Будущее любит нас!

                Будущее любит нас!
Жить нужно так, чтобы там, где-то внутри, возможно, как принято говорить – в сердце, было место чуду. Да, нет, конечно, не стоит его бесконечно ждать и уж тем более рассчитывать на чудо в решении каких-то серьезных вопросов, помимо, пожалуй, тех случаев, когда рассчитывать больше и не на, что… Но словно иметь его в виду, допускать такую возможность, когда из течения жизненных обстоятельств, вдруг, совершенно внезапно возникает событие, возможность, встреча – в общем чудо. И это чудо совершенно по-новому кроит полотно и без того безумного, но возможно несколько опостылевшего бытия.
Вот и сегодня, что-то необычайное, витало в воздухе, сквозь наползающую реальность сбежавшего песочными потоками на поверхность плиты кофе, и вновь сломанного одноглазого и улыбчивого лифта… Шестьдесят семь, шестьдесят восемь. Ноги, обутые в легкие армейские берцы до конца не понятного образца, купленные в интернет магазине и такие последние лет пять востребованные, перебирали ступени лестничных маршей – вниз. Сколько же их здесь? Да, хер его знает – закончились. Пискнул магнитный замок, распахнулась стальная дверь, обдало сырым и холодным воздухом. С крыши многоэтажки скользнул серо-белый, слежавшийся 20-ти килограммовый монстр мощно оттолкнувшись от бетонной основы, рассекая гипертонический воздух с пониженным атмосферным давлением и целя в нелепую серо-зеленую точку человеческой фигурки внизу.
Фома остановился под подъездом, угощая сигаретой замусоленного мелко-хромого мужичка с восточной наружностью, который тут постоянно, что-то скреб лопатой вокруг дома. Подтаявшая навигационная система все-таки подвела. Немного черкнув по рукаву, словно не совсем настоящего, сделанного будто бы из бумаги – армейского бушлата, монстр осознал, что силы прыжка не хватило. И огромный слежавшийся снежный пласт, сорвавшийся с крыши, с силой грохнулся прямо рядом с Фомой.
- ****ый рот!!! – воскликнул Фома и привычно согнувшись, отпрыгнул в сторону.
- Дай сигарета, - продолжал с акцентом канючить хромой…
Опасность миновала, опасности да и нет никакой, как глупо было бы помереть от снега рухнувшего с крыши. Снег башка попадет, словно лепетал хромой.
Машина чертовски долго отогревалась и не хотела заводиться. Фома привычно чистил свечи и ругался. Гребанный металлолом. Словно как и все здесь, какой-то не до… деланый, продуманный. В общем тоже, не совсем настоящий. Затем поехали. А ведь так и есть,- мысль в голове продолжала развиваться, спрятавшись за механическими движениями рук на руле. Война не война, даже вон зима не зима. Все здесь словно какое-то не совсем настоящее. Бутафория, ну или если хотите сон со всевозможными аттракционами. И все в одном месте. Там умирают, а вот здесь можно, ставить рекорды по выживанию, с минимальными экономическими ресурсами. Вообще до конца не понятно, каким образом богом забытая провинциальная глушь, превратилась сперва в окрашенную кровавым багрянцем пропагандистскую звезду, а затем и в чистилище, в котором корчились в смятении души, не способные на само прощение. Они влачили свои хвосты во все стороны света, расползаясь все дальше, показательно страдая и впитывая новое. Потом еще более измочаленные возвращались назад, с грустным опытом жизни и этим самым новым. Которое здесь тоже приживалось как-то не по-настоящему. Барбершопы для полуголодных бродяг – бля…
- Ну, здесь же уже нет войны.
В голове всплыла рыжая, непокорная копна волос на сиреневой наволочке. Необычное лицо, словно в том рисунке загадке, на которое если смотреть с одной стороны было лицом противной старухи, а с другой прекрасной царевны. Так и это лицо в своем рыжем ореоле проходило необычные метаморфозы до улыбки, во время и после. Тело, покрытое веснушками, словно до конца не способное расслабиться так, что даже его оргазмы происходили в автоматическо-механическом ритме. В общем, тоже, словно не совсем по-настоящему…
- Здесь же уже нет войны, - произносят неестественно накрашенные, с полусьеденой двумя людьми помадой – губы. Всего месяц назад эти губы вернулись из ваше-нашего Крыма.
А будущее действительно казалось не таким. Ну, тогда, когда оно еще не наступило. Будущее любило Фому. Оно грезилось в каких-то литературных вечерах, издательских делах, признании, наградах, поклонниках, открытиях. Конечно в счастье, востребованности и любви.  Оно загадочно манило и улыбалось, ну да, как Джаконда…
Будущее и сейчас нас любит. Просто надо, чтобы там внутри, всегда оставалось место чуду.
Примерно через пять часов, выпущенный из-за линии соприкосновения, миномётный снаряд, пересек траекторию своего полета с траекторией движения военного Урала. Навигационные системы не подвели. Пять человек, или если хотите вселенных, превратились в груз 200. По официальной версии, все они были чертовски пьяны, и водитель не справился с управлением…