Первая встреча

  Летом 1953г. Я с мамой отдыхал в небольшом городке благословенной и прекрасной Абхазии
под названием Гудауты.
  В те годы пляжи и море не испытывали того стресса, что ныне. Чистейшее море, свободный пляж, на котором всем было место, и не надо было, идя по пляжу перешагивать через тела курортников, а можно было побегать, поиграть где угодно, не боясь никого потревожить. «Словом: солнце, воздух и вода помогали всем тогда.»
Да и в городе мы, мальчишки, чувствовали себя совершенно свободно. Бегали куда и где хотели, а если забежишь, случайно, конечно, на базар то обязательно чем-нибудь угостишься, народ тамошний был хлебосолен и приветлив, и, как нам казалось, до той памятной навсегда ночи благодушный.
  Там я впервые увидел армейский тягач. Зре-лище, потрясшее меня до основания. Огромный, невиданных доселе размеров автомобиль, с диким ревом изрыгавший из себя клубы едкого сизыго дыма. Долго висящих во влажном воздухе субтропиков, медленно полз по узким улочкам. Немецкая тупорылая пятитонка была мгновенно развенчана и забыта.
   А «хулиган Василий», с которым даже его командир ничего поделать не мог. Василий летчик забавлялся тем, что во время полета обязательно бросал самолет над пляжем в пике. И падал на нас до тех пор пока отдыхающие, в страхе, не начинали разбегаться кто куда, и выводил свой МИГ15 из пике над самой землей. Народ, оглохший от рева двигателя, долго еще тряс «ушами», пытаясь вернуть себе слух, одновременно, посылая Васе, горячие приветы с наилучшими пожеланиями.
  А экскурсия на озеро Рица. Горы. Их спокой-ная величавость. Долго распинаться не буду. Скажу только: горы воспитывают. …
  Хозяева наши, люди молодые, веселые к отдыхающим относились приветливо, с душой, и мы проживали в их доме, да еще с полным пансионом, тепло и уютно. Как вдруг среди ночи к нам в комнату ворвался абсолютно пьяный хозяин. И потребовал криком, чтобы мы встали и немедля следовали за ним. Не расписываясь в подробностях, скажу только, что струхнули мы с мамой порядком, и  ни наше возмущение, ни наши просьбы оставить нас в покое успеха не имели. И пришлось уступить.
  К нашему удивлению мы обнаружили на улице поток людей, который не спеша направлялся в центр города. Встреченные нами знакомые по пляжу ничего не знали, и ничего толком сказать не могли. Так мы и брели переполненные догадками. На центральную площадь дошли минут через двадцать. Картина, открывшаяся нашим взорам отнюдь не успокаивала.
  Толпа сильно пьяных и до предела возбужденных мужчин, размахивая обнаженными кинжалами, дико крича, исполняла свои национальные танцы, больше похожие на пляски дикарей.
Один в своем усердии постоянно бухался на колени так лихо, что я невольно подумал: а сможет ли он завтра встать. И вся эта колоритная в своем «очаровании» картина освещалась зловещими языками пламени огромного костра, горевшего посреди площади. Что только в него не кидали, сопровождая эти действия дикими криками торжества, в том числе и чьи-то портреты. А чьи мы узнали на следующее утро.
  А музыка, как сегодня говорят: «Это что-то.» До сих пор звучит в ушах.
  Не скажу, что первые примерно полчаса были приятными, но постепенно  мы начали осознавать, что отдыхающие абхазов не интересовали, что мы просто приглашенные статисты, зрители. Страх прошел, уступив место любопытству, дамы начали судачить, пытаясь понять суть происходящего.
  Вскоре женщины, обнаружили, что мужья их покинули, сосредоточившись около открытых бочек с вином, коих было выставлено немало, и это обстоятельство их окончательно успокоило. Я устал, мне надоело стоять неподвижно на одном месте, и я запросился домой. Куда мы вскоре и вернулись.
  Утром к нам опять пришел хозяин, но вместе с женой. Глаза в пол. От стыда красный как рак. А уж извинялись, «что не в сказке сказать, ни пером описать….»
Среди потока бесконечных извинений посте-пенно выяснилась причина ночных событий.
  Абхазы праздновали арест Берии. Оказывается, как потом, нам рассказал отец нашего хозяина, приехавший утром в город, несколько последних лет абхазы жили, что называется на чемоданах, ожидая переселения в другие края, это постоянно обещали им местные грузины, считавшие себя хозяевами Абхазии.
  Но и утром и весь день, строго говоря, ситуа-ция была взрывоопасной. В воздухе просто висела ненависть абхазов к грузинам, пахло погромами, и только наличие военного гарнизона и частей аэродромного обслуживания предотвратила худшее развитие событий.
                Обошлось. Слава Богу!
  Свобода, которой мальчишки пользовались, закончилась, всем пацанам, и мне, в том числе. было строго настрого запрещено куда-либо уходить, что, разумеется, не нравилось, но на все вопросы я получал один ответ: «много бу-дешь знать, скоро состаришься …».
  Закончились и вечерние прогулки взрослых перед сном по улицам городка, сопровождае-мые неторопливыми беседами о том о сем и в общем ни о чем. Тень пережитого постоянно возвращала людей к той ночи, беззаботность испарилась, а о тяжелом говорить никому не хотелось. Променады перед сном отменили.
  Вот так и произошла моя первая встреча с трудной стороной человеческой жизни.
P.S.
  Разное пришлось прожить и пережить за ми-нувшие десятилетия. Многое ушло из памяти, но та ночь не забывается.
  ( Частенько «вместе с мамой» в толпе с дру-гими отдыхающими иду я по ночному городу на центральную площадь …)
                А. Десницкий 2016г.