Осознание

Как много в этой жизни ничего,
Как мало от тебя что-то зависит,
Как часто тебе плюнули в лицо,
А ты, лишь молча, утираясь, дышишь...

Ответ застрял внутри тебя в душе,
Но слов от гнева подобрать не в силах,
И ощущение глупое в груди
Немая злость от боли и обиды...

И всё доверие, что глубоко жило
В одну секунду разлетелось крахом,
И человек, казавшийся, родным
Небрежным словом всё разрушил махом...

А что вообще зависит от тебя?
Внутри раздрай и ком негодований...
Понять? Простить? Забыть? А жить то как?
И на лице улыбок злых гримасы.

Твой мир раздавлен и необратим,
В нём пустота закралась незаметно.
И капли слёз не нужных никому
Ты прячешь от людей, боясь безумно.

И ты, сливаясь с серою толпой,
Идёшь, не замечая ярких красок,
И на душе, не обретя покой,
Ты прячешься за ролью разных масок...

Где взять хвалёный внутренний резерв,
Чтоб отпустить и снова в мир поверить?
Ведь больше нет наивности в тебе
И глубины обиды не измерить.

Открытым взглядом смотришь всем в глаза
И не покажешь всё негодование,
А в сердце, глубоко, бежит слеза
Несказанного недопонимания...

И ты, живёшь в спирали каждый день -
Работа, дом, друзья попеременно.
Не веришь уж в разбитые мечты,
Что будет по-другому непременно.

Немного своё сердце залатав,
И проглотив обиду, как печенье
Ты продолжаешь жить, но в глубине
Все чувства прячешь под замком забвения.

Ты лишних слов не скажешь никому,
Ты больше в них не веришь, всё пустое...
В них искренности мало, потому,
Что стали люди однозначно злее...

Их грубость убивает наповал,
Так мало уважения повсюду.
И, словно совершая ритуал,
Иглоукалываний куклы Вуду...

От резких слов, что слышишь ты порой,
От злости, что в сердцах людей хранится,
От грубой, наглой лести чумовой
Перестаёшь ты верить в небылицы...

И, сидя ночью в комнате пустой,
Глотая нервно воздух ты губами,
Найти пытаясь внутренний покой,
Анализируя, что будет дальше.

Боясь раскрыться, снять с себя броню
Защиты от людей, чтоб в них поверить.
Так хочется заполнить пустоту
Всю неизбежность, осознав, потери.

И, обретя гармонию внутри,
Пытаешься ты вновь любить безумно...
И, всё же глубоко тебя сидит,
Тот шрам, несуществующей обиды...