Возвращение каравана - 17

Автобиографическая проза

Из писем ко мне моих друзей
и мои ответы друзьям 
(1982-1996 годы)

ЧАСТЬ 17 (ДВЕ страницы)
 
* * *
Мой бесценный друг, Вы не забыли, что на днях наш общий день рождения? В этот день поднимите тост за процветание эпистолярного жанра!
               
* * *
Моя новая жизнь в редакции похожа на возрождение. Но похожести мало. Хочется фейерверка или каких-нибудь глупостей. Но в моём возрасте глупости уже выглядят неприличностями, а фейерверк никак не выстреливается.
               
* * *
Сынок женился. А у лапочки-дочки никак не вырастут крылья. Женихи сидят в засаде  и  боятся  к  ней  подступиться.  Но скоро-скоро в доме останутся два старика - я да муж. Ссориться мы давно разучились. И чем тогда украшать нашу жизнь?

* * *
Моё красноречие не может опереться только на три Ваших фразы в открытке. Мне нужен порт пошире, пощедрее. И потому у Вас появился соперник. Психологи считают, что ревнивец чаще убивает любовника, нежели любимую женщину (читай: письмоотсылательницу, письмописательницу). Так что я останусь жива. А вот жизнь моего любовника (читай: нового адресата), соблазнившего меня на эпистолярный жанр, вызывает опасение: он в интеллектуальном смысле и острословии Вам ничуть не уступает. «Вот, - рассуждаете Вы, - всего-то на четыре месяца отвернулся, а она уже нашла мне замену». А Вы как думали!
               
* * *
Когда овладевают «подземные чувства», иду к тем, кто, как мне кажется, может взять лопату и выкопать меня, достать из любой мрачной глубины.
        «Помоги мне, мать-земля!
        Я стучусь к тебе лопатой...».
Похоже, В.Брюсову были знакомы подземные чувства.
               
* * *
Три дня как я в отпуске. Буду шить из старых мешков новые рубашки и ждать ровного состояния духа.
               
* * *
У Виктора Цоя 24 июня концерт в Москве с группой «Кино». Но разве достанешь билеты? Из Апрелевки мне недавно прислали его диск «Ночь». Это всё, чем я располагаю из репертуара интересного рок-певца.
               
* * *
Друг мой! Если на фотографии я выгляжу, как школьница, то, Бог мой, как я умею притворяться! Но я не хочу играть роль бодрой старухи! Видимо, у меня маска такая с детства. Дочка месяц назад заставила меня уничтожить на голове «пошлые кудряшки». Некоторое время я буду сама себе нравиться.
               
* * *
Пишет мне редактор записку: в первой половине - распоряжения, во второй сообщение, что её не будет после обеда. Я почему-то воспринимаю только первую половину! И потому хожу и возмущаюсь, что редактор не сообщила, где она! Когда сотрудник обращает моё внимание на вторую половину записки, мы вместе начинаем хохотать и говорим дуэтом: «Маразм крепчал». Женщина после сорока - жалкое зрелище! И кто посмеет сказать, что это не возраст?!
               
* * *
Когда мой муж начинает показывать свои красивые ноги, а я ему говорю, что это не по мужски, он мне возражает, что  был запланирован девочкой.
               
* * *
Я - образец человека без родины, но и космополитом себя не чувствую. Лучше полюбившегося мне города Одессы, не знаю. И в Белоруссию я езжу не к родственникам, а к своим истокам. В последнее время почувствовала, что я отторгнута оттуда навсегда. «Не на этой земле будет крест мой стоять...».
               
* * *
Статью о фестивале верлибра писала не только от любви к свободному стиху, но и из чувства долга перед приобретёнными товарищами.
               
* * *
Пришла в редакцию женщина с цветами. Оказывается, купила мою "Чеканку" и таким образом захотела сказать спасибо моим верлибрам. Она - второй человек, который увидел в моих свободных стихах нечто религиозное. Первым был мальчик, который писал мне письма из армии. По всей видимости, их "смутила" стилистика верлибра, родственная библейской поэзии.

* * *
Я постоянна только в двух вещах: терпеть не могу открытые двери своей комнаты и люблю, когда мой стол стоит так, что стена у меня за спиной, а я сижу лицом к двери. Многие придвигают стол к стене и работают, утыкаясь взглядом в стену. А разве на стене много увидишь? Глазу простор нужен, а мозгу - тишина.
            
* * *
Подумала: ну зачем японцам наш Хлебников?! Потом укорила себя в скороспелости мышления. Следует сразу задать встречный вопрос: а зачем мне Исикава Такубоку, танка и хокку, которые я считаю вершиной мировой поэзии?
            
* * *
Пасху встретили, как и прошлые годы: собрались у моего подъезда человек семь, сходили в церковь Бориса и Глеба. В этот раз служба не принесла благости. И не только мне. Тому виной новый молодой священник. После Крестного хода, провозглашая всякие хорошие   слова,   он   всё   время   крутил   головой,  кого-то  искал.  И не захотелось даже отвечать: «Воистину воскресе!». Дома у меня посидели грустно.
            
* * *
Пришлась ко двору книга С.Къеркегора «Страх и трепет».  Названия некоторых глав: «Отчаяние, когда не желают быть собой», «Отчаяние, когда желают быть собой»... Он пишет, что в каждом(!) человеке живёт отчаяние, но большинство его не осознают. А осознание отчаяния - единственная возможность прорыва к Богу. У Александра Меня я этого не встречала.  И вообще философская религиозная литература заставляет смотреть на себя с непривычной стороны. Это одна из причин, что я так жадно читаю такие книги.
            
* * *
Досточтимый! Непонятен упрёк в статье в адрес поэта Карена Джангирова: "Объект его исследования - исключительно внутренний мир человека". А что ж ещё исследовать! И может, Джангиров - специалист по внутреннему миру человека!
               
* * *
Очень больно, что так и не собралась в Ленинград сказать Геннадию Алексееву слова благодарности за его верлибры. Может, нарушилась бы тогда эта страшная цепочка, ведущая к его смерти? Ведь в гибели человека виновен каждый, не только живущий рядом, но и в отдалении.
            
* * *
«Жизнь без песен не просто бедна, она неблагополучна», - пишете Вы. Помните у древних: «Какова музыка в государстве, таково в нём и положение дел». В «Игре в бисер» об этом пространно написано... Музыка бездарна, значит, и правители бездарны. А ещё хуже, когда в государстве вообще не поют.
            
* * *
В колонии для несовершеннолетних проводили психологический опрос. Выяснилось, что почти всем этим детям матери в детстве не пели колыбельных песен. Я тут же со страхом спросила у своих детей, помнят ли они мои колыбельные песни? Помнят, да ещё и с деталями!