Жизнь поэта 9-я книга стр. 61-80 пр. 3

ла? Рвала свои белые божественные локоны на голове, хорошо, что у неё нет волос на жопе, а то бы и там их рвала.
-Откуда ты знаешь, что их там нет?
-У блондинок волос на заднице не бывает. Слушай, а эта девочка, армяночка, твоя соседка, дома?
-А где ей быть? Риммуля, её охраняет сильнее, чем её родная мать. Если та, вечером чуть задержится, отец ей даёт пиз..дю-лей, а мать защищает. Любит, безмерно. Словно, так, что она её нагуляла.
-Что, бьёт девчонку?
-Орёт на неё по-армянски. А мать на отца по-русски. Настоящий концерт. Но это бывает редко. А Риммуля ей говорит, если вечером придёшь поздно, я не буду орать на тебя, как отец, а отметелю ремнём. Но та, сучка, хитрая и ласковая, подойдёт и начинает гладить Римму по руке и шептать ласковые слова. Ну, моя сразу тает. Всё Люд, вылезай, приехали.
-Ты меня, хоть до квартиры доведи, кавалер!
-Не хер было крутиться так долго перед зеркалом! Опаздываю. Третий этаж. Там две квартиры. Моя – справа. Найдёшь.
   Он дал по газам и умчался.
   Значит их – справа, а её слева. Я позвонила в дверь. Дверь сразу открыла девушка, но её лица не было хорошо видно.
-Простите, а Римма и Виктор, на этом этаже живут?
-Да, вот их квартира.
-Значит, нет дома. Я два раза позвонила, но никто не ответил. Значит, нет дома.
-Я десять минут назад разговаривала с тётей Риммой. Она не могла ни куда уйти.
-Миленькая, попробуй, позвони! Может, я не так нажимала на звонок.
   Она вышла на площадку, где горела тусклая лампочка. Лицо, вроде - её, Назико, а вроде – нет, но фигура один  к  од-
61
ному. И рост. Но, в таком возрасте, почти у всех девчонок фигуры одинаковые, с осиной талией.
   Дверь, после звонка сразу открылась и вышла Римма в халате, таком же, как у этой девчушки, только другой расцветки.
-Заходи, Люд! А ты что стоишь, как не родная! Обедала в школе?
-Да, ела пирожное с чаем.
-А ужинала?
-Только, что. Пила чай с печеньем.
-Хочешь, чтобы меня пришибли твои родители, после того, как ты умрёшь с голодухи? Давай, шлёпай!
-Сейчас, закрою квартиру на ключ и выключу музыку.
-Я квартиру не закрываю, войдешь, закроешь сама на ключ.
-Ну, здравствуй, Риммочка, как у вас дела?
-Люд, благодаря тебе – отлично! У нас стали совсем другие отношения. А ты быстро приехала.
-Ты думала, мы потрахаемся, а потом он привезёт меня? Что ты опустила глаза?
-Уж, больно ретиво он вызвался тебя привезти.
-А я его провоцировала. Говорю, давай поиграем в кошки-мышки, но он категорически отказался.
-А если бы согласился?
-Вышвырнула бы вон и не поехала к тебе. Так, что я теперь буду уверена, что с его стороны всё нормально. А вот, что касается тебя, надо подкинуть тебе здорового мужичка, и посмотреть, устоишь ли ты, или нет?
-Люд, лучше не нужно! 50 на 50. Могу и не устоять. Знаешь по себе какие мы, бабы, слабые на передок.
-Хорошо, что честно сказала. Не буду тебя испытывать.
   Дверь хлопнула и вошла она. Тихо, плавно, слегка покачивая узкими девичьими бёдрами, она приближалась к нам. Моя Назико. Нет, эта армяночка была ещё красивее. Как эти, суки, армяне и грузины ухитряются делать  таких
62
красивых детей?
-Садись, Ашхен, сейчас будем кушать.
-Тётя Римма, может, положите мне в тарелку, и я уйду к себе. Не буду вам мешать.
-Люд, это соседская девочка, милое существо. Родители, уезжая в отпуск, поручили мне присматривать за ней.
-Ты, Риммуля – безрассудная женщина. Я бы не согласилась. Ты за ней всё равно не усмотришь. Почему ты думаешь, она хочет взять пищу с едой и уйти?
-Почему, Люд?
-У неё в каждом шкафу и во всех комнатах сидят любовники. От её ровесника, до старого столетнего деда.
   У девчонки от моих слов глаза увеличились в два раза, от несправедливости и обиды, а когда Римма захохотала, а я подключилась, засмеялась и она звонким безмятежным смехом, как чистый звон колокольчика.
-Тётя, Люда, а вы – шутница.
   И она положила свою теплую нежную ладонь на мою руку и у меня всё в душе затрепетало.
   Я положила свою вторую руку на её руку и сказала.
-Девочка, знаешь, какая разница между нами и тобой?
-А, что тут знать? В возрасте.
-Не совсем. Ты станешь такой, вначале, как Римма, а потом, как я, а мы уже никогда не станем такими, как ты. Посиди с нами. И мы обе почувствуем семя юными, как ты.
-А я, зрелыми, как вы.
-Слушай, Назико,
-Я не Назико, а Ашхен!
-Слушай, Назико, а почему ты тогда сбежала, после того, как мы тебя сфотографировали?
-Вы меня, тётя Люда, с кем-то спутали.
   Я достала конверт с фотографиями, где в самом верху были два снимка Назико, и показала ей.
-Узнаёшь себя?
-Вроде я, а вроде нет. Но сильно похожа. Надо же! Это
63
чудо природы.
-Чудо природы, забери их.
-Нет, это не мои! Мне чужие фотографии - не нужны!
-Эта девушка, действительно чудо природы. Она часто улетает в Космос. На другие планеты. И, потом, рассказывает, как там, красавцы мужчины, нежно и галантно уха-живают за дамами. Если, как нибудь, придёшь в гости, я многое расскажу о ней.
-Вы не умерли ещё от голода? Всё накладываю. Люд, что будешь пить?
-Что предложишь. Если есть выбор, выберу.
-У меня выбор всегда большой. Но я предпочитаю ром или коньяк.
-Не будешь же ты предлагать этой красавице ром? Мы же не на пиратской шхуне!
-Эта красавица, пусть пьёт лимонад или какао.
-А вино у тебя есть?
-Есть.
-Неси вино. Если ты будешь пить ром, то мы с ней будем пить вино.
-А потом её отец засунет мне пустую бутылку...
-Риммуля, ты никогда бы не смогла жить на Кавказе!
-Почему?
-Пригласила гостей, а не разрешаешь пить. Когда мы сидели за столом, перед Назико всегда стоял полный бокал вина, а она была ровесницей Ашхен, даже моложе. И ей никто не запрещал пить. Она пила по глотку. Можешь ты девочке разрешить пару глотков вина?
-Ну, если только пару.
-Тогда неси вино и бокалы. Я тоже буду вино.
-Тогда и я буду пить вместе с вами.
   Римма принесла вино и бокалы. Налила мне и себе по полному, а Ашхен действительно на глоток. На два тонких детских пальца, лучше бы налила на один толстый мужской член, вина в бокале было, бы в три раза больше.
-Римма, ты хозяйка дома. Значит, тамада. За тобой  то-
64
ст. Я недавно была в Грузии, а там без тоста не пьют!
-Какой тост? Я их в жизни ни разу не произносила.
-Тогда скажу я за тебя. Позволишь?
-Говори! Но мы не привыкли к тостам.
-Тосты – это культура – пития. Не пьяного питья, а трезвого пития. Я поднимаю этот бокал, чтобы мы с тобой, блондиночка Риммуля, стали, как вот это черноокое божество, такими же юными и стройными, как кипарис, а эта милая, нежная девочка Ашхен, никогда не становилась, как мы, огрубевшие душой и телом.
   Мы выпили.
-Тётя Люда, мой папа, когда собираются гости, всё время произносит один и тот же тост.
-А я знаю, какой, Ашхен, душечка. За благополучие, здоровье, изобилие, мир и так далее.
-Точно.
   И мы все рассмеялись, а потом стали есть, всё, то изобилие, что наворовала прелестная ****овитая бляндиночка Риммуличка из элитного буфета.
-Римм, а что это за вино? Стукнуло по мозгам, от одного бокала.
-А хрен его знает, португальское какое-то.
-Знаешь, у меня здесь живёт сестра, начала делать у себя ремонт и на время ремонта, хочет пожить у меня. Позвони Вити, он забыл отдать мои ключи.
   Римма пошла в коридор, звонить по телефону.
   Я быстро налила вино себе и Ашхен и прошептала:
-Выпьем на брудершафт.
-Полный стакан? –девочка тоже шептала.
-Конечно!
-Но на брудершафт целуются!
-Конечно! И мы поцелуемся.
   Мы выпили, и я впилась в её уста. Отрываться не хотелось. Тем более, что она меня не отталкивала.
-Уф, ты меня, тётя Люда, чуть не задушила! Меня ещё никто так не целовал.
65
-Понравилось?
-Да. И вино начинает бить по мозгам.
-Девочка, когда по мозгам бьёт вино, это не страшно, а вот, когда по мозгам стукнет любовь – куда страшнее.
-Я не знаю. Никого не любила.
-У тебя были мальчики?
-Целовалась, но так, меня никто ещё не целовал!
-Ты любишь стихи?
-Стихи моя страсть. Я даже пробовала сама их писать.
-Приходи ко мне домой, я живу одна, и мы с тобой будем читать красивые стихи, молодых неизвестных поэтов.
-Теть, Люд, как я к вам приду? Меня она, тётя Римма, не отпустит.
-А если отпустит, придёшь?
-Приду. А когда?
-Завтра. И мы, кроме стихов будем ещё пить вино.
-На брудершафт?
-Если ты захочешь?
-Захочу.
   Я снова вытащила фотографии с Кавказа и стала объяснять Ашхен, где и как мы фотографировались.
-Не скучаете без меня? Он сказал, что положил ключи на трюмо.
-Значит, я не заметила. Риммуль, пока тебя не было, я разлила вино сама. Раз я произношу тосты, значит, за тамаду.
-А Ашхен не много, целых пол бокала?
-Ашхен, девочка, тебе завтра в детские ясли идти, или в садик?
   И мы засмеялись.
-Римм, напьется, унесём ребёнка на руках и уложим в кроватку.
-Не напьюсь! Я ещё вас перепью.
-Римм, как-то неудобно. Сидим  за  одним  столом, как
66
подруги, а она нас называет тётями и выкает. А мы же не на много старше её.
-Меня тоже коробит от этого, но у них так принято.
-Слышала, девочка, переходим на Ты, и никаких тёть, а то мы станем называть тебя бабушкой. Вот и получился тост. За это и нужно выпить.
   Мы выпили.
-Римм, девочке, вина пить хватит. Оно крепкое, не как грузинское. И ей действительно с нами скучно. Пусть она идёт домой, сегодня, а завтра, отпусти её вечером ко мне. У нас есть общий интерес. Любовь к стихам.
-А не подговорила она тебя? Вроде к тебе, а сама рванёт на дискотеку или ещё куда-то.
-Пусть её привезёт Виктор, а ты потом, звони ко мне хоть через десять минут. Отпускаешь?
-Пусть идёт. Но только, Ашхен, если ты выкинешь, какой нибудь крендель, я тебя не отпускала. Ты ушла сама.
-Хорошо, Римма. Пока Люда. Я завтра обязательно приду.
-Не забудь захватить свои стихи!
   Она ушла и у нас пошли бабские разговоры.
   Она рассказывала о своих любовниках, которых у неё было не менее двух десятков. Нет, всё-таки блондинки намного бля...довитее, чем шатенки и брюнетки и другие сучки разных окрасов.
   Половина из её похождений пролетала мимо моих ушей, потому, что Ашхен уже начала вытеснять из моего сердца Назико и завладевать им. Не забыть бы завтра ку-пить свечи и цветы. Хорошо, что презервативы не понадобятся, если дело зайдёт слишком далеко. Господи, прости меня грешную!
   Спали мы крепко, обнявшись, как лучшие подруги или сёстры. Но если бы у Риммулечки, или у меня был член, то мы бы состыковались, как космические корабли «СОЮЗ и АПОЛЛОН».
67
   В седьмом часу вечера, в воскресенье, Виктор привёз мою малышку и сразу укатил. «-Время деньги!» - сказал он, прощаясь, и добавил –Люд, эта кошечка – шкодливая! Смотри в оба!
-Девочка, звони Римме! Потом дашь трубку мне.
-Риммуль, я у Людмилы. Не волнуйся! Утром завтра, в понедельник, от неё пойду в школу. Портфель я  взяла, ты видела. Какое вино? Что я дурочка? Даю трубку Люде.
-Римм, не волнуйся, всё будет нормально. Можешь звонить каждый час и проверять.
-На хер мне это надо! Отвечаешь теперь ты!
-Красотулечка,Ашхен, ты ела сациви, грузинское блюдо?
-Ела, но армянская долма лучше!
-Может быть, не буду спорить. Будешь есть?
-Ты, что, Люд? Римма, отправляла меня как на Северный полюс. Заставила съесть кучу разных деликатесов.
-А вино ты сама отказалась пить.
-А, что я должна была сказать, что буду пить?
-Значит, от вина ты не отказываешься?
-Как ты скажешь, Люд.
-Только у меня грузинское.
-Я в винах не разбираюсь.
-Но вино мы будем пить не за столом?
-А где, в постели?
-Какая ты быстрая! Что у тебя в пакете?
-Запасная обувь.
-Положи вместе с портфелем. С книгами.
-Только один учебник я достану. Это тебе – презент. За твою доброту и красоту.
   Она вытащила бутылку выдержанного армянского коньяка.
-Папе дарили на юбилей ящик, а я бутылку спёрла.
-А в пакете у тебя не школьная обувь, а модельные туфли?
-Вот, смотри! Ночная рубашка и трусики.
68
-Они кстати. Бери их и пошли.
   Я взяла её за руку и повела в ванную комнату.
-Как здесь хорошо пахнет?
-Ты принимала хоть раз травяную ванну?
-Откуда? Нет, конечно!
-Девочка, тебе сейчас шестнадцать, а из ванны ты выйдешь четырнадцатилетней.
-Я хочу стать двадцатипятилетней, как ты.
-Мне двадцать четыре. А из ванны я вылезу такой же юной, как ты. Разденешься сама или помочь?
-А разве мы не будем пить вино?
-Я пошла, готовить напиток любви, а ты раздевайся и залезай в ванну.
-Но, перед тем, как мне ехать, я приняла душ.
-Душ – это не травяная ванна. Раздевайся!
   Я поставила бокал, бутылку вина и коробку шоколадных конфет «Птичье молоко», которыми меня угостила Риммуля,  на журнальный столик и подкатила его к ванной.
Она уже лежала в воде, где не очень отчётливо просматривались контуры её юного прекрасного тела.
-А ты не будешь пить со мной вино? Ты же говорила, что мы будем пить на брудершафт, а потом читать стихи. Я принесла свои. Они в портфеле.
-Девочка, лапочка, где ты увидела вино?
-Как, вот же бутылка «Цинандали» на столике и один бокал.
-Это не вино, а любовный нектар. И это не бокал, а сосуд. И любовь, девочка, если она прилетает с неба белым ангелом, пьют только из одного сосуда. Над тобой ещё не летал Ангел любви?
-Мне нравится один мальчик...
-Милая, не рассказывай мне о своих мальчиках! Вот, сейчас, в эту минуту, над тобой не кружится он, Ангел?
-Людочка, ты красиво говоришь! Ты так сочиняешь стихи? Я поняла. Ты пишешь белые стихи.
69
-И обычные. Но обычные красивее. Но самое красивое, что есть на свете – любовь. А её нельзя почувствовать без нектара любви. На, пей!
-Весь, бокал?
-Глупые те, кто выпивают весь нектар любви сразу! Его нужно осушать маленькими глотками. Тогда любовь будет длиться долго.
-Я уже сделала глоток.
-А теперь, я. А теперь, я откушу амброзию, пищу, любви и дам тебе закусить. Вкусно?
-Здорово? Это даже лучше, чем брудершафт. Мы только прикоснулись губами.
-Но почувствовали их сладость. Или ты - нет?
-Почувствовала.
-А теперь я выпью глоток любовного нектара из нашего любовного сосуда. Ты не против, любимая?
-Ты настоящий поэт, Людочка! Назвала бокал нашим любовным сосудом. Выпей из него нектар любви и получишь из моих губ сладость любовной амброзии.
-Ещё неизвестно, кто из нас больший поэт, ты или я?
-Ты, Людочка, ты! Потому, что понимаешь в любви больше, чем я. Можно, я буду держать сосуд любви в руке, а ты из него выпьешь?
-Конечно! В твоей такой прекрасной ручке, нектар станет набирать любовную силу.
-А теперь, из моих губ ты должна взять пищу любви. Только не убирай быстро губы.
   Любовный сосуд, вначале опустошался медленно, а затем нектар любви стал быстро перебираться в кровь, а его пары в голову и туманить мозги влюблённым.
   Второй сосуд был осушен быстрее. А, затем ещё два.
   Уже не только наши губы скользили и подолгу задерживались друг на друге, но и руки начали шалить. Вначале мои.
-Если бы сидели вместе в ванне, я бы тоже ласкала твои груди и колени.
70
-А ты хочешь этого, девочка?
-Ты разве его не видишь, Людочка?
-Кого?
-Ангела любви. Он уже кружится, надо мной.
-Вот, теперь, вижу. Но их там два.
-И они целуются, как мы с тобой. Залезай ко мне!
-Почему ты оцепенела? Ты, что не видела обнажённую женщину?
-Почему ты меня обманула? Ты сказала, что тебе двадцать четыре года, но ты такая, же юная, как я. Мы с тобой ровесницы.
-И поэтому к нам прилетели ангелы любви.
-Постой ещё минуту, чтобы я тобой налюбовалась. Вот, а теперь залезай. Какое у тебя нежное тело! Мы гладим, ласкаем друг друга и мне так хорошо. Плохо лишь то, что наши губы далеко друг от друга.
-Если бы ванна была широкой, лежали бы рядом.
-Зато кровать широкая.
-Ты хочешь лечь со мной в кровать?
-Если ты меня пригласишь? Но я могу переспать и в ванне. Только здесь не будет твоих прекрасных губ и божественного юного тела, и улетят наши ангелы любви.
-Разве я позволю им улететь! Конечно, мы скоро пойдём в кроватку, а она у меня широкая. Ашхен, девочка, а когда Виктор, купил такой огромный букет роз для меня, ничего не передал на словах? Может это Римма, ему велела купить для меня.
-Людочка, это я купила для тебя.
-Ты? Но для чего?
-Не знаю. Купила и всё. Они такие красивые. Подумала, что они понравятся тебе. Или ты не любишь розы.
-Раньше больше любила сирень и бегонию, а сейчас самыми дорогими цветами для меня станут розы.
-Ты всегда любила розы, потому, что цветы бегонии похожи на цветы розы.
-Пусть так, моя девочка. И мы  найдём  твоему  букету
71
применение.
-Но ты уже нашла, поставив букет в вазу.
-Твои розы достойны лучшего применения. Пора из ванны вылезать. Долго сидеть в травяной ванне – вредно. Поднимайся, и мы душем смоем прилипшие листья.
-Людочка, а сейчас, ты остолбенела! Ты что не видела обнаженную женщину?
-Обнажённую женщину я видела много раз в бане, а обнаженную юную богиню, вижу впервые.
-Тогда, здесь две богини. И главная это – ты!
   Мы стояли под душем, тесно прижавшись, друг к другу, а наши губы склеились, и их трудно было разъединить.
-Ты меня вытираешь полотенцем, как мама в детстве. Только она не трогала руками писичку.
-А я тоже не трогаю, я только слегка провожу по ней. Тебе приятно?
-Спасибо, что ты позвала меня к себе!
-А зачем, ты согласилась пойти?
-Ты мне сразу понравилась. Не стала мне читать мораль, и позволила выпить полный сосуд любви. И у меня внутри что-то дрогнуло. И мне так захотелось быть рядом с тобой. Наверно, надо мной уже кружил, в ту минуту, белый ангел любви, но я его ещё не замечала, а сейчас, постоянно вижу. Теперь моя очередь вытирать тебя полотенцем. Когда я выйду замуж и у меня родится дочь, то я назову её в честь тебя – Людмила. А это плохо, что мы, женщины, влюбились друг в друга?
-Я не знаю! Просто мне хорошо с тобой. Как ни с кем.
-А у тебя много было любовников, Людочка?
-Много, девочка.
-И все женщины?
-Нет, ты первая.
-Ты опять меня обманываешь. Я вторая. Первой у тебя была эта грузинка. Поэтому, ты и носишь её фото с собой. А меня ты захотела, потому, что я на неё похожа.  А  ты  у
72
меня первая и единственная. С другими женщинами я никогда не стану целоваться. Это противоестественно.
-А почему целуешься со мной?
-Не знаю. Может, это и есть любовь?
-А может, это страсть юности? В твоём возрасте все девочки страстные.
-А ты хотела, в моём возрасте девочку?
-Нет, только мальчиков.
-Значит, это у меня любовь. От одного твоего прикосновения, взгляда, слова, меня бросает в дрожь, начинается нега и томление. Ты уже вся сухая. Осталось вытереть между твоих красивых ножек.
-Мне самой вытирать, или вытрешь ты?
-Я, конечно.
-Теперь пойдём искать применение твоим цветам.
-Пожарим и съедим?
-Разве можно убивать такие прелестные создания? Когда их срезали, им уже было больно, но они ещё живые и им будет приятно напоследок порадовать влюблённых. Нас с тобой. Бери столик и кати его за мной в спальню, а я возьму букет.
-Если бы увидела Римма, что мы с тобой, идём обнажёнными в спальню, свихнулась. А если бы мама???
-Вон, на тумбочке, аппарат, звони ей, а потом дашь трубку мне.
-Римма, это я, Ашхен. Ты ещё не спишь? Мы читали стихи, а сейчас, Люда рассказывает о своей поездке на море. Даю ей трубку.
-Римм, она всё тебе сказала. Не волнуйся. Через полчаса, ложимся спать. Тебе позвонить? Вот и хорошо. Спокойной ночи!
-Лапочка, теперь вся ночь в нашем распоряжении и мы всю ночь...
-Будем любить друг друга.
-Ещё пить нектар любви и читать стихи. Любовь без любовного напитка и стихов – пресная.
73
-А почему ты не принесла вазу для цветов?
-Она им не нужна.
-Зачем ты рвёшь розы на лепестки и бросаешь их на кровать? Вспомнила строчки из какого-то стихотворения: «-Наше ложе любви, вечно будет из роз!» Ты тоже захо-тела сделать наше ложе любви из роз?
-Тебе не нравится?
-Мне всё нравится, что ты делаешь. Ведь ты мой – моя любовь, мой идеал, мой кумир!
-Девочка, никогда не делай человека кумиром! Этот кумир может оказаться последней дрянью, сволочем и предателем.
-Кто-то другой, но только не ты! Давай подойдём к трюмо, и я покажу тебе какая ты красивая. Видишь?!
-Нет, себя я там не вижу, только тебя. Юное, нежное божество.
-Неправда. Пусть мы не божества, но обе юные, и красивые. А насчёт многочисленных любовников мужчин, ты мне, Людочка, тоже врала. У моей матери на животе многочисленные следы от абортов, а у тебя ни одного. Значит, всеми  твоими  любовниками были женщины. Но я тебя к ним не ревную. Это твоя прошлая жизнь.
-Если не ревнуешь, значит, не любишь.
-Хочешь, подпрыгну до потолка?
-Зачем?
-Чтобы доказать свою любовь.
-Ты докажешь на нашем розовом ложе любви.
-Теперь я поняла, почему лесбиянок называют розовыми. Они выстилают своё ложе розами. А зачем ты достала разноцветные свечи?
-Чтобы сделать полумрак и создать любовный уют.
-Эта ночь будет лучшей в моей жизни.
-В твоей будет их ещё так много, а в моей, возможно, одна из последних.
-Мы с тобой будем делать такие ночи постоянно.
-Встретится тебе юноша-кипарис, и ты  обо  мне  забудешь.
74
-Я не глупая и понимаю, что мы не сможем быть всегда вместе, но я тебя никогда не забуду! Разве сможет бабочка забыть свой первый цветок, на который она села?
-А девушка тот самый первый хер, на который она села. Тебе так нравится, со свечами?
-Да! Нас двое в ночи и горят две свечи!
-Ты сочиняешь стихи на ходу!
-Это – не мои. Плохо, то, что я быстро запоминаю стихи и потом, мне трудно сочинять. Чужие стихи всегда лезут в мою голову нахально.
-Дай руку! Пойдём, принесём ещё один сосуд, наполним его нектаром любви и выпьем за наше ложе любви.
-Но после того, как выпьем – поцелуемся.
-Нет, девочка, после того, как выпьем, прыгнем в кроватку и станем безотрывно целоваться.
   Мы выпили вино и погасили свет. И только в ночи, горели две свечи. И высоко вверху звёзды и луна, но мы их не видели, а только чувствовали их присутствие.
-Девочка, оторви от моих губ свои, открой глазки и посмотри за окно?
-А что, там?
   Наши Ангелы любви прикатили солнечный шар и подвесили над землёй, спрятав луну и звёзды.
-Ну, и пусть висит. Он нам не мешает ласкать друг друга. Люд, это ты от удовольствия орала как моя мама?
-Я думала, ты скажешь, как кошка.
-Что, ты, девочка, когда кот трахает кошку, она не орёт, а ласково шепчет, а вот, когда мой папа, трахает мою маму, то кошкой орёт она. Просыпается весь дом. Я всё время боялась, что пойду в маму, и также буду орать. Я не орала от оргазмов?
-Немножко, как нормальная мартовская кошка. А мне нравится, что ты стала называть меня девочкой.
-Ты же не мальчик! Моя лапочка. Какая  ты  нежная. И страстная.
75
-Почему ты сделала такие выводы, что я страстная?
-Ты дважды, чуть не задушила меня во время оргазма.
-Значит, у меня было всего два оргазма?
-У тебя их было много, но в других случаях ты сильно сжимала мне груди, а не шею. Ты очень страстно обнимаешь. Я раньше многие русские выражения не понимала, например, задушить в объятиях. И когда читала книгу, думала, что один из любовников надоел другому, и он захотел задушить его в объятиях. А, может, я тебе надоела, и ты захотела меня задушить?
-Я обязательно, когда-нибудь задушу тебя в своих объятиях, но только не потому, что ты мне надоешь, а потому, что полюбила.!
-Тогда мы задушим друг друга вместе.
-Лапочка, я сожалею, но пора задувать свечи.
-Почему?
-Потому, что от них уже нет эффекта и тебе пора в школу. Вставай!
-А говоришь, что полюбила! Разве любимых посылают на казнь?
-Не на казнь, а на занятия.  Прогуливать уроки нельзя!
-Людочка, не смеши меня! Какие занятия? Какие уроки? Я сразу за партой усну. И мне приснишься ты и станешь во сне ласкать меня также, как и наяву, и я, от твоих ласк получу очередной оргазм и стану орать сильней, чем моя мама, во время полового акта. Не прогоняй меня, лапочка! Иди, ложись рядом, а лучше на меня и мы продолжим нашу волшебную ночь. Пусть даже при дневном свете. Свет усиливает страсть и любовь.
-Мне тоже не хочется идти на работу, а главное лишаться нашей близости. Сейчас шесть утра. Позвоню Римме.
Долго никто не брал трубку.
-Риммуль, прости, разбудила?
-Какой разбудила! Сидела на унитазе. Думала.
76
-Чем, понятно. Риммулечка. Девочка, встала, умывается, готовится в школу. Вот, идёт. Ашхен, на, поговори с Риммой.
-Доброе утро, Риммулечка. Как спала? Я всегда на новом месте не очень хорошо сплю. А вчера долго читала с Людой стихи и ночью они снились. Деньги есть, не волнуйся. Даю слово, что не будут брать пирожное и чай, а возьму второе. Пока. Целую. Люда вырывает трубку.
-Римм, у начальника день рождения, сделай пару коробок хороших конфет. Только я зайду завтра. Утром он заедет за мной, и мы уедем на объект. Возможно, на целый день. По пути завезём малышку в школу. Пока.
-Людочка, моя мама всегда говорит мне, что врать нехорошо! А утром звонит начальнику и говорит, что у неё талон к зубному врачу, а сама целый день дома, стирает, убирает и готовит долму.
-Я тоже поступлю, как твоя мама.
   Шеф сразу взял трубку.
-Николай Иванович, простите, что звоню домой,
-Люд, да иди ты куда хочешь! Мне не до тебя! Всю ночь не спал. Болит зуб. Меня сегодня не будет. Отпросился. Звони Зинке. Она всегда остаётся за меня.
-Зинуль, привет! Шеф сказал, что сегодня ты шеф.
-Поняла. Очередной хахаль?
-Зин. Всю ночь болела голова.
-Такой зло..е...бучий?
-Словами не передать.
-Не сы! Прикрою твою жопу. Но на завтра не надейся! Будет сам шеф.
-Спасибо, Зинуль.
-Подвинься, Ашхен! Разлеглась, как буйволица посреди дороги, в Индии. Или на Кавказе. Я лягу.
-Не посреди дороги, а посреди кровати. И тебе не зачем ложиться рядом. Ложись на меня. Какое у тебя прекрасное тело! А у меня – тоже. Видишь! И пусть они соль-ются. Два тела, если даже  они  юные,  нежные,  красивые,
77
страстные, всё равно остаются раздельными телами. А если они сливаются, то это уже – любовь!
-Девочка, мне сейчас показалась, что ты, только родившись, сразу стала заниматься любовью. Ты столько знаешь о любви! Больше, чем я.
-Армяне по своей природе любвеобильные. Я, однажды вечером, хотела что-то спросить у матери и пошла в их спальню. Дверь была приоткрыта.
-Ашот, сказала мать, -они в основном говорят по-русски –ты меня уже зае..бал! Каждую ночь залезаешь на меня. Нашёл бы себе любовницу, я не стала бы ревновать.
-Гаруник, -это в переводе на русский, весна – сказал папа, - ты меня зае...бала! Я каждую ночь залезаю на тебя по одному разу, а ты запрыгиваешь на меня по два раза, думая, что я остался таким жеребцом, как был раньше, в молодости. Найди себе любовника. Я закрою на это глаза.
-Но приготовишь кулаки. Ты бил меня за то, что на меня кто-то посмотрит, а за измену сразу свернёшь мою цыплячью шею.
-Она у тебя не цыплячья, а лебединая.
-А за что ты меня любишь?
-За то, что ты мстишь нашим соседям. Они называют нас армяшками, а ты среди ночи будишь их своим криком, когда я тебе воткну.
-Когда ты мне втыкаешь, я никогда не ору. А вот, когда я кончаю, оргазмом, тогда ору.
-Женщина, почему не ору я, когда кончаю?
-Потому, что из тебя, как из маленькой умирающей тучки выливается пять капель белого дождя, а когда кончаю я, то из меня выливается тропический дождь, ливень, такой, какой был тогда в Ереване, где мы благодаря этому дождю познакомились и я, идиотка, согласилась, стать твоей женой.
-Хорошо, что тогда был только ливень и не было грома, иначе, кончая, ты будила бы не только весь наш дом, но и весь Херсон.
78
-Это благодаря тебе, Ашот. Если меня стали бы трахать сразу три Ивана вместе, я бы не стала орать!
-Разве Иваны – не мужчины? Есть такие красивые мужики!
-Ашот, у всех наций есть красивые мужики, с нормальными носами и ху..ями, не как у тебя. Но ты – армянин! Разве ты забыл, что Ной был армянином и пережил все-мирный потоп, потому, что сидел с женой и детьми на горе Арарат. А потом Бог ему сказал, чтобы он взял всякой твари по паре. И Ной, армяшка, с таким носом, как у тебя взял всякой твари по паре, и так появились люди на земле. Но только армяне – настоящие люди, а все остальные - твари. Нет, я не хочу сказать, что эти твари плохие. Вот, Римма приносит нам телячью вырезку и продаёт за полцены, а Виктор возит меня на рынок бесплатно. Был бы он постарше, я бы ему давала. На чай. Как женщины дают всем таксистам. Так вот, жена Ноя, армянка, кстати, её тоже звали Гаруник, потому, что это было, весной, когда Ноев Ковчег стал спускаться с горы Арарат, а Ной, боясь потерять жену, не стал её привязывать, а воткнул ей. А когда Ковчег стал увеличивать скорость, спускаясь с горы, Ной тоже стал увеличивать скорость. И когда эта скорость достигла пика, Гаруник, тоже достигла пика, оргаз-ма и, испугавшись, что не успеет кончить, заорала.
   Поэтому, с тех пор, все армянки, во время полового акта, так сильно орут.
Ашхен рассказывала так, словно отвечала урок,  заданный ей по истории. На лице ни одной смешинки. А я зажимала свой рот рукой, чтобы не расхохотаться. Нет, эта девочка, живее, красивее, и страстнее, чем Назико.
   Назико только сильно любила облизывать мне нижнюю часть. А Ашхен, хотела проглотить меня всю, чтобы слиться со мной. К тому же ещё и языковое общение. Оно придаёт особый смак. Ведь, в основном, женщины любят ушами. А Ашхен, что в переводе – небесная, как она сама сказала, шептала мне в уши, такие нежные слова, от которых
79
я улетала в небеса, откуда она пришла ко мне. Я не знаю, сам Бог или Фортуна послали мне этот кусочек любви, кусочек торта, от которого я немного откусила и никогда, ни кому не отдам его, если только она сама, моя девочка, не захочет сама уйти от меня. Молодости, а тем более юности, свойственно передвигаться, менять места и обстоятельства. И пусть моё счастье с ней, продлится подольше.
   Наши страстные возгласы, совпали, слились и мы, опустошённые и утомлённые, разъединились, улеглись рядышком, обнялись и заснули.
   Первой проснулась она. Видимо услышала, подсознательно, школьный звонок, что последний урок закончился, и пора ученикам расходиться по домам.
-Людочка, мне так не хочется покидать тебя, моя любовь, моя радость, но в начале пятого или около пяти я уже всегда бываю дома. Римма приходит позднее, но если Виктор дома, он передаст ей, что я задержалась. Я не хочу неприятностей.
-Я тоже, лапочка. Вызвать тебе такси?
-Ты, что, Люд? Ученица из школы приезжает на такси. Это проститутки могут позволить себе такое.
-Девочка, ты меня обманула своей внешностью, своим юным телом. Что ты так побледнела?
-Значит, я тебе не понравилась?
-Тебе, лапочка, не шестнадцать лет, а шестьдесят. По уму. Ты так всё понимаешь и логически размышляешь, что я всё больше влюбляюсь в тебя.
-Когда мы встретимся? Ты уговоришь Римму, на следующее воскресенье? И мы снова проведём ночь на нашем ложе любви. Я куплю три, нет, пять букетов роз. Разных. Тогда наше ложе будет смотреться красивее. Нет, к тому времени вернуться родители, а мама меня на ночь ни к кому не отпустит. А я, от долгой разлуки с тобой – умру. Как роза умирает без бабочки, которую  она  любит.
80
Продолжение 4 следует.

Уважаемые читатели, писатели и поэты, заглядывающие ко мне на огонёк, я вам оставляю свой адрес электронной
почты, кто хочет, иметь мою книгу, СТО (100) рублей в
мой кошелёк. Всего СТО рублей. 300 грамм, колбасы, или
800 грамм бананов. Только вы колбасой, водкой и бананами
– не присылайте!
Присылайте на мою электронную почту:
ivan.kapczoff@yandex.ru                письмо, что желаете
купить книгу, и мы станем договариваться. У меня 11 книг
стихов. Несколько романов. Все оформлены очень красочно.
На Проза. ру сегодня начал публиковать 9-ю книгу
Жизнь поэта. 10-ю – завершаю.
С уважением И. Капцов.

На Стихи.ру ежедневно публикую свои новые стихи, хотя сотни
старых, красивых, ждут своей очереди.