно, он сам надел их ей, она поднялась, прошла по залу и повернувшись к зеркалу, улыбнулась своему отражению. Это была незамутненная радость от незапланированного подарка, и Сергей понимал, что давным-давно он не получал такого удовольствия от того, что делал кому-то подарок.
Очарование момента чуть было не разрушил тот самый сотрудник-мужчина, а как оказалось, совсем еще молодой человек, который влетел в магазинную суматоху с возмущенным выражением на холеном лице, как будто говорящем: «Я что-то пропустил?» Тотчас же одна из девушек напомнила Кристине:
— А вот и наш продавец-мужчина, — и позвала его, — Роман, подойди.
Мальчик, ничего не понимая, подлетел к незнакомой клиентке.
Она зачем-то оценивающе его оглядела и со вздохом капризной привереды заявила:
— Снимайте галстук.
Сергей, издали наблюдавший за этой сценой, покатился со смеху.
Мальчик-продавец в ужасе смотрел на безумную клиентку.
— Зачем?
— Я его покупаю!
Дрожащими руками он отвязал галстук и протянул его смеющейся девушке. Бутик безмолвствовал. Кристина и Сережа, переглянувшись, захохотали. Она сунула какие-то деньги оторопевшему продавцу, и они вышли.
А бутик накрыло волной впечатлений о спятившей парочке, которая чуть было не раздела сотрудника.

ГЛАВА 3

Она уходила… Черт побери, за последние несколько минут — самых нереальных, но и самых действительно существующих, он почувствовал себя Принцем, от которого сбегает Золушка, и чем более откровенно она пыталась избавится от него, тем сильнее он хотел задержать ее подольше.


Продолжение романа смотри на сайте...                25.02.2018 год