Невидимое Н. М. Кожуханов Глава 10

Глав 10. Шторм

Глаза Алевтины были широко раскрыты, кожа стала белой, как мел, страх не желал отпускать ее из своих крепких тисков. Она стояла у входа во двор, а вокруг нее собралась вся родня, среди которой стоял и Александр.
– Да говорю вам, не знаю я, куда она делась, – дрожащим голосом говорила она. – Вот была и нет ее. Появилась эта тень и просто накрыла Полю. И тут же ни тени, ни сестры. Вон там это произошло.
Алевтина подняла дрожащую руку и указала в сторону стоящих у дома машин домочадцев.
Смотря в сторону автомобилей, Саша увидел, что на дороге стоит с потушенными фарами автомашина полиции.
– А полицейские-то где? – спросил он. – Вон же их машина стоит!
– Где? Какая машина? Полицейские не заходили к нам! Наверное, они приехали по звонку о самоубийстве! Сашка с Полиной и то быстрее добрались! А думаешь, им-то больно охота самоубийцу описывать, это же не криминал, вот и не торопились, – стали переговариваться собравшиеся.
– Так я и говорю вам, – дрожащим голосом сказала Алевтина. – Полина вышла к полицейским, а потом появилась эта тень. Она забрала сначала их, а потом догнала и Полину.
– Что за бред ты несешь? – возмутилась Ирина. – Этого быть не может. Какая еще тень! Ты в своем уме?
Муж Алевтины придерживал жену, которая еле держалась на ногах.
Александр быстрым шагом подошел к машине полиции и посмотрел в нее. Никого. Дернул ручку двери. Открыто. В полицейском форде зажглась лампа головного освещения. Между передних сидений лежал укороченный автомат калашникова – АКС – 47У.
– 496, 496, ответь Озеру! – неожиданно донеслось из динамика стационарной радиостанции, вмонтированной в приборную панель. Александр вздрогнул от неожиданности и подался назад, сильно приложившись затылком.
– Вот зараза!
– 496, 496, что у вас случилось, ответьте Озеру!
Александр взял автомат и закрыл дверь. Стрелять его научили еще в армии, правда не совсем из такой модели, но механизм действия был один и тот же. Он закинул его за плечо и, оглядевшись, пошел обратно к людям.
– Ты зачем оружие взял? – спросил с испуганным видом Анатолий.
– Раз пошла такая чехарда, пригодится!
Саша решил принять действительность такой, какой она ему виделась сейчас. Говорят, тени хватают людей, значит, тени. Говорят, есть колдуны, видно, не врут. Аргументы здравого рассудка были отодвинуты назад.
Вдруг раздался звон стекла.
– Что это? Где разбилось! Они опять вернулись! – загудели родственники кто во что горазд.
Звон стекла повторился. Саша понял, что это бьются стекла с левой стороны дома, и побежал в сад, чтобы понять, что там творится. За ним последовал муж Ирины Паша, Толя остался с женой. Чтобы не идти через двор, пришлось перелезать через забор. Паша отстал от Александра, кряхтя, повис на ограде.
В огороде царила беспроглядная тьма. Но пробежав несколько метров, Саша увидел оголившиеся оконные рамы, через которые из дома шел свет на улицу. Подойдя ближе, он понял, что это комната, где повесился Константин. Александр заглянул внутрь.
Внутри все похолодело. Веревка, как и прежде, была привязана к балке на потолке, но в петле никого не было.
– Это что за фокусы?..
В этот миг кто-то положил руку ему на плечо. Саша даже подпрыгнул от неожиданности и резко развернувшись, замахнулся, чтобы ударить наотмаш. Перед ним стоял Павел, который, поняв, что сейчас может схлопотать, защищаясь, выставил перед собой руку.
– Ты что! Это же я!
– Зачем же подкрадываться! – возмутился Александр.
– Я подкрался?.. Я же тихо ходить не умею, слон по жизни! А где висельник-то? – увидев отсутствие трупа, с удивлением спросил Павел.
– Хороший вопрос!
Дверь в комнату с разбитыми стеклами раскрылась и внутрь зашла баба Глаша.
– Господи ты, Боже мой! – охнув, выпалила она, а увидев за окном силуэты, затараторила. – Чур меня, чур, чур меня!
– Да это мы, баба Глаша! – крикнул Павел, – не бойтесь.
Саша тем временем вглядывался в темноту. Потом склонился, пытаясь разглядеть землю под окном, которая была тускло освещена.
– Паша, смотри! Тут следы, словно кто–то выпрыгнул из окна!
– Как это!?
– Неправильный вопрос. Не как это, а кто это!
– Погоди, но Костя же повесился! Мы все это видели. Толя у него пульс проверял, он же медик, – с испугом в голосе выпалил Павел.
Саша только пожал плечами, а потом заметил:
– Нужно взять фонари и по следам пройти, только так мы во всем разберемся.
– Эй, Сашка! – слыша разговор, позвала из комнаты сестра тестя. – А ну, иди-ка сюда! Поговорить надо. Да и фонарь я тебе хороший дам.
Саша пошел, Павел поспешил за ним, не желая оставаться один в темноте. Баба Глаша встретила их уже на пороге двора.
– Паша, сходи своего сына посмотри, – приказным тоном распорядилась она, а потом, взяв Сашу под руку, сказала негромко: «А с тобой пойдем отойдем в сторонку, поговорим, что к чему».
Она отвела его к птичнику, где, несмотря на ночь, взволнованно щебетали куры и крякали утки.
– Тут нас не услышат, Саша! А ну ка, скажи мне, ты уже видишь невидимое и слышишь неслышимое или как?
Александр вспомнил, как совсем недавно был в спальне тестя и согласился на его бредовое предложение, как шел к его постели, а ноги еле поднимались, будто увязая в болотной трясине, как тянул к его протянутой руке свою, но тут закричала Полина. Он выбежал вон под проклятия тестя, которые летели ему вслед.
– Нет. Не успел. А вы что, в курсе всего?
Старушка потерла руки и на секунду задумалась.
– Ладно, слушай, милок. Знаю я о брате моем много, не все, конечно, но ведь ближе меня у него родни-то не осталось. Я видела, как у него все начиналось, теперь, видно, увижу, как у него все закончится.
Птицы не унимались и если бы кто-то захотел сейчас их подслушать, уж точно незамеченным бы не остался.
– Раз он не передал тебе ничего, это хорошо. У тебя есть еще время. Хочешь спасти Полинку? Говори как есть?
Саша не колебался и кивнул утвердительно головой. Он простил ей все, еще до ее признания, а решений своих Александр менять не привык. Этого просто не было: ни его измены, ни ее. Надо забыть об этом, если мы хотим остаться вместе – именно так стал смотреть он на происходящее.
– Молодец, не помнишь зла, это сейчас к лучшему.
– Теперь слушай, что нужно делать, милок. Полинку уволок укрут, Аля его тенью назвала, что вообщем-то верно. Укрут – это и есть тень висельника, как его называет Васька, а в народе знающие люди кличут его ырк, ырка. А теперь скажи мне, кто ыркой стал?
– Костя.
– Вот-вот, он же повесился. Случись это где-то еще и в другое время, похоронили бы его, да дело с концом, а тут, понимаешь, все непросто, милок. Когда колдун умирает, вся нечисть, да уморенные и обиженные им души людей или то, чем они стали, ищут его, чтобы наказать, отплатить ему сполна. Вот сейчас ырк ближе всех оказался к своей цели. Нечисть равновесие восстанавливает, ведь от природы Богом не дано человеку знать больше и видеть по иному, нежели положено. А если жульничает человек, то и дорога ему одна. Вот и ищут они гостя своего желанного. А кто первым найдет, за то ему причитается. А в мир наш они лезут через проплешины. Когда силы колдуна ослабевают и его болезни и беды разом возвращаются, от многих из них он бы умер, если бы не ведал, как их спрятать, отвести от себя. Получается, что по земле ходит вроде как мертвец. Это не по законам, не по правилам. Вот и ослабевает грань между мирами, появляются дыры, да проплешины, всякая разность через них к нам и прет. А когда придет черед ему умирать, так и вовсе миры сойдутся. Такое начнется!
– Понял.
– Молодец, Сашенька!
– А кто этот ырк?
– Это мертвец. Он морок на свою жертву наводит и под личиной близкого человека к нему приходит и заговаривает, а потом присосется к тебе и выпьет все твое тепло и жизнь. Укрут ему помогает, расправит свой плащ, накинет на тебя и ты вмиг рядом с ыркой окажешься, где бы он ни был.
Саша слушал, пытаясь понять, что его ждет.
– На самом деле укрут это и есть тень хозяина, и когда появляется ырка, он исчезает.
– Так как же я попаду к этому висельнику?
– Просто, милок. Сейчас ырка ест милиционеров.
– Полицейских, – поправил Саша.
– А один черт, милок. Чтобы нечистый оторвался от трапезы, нужно его привлечь. А интересна ему только горячая кровь. Вот и пусти ее, да выйди на открытое место. Тебя гад учуять должен. Когда же появится укрут, беги от него, чтобы чего не заподозрил. А как догонит тебя, вмиг в поле окажешься. Там дом ырки.
– Хорошо, а как мне его убить?
– Убить-то несложно. Размозжи ему голову и делу конец. Главное в глаза его не смотри долго, да не говори с ним, а то голову заморочит и тебе не жить.
Баба Глаша протянула ему непонятно откуда появившийся в ее руках молот на длинном древке, а потом отдала и фонарь.
– Вот то, что надо. Нечисть всегда железо не любило. Да и свет тебе не помещает. Только не спеши его включать, убедись, что ырк рядом, тогда и действуй.
Саша принял молот и удивился, как старушка с легкостью его держала, ведь он был довольно тяжелым.
– Ну что, я пошел?
– Пошел-то пошел. Да вот еще что, самое главное. Тебе кольцо придется снять, чтобы в мире ырки-то оказаться. Сюда он на охоту идет, когда голоден. А он уже жертву имеет и далеко до нашего мира, не учует он тебя, хоть ты все вены себе порежешь. Поэтому придется подойти к нему поближе, чтобы жаба его задушила, чтобы соблазнился он.
– Но мне же нельзя…
– Это уж решай сам. Времени у тебя будет немного, но будет. Кольцо в карман –  и вперед! Или забудь о Полине.
Саша выдохнул.
– Эх, была, не была. Ножа нет?
Старушка ухмыльнулась совсем как Василий Васильевич.
Она подошла к верстаку и сняла с вбитых в стенку гвоздей серп. Протерла его подолом юбки и сказала:
– Давай левую руку!
Саша протянул руку и она, все так же ухмыляясь, резанула его по ладони, а потом вложила в нее серп. Александр вздрогнул от боли.
– Иди в огород, – приказала баба Глаша.
Саша, ничего не говоря, поспешил вон.
Когда уже вышел на улицу, она окликнула его:
– Вот еще что!
Александр обернулся на голос.
– Знай, кольцо защищает тебя, пока жив его хозяин.
– Знаю! Он мне это говорил!
Саша уже почти повернулся к ней спиной, когда она опять крикнула:
– Когда он умрет, сила перейдет к тебе, но не защита!
– Потом разберусь, сейчас важнее всего спасти Полину.
– Как только он умрет, умрешь и ты! Он сказал тебе не всю правду!
Александр понял это, но выбор был сделан, приоритеты расставлены. Саша вышел в огород и встал между грядками моркови и свеклы. Ладонь щипало, кровь капля за каплей стекала на землю. Саша снял кольцо и убрал его в карман брюк.
Как ни странно, ничего не изменилось. Не появилась загадочная улица или кладбище, или еще что.
– Не вышло, что ли? Или это розыгрыш какой?
Вдруг из-под непроглядной тени сада отделился черный сгусток, который двинулся в его сторону.
– Твою ж душу!
Тьма все быстрее и быстрее приближалась, Сашу охватил страх. Даже не страх, а паника. Как бывает в детстве, когда стоишь перед входом в темную комнату и боишься шагнуть вперед. Как страх перед несущейся на тебя стаей собак, которые, кажется, готовы тебя разорвать в клочья. Как безысходный ужас, охватывающий тонущего человека. Он безотчетно повернулся к укруту спиной и побежал.
Вдруг левое колено пронзила острая боль. Александр оступился и полетел вперед. Серп вылетел из его руки и затерялся между грядок. Не успел он поднять голову, как почувствовал, что нечто тяжелое придавило его к земле. А когда ему с трудом удалось поднять голову, то он понял, что уже не в огороде тестя. Вокруг росла трава по пояс. Он оказался в поле, освещенном только тусклым светом звезд. Над травой клубился туман, который ухудшал видимость. Никого рядом не было. Тогда Саша поднялся и, осмотревшись, пошел, как ему думалось, вперед.
Туман позволял видеть метров на десять, не больше.
Саша пошел вперед. Мурашки волнами бегали вдоль позвоночника. Царившая вокруг тишина угнетала, ни птица ночная не пролетит, ни сучек не треснет, собака не залает. Вдруг дыхание стало сбиваться, и в груди возникла тяжесть.
– Началось…
Шаг, еще шаг. Вдруг его нога уперлась во что-то твердое. Он поставил молот и зажег фонарь. Луч света выхватил из темноты синие полицейские штаны с тоненьким красным лампасом. Человек лежал лицом вниз.
Александр отшатнулся.
– Эй, ты живой?!
Тишина. Тогда он подошел к телу перевернул его. Лицо полицейского было синим, глаза широко раскрыты от ужаса. Саша коснулся его шеи, чтобы нащупать пульс. Его пальцы обожгло ледяным холодом.
– Вот задубел-то как! Ладно, что дальше?
Александр поднялся, взял в руку молот и посветил вокруг себя. Только поле и туман.
– Полина! Ты где?! – закричал он.
Тишина.
– Поля! Отзовись!
Вдруг показалось, что где-то левее него что-то промелькнуло, зашуршала трава. Он резко повернулся и навел туда фонарь. Никого. Потом какое–то движение Саша уловил слева. Он рванулся в ту сторону, освещая себе путь. Никого.
– Полина! – вновь закричал он.
Тишина.
Тогда Саша решил вернуться и осмотреть полицейского. Он повернулся и застыл на месте, как вкопанный: она стояла прямо перед ним, на расстоянии вытянутой руки.
– Саша, – прошептала она и протянула к нему руки.
Александр вздрогнул и, выронив молот, обнял жену.
– Я так волновался. Почти сошел с ума, пока искал тебя. Боялся, что не успею. Ты почему не отзывалась?
Полина прижалась к нему совсем так же как в больничной палате.
– Я боялась, что он вернется, и я не успею к тебе придти. Шла на твой голос.
Девушка дрожала, Саша чувствовал это. Она замерзла и дрожала. Он прижал ее крепче и поцеловал в голову.
– Так эта тварь тут. Как теперь она выглядит?
Полина молчала, только крепче прижималась к нему. Александру становилось все труднее и труднее дышать.
– Нужно надеть кольцо! – сказал он и удивился, как трудно ему стало говорить.
Он хотел было полезть в карман, но почувствовал, что не может двигать правой рукой. Сердце екнуло. Страх вновь заполнил его разум. «Неужели я не успел!»
– Саша? – окликнула его Полина, но голос шел из–за спины.
Александр хотел повернуть голову, но шея стала словно деревянной. Он покосился на жену и увидел, что его руки прижимали голого мужчину, который вцепился в Сашу мертвой хваткой, с мертвецки синей кожей, лишенного волос. Это нечто терлось носом о его грудь, как будто пытаясь вырыть в нем нору. Монстр почувствовал, что на него смотрят, и поднял лицо от груди Александра, взглянув ему в глаза.
У него было лицо Кости. Но скулы стали острее, нос вытянулся и походил на птичий клюв, щеки ввалились, лоб выпирал, словно стал одной большой шишкой. Но главное глаза. В них не было зрачков только белоки, которые неожиданно засверкали, словно вода на солнце и из них, как из прожектора, ударил ослепительный свет.
Свет дает надежду, свет освещает путь, но этот свет был мертвым. От него сердце стало биться медленнее, страх заполнил все естество, не оставив разуму ни единого места. Мертвый свет вошел через глаза в плот Саши и пожирал его заживо, неспеша отрывая от него куски плоти и пережевывая, чавкая.
Александр почувствовал, что падает. Свет сменился тьмой. Боль резко пропала. Глаза вновь обрели возможность видеть. Он действительно рухнул, как подкошенный на землю. Автомат, что все еще висел за его спиной, больно уперся в позвоночник.
– Не тронь моего мужа, сволочь! – услышал он Полину. – Получи свои пятьдесят оттенков серого!
Он повернул голову на ее голос, это удалось сделать без особого труда.
Поля схватила молот и, с трудом закинув его за спину, с размаху ударила Костю. Раздался хруст ломающейся кости. Удар пришелся по ключице. Тварь издала душераздирающий вопль. Ее рот открылся и из него высунулся похожий на змеиный раздвоенный язык.
– Бей в голову! – закричал Саша, но было уже поздно, ырк поймал взгляд Полины и молот выпал из ее безвольных рук.
– Нет, нет, нет!
Саша собрал все свои силы и непослушными, ватными руками потянулся за автоматом. Это стоило ему неимоверного труда. Тем временем тварь рыча, не отрывая глаз от девушки, медленно, но уверенно шла в ее сторону. Наконец автомат оказался в руках Александра.
Отточенным движением он отстегнул рожок и проверил патронник. Пуст. Тогда вернул рожок на место, передернул затвор, дослав патрон в патронник, поставил переключатель на одиночную стрельбу и, сняв предохранитель, прицелился, и нажал на спусковой крючок.
– Бухххх! – разорвал тишину гром выстрела, потом еще и еще.
Пули точно ложились в плоть твари. Она извивалась, но не падала. Очередной выстрел попал чудовищу в голову, что заставило его опуститься на колени и оторвать взгляд от Полины.
Девушка вздрогнула всем телом и тоже упала на колени. Ее тут же стошнило.
Саша прицелился и снова пустил пулю в голову монстра, тот упал, но продолжал ползти. Александр поставил автомат на предохранитель и, уперев его в землю, с трудом встал и пошел к Косте. С каждым шагом силы возвращались к нему, но с силами вернулась и боль в груди и коленке.
Вот и тварь. Она отползала, пытаясь скрыться, шипя, отплевываясь сгустками темной жидкости.
Саша посмотрел на Полину, которая тяжело дыша, уперев ладони в колени, глядела на него. Он отбросил автомат и подобрал молот. Потом поставил ноги на ширину плечи, забросил свое оружие за спину и со всего маху ударил ырка по голове. Молот с чавканьем вошел в голову монстра. Его череп, как скорлупа куриного яйца, разлетелся в разные стороны. Чудовище перестало двигаться.
Полина сорвалась с места и, подбежав, вцепилась в мужа. Это грело душу, но он больше не мог терпеть боль, достав из кармана перстень, надел его на руку.
Земля под их ногами содрогнулась, туман исчез. Они стояли на проселочной дороге, ведущей через поле к деревне, над домами которой горело зарево. В небе беспрестанно сверкали молнии, а где-то левее, над полем, зарождалась воронка смерча.