Рабы опия глава 5

                Галыч и его история
           Наступило обеденное время, дождь полностью стих. Яркие лучи солнца прогревали мокрый асфальт. Вода испарялась и растворялась в воздухе, увлажняя его, создавая тем самым атмосферу свежести. Егор ехал пьяным, ехал медленно, километров под 60. Путь до дома был уже близок, оставалось всего несколько километров, и он  попадал в свой родной район, на свою родную станцию, где прожил всю жизнь. С этой станцией его связывало столько воспоминаний, и  хороших, и плохих. Егор ехал, не думая ни о чем, его совсем ничего не пугало: ни пешеходы, ни сотрудники ДПС и даже другие водители. Доехав до Перово, он повернул по улице Плеханова и  хотел доехать до Кусковской улицы, где находился магазин. Егору нужно было купить что-нибудь из еды: чай, сахар, продукты первой необходимости. Дома в кухне шёл ремонт,  оттуда всё пришлось вытащить. Перед отъездом он отдал вещи Дине, соседке, которая была больна, но часто заходила к нему в гости. Иногда она приносила ему  приготовленную еду. Из всех соседей только одной Дине он не был безразличен. Для неё он всегда оставался тем Егором, который за нее  заступался в детстве, тем человеком, который был всегда в костюме,  и от которого пахло дорогими духами.  В её памяти Егор был кумиром многих девушек и ездил на дорогом авто. Хоть это всё  было теперь в далёком прошлом, но Егор, как только встал на ноги и связался с Зафаром, не забывал  о Дине, помогая ей иногда деньгами, иногда продуктами.
           Но не будем в это углубляться. Он проезжал возле ресторана «Ася», что находился напротив железнодорожной станции Перово. В советские времена на месте ресторана был морг, затем его закрыли, и после перестройки один умный человек додумался до блестящей идеи и  за копейки снял помещение. Он пристроил летнюю веранду, поставил там столики. Затем недорого сделал хороший ремонт с помощью бригады гастарбайтеров, и получился прекрасный ресторан. Он назвал его в честь своей дочери  - «Ася». Рядом была огромная площадка, на которой разместилась бесплатная стоянка для всех гостей и посетителей ресторана. Затем арендатор устал от этого дела. Собрав огромное количество денег, с семьёй переехал за границу, а ресторан сдавал в аренду и получал за это неплохие доходы. Эпоха девяностых для многих стала расцветом и подарила нашей стране много новых имён и новых олигархов. Но были и такие, как Егор, которые никогда не откладывали на черный день. Мало думая о завтрашнем дне, тратили всё, что имели. Привыкнув к беззаботной жизни и к большим деньгам, они не могли адаптироваться в обычной среде, и, как правило, либо спивались, либо кончали жизнь самоубийством.
           Егор припарковался возле станции. Там был магазин, который работал круглосуточно. Времени было только около 4 часов. Этот магазин был подобен магазину у метро. И тут можно было круглосуточно купить алкоголь. Некие хозяева работали «с умом» и обошли закон, поставив тут барную стойку. Если человек хотел купить алкоголь, то они просто брали, открывали ему бутылку и продавали. Все знали, что хозяева заведения кому-то платят, чтобы можно было спокойно работать. Платят соответствующим органам и людям, чтоб те закрывали на всё  это глаза. И клиентура  магазина была такой же разнообразной, как и алкоголь, продаваемый тут: от самого дешевого до самого элитного. Для бомжей это место стало подобно храму. За магазином открыли пункт приёма стеклотары. Тут также принимали и железные банки от пива, соков и всяких коктейлей. На деньги, вырученные от продажи пустой  тары, можно снова было купить алкоголь.  Мимо этого магазина ежедневно перемещалось множество людей на  электричках, на автомобилях: кто ехал на работу, кто на дачу, а кто приезжал сюда по делам. Поэтому бомжи и алкоголики часто стояли  в туннеле, который вел к железнодорожным кассам или к электричкам, и просили милостыню. Находились такие люди, которые давали попрошайкам какие-то деньги. Этот  туннель всегда был грязным и гадким. Здесь вы могли  увидеть людей, спящих на картонках. Ужасный запах  постоянно стоял в туннеле. В воздухе соединялись запахи гнили, пота, алкоголя и мочи. Женщины старались быстро проходить через  этот туннель, либо пробегали, закрывая нос и стараясь не дышать. Некоторые в шутку называли это место «дорогой в преисподнюю». Наряды милиции ежедневно приезжали разгонять бомжей и алкоголиков, но их было тут так много, что сотрудники  явно не справлялись. Нарушители тут чувствовали себя, как дома. Нередко  бывали драки между сотрудниками и бомжами, из которых бомжи  иногда выходили победителями. В органы в те времена никто не шел, тем более, в патрульную постовую службу (или коротко – ППС). Там в те времена платили мало, но постоянно требовали от сотрудников результат. Поэтому набирали на службу в ППС даже граждан из ближнего и дальнего Подмосковья. Но откуда бы они ни были, сотрудники полиции в Москве никогда не пользовались особой популярностью.
           Вернёмся к нашему герою Егору, который запасся продуктами и вышел из магазина. Кто-то из бомжей попросил у него мелочь. Егор, не жалея, дал ему пару железных червонцев. Затем подбежали и другие, вихрем налетев и протянув свои грязные ладони. Но Егор прошел мимо них, не обращая внимания. Как только он подошёл к машине и открыл дверь, чтобы сесть в неё, как сзади услышал, что его зовут. Оглянувшись, Егор увидел своего соседа.
           Это был Галыч, тот злосчастный и убогий, который выглядел уже, как дед. На самом деле  ему не было еще и тридцати пяти. Галыч был высоким, с русыми волосами, с голубыми глазами и с большим, немного горбинкой, поломанным носом. Этот нос делал его особенно смешным, так как выступал и свисал над губой. В детстве по поводу носа его постоянно дразнили, а в школе ему приходилось  часто драться.
           Если заглянуть  в детские годы, то можно вспомнить, что у Галыча был брат на два года младше. Его звали Андреем. В детстве они постоянно дрались как  дома, так и на улице. Андрей был хулиганом и  головной болью для своих родителей и старшего брата. Галычу часто доставалось за брата. Участковый ненавидел их семью, потому что  каждую неделю к нему в пункт милиции приходили люди, в основном, соседи Галкиных и постоянно жаловались на братьев и писали заявления. Но участковый не мог ничего поделать с ними. Разве просто подергать за уши и отпустить, а разговор с  родителями не приносил пользы.
           Отец Галкиных был офицером, и причем, боевым. Воевал в Афганистане, потом в Югославии. И он, и его семья считались неприкосновенными. Мать же их, Анфиса Никитична, простая рабочая женщина, являлась Героем труда. Ее фотография висела на доске Почета. Родители, если честно, у них были золотыми людьми. Отец, до преклонного возраста служивший честно в армии и отдавший долг Родине, уволился в запас. Мать тоже была на пенсии. Отцу за выслугу лет дали квартиру в городе Видный, и семья ее сдавала. Как ветеран боевых действий отец получал надбавки к пенсии, и на это они  жили. Андрея сейчас уже давно не было в живых, его унесла с собой та же страшная чума, которая отравила и унесла миллионы жизней, искалечила судьбы миллионов людей.
           Галыч в своей жизни нигде не работал ни дня. Сначала он  учился в техникуме на механика, затем получил права шофёра, и отец часто доверял ему свою «Волгу». Галыч был далек от того, что творилось в головах у молодежи.  Его не интересовала уличная жизнь и другие молодёжные увлечения. Галыч решил направиться по стопам отца и пойти в армию. Но он не хотел быть офицером и всю жизнь носить мундир, звёзды и другие регалии, а просто решил отдать свой долг Родине. Отец договорился в военкомате, чтобы сына  призвали в ближайшее Подмосковье. Его направили в прославленное соединение Таманской дивизии в артиллерийский полк, который находился в Тарасково, недалеко от Наро-Фоминска. Служба в армии Галычу очень нравилась. Иногда за хорошее поведение его отпускали домой на выходные. Он стал постоянно посещать спортивный зал, накачал очень уверенный бицепс и был постоянно в хорошей спортивной форме.
           Нередко его навещали друзья, а ещё лучше было то, что любимая девушка Мария могла часто приезжать сюда. Она была необыкновенно красивой и безумно любила Галыча. Ждала его и зачеркивала  каждый прошедший день карандашом в календаре. И Галыч был примером для многих, не курил и не пил. А если выходил на улицу, то только по делу или просто прогуляться с любимой. Родители очень гордились своим старшим сыном.
           Младший же, наоборот, был полным антиподом брата. Пил, курил, как паровоз, и общался с самыми сомнительными людьми в районе. Когда Галыча забрали в армию, Андрей совсем «слетел с катушек». Теперь он мог делать, что хотел. И никто не мог его остановить, запретить ему что-либо или, тем более, поднять на него руку. Таким образом, теперь он  постоянно пропадал на улице. По нескольку дней не приходил домой, стал много пить и принимать с дружками лёгкие наркотики, что-то типа «травы» или «винта». Но со временем организм просил большего. Лёгких наркотиков Андрею стало мало.
           Однажды он попробовал на вкус один из видов опия, в частности, героин, который один из друзей принес на «посиделки»,  проходившие на съемной квартире. Сначала попробовал через нос. Один из друзей, посмотрев фильм «Лицо со шрамом», подражая главному герою, насыпал на диск немного героина, размельчил лезвием, и, скрутив из пятидесятирублёвой купюры трубочку,  подозвал Андрея и произнес:
           - Давай, взлетная полоса ждет. Взлетай!
           Андрей, занюхав в правую ноздрю дорожку героина, сразу побледнел.  На вкус наркотик был очень гадким, мерзким и горьким. В горле его осел ком, гортань онемела. В носу  защипало и зачесалось. Глаза слезились, он не мог остановить слёз, что бежали по его щекам, словно водопад Ниагара. Один из старших улыбнулся и пробормотал чуть слышно:
           - Это с непривычки, скоро привыкнешь. И будет слаще материнского молока.
           Все громко заржали. Вскоре  появилась эйфория, и неожиданное тепло растеклось по телу Андрея. Каждая мышца его организма расслабилась, он стал подобен ветру –  лёгким, почти невесомым. В груди  будто разгорелось пламя, которое грело его очень теплым и радужным огнем. На него навалилось счастье, и  Андрей понимал, что ему ничего больше не нужно в этом мире. Это состояние длилось очень долго, не имело конца и края. Он лежал с закрытыми глазами  на грязном диване и, широко раскинув руки, улыбался. Ему казалось, что он в раю, что он всё-таки отыскал ключ от Эдема и смог туда проникнуть. И ничего не мешало его счастью. Было плевать на окружающих, на родителей, на девушку и, тем более, на брата, который находился далеко и  не смог бы помешать Андрею. В затуманенном сознании Андрея все смешалось. Его дурманило и просто разрывало изнутри. Это не было похожим ни на одно ощущение, и нельзя было сравнить ни с алкоголем, ни с гашишем. Таким образом, Андрей подсел на героин и стал, как и все его друзья, рабом. Рабом опия, и  с этим ничего нельзя было поделать. Родители видели, что с сыном  происходит что-то нехорошее, но тоже не могли ничего поделать и остановить его. Андрей  не хотел помочь себе сам. Ему нравилась такая жизнь и это одурманенное состояние.
           Несложно догадаться, что со временем прием наркотика через нос потерял свою силу и не был более таким эффективным. Тем более,  что расход наркотика через нос был слишком большим и требовал огромных затрат. Поэтому  друзья Андрея давно уже не нюхали порошок, а предпочитали вводить наркотик в кровь. Один из друзей уговаривал Андрея ввести его через мышцу, чтоб сократить расход, и быстрее наступило состояние эйфории. Ведь тогда не надо было ждать, пока эта гадость дойдет до желудка, а потом там растворится, попадет в кровь и начнет гулять по телу. Но вскоре и, правда, этого стало недостаточно, и Андрей перешёл на употребление через вены, кровеносные сосуды своего молодого организма. Уже ничто не могло его остановить, так же как и других рабов опия. И в таком состоянии они часто бродили по Перово, убитые, «зависшие», со стеклянными глазами. А им казалось, что они делают что-то хорошее и  что они стали взрослее, раз начали употреблять героин.
           Состояние Андрея очень пугало родителей. В один из выходных дней, сев на свою «Волгу», они доехали до воинской части, где проходил службу их старший сын. Галыч удивился, увидев родителей, но сразу понял, что без дела они бы не приехали, видимо, что-то случилось. От ворот  части до поселка Тарасково шла дорога, а кругом был лес. Тут росли только высокие ели.  Родители, оставив машину возле КПП, решили прогуляться с сыном по лесу, а в Тарасково зайти в кафе и попить чаю. Погода была просто чудесная, солнце хоть и пригревало, но кроны мощных елей создавали тень. Веял свежий ветерок, и  даже в такой день здесь было прохладно. Галыч снял китель, закинул его в машину отца и, слушая внимательно родителей, молча шел с ними по асфальтированной дороге. Затем мать увидела, как по его щеке пробежала слеза. Она достала платок и вытерла слезинку сына. Объяснив ему все и рассказав о своих подозрениях, они попросили поговорить с братом, пока не поздно. Ведь Андрей был совсем ещё юным, и у родителей в душе теплилась надежда, что они смогут спасти его. Затем, вернувшись обратно к КПП, отец поднялся к командиру части. Достал своё удостоверение ветерана боевых действий и попросил отпустить сына на пару дней домой, с чем командир части охотно согласился. Затем оба офицера посмотрели друг на друга с уважением, пожали руки, и Галкин-старший отправился к своей машине, где вместе с матерью подождал своего сына. Сын переоделся в «гражданку», закинул в пакет военную форму, чтобы дома можно было её  постирать.
           Андрея, как всегда, дома не было. Галыч долго ждал его, затем, так и не дождавшись брата, включил фильм и, начав его смотреть, уснул на первых же минутах. Андрей пришел ночью в очень неадекватном состоянии. Еле расправив свою кровать, он залез в нее прямо в одежде и вдруг увидел, что на другой кровати кто-то спит. Подойдя поближе, Андрей узнал в нем старшего брата. И вдруг его затрясло. Он почувствовал сильный страх, ведь если бы Галыч проснулся, то у Андрея начались бы большие проблемы. А так, не разбудив брата, он просто лёг и уснул. На следующее утро Галыч проснулся рано, встал. Увидев, что брат ещё спит, не стал его будить. Он пошел в зал, сделал зарядку, умылся и сел завтракать. После завтрака  Галыч зашёл в комнату, чтобы заправить кровать. Увиденное его потрясло. Андрей  лежал уже на полу. Ему было очень плохо. Он весь трясся и скулил, стуча зубами. Галыч остолбенел. С Андрея лил пот, и он плакал, прося о помощи. Раньше Галыч с подобным не сталкивался и не знал даже, что нужно делать в данной ситуации. Он понял, что это ломка, что брата ломает. Это всё означало одно: Андрей уже давно начал употреблять, и что тут уже требуется медицинская помощь. Галыч позвонил своему соседу и попросил прийти. В квартиру зашёл мужчина лет  пятидесяти. Его звали Антон. В молодости он был военным хирургом и являлся другом семьи Галкиных. Галыч знал, что Антону можно доверять.
           - Что с ним делать? - спросил Галыч. 
           - В клинику его нужно везти, - ответил Антон.
           - Нельзя в клинику, - возразил Галыч.
           Антон отыскал телефон своей знакомой, набрал её и попросил очень срочно приехать. Андрея раздели и положили в горячую ванну. Ему понемногу стало легчать. К тому времени приехала врач, нарколог по профессии. Она работала в частной клинике. Затем пообещала Галычу и родителям, что никто ничего не узнает. Андрея одели и помогли спуститься по лестницам, поддерживая с обеих сторон, посадили в машину отца и  повезли в реабилитационный центр. Дорогой читатель, клиника была анонимной, поэтому не будем говорить о ней. Андрея сразу же приняли, так как эта женщина занимала тут солидный пост. Затем родители и брат попрощались с ним, обещая, что скоро приедут проведать. Сели  в машину и вернулись домой. Мать не знала, то ли ей плакать, что ее подозрения оправдались, то ли радоваться тому, что сына вылечат. Она наклонилась вперёд к сыну, который сидел рядом с отцом на переднем сиденье, поцеловала его в голову и сквозь слезы  дрожащими губами промолвила:
           - Сынок, спасибо.
           - За что, мам? Глупости. Ведь он мой единственный брат.
           И глаза Галыча стали вновь мокрыми и внезапно покраснели. Наутро он собрал свою военную форму в пакет и уехал к себе в часть на электричке.
           Прошла пара месяцев. Андрея вылечили и сняли наркозависимость. Вскоре его должны были выписать. В клинике он подружился с одним из охранников, взял у него сотовый телефон, чтобы перезваниваться с друзьями. Перед выпиской Андрей позвонил Кириллу и попросил приехать к нему. Андрея отпускали на следующий день. Врачи, так же как и родители, думали, что он  здоров, раз прошел полный курс реабилитации. Друг приехал с утра и стоял возле клиники. Вблизи располагалась красивая березовая роща. Как только Андрей вышел за ворота центра, увидел Кирилла и со свистом, сломя голову, побежал к нему. Они обнялись по-дружески  и пошли в сторону остановки.
           - Перец негде взять?- вдруг спросил Андрей.
           Кирилл расстегнул ремень, из-под бляхи вытащил небольшой пакет и протянул другу.
           - Ну, я знал, что ты, по-любому, не бросишь.
           - Ошибаешься, - сказал Андрей.
           - Ну, посмотрим…
           - Я буду иногда употреблять, а между употреблениями делать перерывы по несколько дней, чтоб снова не подсесть, и чтобы опять не началась ломка.
           Закончив свой пустой разговор, парни сели на электричку и отправились в свой район. Ну, что тебе сказать, дорогой читатель, Ты ведь и сам понимаешь, что Андрей  продержался всего пару недель. Это всё, на что его хватило. Затем он опять погрузился в знакомое болото. Все началось заново, всё вернулось на круги своя.
           В один из зимних дней рано утром накануне Нового года Галыча отпустили домой за особые заслуги. И он, сев на электричку, поехал в свой родной район, чтобы встретить праздники с родными и со своей любимой. Галыч зашёл домой, обнял маму и папу.
           - Я приехал на праздники, меня отпустили на несколько дней.
           - Замечательно, это очень приятный сюрприз, - сказал папа, улыбаясь.
           Побыв дома,  Галыч взял подарок, который купил для своей девушки и отправился к ней.  Она уже стояла на улице в белой куртке с капюшоном. На голове у нее была белая красивая вязаная шапка. Галыч побежал к ней, обнял ее крепко-крепко, затем, подняв в воздух, стал кружить. Потом поставил ее на землю и промолвил:
           - Ты знаешь, я так соскучился.
           Она обняла Галыча очень нежно и ласково, положила свою голову ему на плечо и тихо шепнула:
           - Я тоже очень соскучилась.
           Они взялись за руки и пошли гулять. Проходя возле кинотеатра «Владивосток», влюбленные решили срезать и пройти через парк. По обеим сторонам тропинки росли небольшие голубые ели, которые были  мягко усыпаны снежком. Когда тропа закончилась, показался пруд, который зимой замерзает, а летом тут сидят люди на удобных скамейках. Кое-где стояли мангалы, в этом парке разрешено делать шашлыки, и поэтому он никогда не пустовал.  Когда влюблённые проходили мимо этих скамеек, они вдалеке  заметили людей. Их было человек пять. Подойдя поближе, Галыч узнал в одном из них своего брата. Андрей был очень пьян или «накачан». Он шел, «зависая», с дружками к главной дороге. Внезапно споткнувшись,  Андрей  упал. Все начали смеяться, потом подняли упавшего товарища и пошли дальше.  Галыч наблюдал за этим издалека и пока не  хотел, чтоб его узнали. Он понял, что брат снова сел на иглу. Галыча просто разрывало от злости и горя. Когда он подошёл совсем близко к этой компании, то в гневе закричал во все горло: 
           - Что же ты делаешь, гад! Совсем тебе никого не жалко, -  и, повалив его, начал бить по лицу.
           Их сразу растащили. Андрей даже не понимал, что случилось, потом, подняв голову, и увидев Галыча, произнес:
           - Прости, брат, я сломался.
           Галыч плакал навзрыд. Он заливался слезами и не знал, что делать. Потом, дав пару пощёчин Кириллу и другим, поднял брата.
           - Кирилл, если  я его с вами ещё увижу, то потом не жалуйтесь, всех вас порву! - прокричал Галыч во все горло.
           Подошла его девушка, они подняли Андрея и повели к дороге. Затем Галыч остановил такси, посадил брата и повез домой. Андрея уложили на кровать, и он до вечера крепко спал. Потом, проснувшись и придя в себя, вспомнил, что встретил брата, и эта встреча закончилась для него очень плачевно. Галыч зашёл в комнату, закрыл дверь и, присев на кровать, негромко спросил:
           - Ну, что? Как себя чувствует молодой наркоман?
           Андрей молчал и смотрел в одеяло, свесив голову. Затем Галыч вновь спросил:
           - Тебе не надоело позорить семью? Не надоело позорить родителей?
Но Андрей продолжал молчать.
           - Я с кем разговариваю? - нервно произнес Галыч и ударил брата по лицу ладонью.
           - Руки убрал! Ты что руки распускаешь? - подпрыгнув на кровати, крикнул Андрей.
           Родители услышали, что дети ссорятся, вбежали и начали их растаскивать.
           Вечером, узнав, что подростки покупают героин у Егора, Галыч взял биту и отправился к нему. Егор был дома, вновь только что приняв очередную дозу своего чудо-лекарства, сидел на кровати и, как кипарис на ветру, покачивался. Галыч вбежал к нему и, ударив его битой прямо по ногам пару раз, закричал:
           - Получай, гаденыш! Ты что молодежь портишь, паскуда?
           И отбросив биту из рук, он ринулся уже врукопашную. Схватил Егора за горло и стал душить, да так сильно, что тот  захрипел. Затем, откинув его обратно на кровать, со злобой произнес:
           - Еще раз увижу, что продаёшь молодежи наркоту - убью!
           Взяв свою биту,  Галыч собрался уходить. Егор откашлялся и крикнул в ярости:
           - Ну, всё, щенок, ты себе сам подписал смертный приговор.
           Встав с кровати, он позвонил Зафару, рассказал, что стряслось, и попросил помощи.
           - Не бойся, мои люди с ним поговорят, - успокоил его Зафар.
           А Галыч, понимая, что за Егором кто-то стоит, отправился домой. Андрей лежал на кровати, о чем-то думая. Галыч,  взволнованный  этим событием, рассказал брату, что натворил. Андрей в ужасе спрыгнул с кровати, оделся, посмотрел на брата и испуганно произнес:
           - Ну, братец, ты влип.
           Нельзя было терять ни секунды. Андрей  попросил брата скорее  уехать обратно в часть. Галыч оделся и вышел с братом из подъезда. Затем Андрей,  проводив его до электрички, крепко обнял и сказал:
           - Не бойся, брат, я постараюсь все уладить.
           Затем без раздумий отправился к Егору и стал его просить, чтобы тот простил Галыча и забыл об инциденте. Егор, конечно, был наркоманом с очень большим стажем, и для него казались чужды такие чувства как милость, милосердие и прощение, но жестокости и обидчивости в нем тоже не было. И он решил забыть об этом случае. Тем более,  что молодежь у него покупала очень много товара, и он не хотел лишиться клиентуры.
           Вышло так, что Андрей все равно не остановился. И одним из теплых весенних дней, когда только началась оттепель, в часть к Галычу приехал Антон, друг их семьи, занёс в штаб батальона справку о смерти, заверенную в центральном военкомате.  Галыча отпустили с ним, хотя он не знал, куда едет. Антон  ему пока ничего не сказал. Когда они приехали во двор, Галыч выскочил из машины и без лифта побежал домой. Он отворил дверь и увидел, что мать и отец сидят на кухне и плачут. Слезы бежали по щекам матери и падали прямо на стол. Папа же закрыл глаза платком и тоже плакал.  Галыч всё понял. Он  подошёл к матери, обнял ее и начал успокаивать:
           - Мам, мам, ну, прошу, успокойся.
           Мать обняла сына и стала плакать ещё сильнее.
           - Сынок, Андрюши нет больше с нами, - прошептала она очень севшим и дрожащим голосом.
           Вышло так, что его брат  с друзьями сидели в подъезде. Затем, украв велосипед у таджиков, которые работали дворниками во дворе, сразу его продали и купили один  чек героина. Не  выходя из подъезда, они сразу же его употребили. Но куплен он был у другого дилера, не у Егора, и поэтому подростки не знали, какого он качества. Андрей употребил слишком большую дозу, и ему стало плохо. Друзья хотели привести его в чувство своими силами. Но когда не смогли этого сделать, видя, что он не приходит в себя, просто убежали, оставив его в подъезде. Потом позвонили в «Скорую» и анонимно сообщили, что на этаже лежит человек без сознания.  Врачи ехали слишком долго. К тому времени парень скончался. Врачи  хотели чем-нибудь помочь, но было поздно. Андрей умер, совсем не познав жизни. Ему недавно исполнилось только семнадцать лет, и  такой молодой  он  ушел страшной смертью и всем близким причинил  адскую боль. Мама и папа плакали, не переставая. Галыч тоже не мог сдерживать слёз. Во время похоронного ритуала он даже упал в обморок.  Перед его глазами пробегало их детство, Андрюшка, все те моменты, что их так связывали. Он плакал и не мог успокоиться: его единственный брат, которого никто никогда не заменит, скоро будет засыпан землёй, и они больше никогда не смогут увидеться. Галыч был очень впечатлительным, хотя где-то глубоко в душе он просто ненавидел брата и очень злился на него за то, что тот оказался таким слабым и  так поступил со всей семьёй. Теперь отныне слезы будут вечным спутником их бедной матери. Отец на войне и так навидался всякого, и вот под старость лет  такое горе. Эти мысли просто грызли и убивали Галыча. Семья  переживала очень тяжёлый удар. Отец начал пить, мать постоянно плакала.
Галыч вскоре отслужил и был уволен в запас. Он  отдал свой долг Родине. Вернувшись в отчий дом, стал думать, как жить дальше. Все в этой проклятой квартире напоминало об Андрее. Как-то Галыч напился, сел в автобус и доехал до Николо-Архагельского кладбища. Тут  покоился Андрей. Отыскав могилу брата, Галыч присел на корточки и, обняв памятник брату, стал громко плакать.
           - Бедный Андрейка, как же так вышло?
           В ответ только слышалась пустота да молчание. Галыч немного посидел, потом прикурил сигарету и, глубоко затянувшись, снова стал смотреть на памятник. Его вновь трясло и ничего не могло помочь. И перепады настроения были  ужасными: то его преследовала грусть и тоска, то злоба на брата, и Галыч начинал ругаться матерными словами. Но потом, спустя примерно час, он вышел с кладбища. Дождавшись своего автобуса, который шел прямиком до Перово, сел и поехал домой.
           И как бы ни было грустно и прискорбно на душе, о дорогой читатель, но Галыч вскоре запил. А потом и вовсе ушел в запой, так и не найдя работу. Горе его сломило и сделало тем, кем он никогда не думал стать. И таким образом, Галыч покатился по наклонной. На поминки Андрея пришел Кирилл, который прошел реабилитацию в одном из центров столицы. И увидев  Галыча пьяным, подошёл и сказал:
           - Тебе это не поможет, алкоголь убивает в тебе личность и превращает в быдло.
           - На что ты это намекаешь? - спросил Галыч. 
           - Лучше пару дорожек занюхай и выйди из этого состояния. Иначе быть беде. Я не хочу, чтобы из этого дома ещё одно тело вынесли, - и протянул ему фольгу.
           Галычу это не понравилось, и он будто озверел, накинулся на Кирилла с криками: 
           - Пошел вон! Убирайся из этой квартиры!
           Родные привели его в себя. Галыч не думал о том, как жить дальше, продолжая пить. Вскоре любимая девушка от него отказалась, и он остался совсем один. Тогда он решил прислушаться к словам Кирилла и отправился на квартиру к Егору. Негромко постучался, и из квартиры раздался крик: 
           - Открыто!
            Он вошёл в квартиру, снял туфли и, войдя в комнату, увидел, что хозяин квартиры лежал в зале в одних шортах и смотрел телевизор. Увидев гостя, Егор соскочил с дивана и с удивлением произнес:
           - Боже мой, какие люди! Тебе чего, Галкин?
           - Да так, поговорить пришел, - сказал Галыч, объяснив Егору, что хочет просто попробовать пару «дорожек», чтобы отойти от запоя и «слезть со стакана».
           Егор рассмеялся и произнёс:
           - Галыч, что-то я тебя совсем не узнаю.
           - Давай только без этого, Егор, - произнес он со смущением и  густо покраснел.
           - Ну, это не спасение, ты же понимаешь? А наоборот,  утопия, - произнес Егор и пошел на кухню.
- Сделай мне пару «дорожек», прошу. И не нужно вот этого лишнего нравоучения, - кричал из зала Галыч.
           - Иди сюда, на кухню, - произнес Егор.
              Он вытащил  колонку, снял с неё обшивку. Затем достал оттуда пакет,  распаковал его и, насыпав немного на стол, лезвием, что лежало возле центра стола, размельчил героин в форме камня, превратив его в порошок. Из порошка он сделал две полоски,  взял ручку, что лежала в шкафу, раскрутил ее с обеих сторон. Быстро соорудив из неё трубочку, передал ее стоявшему рядом Галычу и произнес с юмором:
           - Ну, с Богом! 
           Затем Егор отошёл, чтоб не мешать ему. Галыч, закрыв одну ноздрю, втянул в себя этот порошок через нос. Немного поморщился, поплевав в мусорное ведро, зажал правую ноздрю и вдохнул в другую. На вкус наркотик был очень неприятен. После него немело нёбо и ужасно тошнило. Но, немного подождав и попив чаю, Галыч стал расслабляться, погружаться в состояние эйфории. И как ни странно, ему это понравилось больше, чем алкоголь. Он был в сознании и понимал все, что происходит. Правда, сказать он ничего не мог, а даже, если  и мог, то не хотел, - так  ему было хорошо.  И  удовольствие  это приходило внезапно и грело его тело, которое уже так давно охлаждал алкоголь.
           Галыч поднялся и пошел домой, поблагодарив хозяина квартиры за бесплатное угощение и  хороший приём. Егор в душе радовался, что тот сам пришел и именно в тот момент, когда у него было такое сломленное и убитое состояние. На одного клиента прибавилось. Егор точно знал, что если Галыч попробовал на вкус эту гадость, то уже не остановится.
           Сотни и даже тысячи  людей проходили  это на глазах Егора, которые клялись, что просто попробуют через нос, и всё. Что никогда не введут его внутримышечно или внутривенно, но из тысячи лишь пара человек смогла  сдержать свои слова. Остальных засасывало это болото.
           Егор просто не видел никакой разницы между тем, нюхаешь ты наркотик или употребляешь через шприц. Главное, что эта гадость попадает в организм и разрушает тебя и твое сознание. Егор никогда не продавал героин  чужим покупателям, а только людям из своего района. И сам того не понимая, был палачом, который убивал всю молодежь вокруг, а затем и их родителей, которые спивались от горя или заканчивали суицидом свои сломленные жизни. И самое страшное было то, что всё было куплено, никто не мог  остановить это преступление. Палачи оставались безнаказанным, их интересовала только прибыль, а не судьбы и жизни людей. Галыч всегда повторял своё любимое выражение: «Если  я буду умирать, не нужно меня везти в больницу. Везите меня лучше в родное Перово:  я там очень много раз умирал, но под утро всегда приходил в себя».
           Дорогой читатель, я слишком углубился в жизнь Галыча, просто хотелось показать тебе всю черноту и всю мерзость наркоманской жизни. Хотел, чтоб каждый человек, который прочитает мою книгу, испытывал отвращение к наркотикам и к наркоманам. Одним словом, употребляя наркотики, человек превращается в настоящее животное, которое не остановится ни перед  чем.
           А сейчас  вернёмся к случайной встрече Галыча и Егора. На станции было очень людно. Егор попросил Галыча  сесть в машину. Затем, отъехав немного, остановились, и начался разговор.
           - Ну, как дела, Егорыч? - спросил Галыч.
           - Дела у прокурора, - пошутил Егор.
           - Можешь помочь мне? - спросил Галыч
           - Чем?
           - Дай мне на пару дней один  чек в долг. Очень плохо мне, - печально произнес Галыч и свесил голову.
           - Не вопрос, - сказал Егор и завернул в сторону дома.
           Вдруг около магазина «Пятерочка» он заметил Дину, которая подбегала к машине. Он увидел, что она направляется к ним, и остановился. Затем опустил немного стекло и спросил:
           - Чего тебе, Дин?
           - Егорушка милый, пару дней назад из твоей квартиры милиция вывела двух рабочих, не русских. Затем обыск у тебя дома был. Веру и Олю с первого этажа понятыми взяли. Вроде не нашли ничего, - быстро и с волнением произнесла она этот длинный монолог.
           Егор вытащил из кармана пятьсот рублей и протянул Дине. Она отнекивалась и не брала, но он был очень настойчив. Затем развернулся и поехал в другую сторону: нельзя было появляться дома, пока всего не узнает. Взяв Галыча с собой, Егор отправился в Балашиху, на съёмную квартиру. Ехали недолго, пробок почти не было. Егор предложил своему попутчику подработать, сказав, что даст ему пару граммов героина. Галыч, когда услышал это, обрадовался: ему было плевать на всё на свете, на все опасности, которые могли ожидать, в том числе, и на сотрудников милиции.
           Как только начало темнеть, они оставили машину недалеко от дома, затем  зашли во двор. Галыч сначала разведал обстановку, потом открыл дверь квартиры и быстро вошёл. Затем медленными шагами направился в ванную, отодвинул кафель, что выпирал немного из-под ванной, вытащил запечатанный  пакет, сунул его за пазуху и очень торопливо убрался из квартиры. Егор уже дошел до машины и подъехал к подъезду, чтобы в случае чего быстро уехать из этого района. Галыч выбежал из подъезда, сел в автомобиль, и они поехали.
           Егор ехал не слишком быстро, чтоб не привлекать внимание. Он попросил Галыча распаковать пакет, снял упаковку с пачки сигарет и насыпал туда немного героина. Глаза Галыча загорелись, а в душе у него наступило спокойствие. Он вышел около метро Перово, попрощался с Егором, сердечно поблагодарив его, и прямым путем отправился домой, чтоб быстрее принять свой  «эликсир жизни» (именно так он в шутку называл героин). По дороге посетил до боли знакомую аптеку, купил пару шприцов по два куба и поднялся к себе.
           А Егор поехал на станцию Измайлово. Именно там у Зафара было игорное  заведение, и там его можно было отыскать. Прежде всего, Егор хотел посоветоваться с Зафаром, как ему поступить дальше.
           Проезжая около Измайловского парка, Егор остановился, вышел из машины, взяв с собой пакет,  немного отсыпал себе порошка. Затем зашёл недалеко вглубь  леса, раскопал землю под большим деревом и, положив пакет в яму, закопал его. Это дерево сильно отличалось от других, и его нетрудно было запомнить. Егор вышел из леса, вытащил бутылку с водой, помыл руки и двинулся в Измайлово.
           Доехав до места, он стоял и долго думал, как быть. Но потом набрался смелости и подошёл к двери. Полуподвальное помещение, которое с виду было ничем не приметно, скрывало в себе  много игровых аппаратов и рулетку. Тут собиралось большое количество людей. И сейчас было людно, но Егора тут знали и были рады ему. Он подошёл к барной стойке, попросил налить водки в большой стакан и ещё томатного сока, чтоб запить, и попросил позвать Зафара.
           Выпив водку и запив ее томатным соком, Егор сидел и смотрел на людей, которые были так увлечены игрой, что никого не замечали. Их глаза светились от азарта и от желания играть. Они напоминали Егору зомби. Он смотрел на них с большим презрением и без всякого уважения. Вдруг вышел один из людей Зафара и попросил Егора следовать за ним. Они зашли за ширму, которая располагалась возле барной стойки. Потом открылась дверь, и Егор вошёл в комнату, в которой никого не было.
           - Располагайся, чувствуй себя, как дома.
           - А где Зафар? - спросил Егор.
           - Его закрыли на днях, - ответил человек
           - И что теперь будет? – продолжал спрашивать Егор.
           - Да не боись, его выпустить на днях должны.  Ну, ты сходи завтра в местное отделение,  они и с тобой потолковать хотели. А пока можешь переночевать тут.
           Егор попросил шприц и одеяло. Затем, когда ему принесли всё это, он на ночь сделал одну внутривенную инъекцию и попал в царство Морфея. Успокоив свой организм, уснул сладким и цветным сном.