Водовик

Водовик

На черном летнем усыпанном звездами небе, иногда прикрывая свое величие набегающей туманной дымкой облаков, царствовала полная Луна.

В вечном шуме падающей с запруды воды, среди торчащих там и сям древних деревянных свай бывшего моста лунная серебристая дорожка соединяла камышовые берега тихо спящей речушки Сумки.

Прохладный летний ночной воздух своей невообразимо-чистой влажной свежестью неподвижно и безмолвно покрывал пространство вокруг.

Ровно в полночь зеркальная гладь близь старой вековой плотины заволновалась, закружилась и из водоворота вынырнул водяной дедушка Понтий, ловко легко уселся на торчащий из воды обрубок деревянной сваи и пофыркивая, перепончатыми лапами принялся поправлять и расчесывать свою огромную зеленую бородищу.

- Здравствуй дедушко, здравствуй батюшко, здравствуй господин наш разлюбезный – ласковыми нежными сказочно-красивыми голосами запели сидящие на ветках старой березы русалки.

Высунувший из воды свою огромную квадратную, покрытую тиной и пиявками голову старый хозяин здешних глубин, древний сом Моисей выпучил глазищи, фыркнул, распустил усищи и осознав выполнение своего долга по перевозке господина, медленно исчез в лунном отблеске серебристой ряби.

В далеком лесу, на гористом берегу старый филин Виссарион глухо ухнул три раза и сидящие на березе русалки запели:
- Сидели русалки на кривой березе
  На кривой березе на прямой дорозе
  Просили русалки и хлеба и соли
  И хлеба и соли, щей горькой цибули

Водовик Понтий пофыркал, брезгливо сбросил со своего зеленого пупырчатого живота налипших ракушек, подслеповато осмотрелся в лунном свете вокруг и проворчал: - Уф-уф-уф…, что за наваждение такое…, что за чудеса…, где колесо, где Алентий, где мой черный петух…, уф-уф-уф…, тьфу…, где все…?

Соскользнувшая с березовой ветки главная русалка и любимая жена Бажена запела: - Ну что-ты Батюшко…, ну что-ты ласковый…, оглянись вокруг, навостри ясны оченьки…, давно уж туточки никого нетути…, все порушило время-времячко.

Ух-ух-ух… - в лесной ночной дали филин Виссарион вновь ухнул три раза.

Молоденькая длинноволосая с бесстыдно оголенной грудкой русалочка Олеся со своей высоты пропела: - Ой-ой…, кажись кто-то в гости к нам…

*    *    *

Более века тому назад на берегу речки Сумки возле деревни Дворики, что стояла на Казанском Тракте пролегавшем на горном берегу вдоль могучей реки Волги, справный деловитый хозяин Алентий задумал собрать народ и построить мельницу с огромным колесом.

Испокон века считалось, что строительство водяной мельницы является очень не простым и ответственным делом.

И одним из главных поверий было то, что привычные всю жизнь иметь дело с водой, мельники должны заиметь дружеские отношения с водяными, жить между собой на обоюдных угождениях, руководствуясь установленными приемами и условленными правилами.

Осторожные и запасливые хозяева при постройке мельницы под бревно где будет дверь, зарывали живым черного петуха и три «скорыжника», то есть стебли ржи, случайно выросшие с двумя колосьями или лошадиный череп.

Водяные же со своими женами русалками очень любят жить в омутах, в водоворотах под колесами водяных мельниц или шлюзах на дне реки, где они пасут стада своих коров – сомов, карпов, лещей и прочей рыбы.

Мельник Алентий являлся хозяином справным и добрым.
В деревне Дворики не было более уважаемого и почитаемого мужика.
При встрече с ним на дороге всяк первым срывал с головы свой картуз и с поклоном желал здравствовать и иметь всяческих успехов в делах.
Считалось что этот коренастый в лаковых добрых, блестящих сапогах мучных дел мастер, знался с потусторонними силами и являлся ведуном.
Особенно у прохожего захватывало дух и замирало сердце, когда это ласковый мужичек хитро с прищуром всматривался в собеседника своими разноцветными глазами.

Мельник Алентий жил бобылем и ходили слухи, что он знался и забавлялся с русалками.

Русалки – женщины и дети умершие неестественной смертью или утонувшие.
Русалки обладают вечной молодостью и красотой, у них длинные русые волосы с зеленым отливом (отсюда  - русалка) и чарующие голоса.
В ясные летние ночи они играют, пляшут и поют на берегах рек, качаются на ветвях, плетут венки.
Встречи с русалками очень опасны – они могут защекотать до смерти или утащить в воду.

Длинные распущенные волосы – типичный, значимый атрибут русалки.

«Ходит как русалка» - простоволосость, недопустимая в обычных бытовых ситуациях для крестьянской девушки.

*    *    *

Ух-ух-ух – в ночной дали вновь подал голос филин Виссарион.

На дальнем берегу, на пригорке, на фоне черного лесного покрывала засветились, забегали, закружили мерцающие блуждающие огоньки и стали приближаться к месту событий.

Водяной Понтий побултыхал своим огромным хвостом, поколыхал необъятным зеленым животом, встряхнул нечесаной гривой волос и пробурчал: - Это еще кто…?

Русалки со своего дерева весело заверещали: - Ой-ой…, глядите-ка, гостинечки нето каки…, Ой-ой-ой…, дедушко Сильвестр да дядька Анцибал никак пожаловали, вот ведь невидаль кака…, хи-хи-хи…

Зеленый Водяник заглотил поболее воздуха, для солидности раздул в стороны свой и без того огромный животище и пробубнил: - Да-а-а…, Сильвеструшко тута чего…, давненько не виделись, Дьявол его забери, жив ещё никак…, пенек трухлявый. Может еще Спиридона притащил…?

*    *    *

Блуждающие огоньки – блуднички – существа в виде огоньков – воплощение душ грешников, при встрече заставляют людей блуждать.

Болотник Анцибал – родич водяного и лешего, злой дух, хозяин болота – мохнатый с длинными руками и хвостом, стремится заманить путника в трясину и утопить.

Синекожий Леший Сильвестр – дух и хозяин леса, который всегда внимательно следит чтобы никто в его хозяйстве не озорничал, не баловал и не вредничал.

Заходя в лес по весне 6 апреля в день пробуждения от зимнего сна лешего – путники старались его к себе расположить, клали на пенек узелок перевязанный красной нитью, внутри которого находился хлеб, блины, каша, молоко, табак.

Раньше Водяной с Лешим были очень близкими друзьями, часто виделись и беседовали.
Однажды медведь – подопечный Лешего, забрался в речку, устроил шум и тарарам.
То не понравилось сому из свиты Водяного и он вцепился в пасть пакостника.
Взревел косолапый от боли и вместе с сомом на берег выскочил.
Изломал мишка сома да и сам сдох.

С тех пор Леший с Водяным и рассорились.

С дедушкой домовым Спиридоном водяной в непримиримых враждебных отношениях и при встречах неукоснительно вступает в драку.
С добряками домовыми водяные не схожи характерами, оставаясь злобными духами.

*     *    *

О-о-о – никак господарь Понтий…, сам с усам туточки балует, девиц своих чарует…, Здравствовать Вам желаем и всему стаду Вашему. Издалече слыхать Вас чаровницы распрекрасные – огромный синекожий лесовик Сильвестр в шутейном поклоне в лунном свете объявился на дальнем берегу среди черных теней плакучей ивы.

Развернув огромный зеленый животище  в сторону гостя, для солидности надув щеки и выпучив глазищи Водяной шут забулькал: - Ба-а…, никак Сильвеструшка пожаловал…, давненько, давненько не видалися, давненько не ручкалися, не челомкалися…, лесной ты разбойник…, пенек с опятами. Гляжу и Болотника с собой притащил, не сидится ему в грязюке своей вонючей да гнилостной. Всем известно – всякому черту велено при своем болоте бродить. А тебе Сильвеструшко – путников в лесу мутить.

Лесной хозяин в лунном свете стряхнул с себя еловые колючки с шишками, с усмешкой тихохонько ухнул себе в бороду, приобнял дружка Болотника и усевшись на береговые валуны с легкой усмешкой ответствовал: - Да ладно тебе ерепениться…, хватит выкобениваться, хватит ахидничать да наружничать…, скока времячка-то утекло, решетом не поймаешь, старая ты лоханка с пивом…, Надулся…, глядь сейчас лопнешь, да чаровниц своих тиной забрызгаешь. Лучше по старому знакомству…, поимей милость , окажи услугу да уважение, пошепчись с тучками да дедушкой Громовым Небесным – дождичка бы нам малость, водицы животворящей долгожданной. Лес высох, мох что труха, славно что людишек здесь давно нет…, а то жди беды огненной.

Болотник Анцибал сковырнул с локоточка пластинку высохшей грязи и вставил свое слово: - Да-да…, в энтом лете беда вовсе…, давненько жарищи такой не видали, ни клюквы, ни бруснички, ни грибочков не жди. Подсоби батюшко Понтий, а мы опосля как-нито отслужим не сумлевайся, надёжа ты наша.

.  .   .   .   .   .   .   .   

Вот как-то так и получились данные посиделки лунной летней ночью на пустынных берегах ручушки Сумки близь давно умершей и покинутой деревни Дворики.

И лишь шум падающей воды с обветшалой древней полусгнившей деревянной запруды напоминал о некогда благословенном месте, обжитом трудолюбивыми людьми.

*    *    *

За поворотом асфальтовой дороги открылись живописные приволжские просторы с холмами, полями и подлесками на древних берегах могучей реки.

Лариска восхищенно произнесла: - Глядите…, красотища-то какая…, Женя…, не проспи поворот, где-то здесь, скоро… В-о-о…, вон, видите…

И верно.

В дали, очень далеко, там…, кажется на самом берегу Волги, на фоне черной глади…, в солнечном свете, яркой белой маленькой жемчужиной с золотой луковкой на вершинке, закрасовалась одинокая древняя церковь.

Строительство Чебоксарской ГЭС наделало много бед…, воды затопили левобережные марийские берега, многие деревни ушли под воду, а на правом горном берегу с Божьей Помощью, на месте некогда огромного затонувшего  села Сумки, лишь и уцелела эта белокаменная церковь.

В храме господнем служил очень «сильный» священник отец Иоанн…, маленький сухонький старичок, праведной своей жизнью и боголюбными делами своими снискавший всеобщую любовь и огромное уважение и славу у здешних прихожан.

Сумская церковь являлась местом намоленным, а чудотворный источник-ключ бивший из высокого берега считался святым и целебным.

Женя повертел рулем, осторожно объехал глубокие засохшие рытвины на разбитой полевой глиняной дороге и проговорил: - О-о…смотрите, мостик в кустах железный. Кажись смело проедем.

80-летняя Ларискина мамочка Валя опомнилась и закричала: - Да это-же Сумка…, точно Сумка…, стой Женя…, стой…!

Компания повылазила из машины и старушка с трепетом запела: - Точно Вам говорю…, это Дворики мои… Вон там наш дом стоял…, а тама на реке мельница была. Запруда больше была, мы ещё после войны в голод ребятишками…, рыбу сеткой ловили. Соберемся все малыши…, мужиков не было, всех поубивало, старшие все в поле работали от зари до зари, а мы маленькие сетку старенькую натянем и рыбешек поймаем. Из дома кто чего принесет…, кто луковицу, кто по картошке прошлогодней …, сварим огромный котел ухи прямо здесь на костре и потом честно поделим и все в горшочках несут домой, сами не ели сразу. Голод тогда был…, как выжили…, мама с сестрами в поле за палочки работали, от голода в обморок падали – плуг на веревках таскали. Морковками питались. А у меня платишко из мешка было с дыркой для головы. Хорошо помню. Потом дедушка Ваш Гриша раненый с войны пришёл…, но скоро умер…, осколок в легких сидел. Во-он…, там мельница стояла…, хорошо помню. Ох… Господи…, прости нас грешных…, Царица Небесная, Заступница…

Дочка Лариса Владимировна утерла набежавшую слезу и скомандовала посадку в автомобиль.
Нужно успеть к обедне…, до Сумок еще километра три по бездорожью…

*    *    *

Для справки

Спиридон – Духовный
Сильвестр – лесной
Анцибал – болотный
Понтий – морской
Алентий – мельник
Виссарион – лесной
Бажена – желанная
Олеся – лесная
Моисей – извлеченный из воды