Последний день Кали-Юги - 32

     Спустя несколько минут Ярослав звонил старому другу. Путилов отреагировал на звонок бурной радостью.
     - Славик, дружище! Как я рад тебя слышать! И ещё больше был бы рад увидеть тебя.
     - Так в чём дело, Олег? – откликнулся Ярослав, чувствуя, как радость друга отзывается в душе резонансом. – Давай встретимся. Не забыл мой адрес?
     - Считай, что забыл. Тут, Слава, такое дело… Но сначала ответь мне: ты когда-нибудь пил коньяк «Наполеон»?
     - Ты лучше скажи, кто его не пил? – хмыкнул Ярослав. – Было время, когда он во всех магазинах продавался.
     В трубке послышался ехидный смешок.
     - Слава, то был не французский коньяк, а польский самогон. Я же тебе про настоящий «Наполеон» говорю.
     - Настоящий не пробовал.
     - Ну вот! – раздался радостный возглас, словно это признание обрадовало Олега. – У меня второй месяц шикарная бутылка дома стоит. Досталась по случаю. Я всё ходил вокруг и облизывался, а серьёзного повода раскупорить не было. А ты мне этот повод подкинул. Так что жми ко мне.
     Ярослав не заставил себя уговаривать.
     - Лады. Называй адрес.
     - Только ты того… заскочи в магазин – возьми чего-нибудь на закусь. А то у меня в холодильнике полный голяк. Правда, есть тушка мяса, но ты его вряд ли станешь кушать.
     - Мышь повесилась?
     - Угадал.
     - Лады! Спасу тебя от голодной смерти.
     Ярослав собрался и вышел из дома.

     Они сидели на маленькой кухонке в съёмной квартире Олега. Хозяин раскупорил красивую бутылку, запечатанную сургучом, и наполнил две стопки приятно пахнущей жидкостью.
     - Давай, Славик, за встречу!
     Крепкий напиток мягко прошёл по пищеводу, вызывая ощущение тепла. Коньяк был великолепен. Совсем не похож на ту палёную гадость, которая когда-то продавалась в российских магазинах под маркой «Наполеон».
     - Каково впечатление? – поинтересовался хозяин.
     - Слов нет! – ответил гость искренне. – Самый лучший коньяк изо всех, какие доводилось испробовать.
     - Тогда не будем тормозить, - сказал Олег, опять наполняя стопки. – Теперь за тобой тост, дружище.
     Ярослав поднял стопку с золотистым напитком.
     - За успех нашего безнадёжного дела!
     Олег засмеялся.
     - Чертяга! Не забыл, значит?
     - Не забыл.
     Выпив по второй, друзья ударились в воспоминания о студенческих годах – шумных, весёлых, незабываемых. А ведь тогда казалось, что это ещё не настоящая жизнь, а лишь прелюдия к ней. Потом получили дипломы, распределились по предприятиям, обзавелись семьями. И вдруг обнаружили, что самое интересное и настоящее было в прошлом. Словно подводя итог, Олег со вздохом сказал:
     - Знаешь, Слава, у меня сложилось мнение, что в этом мире нет ничего надёжного. Понимаешь: ни-че-го! Всё зыбко и хлипко. Строишь планы, стремишься к чему-то, из кожи лезешь, а тебя хрясь – и мордой в грязь.
     - Слушай, Олежка, а что у тебя с Лариской стряслось? Её версию я выслушал. Хотелось бы и твою послушать.
     Олег поднял кверху указательный палец.
     - А вот об этом я расскажу после третьей.
     Они пропустили ещё по стопочке. Потом Олег поведал свою историю, до банальности распространённую: непримиримая позиция, качание прав, демонстрация готовности разорвать отношения и, как следствие, разрыв этих самых отношений. А потом начались поиски новой спутницы жизни в интернете. А этого Лариса уже не могла потерпеть. Она собрала вещи Олега, и он ушёл на съёмную квартиру.
     - Не понял! – воскликнул Ярослав. – Ты просто оставил ей квартиру и ушёл? А что будешь делать, если тебя отсюда попросят? У тебя есть запасной аэродром?
     - Да есть одна, - Олег небрежно махнул рукой. – Вроде бы, всё с ней по-умному, по-хорошему. Да что-то настораживает. Я, Слава, пока торопиться не буду. Получится с ней – будем жить. Если нет – буду искать другую. Чтобы оглядеться и определиться с выбором, нужна нейтральная территория. Меня эта маленькая квартирка вполне устраивает.
     - Ну, а если потеряешь работу и не сможешь снимать жильё – что тогда?
     - К Лариске вернусь. Временно, конечно. Мы с ней этот пункт обговорили.
     «Ясно! – подумал Ярослав. – Лариса хорохорится, но в душе надеется, что Олег останется с нею. Но гонор и упрямство не позволяют признаться в этом. А для Олега это подстраховка на крайний случай. По крайней мере, у него есть место, где можно будет переждать тяжёлое время. Но, если разобраться, Олег прав лишь в одном: ничего надёжного нет в мире. Всё может кардинально измениться в любой момент. Сегодняшняя попытка Ларисы завлечь меня к себе – яркое тому подтверждение».
     Вслух он спросил:
     - А если она кого-нибудь найдёт?  Что тогда?
     Олег пожал плечами.
     - Я как-то не подумал об этом. Даже в голову не приходило. Она же по жизни тяжела и прямолинейна, как железнодорожный состав. После нашего разлада на всех мужиков зубами скрипит. Вот я и уверился в том, что у неё ещё долго ничего в жизни не изменится, - он внимательно взглянул на собеседника. – Ты считаешь иначе?
     Ярослав вздохнул, качая головой.
     - Олежек, железнодорожные составы порой такие кренделя выделывают! И скорость у них бывает приличная. Разгоняются медленно, зато их потом быстро хрен остановишь.
     Олег задумчиво потеребил мочку уха.
     - Да, дружище, озадачил ты меня! Только вот скажи мне: ты это сейчас говоришь чисто гипотетически или что-то просёк?
     - Гипотетически, - ответил Ярослав.
     Ему не хотелось посвящать друга в подробности разговора с его бывшей женой. Олег ещё немного подумал, потом небрежно махнул рукой.
     - Ладно, как будет – так будет. Ты лучше расскажи, как твои дела обстоят. Живёшь со своей неотразимой?.. Хотя постой, сначала выпьем.
     Приняв «на грудь» очередную порцию, Ярослав рассказал другу о своих злоключениях. Всё накопившееся за последнее время хлынуло из него мутным потоком, прорвав дамбу терпения. Олег внимательно слушал. Терпеливо выслушав до конца, сказал:
     - Да, Славик, дела твои ещё похлеще моих. Хотя удивляться тут нечему. Не обижайся на меня, но то, что с тобой случилось – вполне закономерно.
     Ярослав согласно кивнул.
     - Я не обижаюсь. Мне уже говорили, что у неё на лице всё написано.
     - Правильно! Что ещё говорили?
     - Что я дурак, потому что не видел этого.
     - Тоже правильно!
     Олег повертел в руке пустую стопку, словно разглядывая её, потом поставил на стол и сказал:
     - Ты тут в своём рассказе упомянул про разговор в поезде о конце света. Я ведь тоже размышлял на эту тему. И пришёл к выводу, что будет этот самый конец. Будет! Уничтожат нас всех к чёртовой матери! Потому что мир давно перевернулся. Вспомни детство, Слава. На ком всё держалось в те времена? На женщинах! Они берегли семейный очаг, спасали семьи от разрушения, приструнивали непутёвых и безответственных мужиков. Теперь миру держаться не на ком. Современные бабы совсем осатанели. Они переняли все мужские пороки и пристрастия, да ещё усугубили их. Семья перестала быть для бабы ценностью. Она её не только не пытается спасти, но и сама разрушает с поразительной лёгкостью.
     - Что же мне делать, Олежка? – спросил Ярослав. – Снять жильё, а хату свою отдать, как сделал ты? Только у тебя есть надежда, что в трудную минуту Лариса пустит домой. Мне же надеяться абсолютно не на что.
     - Постой-постой, не горячись, - сказал Олег, задумчиво потирая лоб. – Есть у меня одна мыслишка. Сто процентов не гарантирую, но попробовать можно.
     Ярослав наклонился к нему.
     - Что за мыслишка?
     - Сейчас расскажу. Но сначала давай… Какая там у нас по счёту?.. Впрочем, неважно.
     Олег в очередной раз наполнил стопки. Посмотрел бутылку на свет.
     - Ещё на пару заходов хватит. Ну, будем здоровы!
     Коньяк уже оказывал на организм своё благотворное влияние. Голова оставалась ясной, но душа была спокойной и уравновешенной. Олег тем временем приступил к изложению своей мысли.
     - В прошлом месяце я буквально вытащил из-под колёс машины пятилетнего мальчонку. Самого немного зацепило – пару недель побездельничал на больничном. Так вот папаша этого пацана оказался крутым парнем. И, тем не менее, благодарным человеком. Он мне всё пытался за спасение сына крупную сумму вручить. А я считаю, что за такие поступки деньги брать нельзя. Отказался, в общем. Правда, - улыбнулся Олег, - от бутылки «Наполеона» не стал отказываться. И, кажется, совсем не зря.
     Он опять стал серьёзным.
     - Тогда этот парень – Вадим его зовут – сказал мне, что отныне я могу рассчитывать на его помощь, если кто-нибудь серьёзно побеспокоит. Вот я и думаю: а почему бы не потратить этот бонус на тебя?
     Ярослав недоумённо пожал плечами.
     - Что твой Вадим может сделать в данной ситуации? Прикончит Лидкину дочку? Вряд ли он на это пойдёт. Да и меня самого такой исход не устроит.
     - Ну, зачем же такие крайности? Девчонку могут припугнуть, причём очень убедительно. Она, конечно, сразу обратится за консультацией к мамаше. Но у тебя, по крайней мере, будет время для манёвра.
     - Для какого маневра? Что я реально смогу изменить за короткую отсрочку?
     - С таким настроением ничего не изменишь, - резко оборвал его Олег. – А вот если пошевелишься, то можно что-то сделать. Прогуляйся по сайтам знакомств. Кто знает, может быть как раз тебе и повезёт. Должны же где-то ещё остаться приличные женщины.
     Ярослав опять пожал плечами.
     - Я даже не знаю, где её можно найти.
     - Я же тебе только что объяснил…
     - Я про дочь Лидии.
     - Ах, вот ты о ком, - сказал Олег. – Думаю, в этом нет необходимости. Эти ребята сами кого угодно найдут. Ты мне её имя назови.
     - Затонова Светлана Юрьевна.
     - Подожди, запишу.
     Олег взял с полки листок бумаги и записал услышанное.
     - А фотка есть?
     - Надо поискать на компьютере.
     - Найдёшь – сбрось мне на электронку.
     Олег написал на том же листочке свой электронный адрес, оторвал клочок и вручил его  Ярославу. Когда разлили по стопкам остатки коньяка, Олег произнёс последний тост:
     - Давай, Славик, ещё раз выпьем за успех нашего дела. Не такое уж оно и безнадёжное.
     На этом они расстались. Шагая к остановке, Ярослав испытывал в душе смутную тревогу. Возможно, вмешательство крутого парня Вадима и могло хотя бы на время решить его проблемы, но связываться с криминалом очень не хотелось.

Продолжение следует