Цыган в разрезе

               

            
  После диагностики остановленного на ремонт экскаватора ЭШ-10/60 (шагающего, 10-кубового, длина стрелы 60 метров, вес более 500 тонн), из техотдела пришло печальное известие: необходимо менять тросы управления стрелой.
   Это легко сказать. И дело не столько в тросах, сколько в отсоединении самой стрелы при освобождении от тросов. Шестидесятиметровую конструкцию нужно уложить так, чтобы не допустить ее деформации.
 На практике это делается авральным методом:  все кто способен носить шпалы вывозятся с предприятия в разрез и поступают в распоряжение мастера по ремонту для укладки клети из шпал длиною шестьдесят метров, шириною пять и высотой пять – семь, в зависимости от рельефа. Все это строго по уровню с учетом проседания грунта в момент укладки на клеть стрелы.


   В первый день отряд человек в пятьдесят под командой мастера Пузикова Николая Иннокентьевича занимался приемкой огромной массы шпал и их штабелированием.
Бригада слесарей-ремонтников занималась своим делом, привлеченные работали отдельно. На второй день для укладки клети людей добавили.    Многие, в том числе мастер, чтобы не терять времени выходили из дома на ближайшую остановку, автобус шел прямо в разрез.
  В этот день в числе новоприбывших появился чернявый, весь какой-то сбитый и подвижный как на пружинах, щеголевато одетый, парень лет около тридцати.
   При временных коллективах на авралах нет слаженности и трудно организовать людей. Мастер Пузиков  был чересчур интеллигентным, чтобы управлять разношерстной публикой в условиях приближенных к боевым. К тому же он калиф на час, а в подчинение ему попали начальники отделов, нормировщики, словом, контора, да еще и рабочие из других цехов. Как с ними себя вести он не знал. Поэтому все тыкались, пытаясь найти свое место.   
   Как всегда при слабо централизованном руководстве, появились маленькие начальнички, и пошла разноголосица, кто в лес кто по дрова. А кто и вообще развел костер и стал варить чифир и паренку -  разновидности тонизирующих напитков в зонах. Это бывшие зэки, парни от двадцати до тридцати лет, быстро сколотившиеся в неуправляемую группу, с утра взбадривали себя привычным способом. Чифир готовится из пачки байхового чая на кружку воды. Потом эта кружка пускается по кругу. Двух-трех глотков хватает, чтобы сердце начинало выскакивать из груди. Паренка то же самое, но с добавлением плитки шоколада. Здесь уже и глаза из орбит лезут. Пузикова эти ребята один раз послали, он к ним подходить перестал. Рабочие стали на них ссылаться, ИТРовцы брать шпалы из какого попало штабеля, нести к стреле тоже куда попало.
   А нужно было создать китайский конвейер и брать шпалы в одном месте и нести в указанное. Одних поставить на переноску, других, на укладку. При этом способе исполнителям думать не рекомендуется, дисциплина должна быть армейской. Залог успеха только в ней.

   Через полчаса всеобщего хаоса, новенький с интересом наблюдавший весь этот бедлам, подошел к растерянному Пузикову и представился мастером по организации работ в нестандартных условиях Виктором Евгеньевичем.   Прежде всего, он подошел к «чифиристам», что-то им сказал. Те побросали свои кружки, пошли к шпалам. Затем повернулся и зычным голосом приказал всем остановиться и слушать его команду. Моментально создал бригады приемщиков, укладчиков, остальных направил на переноску. Распорядился остановки и перемещения делать только по его команде, чтобы не создавать толчеи. Работа закипела. Виктор Евгеньевич поднялся на отвал как полководец и стал вносить мелкие перестановки для отладки процесса. Пузиков по его распоряжениям бегал и переставлял людей, где-то добавлял, где-то убирал. Главнокомандующий покуривал, посмеивался, комментировал все происходящее, изредка покрикивал на замешкавшихся, пересыпая свою речь матерками, приходившимися всегда к месту и не режущими слух. Потом подошел к костру, взял одну из кружек и отхлебнул из нее с видимым удовольствием (непривычный человек и глотка этого горчайшего настоя не одолеет). Но даже это не смутило Пузикова, увидевшего в прибывшем начальнике, прежде всего, бывалого человека.
  В обед новый начальник пристроился к бригаде Сидорова Анатолия, подобранной из особо спортивных и крепких парней. Бригада готовила крепь в шахту, и им приходилось на руках подавать на вальцовочный станок профиль весом до 120 кг. При этом больше двух человек возле станка не помещалось и эта нагрузка на весь рабочий день. Неудивительно, что шпалы в их руках мелькали как спички. Бригада стояла на укладке, где при подаче на верхние ряды другие просто не справлялись.


   После обеда Виктор Евгеньевич объявил двухчасовой перерыв, чего никогда на предприятии не было. Сам ушел к «чифиристам», где вскоре затренькала гитара. Понемногу туда подтянулись все. Играл сам начальник. Репертуар его был необычным для людей, воспитанных на комсомольской и патриотической тематике, но завораживающим мастерским исполнением. Прежде всего, манерой использования инструмента. Гитара выполняла не только роль струнного инструмента, но и барабана, бубна, мелькала в руках певца и над головой, и за спиной, проносилась между ног, не переставая издавать звуки. Все это под приятный баритон и приплясывания исполнителя. Эстрадно-цирковой номер в исполнении артиста оригинального жанра. Пел он какие-то блатные, лирические песни, под овации зрителей. Потом перешел на «гоп со смыком», нескончаемый эпос уголовников всех мастей. Ее можно было петь несколько часов, не повторяя ни одного куплета. Состязания в зонах в свободное время проводились до первого повтора. Слушатели, разморившиеся после обеда под жарким солнцем, хохотали, любой куплет был насыщен юмористическим содержанием. Бывали и драматические и трагические, но Виктор Евгеньевич сегодня их не пел. Опомнились, когда приехал главный инженер. Посмотрел результаты труда и, сравнив их с предыдущими, остался довольным темпами, но концерт прервал, погнал всех на работу и уехал. В этот день выполнили трехсменное задание. Оставалось работы на один день.


 Назавтра Виктора Евгеньевича не было, ИТРовцы хохотали над Пузиковым, а по коллективу разошлась весть о том, что вчера они работали под руководством самозванца, не имеющего отношения к предприятию. Это был известный всей округе неоднократно судимый Витька Цыган, младший брат Анатолия Сидорова, который пришел после очередной отсидки устраиваться на работу слесарем первого разряда и поехал с бригадой брата в разрез. На вечерней планерке при подведении итогов, Пузиков получил разнос:
 1. - за то, что допустил к работе человека без должного оформления и прохождения инструктажа на рабочем месте,
2.- за нарушение трудового распорядка предприятия, выраженного  в виде трехчасового простоя, 
3. - за утрату функций управления при исполнении особо важного задания.    
   Все было компенсировано результатами труда, что спасло мастера от более сурового наказания. Но Цыгана велено не подпускать к экскаватору на пушечный выстрел.
  А Пузикову рекомендовано перенять опыт матерого уголовника и не снижать темпов. В обед рабочие стали требовать, чтобы он им плясал.


P.S.
Цыган, после оформления на работу еще раз побывал в роли самозванца.
   Отправили его на обособленный участок в звено из четырех человек для замены заболевшего работника.
   По прибытии Цыган представился мастером и всю неделю руководил работой участка.
   По пятницам звеньевой приезжал на предприятие для отчета и получения задания на предстоящую неделю. На этот раз он предложил ехать Цыгану. Тот отказался, сославшись на традицию.
   Обиженный недоверием звеньевой рассмешил всю планерку своими претензиями к главному инженеру.