Сухая балка

                Часть 1
     Первое мое знакомство с одним из загадочных мест Ростовской области произошло в 1979 году.  Пережитые впечатления до такой степени потрясли и врезались в память, что и в настоящее время их острота хоть и в притупленной форме, но все еще затрагивает при воспоминании все мои чувства.
     Осенью упомянутого года мы получила дачный участок. Мы - коренные горожане, поэтому расстояние в почти сорок километров до приобретенной собственности восприняли, как представившуюся возможность осуществлять загородные прогулки. Не откладывая до весны, в  ближайший выдавшийся солнечным воскресный осенний день с семьей поехали на дачу заложить основу будущего сада. С пятилетней дочерью отправились на электричке на природу. Даже сорок минут спусков и подъемов по оврагам от железнодорожной станции  до нашего участка приводили нас тогда в восторг.  Чистый воздух непривычно распирал легкие. На  подъеме  в ушах, заглушая слова,  свистел ветер.  На  спуске погружались в мир тишины с обилием запахов земли, пожухлой осенней травы и тростниковой топи.
     В отличие от большинства участков, расположенных на склоне тянувшейся с юга на север  балки, наш находился на возвышенности.  Впервые я испытала противоречивые чувства, осматривая бескрайние просторы, стоя на своем законном кусочке земли. Пограничные колышки участков скрывала нетронутая вольная степная трава, особенно густо рослая  в ложбине, на дне которой сверкал, отражая солнечные лучи,  пруд.
     Местность имела два видимых на поверхности разлома. Один овраг, менее глубокий, но с крутыми склонами, отделял автомобильную трассу от наших садоводческих угодий. Он зарос терновником и  жерделами, тем самым удачно скрывая реальный мир с проносящимися по дороге машинами от нетронутого загадочного природного ландшафта. Второй – пугающий своими размерами, располагался перпендикулярно к трассе и разрывал красиво распаханные вокруг оврага поля, отделяя их от дачных участков с западной стороны редкой лесополосой из «голых», учитывая позднюю осень, акаций.  Обзор был великолепный. Садоводам предстояло освоить часть западного склона, где в низине разлома поблескивала на солнце водяная гладь.
      - Красота! – раскинув руки, восхищалась я.
                ***
     Пока я  выплескивала эмоции словами, муж уже выкопал ямки для деревьев, и, взяв ведро, направился к пруду. Дочке уже надоело возиться с жучками, поэтому  со словами:
     - Мама, я пойду с папой, - она побежала за ним.
     Присыпая корешки дерева, я увидела, как она засеменила ножками, догоняя отца.  Неистовые порывы осеннего степного ветра заигрывали с ее выглядывающими из-под красной шапочки косичками.  Я улыбнулась и снова наклонилась к земле, ловко орудуя садовой лопаткой.
      Вдруг мне  стало так страшно, будто я одна во всем свете и нет никого вокруг: ни мужа, ни дочки, ни соседей, работающих через дорогу на своей даче. Никого!  Я поднялась с колен и  осмотрелась: соседи копаются в земле,   их машина на месте у забора, а со стороны пруда на горку поднимается муж с ведром воды. Уронив лопатку, я бросилась к нему  навстречу.  Предчувствуя беду, отчаянно закричала:
      - Где дочка?
      - Откуда я знаю?  - ответил муж. - Она же осталась с тобой!
      - Да нет же, нет! Она побежала за тобой следом!  - я уже истерично кричала во весь голос, пытаясь  справиться с жуткой тревогой.
      В буквальном смысле слове, я скатилась с горки вниз к пруду, не чувствуя  под собой земли. Муж едва успевал за мной.
      Несмотря на то, что весь склон, сам пруд и даже противоположная сторона покрытая сухой травой оврага  прекрасно просматривались, нигде не было видно маленькой родной фигурки. Стало очевидно, что произошло непоправимое - ребенок исчез.  В противном бы случае, где бы она не находилась, ее невозможно было не заметить в ярком красно-черном комбинезоне и красной вязаной шапочке.
       Я уже не плакала. Я  выла нечеловеческим голосом, ползая по ручью, вытекающему из пруда. Я  раздвигала камыши, разгребала пальцами ил, не обращая внимания на израненные до крови  руки.
     - Пойдем отсюда, ты же видишь, ее здесь нет, - старался достучаться до моего сознания муж. - Посмотри, у тебя уже ноги мокрые.
     Но я не слыша его. Я  впала в состояние прострации и в измождении безголосым шипением выдавила:
     - Уйди, не мешай! Она утонула в этой топи, я к ней хочу! – я ползала на четвереньках по воде и выла.
      Муж подхватил меня на руки и вынес на берег балки.
      - Опомнись, что ты говоришь! Нельзя так! - тряс он меня. – Вставай!   Пошли дальше искать, может она уже вернулась на участок?
      Но его слова уносил в сторону оврага степной ветер.  Я все еще пыталась ползти туда на ватных ногах. Но вскоре  силы покинули меня.
      Последующие события промелькнули, как во сне. Когда  соседи  увидели  поднимающего со дна балки мужа  со мной на руках и узнали, что произошло,  они тут же бросились искать нашу дочку. Сосед завел машину, и вместе с моим мужем  они объехали всю окрестность. Снова спустились в балку и не  один раз  обшарили все кустарники и поросший камышом берег ручья.
      Я слышала, как с порывами ветра то с одной, то с другой стороны доносились их голоса, выкрикивающие имя моей девочки. Не знаю, сколько прошло времени, но до меня, распростертой и обездвиженной на земле, с помутившимся сознанием, вдруг  дошло, что мы ее не найдем. И надо надеяться только на чудо.  Первый раз в жизни я отчаянно взвыла к Богу, веря, что в данной ситуации помочь может только Он!
       Вскоре вернулся сосед:
       - Как сквозь землю.
       И в ту же секунду как закричит:
       - Да вон же она!
       Меня словно незримая сила подбросила вверх. Я вскочила на ноги  и увидела вдали, совершенно в противоположном направлении от пруда, на голой скошенной пашне за редкими акациями  лесополосы маленькую  яркую фигурку в черно-красном комбинезоне!
      Мы с мужем не могли даже двинуться с места, а  бежать было далеко.    Сосед снова завел машину, и поехал за нашей девочкой.  Когда они вернулись,  она смотрела на нас, ничего не понимая. Плача от счастья, я обхватила ее ножки руками. Я  щупала ее тельце, обнимала за хрупкие плечики,   заглядывала в ее большие черные глазки:
       - Доченька, где ты была?
       Она спокойно,  не осознавая, что произошло, сказала:
       - Пошла за папой, а соседский дядя на машине подъехал и забрал меня. Мама, почему ты плачешь?
                ***
       Что это было? Как могло такое случиться? Никто из нас не смог найти логического объяснения. Разум отказывался понимать: как маленький пятилетний ребенок мог преодолеть  такое большое расстояние, направившись   вниз, в балку, а оказаться на противоположной стороне?  Даже если она передумала идти за папой и повернула бы назад, она не могла пройти мимо нас, оставаясь незамеченной.
      - Я на машине сделал несколько кругов, постоянно просматривая местность во всех направлениях, ее нигде не было, - не переставал удивляться сосед.
      Но я не сомневалась, что без провидения здесь не обошлось. Сознание не способно объяснить, как происходят такие чудеса. С тех пор у меня появился скептицизм в научную незыблемость  теории о главенствующей роли материального.
                Часть 2
      Несколько лет мы осваивали свой участок. Дачники преобразили место разлома рельефа. Выросли деревья, поднялись дома, засветились в вечерних сумерках улицы. Стало невозможным  напрямую спускаться к пруду: тропу перегородили дачные заборы. От этого пруд стал казаться  далеким, и был уже невидим с нашего участка. После происшествия с дочкой, у нас сложились  не очень добрые отношения  с  этим местом.  В первые годы мы  не торопились  с постройкой дачного домика. Но желание укрыться от  палящего южного солнца все ж заставило пойти на физические подвиги.
        Вначале мы завезли списанный железный  трехтонный контейнер, который служил нам кровом, пока муж строил деревянный дачный домик. Романтика: интенсивный «отдых» в поте лица, еда на костре, перед сном душ из ведра  за контейнером, спрятанная в сумерках нагота тел, и,  наконец, «мертвый» сон в раскаленном за день  металлическом контейнере. Дверь мы всегда оставляли открытой,  а проем завешивали тканью, спасаясь от комаров.
       Однажды, несмотря на усталость, я долго не могла уснуть. Слышались какие-то  шаги, словно некто ходил вокруг, шурша ногами по траве.
       - Не обращай внимания. Спи. Это зверьки разные бегают, - успокаивал меня сонным голосом муж.
       Но мне чудились звуки не из мира животных. Они  рождали образы,  которые вселяли страх. Не смотря на то, что рядом похрапывал муж, я боялась пошевелиться, и лишь нащупав лежавший у стены топор и положив его рядом с собой на постели,  я немного успокоилась. Шаги то отдалялись, то вновь приближались. Через какое-то время они затихли, и я уснула.
       Под утро позывы естественных человеческих потребностей заставили меня проснуться. Отодвинув полог, я  вышла из контейнера. Земля остыла от дневного зноя. Серо, еще не рассвет, но ночной мрак уже рассеялся. Я присела в траве, а куда деваться – туалет еще не построили? Дачница! Вдруг, меня удивило, что я ничего не слышу.
       - Странно, почему так неестественно тихо?  - подумала я. - Ни щебетанья птах, которые всегда в предрассветные часы поют «заутреннюю», ни стрекота цикад, ни шуршания в траве жуков?
       Вдруг на темно-сером фоне горизонта появился молочный туман. Он стал сгущаться, затягивая все  в поле моего зрения. Словно седой шлейф он тянулся  с запада на восток и нависал над травой.
       Опережая мое первичное удивление, из тумана показались всадники, которые неслись на восток в сторону пруда!  Картина сражения была настолько реалистична, что  от страха я, не удержавшись на  присядках, плюхнулась пятой точкой в траву.
      Скачущие на взмыленных   конях  всадники  размахивали саблями. Мне тогда показалось, что они сейчас затопчут меня.  Но лошади неслись, не касаясь земли. Войско не выходило за границу тумана. Осознав это, я  более  спокойно наблюдала за боевыми действиями, но  по мере приближения к пруду образы растворялись в тумане! Такое впечатление, что передо мной промелькнули кадры из черно-белого фильма.
       Я вскочила и побежала будить мужа. Пока вытаскивала его из контейнера, рассказывая  о происходящем,  мираж исчез.
       - Какие лошади? Какие всадники? О чем ты? - ворчал сонным голосом недовольный супруг, хотя не отрицал, противоестественность локальной туманности над полем. Изрек он и отправился досыпать.
       Остаточная сизая пелена еще какое-то время продолжала рассеиваться, а я сидела на бревнышке, любуясь просветляющимся горизонтом, и  наслаждалась вновь появившимися звукам. И под предрассветные трели какой-то птахи думала о верности высказываний о многомерности мира.
      Про миражи  я знала с раннего детства – служивший  в юности в конной Армии в пустыне Кара-Кум отец рассказывал мне о них.  Я понимала, что природа моего видения другая. А  это место, их порождающее – особенное!

Часть 3
       Дача не переставала удивлять чудесами. В заросшей балке, отделявшей трассу от участков садоводческого товарищества, бил родник с холодной водой. Жители  близлежащей деревеньки «Пятихатки», расположенной на противоположной стороне трассы, обустроили его желобом, по которому  текла кристально-чистая вода.  Дачники не уставали благодарить деревенских, которые, кстати, никогда к роднику не ходили. Я, непонятно почему,  не любила  спускаться туда одна -  появлялось чувство неосознанной  опасности.
       Как-то раз,  в разгар строительных работ, я не стала   отвлекать мужа,  взяла бидончик и пошла по воду. По крутому густо заросшему травой склону  спустилась к роднику, пользуясь, как ступеньками, выступавшими из-под  земли камнями-ракушечника. Я  всматривалась под ноги, боясь  наступить ненароком на змею или другую живность, облюбовавшую эти места. Наполнив емкость, тем же путем стала подниматься наверх.
        Склоняясь к горизонту, солнце отбрасывало длинные тени камыша и терновых зарослей мне под ноги.  Вдруг где-то совсем рядом зашуршала трава. Хруст! Я обернулась. НИКОГО! Странно! Я – шаг. Сзади – шаг. Кручусь по сторонам – ни души. Стою – тихо. Продолжаю идти –  за спиной шаги. Что это? Не понимаю. Замерла. И тут…Услышала шепот, шепот, шепот и вздох!?  Я бросилась бежать. Вот уже дача, калитка, муж.
       - Что с тобой? – удивился он.
       - Там кто-то был. Я больше туда не пойду. –
       Глядя на мое состояние, супруг не стал надо мной подшучивать. После того случая мы,  конечно, не перестали  ходить в балку к роднику - пить-то хочется. Только теперь ходили всегда вдвоем. Особенно вечером.
      Когда солнце садится, и низина оврага не освещена, там ощущается «не по себе».
                ***
      Учитывая многолетние наблюдения, садоводы прозвали это место «Сухая балка», тем более  что дожди почти всегда  обходили его стороной. Местные  жители давно не удивлялись смерчам, ураганным ветрам, которые, формируясь южнее, с Азовского моря, устремлялись на север, к пруду в балке. Кстати, тот  деревянный дом, который мы строили, поливая его своим потом, смерч сложил как карточный домик.
       Но дачники – народ упорный! Поэтому, чуть погоревав, мы построили второй домик, укрепив его более надежным способом, и несколько сезонов радовались, что выстроили вместе с ним доверительные отношения с этим особым местом.
       Со временем вырос сад, в котором удивляли два быстро выросших дерева со своеобразной историей. Саженцы сливы и  яблоньки я привезла с Орловщины, когда ездила на похороны родителей, умерших один за другим. Я  посадила деревца на участке с разницей в полгода (весна, осень), в то время как другие деревья в саду уже давно плодоносили. Поливая посаженный молодняк, я приговаривала:
      - Растите в память о моих родителях! - Всякий раз, подходя к ним, словно устанавливала связь с отцом и матерью.
      Удивительно – они начали плодоносить на следующий год после посадки, а уже через два года  догнали по высоте   деревья, посаженные несколько лет назад. Но, видимо, над моим участком когда-то открыла запретный ларец Эпиметея его жена Пандора. Следующим жарким летом в садоводческом товариществе случился пожар. Языки пламени, гонимые знойным августовским ветром, прошлись и по моему участку.
       Больно было смотреть на пепелище: вместо деревянного домика покоилась кучка золы, из которой торчали обугленные гвозди и покореженные листы  железа. Кустарники и виноградник сгорели дотла.  Все плодоносящие деревья были обожжены огнем  - на жалостливо поникших ветках висели запеченные яблоки.  Но родительские деревья…  Они приветствовали нас в своем зеленом наряде на  двух крошечных пяточках земли, на которых даже уцелела трава! 
       Кто-то посчитает, что этот факт не относится к природным аномалиям  в «Сухой балке».  Но к необъяснимым явлениям материального мира он точно подходит!
                ***
      Кстати, сейчас эта дача уже в прошлом. Видимо она не была  нашим «местом силы».
    Кто знает?