Прочитай меня

© «Женщина – это книга, написанная для мужчины.
Если кто-то не понял, значит, не для него написана.»

***

1881 год. Париж.
Человек прогуливается по вечернему городу. Это — Иван Тургенев. Его мысли сейчас далеко в России: то в Тульской губернии, то в Орловской или в Курской, где он с ружьём на плече хаживал по охотничьим угодьям. Ох и славные там места! А дичи сколько! Ничего подобного не удавалось ощутить в здешних лесах, когда Иван Сергеевич снимал в аренду участки. Да и компания французская совсем уж не идёт в сравнение с той, что была на родной сторонушке — Некрасов, Фет, Островский...

Охотничий азарт, вспыхнувший при воспоминаниях, на некоторое время помог забыть о болезни.
«А что — Париж! Париж — знаменитая иллюзия, праздник. Но его бывает очень много для русского человека. Однако же, пора выпить прописанное лекарство!» — вспомнил Тургенев, нащупав в кармане упаковку с порошком.

Он вошёл в первый попавшийся ресторанчик, присел за столиком и попросил стакан воды.
По-соседству весело и возбуждённо пели молодые люди. Русские. Их не спутаешь ни с кем. Увидев Ивана Сергеевича, зашикали и стали переговариваться шёпотом. Писатель догадался, что его узнали, улыбнулся краешком рта, и решил познакомиться с компанией.
Завязалась беседа. Иван Сергеевич в общении был лёгок, прост и не кичлив. Было видно, что с молодыми людьми ему комфортно и интересно. А уж им-то!
— Друзья, — прервал вдруг споры Тургенев, — а давайте каждый будет рассказыва­ть о своём самом ярком­ мгновении в жизни. Мне, человеку старшего поколения, позволительно знать, какими стремлениями живут сейчас в России, что тревожит студентов, о чём мечтают молодые люди, и самое главное — счастливы ли? Кто-нибудь, ну! Тебя как зовут?
— Артемий.
— Артемий, поделись с нами историей.
Застигнутый врасплох самый балагурный из сидевших за столом, вдруг растерялся. Он не нашёлся сразу что сказать в ответ, а только пожал плечами. Притихли и другие студенты. Заметив смущение, Тургенев решил начать сам.
­
— Хорошо, — хлопнув себя по коленке, Иван Сергеевич тут же нахмурил лоб. — Слушайте тогда меня...
И он увлечённо стал рассказывать о том, как полюбил, и что в начале этой любви счастья не чувствовал, а лишь мучила его ревность, подозрительность и одолевали сомнения. Но вот случился такой момент однажды. Ему надо было поехать в столицу на пару месяцев. Иван Сергеевич уже было направился к двери, но резко развернулся, а любимая женщина не успела спрятать взгляд.
— Боже мой! Сколько в нём было любви! — воскликнул Иван Сергеевич, его глаза вспыхнули светом, который являет нам человека искренне любящего, понимающего и знающего об этом нежном чувстве многое. — Сколько привязанности увидел в глазах! И я почувствовал тогда, что ничего не знаю о ней, хотя мы долгое время были вместе. Она показалась мне книгой, а я — словно читатель, озарённый её лучами, впервые взявший её в руки... Мы обнялись... Я понял: всем моим опасениям наступил финал, теперь всё будет иначе. Признаюсь вам, друзья, тот миг был самым счастливым­ в моей жизни...


***

Уже много позже, те из компании, которые влюбились или считали себя таковыми, старались поймать такой взгляд любви и преданности. При этом, фантазировали, воображали, будто испытывают самые счастливые мгновения.