Мерзость

На колыбели и гробы
рубят одни и те же дубы.
               
Мерзость
(Из дневников сотрудника УГРО)

Последний раз с Григорием мы виделись почти десять лет назад.
Он родился и вырос в обыкновенной семье, которая ничем не отличалась от многих других на Хрещатике.
Григория и его сестрёнку Риту воспитывал пожилой вдовец, добрейшей души человек, Александр Аркадьевич Гоцман. Умница и говорун, Александр Аркадьевич, всех окружающих заряжал жизнерадостностью и оптимизмом. А его дочурка, красавица Рита, была вся в него – открытая и добро-желательная в отличие от своего брата Григория, высоченного и сутулого, нерешительного и замкнутого паренька, который всегда старался быть неприметным и находиться в тени в любом обществе.
Александр Аркадьевич в доперестроечные времена долгие годы руководил овощебазой. Вопреки тому, что семья его жила скромно, злые языки поговаривали о несметных богатствах, которые, якобы, вдовец припрятал в укромном месте.
После очередного доноса главу семьи Гоцманов арестовали. На овощебазе проверкой были вскрыты серьёзные финансовые нарушения. Состоялся суд, и отец Гриши и Риты получил срок – восемь лет.
В те злополучные дни я, закончив юридический факультет в университете, проходил стажировку в убойном отделе, в одном из районов Киева. Мы с Ритой встречались и в перспективе намечалась свадьба.
Но, увы! Чем бы я смог помочь в беде своей суженой?
Прошла пара недель после того, как Александра Аркадьевича увезли в одну из тюрем Мариуполя. Я дежурил в отделе. Среди ночи раздался телефонный звонок, и я услышал сдавленный женский голос, переходящий в шёпот:
– Геночка, спаси…
Это был голос моей любимой.
В считанные минуты оперативная группа примчалась к дому Гоцманов. С грохотом выломав дверь в квартиру, мы ворвались внутрь. Перед нами предстало страшное зрелище: на диване лежало окровавленное тело Риты. Она была мертва. У окна, прикованный наручниками к отопительной батарее, мотая головой из стороны в сторону, трясся в истерике Григорий. В результате перестрелки два налётчика были убиты, один тяжело ранен, а ещё двоим удалось уйти через балкон.
Только через сутки Григорий успокоился и рассказал, что произошло. В их квартиру среди ночи ворвались пятеро грабителей. После нескольких часов зверских пыток и избиений, в надежде выведать, где находятся сбережения Александра Аркадьевича, их оставили в покое и начали собственноручный поиск тайников. Но безуспешно. И когда в очередной раз пытали Григория, Рите удалось дотянуться до телефона и сделать звонок. За это она поплатилась жизнью.
Отец Риту и Григория никогда не вовлекал в свои дела и делишки, поэтому даже трусливый и осторожный Гриша ничего не мог им рассказать.
Тяжелораненый бандит был при смерти, но мне всё же удалось вытянуть из его предсмертных хрипов имена повинных в смерти моей Риты. В банке данных УГРО имелись их описания и фото, но начальные поиски подонков так и не увенчались успехом.
На могиле Риты я поклялся им отомстить, даже если на это уйдёт вся моя жизнь.
Страшные годы перестройки, обрушившиеся на Родину, принесли с собой распад страны и породили вакханалию во всех структурах власти. Я переехал из Киева в Питер. Прощаясь с Григорием, мы пообещали друг другу всегда приходить на выручку, в любую минуту, чего бы нам это ни стоило.
Через пару лет я узнал, что бедный Александр Аркадьевич, тяжко переболев туберкулёзом, скончался и был похоронен на тюремном кладбище Мариуполя.
Шли годы.
Во всех городах и весях бывшего Союза царили хаос и беспредел.
Занимаясь расследованием преступлений одной из крупнейших группировок гастролёров, мы мотались по всей России, иногда нанося визиты и на территории бывших союзных республик. Вскоре появилась необходимость посетить столицу Украины.
Я позвонил Григорию, и, сутки спустя, он встречал меня на вокзале в Киеве. На шикарной иномарке отвёз домой. Я его не узнавал. Это был совершенно другой человек. Самостоятельный и самоуверенный, этакий сноб и эстет, но при этом дружески обаятелен и общителен. Всю дорогу он, не унимаясь, болтал и хвастал своими успехами в бизнесе. По секрету сообщил, что, более года назад, он, совершенно случайно, наткнулся в старом шкафу на тайник. На его счастье, как он обмолвился, в двойной задней стенке шкафа он обнаружил груду драгоценностей и валюты более чем на несколько миллионов долларов, чем и не пре-минул воспользоваться.
Остановился я у Григория, правда, прожил там совершенно недолго, да и слава Богу. Я был крайне разочарован братом моей незабвенной Риты.
Полтора года спустя, мне снова пришлось посетить город моего детства. Мы вышли на след тех подонков, которые лишили меня покоя и счастья в жизни. По некоторым сведениям, они находились в Киеве. Как и многие бывшие воры и убийцы (хотя «бывшими» вряд ли кого из них возможно назвать – это клеймо остаётся навсегда), нынче стали весьма уважаемыми людьми: бизнесменами и политиками.
По прибытии в Киев меня на этот раз, Григорий не встретил, но прислал «мерседес» с целым эскортом телохранителей. К чему такая показуха? Я смолчал. Меня доставили в солидный банк. В сопровождении    свиты клерков, я направился по длинному коридору в приёмную господина Гоцмана Г.А. и, не успел открыть дверь с табличкой «Генеральный директор коммерческого банка», как услышал крик, переходящий на визг: «Сучка! За что я тебе деньги плачу! Гнида подковёрная…». Раздалась громкая пощёчина. Дверь распахнулась, и я увидел страшную сцену: разъярённый, покрасневший от негодования, с перекошенным ртом, схватив за волосы хрупкую, испуганную, миловидную секретаршу, Гриша мутузил её лицом по груде бумаг, что были разбросаны по всему столу. Я подлетел к нему и за шиворот оттащил от девушки. Григорий испуганно сжался, бухнулся всем тучным телом на диван и обмяк. На его заплывшей жиром морде из стороны в сторону бегали поросячьи глазки. Рукавом дорогого костюма он утёр сопли и слюни, что свисали с обеих сторон толстогубого рта. Его вид был противен.
Повисла тишина.
Через несколько секунд её прорезал гулкий звук чьих-то шагов. Я обернулся и увидел входящих в приёмную двух солидных господ. Когда мне представили их, меня охватили ужас и злость. Передо мной стояли убийцы Риты.
После их ареста меня постигло очередное разочарование: группу офицеров убойного отдела, задержавших их, представители прокуратуры отстранили от дальнейшего расследования, а тех отпустили, предварительно извинившись перед ними.
Эти мерзавцы нынче были партнёрами господина Гоцмана Григория Александровича, а та злополучная ночь – ловко разыгранным спектаклем с устранением конкурента на наследство – моей Риты. Григорий пошёл с бандитами на сделку. Открыв отделение коммерческого банка на деньги отца и спасая свою трусливую шкуру, он убийц своей сестры сделал партнёрами по бизнесу, передав им шестьдесят пять процентов акций.
Перед отъездом из столицы Украины, я ещё раз побывал на могиле своей невесты, и, мысленно поминая бедного Александра Аркадьевича, ещё раз поклялся, что всем троим мерзавцам жить, остаётся недолго. Только и по сей день гложет меня совершенно иное, а именно: сколько жить да процветать будет мерзость, подобная им, которой пруд пруди среди бизнесменов, политиков и чиновничьего дерьма, что виснет на шее у государства, оскорбляя и унижая нас – простых и добропорядочных граждан Великой России?