Страшная сказка Новогодней ночи

Перетащено со стихи-ры специально для конкурса Разноцветных Близнецов
http://www.proza.ru/2018/12/02/411
***
(Прошу прощения, что перебиваю, но лучше читать после : http://proza.ru/2019/02/27/1272 "Что в имени тебе моем")

  За все века, что люди находились рядом с ним, Он слышал много сказочных историй о себе.

   Сначала сказок было мало: Он мог воспринимать только устные рассказы, когда люди проезжали через замерзший лес, развлекая сказками друг друга. Или когда таился у окна, за которым, в теплом сумраке, свивали неторопливые узоры из слов рассказчики-сказочники - для своей семьи, детей, друзей...

   Времена сменяли друг друга: люди хотели облегчить себе жизнь и воевали за это с окружающим миром с переменным успехом.

   В человеческом обиходе появились книги, и рассказчики стали не так уж нужны…

    Книги... Тоненькие белые (и не очень) листочки, испещренные мелкими черными значками. В них таилась огромная сила, которую люди пока, в большинстве своем, не осознавали. Собранные воедино, значки на листочках обретали душу. Сравнивать ее с человеческой было бы странно: все равно что сравнивать разум цветка и животного. Тем не менее, книга - если расположение значков в ней было правильным - начинала, как и любая душа, сиять невидимым людям светом, могла притягивать или отталкивать, навевать человеку странные мысли, влиять на его настроение и самочувствие.

    Бывало, что несмотря на наличие многих значков, книга оставалась бездушной, мертвой. В ней не находилось тех, главных строк, которые служили путеводными полосами, открывали проход в книгу для её души.

    Бывало страшное: из-за несоответствий правилам написания, из-за неправильных направляющих, душа при проходе в книгу ломалась и корёжилась, уродовалась, порой, искажая все добрые намерения на противоположное. Чем больше было несоответсвий, тем более жуткими были увечья души. Что может быть страшнее чтения книги-инвалида? Взявшийся такое читать был обречен: яд проникал во все поры сознания, отравлял самое доброе настроение, путал мысли, превращая даже самые важные - в грязный бесформенный ком.
    Сколько длилась затем интоксикация, отравление дурной книгой - зависело исключительно от длительности чтения.

    Но люди, похоже, не знали о том, что таится в книгах. Иначе бы не относились к ним столь легкомысленно.

    В лесах, что были под его надзором, Он время от времени находил потерянные сборники сказок. По большей части, истории о нем стали одинаковы: Он представал в них в виде большого румяного деда, доброго защитника слабых и щедрого дарителя.
    Конфетно-сладкие, милые новогодние истории...

    И вот однажды, неподалеку от беспрерывно гудящей металлом и радиосигналами магистрали, он обнаружил малюсенькую, тонкую книжечку, очередной сборник, посвященный зиме. Видимо, кто-то просто вышвырнул ее из окна проходящего скоростного транспорта.
    Книжечка сначала показалась ему мёртвой, но потом он разглядел очень слабое, почти незаметное сияние, поэтому всё-таки подобрал её, раскрыл и почти сразу нашёл...

    Эта сказка тоже была о Нём. И с огромным удивлением Он расслышал в ней отголоски реальных событий. Тех событий, о которых он уже и сам, признаться, начал забывать - в таких невообразимо давних временах они происходили.
    Как в подарочную коробку, сказка была упакована  в фонетический ритм, который люди называли “стихи” и озаглавлена неожиданно: “Страшная колыбельная Новогодней ночи”. Из названия потянуло холодом и тоской.
   Он глубоко вздохнул - будто утихомиривал свои внутренние бураны и метели - и начал читать еще раз - внимательно.


***
Памяти моей любимой бабушки.

Спи, не плачь, сыночек мой, ночью новогодней!
Тени черной бахромой тянутся... Сегодня

Лес стоит  - и тих, и сед, улеглись метели…
И выходит древний Дед из косматой ели.
Сапоги на нем, кафтан - цвета алой крови,
Тех, кого застал буран в чаще или в поле.

Борода как снег бела, вьюги в ней таятся.
А в глазах – кусочки льда,  серебром  искрятся.
Посох в Дедовых руках,  страшная в нем сила:
Обращает в  снежный прах, все, что людям мило.

Стуком мертвым, костяным в окна к нам стучится,
И под взглядом ледяным замирают лица…
Если ж в дом войдет – беда,  хОлода – победа:
Малой толике тепла не спастись от Деда.

Будет тишь да снега блеск в доме человечьем,
И  сосулек белый лес прорастет на печке.
Люди станут той зимой - куклами Мороза,
И...
   Не плачь, сыночек мой! Я же - не серьезно!

Глянь-ка, вышла к нам луна, белая как сахар!
И ушла подальше тьма, разбежались страхи….

Чтобы сказка в декабре не пришла из мрака -
Есть на каждом на дворе  кошка да собака!
Кошка дом убережёт от нечистой силы,
Пёс  - от тех людей спасёт,  чья душа остыла.

Чтобы сказки темных дней к нам не завернули –
Ставим елку, попышней -   дома,  в карауле.
Иглы – ох! – ее остры! ну, Беда -  попробуй!
Как охранные  костры – свечи!  –  против злобы.

Словно рыцари добра, в латах – ты мне веришь?
Обвивает мишура окна все и двери.
В ночь, под самый  Новый год за столы садимся
И - гуляй, честной народ! – пляшем, веселимся.

Хоть в лесах, полях ночных голодно и зябко –
Вот для близких и родных  множество подарков.
Новый год забав принес и для всех детишек:
Дарит ДОБРЫЙ Дед Мороз куколок  и мишек.

Новогодней кутерьмы  времечко настало -
Значит, до конца зимы дней поменьше стало
Значит, вскорости весна в окна постучится,
Лес воспрянет ото сна, защебечут птицы.

Оттого и на душе радостно сегодня –
Нам надежду шлет уже праздник новогодний!...

Улыбнулся ты во сне... Значит, все в порядке!
Солнцу - быть! И быть -  весне!… Баюшки, мой сладкий!....

PS А я пойду за праздничный стол, наконец… :)


PPS  от автора. Что навело на такие мысли. Сначала все было серьезно: Т.Пратчетт -  "Дамы и Господа" и "Санта-Хрякус". То есть попытка отгадать - как это все было изначально, когда мир был куда суровее для человека, чем сам человек для мира. И неуемное желание - в финале - обратить все в шутку, выдать за не совсем удачную попытку молодой мамы как можно скорее убаюкать капризничающее дитя, чтоб самой с легкой душой присоединиться к празднованию самого яркого символа надежды на лучшее в нашей жизни...
И на всё это наложилось очень яркое воспоминание из далекого детства - "ужастики" в артистическом бабушкином исполнении, в виде песенок...