Сохм-2. впервые в самаре
Как выяснилось при осмотре билетной кассы, там оказалось возможным приобщиться к искусству сразу Левитана, Гойя, Пикассо и даже Романа Тыртова, более известного как Эрте, не считая остальной постоянной экспозиции. Совсем неплохо для провинции! Впрочем, билеты на каждую выставку продавали отдельно, и я манкировал известными по школьной хрестоматии пейзажами. Но не смог пройти мимо горячо любимых и уважаемых испанцев, тем более, что их предлагали в одном флаконе за 250 деревянных. Хотя и в разных залах на первом этаже.
Два земляка, что неудивительно, немалую часть своего графического творчества посвятили бою быков - корриде. Если Гойя практиковал технику офорта (гравюры, процарапанной по металлу), то Пикассо отдал дань литографии (печати с камня). Очень интересно было посмотреть вблизи и своими глазами особенности техники великих художников, приемы их работы, различия в подходах к теме и найти в них нечто общее. Оба живописца создали свои циклы уже под конец жизни, и, полагаю, совсем не случайно, а пытаясь осмыслить вечные вопросы жизни и смерти.
Старый мастер одинаково тщательно и, видимо, с портретной точностью фиксирует все значимые моменты, происходившие на арене – трюки пикадоров, мастерство тореадоров, травлю собаками, смерть быков, лошадей и героев. У него они вполне реальные люди со своими достоинствами и недостатками, предельно обнажающиеся в момент роковой опасности. Его стиль одновременно выразителен и документален, штрих уверен и тверд. Серая и бесформенная масса публики его мало интересует, выступая лишь фоном для запечатленного события.
Для маэстро нового времени же кровавая бойня лишь повод к созданию причудливых фантазий состоящих из образов и символов зачастую лишь отдаленно напоминающих живых людей. Для него имеют значение лишь свет и цвет, линия и пятно, которыми он передает свое личностное восприятие народного праздника и традиционного действа. Поэтому его стиль нарочито прост, даже по-детски наивен и зачастую примитивен. Гениальному рисовальщику в данном случае важно целое и главное, а не частности или конкретные подробности.
Насытившись жаркими страстями, я захотел подняться к высотам чистого искусства и наскреб еще 150 р. что бы, забравшись на 2й этаж, посетить экспозицию нашего замечательного графика, сценографа, иллюстратора и модельера эпохи ар-деко. Его картины оказались прекрасны, изысканны и ошеломительны. Их можно было рассматривать с любого расстояния как огромные декоративные панно, поражаясь одновременно мельчайшим деталям и неожиданным текстурам, заметным лишь вблизи. Не казалось пошлым даже использование золота и серебра.
Однако наибольшее впечатление на меня произвели скульптуры. Небольшие фигурки были так утонченно изящны, оригинальны и прекрасны, что походили на произведения ювелира, а не на своеобразные эскизы театральных костюмов, чем на самом деле являлись. Удивительный вкус, роскошная фантазия и чувство меры проявились в них в полную силу, позволив оценить уникальное мастерство и необычный талант. Посуда, украшения и прочее были также великолепны, но увлекли меня уже гораздо меньше. На один вечер впечатлений мне хватило сполна.
На свою беду, спустившись, я не смог пройти мимо стойки с альбомами по живописи и архитектуре. которые продавали там по смешной цене в 100 р. Среди них я обнаружил знаменитых Заху Хадид, Нимейера, Корбюзье, Мис ван дер Роэ, Шехтеля и Мельникова, а так же ранее мне неизвестных Вагнера и Ботта. На сладкое прихватил любимых Рушеву и Синьяка. Я прекрасно понимаю, что они будут у меня пылиться на полке вместе с другими альбомами, но я знаю, что 40 лет назад за них бы душу продал. А вот на концерт я так и не пошел. Донести бы все!
Свидетельство о публикации №218121301707