Доверие

               
                Елизавета Петровна, женщина средних лет, была дамой строгой и серьёзной. И всё в её жизни было по плану, по расписанию. Муж степенный, добродушный мужчина, полностью удовлетворенный своей женой и её установленными порядками, понимал что лучшей женщины ему не то что не найти, но и не надо. Дети – отличники, спортсмены. Дом полная чаща. И конечно работа. Её фирма, её любимое детище.  Аудиторская компания.  Где она полноправная хозяйка, сама решает, кто на неё работает и кто её клиент. Дисциплина железная. Но  справедливость во всем. И люди держатся. Зарплата достойная. А разговоры может и есть, за глаза, как в любом коллективе, но она не слышит, а если и услышит случайно, вызовет в кабинет болтуна, а там … первое предупреждение, а потом гуляй.
                Но. Но. Но.
                Неожиданно, нечасто, может раз в неделю, а может раз в месяц она получает СМС «Здравствуй, бабочка моя! Прилетай». Иииииииииииии опля! Нет Елизаветы Петровны. Точнее она есть. Вот она сидит в своем кресле, важная, строгая и прямая, но взгляд замер в одной точке. А над головой формируется бело-голубое облачко! Сформировалось в легкую девичью фигурку и в форточку к другим облачкам, срывая по дороге, невесть откуда, взявшихся яблонек спелые душистые яблочки, всё в подарок своему любимому.
       А вот и он, она его узнает из сотни, кем бы, он не был  на тот момент.  Или благородный рыцарь, или отважный капитан на корабле,  или белый лебедь на пруду. Но сегодня он страшный большой и могучий, толи зверь с хвостом, толи змей-полоз с крыльями. Страшно Елизавете, и потому так быстро бьется сердечко, и в лёгких разливается сладкая истома от предвкушения, чего он сотворит с нею сегодня. А пока она стоит перед ним лёгкая как бабочка с крылышками за спиной, и волосы блестят и переливаются на солнце.  А в голове уже зазвучал блюз.
         Но ее нежный блюз был прерван грубо, нахально. Он властно схватил её за руку, и рыкнув, взмыл под небеса, недавно ещё беспечно голубые, а сейчас чёрные с огненными молниями. Он уносил её все выше и выше, она кричала от страха, с детства боялась и высоты и скорости. Но колючий злой ветер захлестывал её не давая вздохнуть, и она смолкла , смирилась. И вдруг неожиданно для себя ощутила восторг. Восторг от высоты и полёта и торжество за себя за этот восторг. Он привлек её к себе, прижал к груди и вонзил когти в спину. Резкая боль заставила изогнуться её тело, она вскрикнула, и почувствовала, как горячие ручейки крови потекли по спине. Странно, но боль доставляла удовольствие. Боль пульсировала и требовала, жаждала её крови и наслаждения. А вокруг уже полыхало пламя, огненная стихия жгла.  И он вошёл в неё, также грубо сметая и разрывая в клочья плоть. Ей казалось что крови, её разгоряченной крови мало место в венах, артериях и капиллярах, и она рвётся наружу в этот огненный танец. И она не хотела останавливаться. Ей хотелось вылиться всей наружу и сдохнуть, не умереть, а именно сдохнуть, обескровленной, упасть с высоты на камни, разбиться вдребезги. Казалось, даже он удивился и поразился её жажде, и даже позволил ей также грубо и настойчиво управлять, взять вверх над ним. Он смеялся в умилении  ей в лицо. И она… уже она,  зло и неистово,  брала его, рыча как тигрица, и впиваясь зубами и ногтями, в его уже, она и не заметила,  когда ставшей человеческой плоть, доставляя ему такую же горячую боль и наслаждение. И наконец, она закричала, так громко как будто празднуя победу. И почувствовала, как её наполняет горячее жидкое олово, течет все выше и выше до самого сердца, заполняя его вместо крови.
        Лишь несколько секунд он дал ей передохнуть и снова подхватил и понёс, прошептав ей на ухо «Еще не всё, моя королева».  И снова он крылатый змей. Но она уже не боится и совершенна спокойна. Опять высота и неистовая скорость полёта. Но это уже не волнует её, она надежно устроилась в его лапах и даже нежно целует его когти в благодарность.
Но вдруг он вырывает свои лапы из её рук и отпускает ее. И она летит вниз, стремительно в бездну. О Боже, она же разобьётся сейчас об острые камни, рассыплется на кусочки, и у неё нет сейчас даже тех маленьких лёгких крылышек бабочки. Ярость, ненависть к нему и вдруг неожиданно, откуда взявшаяся жажда жизни. «Сволочь, гад, предатель, сука» кричит она. Но внизу не камни. Там змеи такие же мерзкие и страшные с лапами и когтями как он. Она падает прямо в их гущу. И уже их мерзкие когти вонзаются в её тело. Ей больно, но крови нет, там олово, в ней его олово. И наслаждения нет. Есть страх, ненависть, брезгливость и она сопротивляется, отбрасывая их от себя, маленькая и хрупкая, с какой-то яростной нечеловеческой силой. Пиная ногами, не боясь причинить себе боль, и рвёт руками, впиваясь зубами. «Я вам, гады, живой не достанусь». Усталости нет. Она бьётся за себя, забыв о времени. Сколько длился тот бой? Она вся в крови, но не своей, а этих мерзких тварей. И вдруг слышит тишину. Оглядывается, кругом порванные трупы. Она победила! Она Жива! И падает от достигшей её слабости без сознания.
        Она очнулась, услышав свой морской блюз и ощутив всей кожей воду, холодную освежающую воду и запах воды и соли. Она видит его рядом, он человек, глаза его счастливы и лучисты. «Ты сволочь, гад» - нежно шепчет она. «Да» -  соглашается он.     «Ненавижу тебя» - шепчет она и закрывает глаза.  «Люблю» - шепчет он и голос настойчив, хоть и нежен сейчас. «Люблю» - соглашается она. Он одевает ей на шею жемчужное ожерелье. «Тебе пора, королева» - он целует её нежно и влажно, но не возбуждающе, а успокаивая и прощаясь.
      Елизавета Петровна очнулась у себя в кабинете, так же сидя в своём кресле, автоматически глянула на часы. Время стояло.  Как будто и не было ничего, время умирало на ТО время. Но, она-то знает что было. Вот на шее его жемчуг, живой теплый и как будто мягкий жемчуг. Она встает и подходит к зеркалу, взгляд пылает, и губы горят, искусанные губы. Подносит к губам жемчуг, целует его и быстро сняв, прячет в коробочку драгоценный Дар. Сейчас быстро волосы в порядок, с утра было аккуратно заплетено в косу и уложено вокруг головы. А сейчас расплетено, все спуталось и пахнет морем. Да, еще не мешало бы переодеться. Одеваться Елизавета Петровна любила, даже на работе имела хороший гардероб, вкус безупречный, вещи стильные. Но, и стиль разный от молодёжного спортивного,  до строгого офисного,  в зависимости от ситуации и настроения. И ещё обожала платья и сарафаны яркие, цветные, с широкими подолами.  Муж называл их цыганщиной, а ей нравилось,  и она не стеснялась их носить.  А сейчас она выбрала платье строгое классическое глубокого цвета кофе с молоком.  «Да надо же попросить принести кофе и за работу», но не успела, раздался звонок. Муж « Дорогая, потянул спину, ты можешь приехать?». «Да, милый, конечно, уже лечу».  Оговорка. «Стоп. Ты сейчас Елизавета».
      Но в квартиру все же ворвалась ураганом. Муж лежал на кровати, постанывая от боли. Она подняла футболку и приложила руки к больному месту. Ладони её были горячи. Он почувствовал, как кровь пульсирует в них, и как бы втекает в него, размягчая мышцы, неся им успокоение. Но она то знает, что это олово жжёт её сердце , но делится им щедро, даря облегчение мужу. Через несколько минут боль стихла совсем. «Ты моя волшебница» - прошептал он ей. «Я только учусь» - улыбнулась Елизавета и поцеловала мужа сначала в один, а потом в другой глаз. Он оживился, и его рука потянулась к ее бедру. «Не сейчас, я устала и тебе нужно тоже поберечь пока спину. Спи, родной». И укрывшись в одеяло с головой, уснула рядом. Счастливая.