хлопок, еще хлопок

1.

Олег стоял перед зеркалом и отрабатывал уклоны, ему очень не хватало уклонов, да и вообще активный защитных действий. В руках килограммовые гантели, костюм-сгонка и работа корпусом, постоянная работа корпусом. Не будет защиты, не будет победы. Олег все время был вторым в своем весе, первым был Караваев. Олег постоянно недорабатывал, он не мог подойти на нужную ему ударную дистанцию, Караваев же любил работать на расстоянии своего четкого левого прямого. Левой, правой, добавил по корпусу, уклон, еще уклон, в корпус правой, перевел левой на голову, уклон и правой добавил. В финале надо делать все четко, соперник чувствительный и хорошо все просчитывает. У Олега до этого не получалось достать левой, а ведь левый боковой был его лучшим и самым жестким ударом. Надо заметить, что жесткие удары слева не совсем типичны для бокса, так как левая – это более слабая рука и ей тяжелее ударить прицельно и акцентированно. Олег же был скрытым левшой, его переучили в детстве писать и есть правой, но все-таки функционально левая была более развита. На средней он его достанет, Олег не сомневался, просто надо было работать корпусом и обойти расстрельные прямые Караваева. Секундомер отмерял раунд за раундом до тех пор, пока, в конце концов, он внутренне не остался доволен результатом.

Довольный завершенной тренировкой он собрал свои вещи после душа и пошел по направлению к ближайшей станции метро. Когда подходил к «Октябрьской», он обратил внимание на большое скопление народа, время было такое, все чего-то требовали, Олег их не понимал, если честно, он был по натуре фаталистом и поэтому был уверен, что каждый просто должен заниматься своим делом. Все требования нарушают сложившееся равновесие. Каждому человеку необходимо работать, добиваться своих побед и жизнь, благодаря этому, сама по себе станет лучше. Существует объективный порядок вещей и все перемены требуют терпения и напряженной работы – этому его научил спорт. Олег пробирался через толпу к входу, кто-то что-то выкрикивал, то тут то там раздавались редкие и хлопки в ладоши, после какого-то выкрика о работниках правоохранительных органов, он хлопнул скорее из-за какого-то озорства и своего хорошего настроения, а не из-за одобрения услышанного и полез в карман за проездным билетом. Боковым зрением, он заметил, как от толпы отделились два парня спортивного телосложения и направились прямиком к нему. Бокс, кстати, очень хорошо развивает рефлексы и боковое зрение, необходимо видеть удары, которые идут по различным траекториям и как-то на них своевременно реагировать. Внутренне Олег был расслаблен, но, в то же время, готов к любым неожиданностям, поэтому, как только один из незнакомцев схватил его за сумку, он сразу же развернулся и заехал ему с правой в бороду, со вторым было сложнее, ему пришлось правую показать, а добавить с левой. Результат был достигнут четко и без лишней суеты - один из незнакомцев лежал лицом вниз, второй сидел и как-то растерянно осматривался по сторонам, казалось бы, проблема была решена, но Олег заметил очередных людей, которые отделялись от толпы и двигались в его направлении. Он не понимал, что происходит и чего эта странная банда могла от него хотеть, кроме этого ему очень не хотелось разбивать кулаки накануне соревнований, поэтому самым разумным шагом в этой ситуации, как ему показалось, был побег с места происшествия. Он понимал, что подземный переход, как закрытое пространство абсолютно не подходит и Олег бросился в сторону проспекта, сумка немного мешала бежать, но у него был план затаиться во дворе. Если противники не знали местную топологию, то, скорее всего, при таком скоплении народа, практически со стопроцентной вероятностью они должны были его потерять. Погоня немного оторвалась, он резко свернул за угол, после чего уткнулся в высокий железный забор, который перекрывал вход во внутренний двор здания. Олег перебросил через ограждение сумку, после этого подпрыгнул, ухватился за него, подтянулся, перевел ногу, перенес вес тела и оказался во дворе, взял сумку и забежал в один из подъездов, который, к счастью не был закрыт.

Ближе к одиннадцати вечера Олег решился выйти, было темно, народ разошелся, но все равно, несмотря ни на что он решил добираться домой наземными видами транспорта. Время было поздним и это было очень плохо для спортивного режима, было очень важным взвеситься и, если нет перевеса, просто хорошо выспаться.

Родители немного волновались тем что он долгое время не отвечал на звонки и сильно задержался, но в общем и целом ситуация дома была спокойной. Весы показали норму. Засыпая, Олег прокручивал в голове возможные картинки боя, по большому счету у него было две стратегии против Караваева, если одна не работала – работа корпусом и за счет этого сокращение дистанции, то была вторая – навязать высокий темп и затеять драку. Он был хорошо готов физически, поэтому все должно было получиться, в его активе имелись наработанные комбинации и пару финтов, которые давали надежду на успех.

Предварительные бои прошли легко, Олег в принципе знал всех в своем весе, знал чего ожидать и как действовать, их благоразумно развели по сетке соревнований и они встретились с Караваевым в финале. Все шло по ожидаемому сценарию, Олег хотел выйти на свою дистанцию атаки, а Караваев успешно блокировал все его действия. Соперник хорошо читал картинку боя и если Олег хотел сделать нырок или уклон, он предусмотрительно выбрасывал свои прямые чуть ниже и довольно четко попадал, тем самым не давая к себе подобраться. После первого раунда 4-1, в пользу Караваева. Во втором раунде Олег начал отрезать пространство и просто бить, он сбивал встречные прямые и в открывшиеся части тела успевал просовывать свои удары. Он начал чаще попадать и запирать в углах верткого и подвижного соперника, несколько раз ему удалось довольно плотно попасть левой и, как ему показалось, Караваев начал немного плыть. В третьем раунде было тяжело, темповой бой требует больших затрат энергии. Олег нарастил давление и не отдавал центр ринга, он четко понимал, что надо терпеть иначе так и останется на всю жизнь вторым и ничего из него не получится. Олег бил, резал пространство, шел в перед и опять бил, Караваев пятился, его правая была немного опущена, он явно устал. Олег понимал, что еще немного и можно будет заканчивать. На второй минуте третьего раунда он услышал окрик: «Олег, спокойно! Не лезь. Он тебя ловит!» Он собрался и пробил два удара. «Да что с тобой? Ты слышишь меня?» Олег перекрылся и точно не лез вперед, он работал на удержание счета. «Да разуй глаза! Что за дела?» Олег решил не обращать внимания, он видел опущенную правую Караваева, и был заряжен, он знал, что готов закончить. «Эй! Ты чего!» Олег начал атаку, но как-то внезапно почувствовал холод и удар по лицу. Внезапно настил ринга и потолок поменялись местами, а через какие-то доли секунды вообще пропала четкость изображения, и все как-то завертелось, не позволяя что-то осознать или сосредоточиться. «О, все нормально, очнулся! Слава Богу! - сказало непонятное нависшее над ним усатое лицо и продолжило, - Что, боксер? Я тоже боксер. Давай-ка садись, расскажи, и мы спокойно все запишем, чтоб составить протокол».


2.

Олег не любит об этом рассказывать, скорее всего, потому, что в каком-то плане, он потерпел поражение, не достиг вершины, к которой очень стремился. Мужчине всегда тяжело вспоминать о поражениях. Действительно он был отличными боксером, действительно он был хорошо готов, действительно он ничем не интересовался кроме бокса, действительно он случайно попал на политическую акцию протеста, действительно он похлопал без какой-либо задней мысли и после этого оказал сотрудникам милиции сопротивление при задержании. Он пропустил соревнования, к которым готовился, по вполне объективным обстоятельствам. Он вообще забросил спорт на какое-то время, потому что как-то внезапно встретился с жизнью, которая протекала вне стен спортивного зала. Ему вменяли оказание сопротивления сотрудникам при исполнении и пообещали три года какого-то там режима. К счастью, затраченное время, средства и хороший адвокат позволили доказать, что сотрудники были не в форме, поэтому не могли быть при исполнении, что деяние, которое совершил Олег, не является противоправным, да и вообще как задержание могло быть задержанием, это было со стороны похоже на непонятные действия не совсем установленных лиц. На его совести было превышение пределов самообороны и этого никак нельзя было отрицать, но, в общем и целом, все, что происходило на самом деле во время его финального боя, в итоге позволило договориться, зачесть его вину и отделаться административным взысканием с предупреждением.

Он пробовал боксировать после длительного перерыва, но что-то ушло и не осталось той мотивации, а если нет мотивации, то в ринге делать нечего, об этом скажет любой более менее состоявшийся боксер. Мы часто встречаемся в зале, тренируемся и долгое время жили в одном доме. У нас с Олегом сложились довольно доверительные отношения. Мне кажется, что он провел достаточное время вне спорта, но пока так и не смог себя найти вне ринга. После очередной совместной тренировки я спросил его об этом, а также уточнил, жалеет ли он о том, что закончил боксировать, Олег задумался и ответил довольно неожиданно. По его мнению, спортивные достижения мало что значат, он это совершенно четко понимает, но у него пропала уверенность, которая позволяет идти вперед, что-то пробовать, рисковать, видимо, поэтому он до сих пор не может определиться. Я немного не понял и переспросил. После некоторой заминки, он оценивающе посмотрел на меня и добавил:

- Понимаешь, вот этот последний бой. Я ведь реально его вел, удары, пот, усталость, звезды из глаз, эти сомнения, добивать – не добивать, крики – все это было. А потом, как в фильме каком-то перепрыгнул в другой мир, а здесь все иначе. Вот вышел из зала, а снаружи сборище взрослых людей, все почему-то хлопают, а им почему-то этого не разрешают делать. Абсурд, но я считаю, я даже уверен, что это со мной это было. Взять бой, галлюцинацию эту, там все как раз было нормально – перестроился, пробил, защитился, разорвал дистанцию – все как по нотам, очень логично, а оказывается, что этого не было. И это как-то странно, что ли.
- Подожди, хлопки в центре города и запреты – все это было, я сам это видел… - начал было я, но осекся, потому что увидел изменившееся лицо своего товарища. Я не могу знать, что там происходило у него внутри, но он словно стал сомневаться уже в моей реальности, а может быть подумал просто, что вот он мне открылся, а я не понял и решил посмеяться над его переживанием.

Я не стал продолжать, после некоторой паузы мы собрались и поехали вместе домой, все как обычно. Правда, после односложного прощания разошлись без каких-либо разговоров. Он позвонил только через полгода, чтоб поздравить меня с рождением сына, потом еще раз, чтоб поздравить с наступающим Новым годом. Я, если честно, что очень обрадовался и поздравил его в ответ, мы довольно тепло поговорили.