Игра

(глава из романа)

Дождь, назойливо стучащий по карнизу, наконец-то закончился. Из-за туч выглянуло солнце, заиграло бликами на влажной листве. Ева мельком бросала взгляд в окно, за котором буйствовала весна. Но что ей другой мир? Весь мир умещался в серых глазах Кости.

Когда они обсуждали, голые под простынёй, как провести вечер, их шёпот прервался звонком. Ева схватила телефон.

– Как насчет того, чтобы куда-нибудь сходить? – спросила подруга. – Настроение сегодня мерзкое, просто тоска.

– Я с Костей, – Ева перевела взгляд на любимого. – Он передает привет.

– Ему тоже привет, – отозвалась Нина. – И сколько ты планируешь ещё трахаться?

Константин громко засмеялся, в очередной раз удивляясь прямолинейности этих девчонок.

– Ну, как бы тебе сказать... – улыбнулась Ева.

Константин провёл рукой вниз по изгибу её спины. Ева закрыла глаза. Ей хотелось ответить подруге, но слова будто повисли на языке.

– Если хочет, пусть составит нам компанию, – сказал Константин.

– Это ты о чём? – отстранив телефон, спросила Ева.

– О том, чтобы вечером куда-нибудь сходить, в клуб или кафе, – снисходительно улыбнулся Константин. – А ты что подумала?

– Почему бы всем вместе не повеселиться вечером, – перевернувшись на спину, спросила Ева. – Что скажешь?

– Не знаю. Как-то не хочется быть третьей лишней.

– Не переживай, мы натрахались, – Ева старалась придать голосу бодрости. Кого она пыталась обмануть? С ним не хотелось вылезать из постели.

– Может, найдём для Нинки парня, – Константин переместил руку на её грудь.

Каким образом выискивать ей парня, подумала Ева, отключая телефон. Странно, что она ещё о чём-то думала, когда в голове пульсировало только одно желание…

Ева поднесла его руку к губам, поцеловала ладонь. Затем провела кончиком языка по его пальцам, засунула два пальца в рот, плотно обхватив губами, проталкивая их всё глубже и глубже в самое горло. Ей хотелось его поддразнить...



До вечера оставалось полно времени, хотя с ним целый день пролетал, как один миг. Иногда мысленно воссоздавая по крупицам их встречу, Ева не могла вспомнить, что говорили друг другу. Этот день, наверное, отложится в памяти приливом нежности.

Ева провела ладонью по шее, рельефу плеч и дальше по руке до запястья Константина. Жёсткие волоски на его теле щекотали её кожу. Еве нравилось касаться их подушечками пальцев и ощущать грудью, когда он прижимался. Она радовалась, осознавая, что рядом с ней такой зрелый, сильный мужчина. Может, ей не хватало родительского тепла, и сейчас с Константином восполнялся этот пробел в жизни.


Ева растворялась в его любви, но в голове начинало свербеть, что ей уже недостаточно встреч раз в неделю. Завтра он уедет, и жизнь вновь рассыплется на осколки, она вновь будет думать, чем занять себя вечерами, лишь бы не впускать в себя грусть. От этих размышлений в груди сдавило, к горлу подступил комок горечи. Чёрт бы побрал эту ненавистную горечь. Почему сейчас, когда он лежит рядом. Ева прикрыла веки, будто пыталась спрятаться внутри самой себя, затаиться в самый тёмный угол, подальше от навязчивых мыслей.

– Посмотри на меня, – прошептал Константин.

И как ему только удавалось так тонко всё чувствовать. Ева улыбнулась, зная, что произойдёт, стоит встретиться с ним взглядом.

Обняв за талию, Константин притянул её к себе, нежно поцеловал в губы. А потом схватил за волосы, не больно, но достаточно властно.

- Ты моя, только моя. Я люблю тебя, слышишь? И безумно тебя хочу. Чёрт побери, как ты меня заводишь.
 


Вечером уже втроем они сидели за столиком в бильярдной. Константин попросил надеть Еву короткое чёрное платье с глубоким вырезом на спине. А вот то, что она курила, его ужасно раздражало.
 
– Я с тобой не буду целоваться, – сказал он, заметив, что Ева подкуривает очередную сигарету, – от тебя разит, как от табакерки.

– Как страшно. Напугал, – фыркнула она. – От тебя тоже теперь будет разить, как от табакерки.

– Я мужчина – мне простительно.

– Если табакерка с табакеркой будут целоваться, то никто из них не ощутит, кто больше выкурил, а кто меньше.

– Я смотрю, ты сегодня остра на язык. Это твоя подруга так на тебя влияет? – подмигнул он Нине. – Давай тогда чаще ее приглашать.

– Вы что соревнуетесь, кто больше выкурит, а кто меньше? – улыбнулась Нина.

– Угу, – улыбнулся в ответ Константин. – Приглашаю принять участие в соревновании – кто меньше выкуривает, тот и выигрывает.

– А какой приз?

– Узнаешь потом.

– Что значит потом? – спросила Нина. – Нет, так я не подписываюсь. Давай сразу, что за приз и когда потом?

– Я – ваш приз. Так устраивает? – сказал Константин, встав из-за столика.

– Такой приз и не утащишь, – засмеялась Нина.

– Утащишь, утащишь. Ладно, шутки в сторону. Вы, надеюсь, не возражаете, если я побуду вашим учителем?

– И чему же вы будете нас обучать? – облокотившись на стол, сощурила глаза Ева. – Курящий курящему будет рассказывать о вреде курения?

– Не угадала, – передразнивая её, сощурился Константин. 
 
Оплатив за игру, он подошёл к Еве и подал кий. Ему нравилось её заводить. Обычно она отмалчивалась, напуская на себя серьёзность, но сегодня, казалось, у неё игривое настроение. Он нежно поцеловал Еву в шею, приобняв сзади. И спросил разрешения подойти к её подруге, чтобы показать, как правильно держать кий.

Он обошёл бильярдный столик. Прижимая торсом Нину к борту, он не сводил взгляда с Евы. В её глазах не было осуждения, наоборот, в них читалось любопытство.

– От этого зависит качество игры? – Нина залилась румянцем, когда Костя попросил её прогнуть сильнее спину.

– Ещё как зависит, – ответил он.

Ева видела, что Костя положил руку на талию её подруги. Кожу обсыпало мурашками. Нина бросила на неё удивлённый взгляд, но она тут же отвернулась, сделав вид, что ничего не заметила. Почему-то она желала, чтобы игра продолжалась, совсем другая игра, не в бильярд. Предвидела ли она такое, когда позвала Нинку с ними в бильярд? Нет, это было неожиданно, но в то же время, в её голове давно уже сидела дикая, безумная мысль. Кажется, не у неё одной.
 
– Покажи своей подруге, как правильно нужно прогибать спину, – донёсся приглушённый голос Константина, будто их отделяла стена, а не бильярдный столик.

Ева замешкалась, раздумывая, вдруг она пойдет у него на поводу, а он потом скажет, что это было вульгарно. Вдруг, таким образом, он её проверяет, хочет узнать, есть ли у неё кнопка «стоп», тот самый предел дозволенного. А с другой стороны, не она же начала эту игру.

– Ну же смелее, – подстрекал Константин.

Ева мысленно очертила путь прицельного шара в лузу. Широко расставила ноги и прогнула спину, сильнее, чем требовали правила игры. Её платье поднялось, слегка приоткрывая кружевную окантовку чулок. Глубокий вздох. Твёрдый, резкий удар, и шар попал в цель.

– Да, вот так это должно быть, – похвалил Константин. 
 
Он взял у Нины кий и, натерев его кончик мелом, вновь вложил ей в руки. Когда она склонилась над столиком, тесно прижался сзади. Её ягодицы, обтянутые джинсами, были маленькими, узкими, как у мальчишки. Его это завело. Хотя, возможно, его завела сама ситуация, что он тискает другую девушку на глазах у Евы, что она это позволяет. Он поправил пальцы Нины, подставленные под кий, и чуть ли не касаясь губами её уха, стал объяснять правила дуплета.

- Шар вначале должен удариться в борт, а потом попасть в нужную лузу, - сказал он. - Как ты считаешь, в бильярде главное забить шар?

– Нет, конечно, – ответила Нина. – Главное прогнуть спину и широко расставить ноги.

–  Вот, видишь! Ты, оказывается, способная ученица, – засмеялся Константин.

– Ты самая лучшая, – шепнул он, подойдя к Еве.



– Учитель, куда же вы? – притворно обиженно воскликнула Нина.

– Девушка, вы мешаете нам. Теперь я должен объяснить правила игры второй ученице.

– И что же мне делать, пока вы будете уединяться?

– А мы уединяемся? В таком случае предлагаю тебе подержать нам свечку.

– Вам темно?

– Очень темно. И раз уж нас не видно, мы можем делать, что хотим, – Константин скользнул рукой к Еве под платье. – Вот почему мне так нравятся платья с глубокими вырезами, очень удобно.

 Они обменялись взглядами, как заговорщики.

– Ну, ну, вы здесь не одни, – воскликнула Нина.

– Да, правда? А мы не заметили, – подыграла Ева.


К ним подошёл официант. Константин заказал три бокала пива, вернулся к столику.

Музыка в баре заиграла громче. Одна композиция тут же сменилась другой, что-то противно зашипело. Ди-джей, видимо, настраивал аппаратуру.

Константин был уверен, что Еве понравилась его игра.

– Девочки, а сейчас мы рассмотрим следующую тему – кладку, – выкрикнул Константин.

– Кладку?! – одновременно переспросили подруги.

– Предлагаешь нам выкладывать яйца? – пошутила Нина. – Вот это действительно тема.

– Как ты догадалась?

– Я это сразу поняла, зачем же еще меня сюда позвали?! – Нина попала шаром в лузу и гордо улыбнулась.

– Ну, тогда прошу на насест.

– Насест это где, я извиняюсь спросить? – спросила Нина, подойдя к столику.

– Ты действительно хочешь узнать, где насест? – засмеялся Константин.

– Нет, нет, нет! – запротестовала Нина. – Уступаю место для Евы.

Ева пристроилась у Константина на коленях.

– На этом насесте и тебе места хватит, – не удержался Костя.
 
Константин любил шутить и часто шутил в компаниях, но с восемнадцатилетними девчонками не знал, как себя вести. Своим развязанным поведением они сами толкали его на вульгарные шутки.

– Как насчет того, чтобы вновь встать в позы, девочки, - сказал он.

– Какие еще позы? – спросила Нина.

– Все те же, те же. Расставить ноги и прогнуть спину.

– Я смотрю, ты в конец обнаглел.

– Уверяю тебя, я в конец не обнаглел.

– Озабоченный извращенец!

– Кто бы говорил. Так мы продолжаем играть в бильярд? – спросил Константин.

– Конечно, учитель, – сказала Ева.
 

Из бара лились приятные звуки саксофона. Звучала композиция "Shape of my heart". Стоит набраться терпения, размышлял Константин, и как в медленном танце повести за собой неопытную партнёршу. Этим вечером у него было их две.

– В бильярде важно не только забить шар в лузу, нужно правильно поставить биток для следующего удара. Это называется кладкой, – пояснил он, дождавшись, когда подруги встанут по разные стороны бильярдного стола.

– Вы уверены, учитель, что употребляете верное слово? – подыграла ему Нина.

– Ты про кладку? – уточнил он.

– Я про то, чтобы поставить биток для удара. Вы уверены, что биток ставят, а не вставляют?

– Теперь уже не уверен, – озорно прищурился Константин…