Чемодан

Слабонервным и беременным просьба не читать!


/// История в смешении стилей хоррор+вестерн на тему «Дорога перемен» (форма подачи: монолог)///


До чего тяжёлый чемодан. И ни одной повозки, ни единого всадника. Перемены – это здорово, когда чемодан поменьше…Интересно, у этой пыльной дороги есть конец? Изо рта пахнет тиной, волосы паклей свисают в глаза. И борода, господи, борода чешется.

/На смотри на часы./

Я совсем отвык от людей. В салуне вечерняя сходка. Много оружия. Много хмеля. Много сговорчивых женщин.

/Что за визг, и почему трещит голова? Кровь? Нити. Чёрт, это жилы!/

Сегодня новый день в качестве местного доктора. Буду рвать гнилые зубы и принимать роды у лошади. Не ожидал, конечно, что первый же день дело пойдет бодро, но так, чтобы придумывать имена перекати-полю, не ожидал. Сижу на веранде один.

Все местные мужчины собрались в салуне. Идет оживлённый спор. Когда я зашёл, разговоры утихли, косые взгляды привели меня в неловкость. Но спустя минуту спор продолжили. Оказывается, ночью произошло нечто: зверь распотрошил запоздавших пьянчуг и сложил их кучей, как кур складывает ласка, высосав всю кровь. В этом месиве не сразу разобрали, кто есть кто. В глазах жертв застыл ужас. Подозревают индейцев. Кто-то заикнулся о том, что они призвали мстительный кровожадный дух. Я ничего в этом не понимаю. Но я разбираюсь в гнилых зубах и рожающих кобылах.
Остаток дня прошёл как-то удручающе. Решил дойти до салуна. Много алкоголя. Много оружия. Много доступных женщин.

/Липко. Мерзко. Откуда здесь кишки? Что с руками?/

Ранним утром меня разбудил женский визг и крики. Вышел на вернаду. Городок гудел, как улей.
«Бегите, доктор, бегите отсюда, - крикнула мне в лицо взъерошенная женщина лет сорока-пятидесяти. Её одежда была чистой, но весьма небрежно и наспех наброшенной. – Мы все прокляты!»

Надо бы разобраться, что произошло. Пытаюсь пробиться сквозь толпу. Шериф подзывает меня к груде трупов. На этот раз среди жертв есть и женщины. Нечто вытащило их из кроватей, лишило жизни, едва они успели опомниться. Животы вспороты, руки и ноги изрезаны. Голова будто не принадлежала телу: совсем не тронута, как кукольная, кожа белая будто полотно. Что-то страшно знакомое было в этой ужасной картине. Наспех перебираю в памяти, к какому бы из кругов ада могла бы относиться подобная жестокость.
Может, я и трусоват, но ощутимый первобытный страх просквозил по всему телу. Бежать! Куда? Снова тащить свой неподъёмный чемодан… Выйду завтра на рассвете, вот и хозяин торговой лавки согласился довезти на повозке до каньона.


…
 Вечером в салуне людей было мало. Много задумчивых лиц. Мало оружия. Ни одной приветливой женщины.

/Жилы. Руки окрашивают воду кровью. В чемодан уложен увесистый бурого цвета моток каната из человеческих жил./

Утром узнал, что лавочник погиб с шестью другими несчастными. Пришлось идти по пыльной дороге одному, волоча за собой чемодан.

Мария (Х.) Холупко, сентябрь 2018 г.