Наши тризны и пиры

Мне позвонил наш главный режиссер. Он  сказал:
«Поздравляю!
Тебе присвоено почетное звание: «Заслуженный артист РФ».
Заслужил, артист!
Мы гордимся тобой!»

Я поблагодарил его, сказал то, что полагалось в подобном случае, и пообещал устроить грандиозный банкет…

Закончив разговор,  сел в любимое кресло и задумался.
Столько лет грезил я об этом дне! Вовсе не потому, что я какая-то там особо тщеславная особа; не потому, что горжусь каждым своим чихом и надуваю щеки, чтобы потрясти ими перед Мирозданием, уязвленным до самой глубины космоса моим величием.

Нет!
Мне просто  хотелось признания!

Если артист этого не хочет, не жаждет, не алчет, к этому не стремится, то либо у него что-то не так с головой, либо он для чего-то  другого  родился!

Грандиозно, что меня все-таки признали! Уже не ждал, по правде говоря!

Посидел я в кресле еще немного и решил  сходить за  бутылкой, начать отмечать этот великий день немедленно, не дожидаясь прихода жены с работы.  Она у меня все равно не пьет, слава богу, и при ней мне пьется всегда  как-то неловко, словно сильно пьющему грешнику в сонме Святых…

Торжественные мероприятия в театре мне устраивать, честно говоря, не на что! Да и не хочется. Если некому  сердце обнажить аж до самого донышка, то и выпивка теряет всякий разумный смысл: что за радость пить с теми, кому твоя радость  не интересна?

Иду в магазин. День ясный. Вот и лето, наконец-то, пришло! Даже погода сегодня ликует, словно отмечая со мной великое событие!

У радости легкие ноги! Как же я быстро собрался! Даже пакет с собой не взял: обычно беру его, чтобы бутылку спрятать от любопывтных глаз, да и  пакеты становятся все более платными. Даже в больших магазинах!

Ну-ну, хватит сегодня про деньги! Хочу  думать только о хорошем! У меня  намечена приятная программка!— Вернусь домой, выпью, расслаблюсь. Поразмышляю  о жизни и о себе…

У входа в магазин собралась небольшая компания  тоскующих по дозаправке граждан… То ли деньги у прохожих стреляют, то ли ждут кого-то…

Сколько же их на свете, этих Сатиных и Баронов! Не нужны этой «публике» театры! Не смотрели они "На дне"!

Да что там театры!  История, литература, физика, химия, биология, станок с программным управлением… Это им надо? Да что там станок! Пилу и топор в руках никогда не держали наши продвинутые горожане!

Прохожу мимо них.  В магазине никого.  Покупаю бутылку «Праздничной». От пакета отказываюсь: я еще миллионером не стал!

Выхожу на улицу. Несу бутылку в правой руке, слегка прижимая к груди.

Но что это? Компания обступает, окружает меня, как пчелиный рой! Так вот кого они ждали! Они ждали  меня!

Их передние конечности тянутся со всех сторон! Как щупальца осьминогов! Как клешни крабов! Я обеими руками вдавливаю бутылку в живот, наклоняюсь над ней, чтобы не вырвали, дико хриплю: «Не дам!»

Что острое и горячее вторгается в меня, скользит снизу вверх вдоль позвоночника, превращается в ледяной холод под сердцем. Я падаю и уже не чувствую, как у меня из рук вырывают бутылку….

…На следующий день я, в виде газовой смеси неизвестного науке состава, порхаю над нашим кварталом.

На асфальте у магазина еще не успели смыть кровь.

Моя жена идет оформлять печальные документы.

Ее друзья из театра едут за венком и лентами с моим именем.

Сегодня я еще в состоянии помнить и думать! Не о будущем, впрочем, а только о том, что было, по инерции, словно дожевывая котлету, которой уже нет в тарелке.

Господи! Зачем ты дал нам так много лишнего? Звания, знания ради тщеславия, бутылки с горячительными напитками для противоестественного веселия…

Зачем дал  «друзей наших жен»?!

Но все это уже не про меня! Спектакль будет продолжен силами других актеров…

Я покидаю атмосферу: память моя, прозрачное белое облако, редеет, тает, сияет, растворяется в ясном небе, и вот уже…

…Как тихо в этой Вселенной!..