Кирка Мариенгоф

 
                «Революция прежде всего - враг христианства.»  Федор Тютчев, 1848 год
               

     Анатолий Мариенгоф - красавчик, особенно в шляпе, но что-то антиангельское проскальзывает.
   И это самоубийство сына через повешение, «как Серёжа!», о какой-то тайне как - будто намекает.

   Однажды Мариенгоф с женой Никритиной пошли ночью прогуляться — до Невского, как они часто это делали.
А потом ещё квартальчик, выясняя отношения.
   Известно, что в 1939 году у них были особенно частые ссоры и выяснения отношений. Возможно что-то и проскользнуло в их разговорах, чего мы не знаем и никогда не узнаем, связанное с гибелью Сергея Есенина, что услышал их сын Кирилл.
Когда вернулись, обнаружили, что их единственный сын Кирилл, Кирка — повесился.
Ему шёл семнадцатый год.
   У Мариенгофа тогда вырвались слова: «Совсем как Серёжа».
   
    "Клюев был ведун. Мариенгоф дождался."
Причины смерти Кирилла Мариенгофа, Кирки, как называли его родители, до настоящего времени не установлены.
    Кто-то намекал на участившиеся ссоры родителей, но думаю, что просто ссоры родителей парня шестнадцати лет к самоубийству не приведут.

    Самого Мариенгофа настойчиво связывали с личностью Сергея Есенина, смерть которого народ упорно и справедливо считал убийством, а не самоубийством.
  (Смотри фото Есенина во гробе и этого достаточно, чтобы убедиться, что народ прав. Страдальческое выражение лица и глубокая вмятина на лбу, которую как ни старались, скрыть не удалось.)
   Есенин в то время, судя по его стихам последнего периода, вернулся к высшим ценностям, которые как-будто пошатнулись в его сознании в период его дружбы с Анатолием Мариенгофом и компанией.

    Простите за правду, но циники-поэты не были опасны для циников-убийц.
    В 1928году вместе с Никритиной, получившей работу в БДТ, Мариенгоф переехал в Ленинград, где и прожил до конца жизни, в отличии  от  Мейерхольда, Зинаиды Райх, Есенина, Клюева, Маяковского и тьмы тем.
   
   Революция с её массовыми убийствами своего народа, начиная от царской семьи, священства и до крестьянства до сих пор не получила своей истинной оценки на уровне государства.
    Думается, что Мариенгофу быть в КГБ для того чтобы доносить на Есенина,  просто даже не было никакой необходимости.
    Есенин весь в своих стихах, в вечных стихах. 
    И только временный отход от Истины, помрачение юного провинциального Поэта Есенина, может быть на совести старшего товарища. Но если всё же что-то способствующее смерти Есенина и было, то это и услышал в пылу их ссоры их единственный сын.
 
    У Кирки Мариенгофа была девушка, и "кажется, они с ней поссорились".
    Перед самоубийством пацан позвонил ей по телефону и сказал о том, что собирается сделать. Были ещё какие-то причины…

    Я думала над этой тайной и вдруг прочла, что в большинстве своём  современники считали Анатолия Мариенгофа виновным в смерти Есенина.
    И это пришло как ответ.

   Самоубийство Кирилла случилось в самом начале 1940-го года.
   С большой долей вероятности полагаю что, когда Кирилл позвонил своей возлюбленной девушке, она могла сказать ему о том, что все считают его отца причастным к смерти Есенина и потому она не будет с ним никогда, не оставив влюблённому Кириллу никакой надежды.
   (Возможно она сказала ему это ещё раньше и из-за этого они и "поссорились")

   Но самый полный и вероятный вариант, принимающий во внимание и то, что сказала девушка, состоит в следующем:

   Одноклассники и соперники в спорте, даже случайные знакомые, могли бросать Кириллу такие обвинения за спиной или в лицо. (Подростки ведь часто бывают жестоки друг к другу.)
   А с девушкой Кирилл по телефону действительно попрощался, навсегда, как она и сказала.

   Видимо всё сложилось воедино в тот роковой вечер.

   И мог ли он об истиной причине сказать, или написать своим родителям в предсмертной записке?!
   Разве, что смерть выбрал ту же, какой как бы, окончилась жизнь любимца русского народа, Поэта Сергея Есенина.

   Такой разворот событий мне представляется очень вероятным. А точнее нам теперь уже не скажет никто.
   В сложное время они жили. Не дай Бог такого времени никому.