Призрак мятежного Ориона. 10гл

начало: http://www.proza.ru/2018/12/10/1596
предыдущее: http://www.proza.ru/2018/12/17/755

*Мемуары друга публикуются с его согласия.
Фамилия ЛГ вымышлена. События реальны.

«Новому поколению подводников России в память о тех,
кто погибал без боя и без славы,
но честь не потерял и Присяге не изменил.»

10 ГЛАВА.

ВиктОром командира начали называть на лодке, а потом и на соединении, ещё с лейтенантов.

«Но как узнали за бугром…? - рассуждал Самарин, - Хотя…мы тоже знаем про них не меньше. Турецких командиров подводных лодок - на отлично, хотя их контрразведка считается одной из лучших в Европе, и открытых данных по ним нет. Через полгода после моего назначения командиром «С-37» я прочитал в британском справочнике «Джейн» о себе всё. Не только автобиографию, но и характеристику, слишком уж схожую с той, что давалась в рекомендации для вступления в партию. Во всех военных штабах мира есть люди, честно исполняющие долг перед своими кормильцами.»

Столь экспрессивная оценка «тридцать седьмой» вероятным противником, сделана благодаря тем, кто сейчас в духоте её тесных отсеков.

Но, раньше...и на этих учениях, преимуществом «Ласточки» над «букахой» командира Императорова (так подводники называли лодки класса «Б», то есть «большие»), было превосходство в подготовленности экипажа, его опыте и мастерстве.
В двух контрольных точках пересечения курсов «Дьявольская муха» сделала «Чёрную дыру» и очень красиво. Впрочем, и в предыдущих противолодочных задачах с «Варшавянками» было то же самое. Почти за сутки, общее время слежения составило около трёх часов. Зависнув на её хвосте, С-37 больше часа «Самбой»* изображала из себя «морской транспорт». Друг командира - мнимый «противник», поверил шумам самаринской «Самбы» и проверку отсутствия за собой слежения не производил.

Подходили к третьей контрольной точке.
 
Вахтенный офицер Панов, пытаясь не мешать отдыху капитана, каждый раз сплюснувшись, пробирался в штурманскую рубку между Самариным и перископом. И каждый раз извинялся за касание. Лейтенант Сергей Панов, командир минно-торпедной боевой части уже год на корабле. Детдомовский, но мягкий парень, в экипаж вписался ровно. Офицеры его нежно окучивают, как кустик цветущей по весне картошки. Но ещё нет должной уверенности в себе, как говорится: «Не выработал командный голос».
На военной службе нельзя быть пацифистом, а Панов неоднократно высказывался о бесполезности нашей службы в условиях всеобщего разоружения и разрушения «Берлинской стены».

Акустик, нарушая порядок, чаще установленного шёпотом докладывает ему о чистоте горизонта, как бы успокаивая лейтенанта - «всё нормально». Благодать покоя «готовности номер два подводная» нарушил шум струи воды в трюме. Все оживились.

***

- Нурзалиев. В-в чём дело? Кто разрешил? - раздался слегка повышенный голос вахтенного Центрального поста старшего мичмана Рублина. Он немного заикался. Весь какой-то фильтикультяпистый, он заработал трогательно-ласковое отношение к себе всего личного состава.

- Вот придурок, малой! - поддержал боцман, управляющий горизонтальными рулями.

С 1978-го года после приличного ожога, реанимированные слизистые в носу Самарина уже не сильно обоняли, но запах тухлых яиц, всё же, воспринимали с отвращением. Моментально это вредное, и даже опасное для нашего здоровья благовоние, заполнило весь отсек. Только в Чёрном море на глубинах более восьмидесяти, а иногда и шестидесяти метров начинается сероводородный слой.

По просьбе шутника - радиометриста Серебродольского, доверчивый трюмный машинист, обмотав ветошью трубку вентиляции помпы, хотел неслышно набрать бутылку чистейшей морской воды. Для горла, якобы, полезно.

Айдар Нурзалиев - скромный, маленького росточка узбек из предгорий Памира, хорошо разбирался в барашках и чудесно готовил плов или лагман, но с освоением техники и русского языка ещё не всё получилось. Айдар был благодарен своему военкому, что тот отправил его в подводники. Иначе, никогда не видеть ему паровозов, больших городов и Чёрного моря. Он отказался от права уехать в свой уже независимый Узбекистан. Малыш написал письма родным и военкому, а старпом заверил печатью его добровольное желание. И он был далеко не одинок в таком выборе. «Тридцать седьмая» оказалась единственной на дивизии, не зачавшей в себе даже зародыша дезертирства, в то время когда в войсках, особенно на территории Украины, оно приняло массовый характер.

Смущаясь и зажимая нос тряпкой от запаха, Айдар с явным акцентом произнёс вахтенному механику Игорю Балкунову: «Виноват, товарщ старший лейтенант. Я всё поняль. Больше не буду».

Пришлось открыть переборочные двери и поделиться «тухлыми яйцами» с соседними отсеками.
Ему прощались подобные непрофессиональные шалости. Он самый маленький в команде, да ещё и со смазливым личиком - поэтому относились к нему, ну как к наивному ребёнку. Как-то Самарин наблюдал со стороны потешную картинку.
В трёх-шереножном строю в первой шеренге его на плечах нёс верзила-электрик шестого отсека. И сейчас народ в Центральном, морщась от запаха, снисходительно улыбнулся и оживился.

- На лодке через сутки под водой в воздухе образуется до двадцати восьми элементов и их соединений, которые являются вредными для здоровья и опасными для жизни, - делово проявил свои знания общей подготовки химик-саниструктор старший матрос Дымов. Он обслуживал вертикальный руль, то есть отвечал за удержание назначенного курса корабля.

- А ну-ка, Дым, назови их всех, - поспешил вмешаться акустик и получил громкий щелбан по голове от вахтенного офицера за то, что снял наушники.

- Ага. И Айдарчик ещё парочку добавил для ровного счёта. У тебя дома воздух свежий, Ай-дар? - спросил боцман-одессит старшина первой статьи Игорь Сотур,- Вернёшься в свой кишлак, расскажешь аксакалам, как яйца тухлые нюхал. Объяснишь мудрецам, если неделю без бани в корпусе просидишь, сероводород выделяешь. Понял, Айдарчик?»

- Поняль. Скажу, конечно, - залился детским смехом трюмный.

«На подводной лодке
воздух очень плох.
Вот тебя сюда бы,
через год бы сдох.»

С интонацией разбуженного ребёнка, произнёс весь мокрый от пота штурман, высунувшийся из своей рубки.
Старший лейтенант Андрей Дмитров - симпатяга и перспективный офицер. Два года на корабле.

______________________________________

Мои стихотворения по теме «Призрак».

1.

Как за бугром узнали о ВиктОре?
Так называли, только лишь свои.
"Стучат" и на подлодках, выйдя в море,
Разведчики - во все концы земли.

Вновь экипаж, отлажено и чётко,
Красиво сделал «Чёрную дыру».
При помощи прибора есть наводка,
Включиться в эту чёртову игру.

Зависнув на хвосте стального зверя,
Под шум «морского транспорта» идёт
С-37...а "неприятель" верит,
Ведёт своим победам ложный счёт.

2.

Жизнь непростая в духоте отсеков.
Но каждый занят на своём посту.
Вот вахтенный - нет мягче человека,
Не выработал жёсткую черту...

Нельзя быть офицеру пацифистом.
Но, что это? Воды как-будто, шум.
Опять проделки радиометриста.
Когда уже возьмётся он за ум?

Набрать на глубине воды чистейшей,
Узбека-машиниста научил.
А тот малой, с лицом послушной гейши,
Лишь, сероводород впустил...нет сил!

3.

Вмиг, оживились члены экипажа!
Поднимет неживого тухлый смрад.
А этим ничего...потешно даже.
Смущён узбек: «Я поняль, виноват.»

«На лодке через сутки, под водою...»
(Занудно саниструктор начал речь)
Ну всё, пошли репризы меж собою,
О том как нужно кислород беречь.

Не выдержал акустик, фразу вставил,
За что от офицера был щелбан.
Секундное, но нарушенье правил.
Всем хорошо. Спокоен капитан.

*«Самба» бортовой прибор гидроакустических помех
*продолжение: http://www.proza.ru/2018/12/19/1010
*коллаж автора, на фото ПЛ С-37