Прифронтовая полоса. III гл. Тонька - сирота

 
 Страна в предвоенные годы бурно развивалась, промышленность появилась потребность в подготовке рабочих профессий для промышленности; слесаря, штукатуры, токаря, фрезеровщики и другие профессии. Согласно указа Президиума Верховного Совета СССР от 26.06.1940 года правительство приступило к подготовке  кадров из подрастающего поколения молодежи, для этого еще до начала Великой отечественной войны в СССР было создано Главное Управление трудовых резервов. Оно занималось мобилизацией детей и распределением их по ремесленным и фабрично-заводским училищам (ФЗУ).

   В начале войны, когда была объявлена мобилизация лиц мужского пола призывного возраста, на предприятиях и заводах возникли трудности с рабочими профессиями. Ведь на фронт было призвано большая часть рабочего класса, заводы и фабрики нуждались  срочно в кадрах. На предприятиях и заводах были  организованы ускоренные 2-4 месячные курсы по подготовке кадров – ФЗО (фабрично- заводское обучение). В связи с этим по всей стране началась мобилизация детей-подростков в возрасте от 12-16 лет. Рассылались разнарядки не только по городам, но и по колхозам, и вот под эту разнарядку попала и Тоня.


***
 
   Семья бабушки Насти проживала на окраине села, дом был в плохом состоянии. И когда началась война стали призывать односельчан. По соседству жила семья деда Емельяна, у него был взрослый сын Иван и внучка Тоня. Сына Ивана почти в начале войны призвали на фронт, С начала войны от него приходили письма, но вскоре пришла «похоронка». Дед Емельян был уже старым, и он обратился к бабушке с просьбой, чтобы она взяла на воспитание его внучку после его смерти. А также предложил им переехать жить в его дом.  Но вот уже в1942 году умирает и дед Емельян. Перед смертью он написал завещание, в котором подписал свой дом на моего отца. Надеясь, что отец поможет Тоне в дальнейшей жизни. Отец ее жалел и постоянно ей помогал и защищал. Соседские ребятишки ее дразнили «Тонькой-сиротой». Но весной 1943 года после совершеннолетия отца пришла и ему повестка, и его призвали на Дальний Восток.

***

   На руках у бабушки осталось своих детей двое: малолетний сын Павел (1940 г.р. и дочь Клава -1918 г.р.), и сиротка Тоня. А потом в колхоз «Парижская коммуна» села Топориха Пензенской области пришла разнарядка на мобилизацию детей - подростков для работы на предприятиях оборонной промышленности.  И вот ее, девочку-подростка, по набору мобилизовали на курсы ФЗО при одном из оборонных предприятий, кажется в город Пермь. В ту пору ей не было и 16 лет. Спустя годы (где-то в году 63) она приезжала с мужем в село Топориха.  Я ее запомнил (в тот период я гостил у родных), как она при разговорах о прошлом часто  плакала. Мысли сбежать, от тяжелой работы у нее не было. Да и куда бежать, родных у нее никого не осталось, А в селе ее никто и не ждал. Хотя подростки часто совершали побеги. Но для этого был суровый закон, за побег привлекали к уголовной ответственности. Так 26.12. 1941 года указом Президиума Верховного Совета СССР вводится дополнение к указу Президиума Верховного Совета СССР от 26.06.1940 года « Об ответственности рабочих и служащих военной промышленности за самовольный уход с предприятий».

  Этим детям, оторванным от привычной деревенской среды, было очень трудно привыкать. Им, не видевшим никогда города, приходилось постоянно вздрагивать от непривычного шума  в цехах завода: грохот и постоянное движение механизмов, литейное производство с ее горящей лавой.

  Я, когда первый раз увидел тетю Тоню, еще не все понимал в ее печальной судьбе, ведь мне было около 7 лет, что она рассказывала о своих мытарствах в то военное время на заводе. Мне это казалось, чем-то отстраненным. Но уже, будучи взрослым, я много читал о тех трудностях, которые выпали на долю ребятишек-подростков, призванных по мобилизации на оборонные предприятия страны. Об условиях работы детей в годы войны 1941-45 годов написал статью «Банка варенья» в газете «Российская газета» - Неделя №5102(23) от 4.02.2010 года Бахарев Константин.

   И я представил как тетя Тоня, девочка подросток 14-16 лет проходила  курсы ФЗО, а потом трудилась на одном из многочисленных оборонных заводов в Перми. В отличии от пацанов, девчонкам было трудно вдвойне не только в цеху, но и в бараках, селили детей по 50-100 человек. Надо еще и постираться, а мыло давали по 20 грамм. Приходилось менять его и на хлеб.

 ПО ее рассказам мобилизованных детей-подростков селили в бараки, в которых были  двухярусные кровати, около них несколько тумбочек и стояли вдоль стен лавки. На кроватях лежали матрацы, набитые соломой, и войлочное одеяло и подушка.

   Питались в заводской столовой, на завтрак давали жиденький суп, в нем вместо мяса плавало несколько овсянок, на обед давали тот же супчик и несколько ложек овсяной каши. Ужин состоял из опять же этого супчика и был хлеб кукурузный по 700 грамм в день, это чуть больше куска хозяйственного мыла.

  В цехах было жутко холодно, работать приходилось в телогрейке, руки мерзли, было ощущение, что они примерзали к металлу. После работы приходишь в барак и часто засыпаешь в верхней одежде. Были случаи, когда ребята- подростки от слабости получали производственные травмы, в основном пальцев.

***

   И вот после всех этих трудностей, она смогла выжить, работая у станка в многочасовых сменах, как и вся страна, ковала победу. Я не знаю, к сожалению, были ли у нее награды за этот ратный труд. Она вышла замуж, и жила в городе Перми, долго не могла родить. Возможно, сказалась тяжелая работа, болезни. Но   на малую родину ее постоянно тянуло, и вот уже в начале 60-хх годов она приехала с мужем и маленьким мальчиком. Больше я ее не видел, да и переписываться, ей видимо, не хотелось.  Родных она потеряла в войну, а с бабушкой она не особо хотела общаться. А отец всегда вспоминал о ней, как о своей названной сестре. Но жизнь брала свое, да и помочь было особо нечем, все в ту послевоенную пору жили одинаково.