Упрямые профсоюзы

Социологическая служба промобъединения  ООО «Предвзятцех» провела анкетный опрос на тему:

- Какое в "Предвзятцехе" самое упрямое структурное подразделение?

Результаты ошеломили всех.

За отдел упорядочения фасовки ширпотреба проголосовал один человек.

Сторожил предприятия - Накопительно-антикоррозионностойкий отдел - собрал в анкетах всего лишь две галочки, да и то одна из них нарисована детским цветным карандашом.

Три голоса поддержали отдел привилегированностей. И всё бы ничего, но кто-то рядом с галочками приписал коряво: «зажрались», «берегов не видят».
 Хуже всех обстояли дела у Службы проектирования покупок и визирования денежных масс (СППиДМ). Она собрала ноль галочек, крестиков и кучу слов с ненормативной лексикой.

Зато за профсоюз проголосовало 5 365 человек.

Руководство «Предвзятцеха» - в панике.

Начальник службы СППиДМ, взбешённый негативной оценкой, голосил громче всех:

- В заводских штабах засела контра! Это она подтасовала результаты! Надо пересчитать итоги заново и промониторить профсоюзные очаги, скопления и прочие профгруппы!

Ему поддакивал низкий, почти шуршелистый голос начальника отдела привилегированностей:

- Необъективный подсчёт! Сборщиками анкет водила вражья некорпоративная рука!
Социологи, понимая остроту положения, пошли на уступки. Провели повторный опрос. Работникам задали новый вопрос: «Какая самая полезная организация на заводе?»
И снова за профсоюз высказалось 5365 человек.

Тут же в отделах начались беспорядки. Розовый до этого микроклимат в коллективах моментально посерел, похудел и захромал на обе лапки. Мутили и бодяжили обстановку в основном темброносные сотрудницы. Бабьи возгласы упёрто первенствовали на рабместах, стихийных собраниях, в курилках и кабинетах начальства. Визг был слышен даже в коридорах.  Начальник СППиДМ не выдержал чудовищных  испытаний, взял отпуск и срочно отбыл по горящему туру на дачу. Остальные руководители залегли на больничные койки с синдромом лошади Пржевальского, у которой обычно болят только копыта и подковы.

Наверху, в кулуарах заводоуправления, в недоумении от происходящего.
Объяснить ситуацию взялся сторож складов чугунных двадцати тонных болванок:

- А чё? Тут и так всё понятно. Окна привилегированных и накопительных отделов смотрят в небо, по ночам - в космос и на Луну, а профсоюзные стёкла направлены туда, куда и положено: в сторону цехов. Чем отчётливее контуры производства в них, тем упрямее и полезнее достижения.

Возражать ему никто не стал. Промолчали.

Потому что понимали: сторож врать не станет, он знает, что такое настоящая предвзятцеховская жизнь, да и лучше всех из службы безопасности осмысливает, что двадцати тонные болванки никто никогда на пупок не поднимет, в карман не всунет и за завод не вынесет (оно это и нафиг никому не нужно...), а ещё он знает, что деньги в кошельке обсчитываются табуляграммками, размеры премии измеряются шелестом бумаг, гудением вентиляторов в компьютере и обляпанностью липкой цифири.

 Посему, когда смотришь в небо, можно там обнаружить кучу чумазых цифр для написания отчётов, а в космосе оной цифири - вообще тьма. Но лучше об этом никому не говорить, а то перепроектируют окна с прицелом на очерченность цехов, как тогда отделы будут писать отчёты? Небо-то скрозь бликующее трудовыми подвигами производство не просматривает