Майор

Искусство лжи - ведь редкое явленье.
Порою даже просто не поймёшь,
Где искренность, где искренняя ложь.
                Байрон. Дон-Жуан



   Этот человек появился в нашем доме, его представили: «Майор». Майор был в джинсовом костюме, а не в военной форме. Это был новый знакомый моих сыновей. «Он и правда, майор», - успокоил меня старший сын. Они отправились заниматься ремонтом служебного мотоцикла майора.
   Тогда армия большой державы не считалась оккупационной. Впереди были уход армии и независимость государства Эстония.
   Бывая у нас, майор рассказывал, что в армии процветает мелкое воровство и что ему пришлось отказаться от служебного мотоцикла. Майор предвидел трудности. Он стеснялся и краснел, признаваясь, что служит в армии, где подворовывают. Говорил этот человек очень быстро, перебивал сам себя, внезапно краснел: «Такие дела!»
   Майор, краснея, горевал о своих бедах: квартира у него маленькая, но в большом доме. Живёт он в ней временно, она законсервирована, потому, что другой военный пока на Севере служит. Но может вот-вот вернуться, и тогда майору надо выезжать прямо на улицу!
   У майора нет прописки. Прописка - это штамп в паспорте, где указан адрес жилья. Без прописки не принимали на работу.
   Майор уводил в свои заботы, покорял доверчивостью, не скрывал, что ему ох как трудно. Однажды майор продекламировал афоризм: «Таланту не хватает места, гению не хватает времени, всех остальных не устраивает зарплата». Этот афоризм даже цитировали - называли его майорским. Из этого афоризма сделали вывод: майору не хватает зарплаты. Сам он - не талант и не гений, это можно было увидеть на его лице с весёлыми голубыми глазами.
   Но грозные для армии события надвигались. Майор затрудняться стал серьёзно.
  События сами по себе, а где майору жить? Но пока жил в маленькой квартирке в доме гостиничного типа. И прописки нет.
  К этому времени мои сыновья уехали из страны.
  Майор нежданно зашёл ко мне в гости, просил помочь в поисках жилья. Суета моя и многие звонки знакомым в поисках для него квартиры оказались не бесполезными, но не востребованными: майор не звонил, не заходил. И вдруг внезапно объявился на моей даче - и не один! Стояли ясные августовские дни, поспели яблоки. Яблочный бум озаботил дачников в тот год. Майор приехал с женой и двумя своими детьми. Старший его сын, пятнадцатилетний подросток, восхитился обилием яблок под деревьями. Дочка, дошкольница, сидела на садовой скамейке рядом с мамой. Миловидная темноволосая женщина не вмешивалась в разговор.
 
  Майор утешил меня: квартира у него там же и та же.
      - Есть много проблем, надо их преодолевать! - Сказав это, он густо
покраснел. И доложил, что семья зайдёт в прекрасную кофейню, что рядом с магазином: время обеденное!
    Гости не отказались взять яблок. В багажник яблоки носили все - и я, и мои гости. Догадливый майор опередил мой вопрос про служебный мотоцикл:
      - Нет, «москвич» мой. Не новенький, но бегает исправно!
    Наконец гости уехали.
    Соседка по даче Лера пришла пожаловаться на урожай яблок и на своего мужа Виктора:
      - Вчера привёз соковыжималку. Всю ночь соки гнали, повёз отдать
выжималку - только на ночь дали!

    Появился майор снова внезапно, и опять - на даче. В самый канун Ивановой ночи. Постучал в дверь, вошёл в дом. С ним - девица. Девушка процокала каблучками-копытцами, села в кресло. Майор сел на стул.
    Так и хочется назвать эту девушку Козой. Тоненькая, изящная, пышные кудри по плечам, желтоватые красивые глаза, густая косметика. Повесила сумочку на спинку кресла, ножку на ножку положила.
    Рассказываю про внешность девицы, а надо сказать, что собралась завтракать. И всё, что делала потом, делала через не хочу, вопреки самой себе! И они мне никто, и я им никто. Ничем я им не обязана!
      - Надо познакомить нас, Мирон! - говорит девица.
      - Не знала, что его зовут Мирон. Всегда называла Майором, - сказала я.
      - Можно и так, - разрешила девушка. - Моё имя - Мирелла.
    Принесла из кухни чашки для гостей, тарелки. Завтракаем втроём.
    Мирелла не  одобряет растворимый кофе, банку с которым я поставила на стол, и утверждает, что растворимый кофе не так ароматен.
    На даче у меня - светлые керамические чашки. На краях чашки, из которой пьёт Мирелла, след красной губной помады.
    Беседа вялая, фальшивая. Приёмничек «Спидола» на камине бормочет чуть слышно новости. Про книгу беседа не получается: майор не находит для чтения времени, и книги стоят дорого.
    Коза пожелала пройтись по ягоды. Кое-какие ягоды уже поспевали, малина ранняя пошла. Коза, процокав копытцами, вышла в сад.
    Дача имела два выхода. Один, парадный, - через прихожую, мимо двери в кухню; попадаешь в гостиную, комнату с широким окном, угловым камином. Под окном - славная зелёная лужайка. Другой выход - из гостиной через веранду и предбанничек. В сад-огород.
    Оба входа-выхода - с разных сторон дома. Это и спасло положение майора Мирона.
    Только девица вышла по ягоды через предбанный выход, с парадного входа послышался женский голос:
    - Можно войти?
    Входит женщина. Узнаю - это жена майора. Она кивает мне, мужу, оглядывает стол. Майор не краснеет. Почему я пугаюсь вместо него? А он - сам свой! Жена присаживается к столу.
    Ради прекрасного и тёплого дня дверь из предбанника открыта, но придержана табуреткой, чтобы не захлопнулась от внезапного ветерка. Через эту-то дверь, брякнув табуреткой, входит сосед Виктор. Одет он в рваньё.
      - О, у вас гости! Сейчас подруга к вам жаловаться прибежит, - весело сообщает Виктор.
    Сегодня у Виктора день рождения. Этот день - Иванову ночь -празднует вся Эстония.
      - У меня сегодня день рождения, сообщаю тем, кто не знает. - Он
делает поклон майору и его жене. С ними Виктор незнаком. - Так подруга требует, с утра грызёт, чтобы я в парадный костюм переоделся, гости
придут. Так они к ночи придут! Успею переодеться! - весело говорит Виктор и убегает через другую дверь. Парадную.
    Майор насыпает растворимый кофе в свою чашку и заливает кипятком, а я предлагаю чашку кофе его жене. На столе - жареная салака, укроп и зелёный лук из парника, листья салата. Жена от кофе отказывается, сообщает, что её ждёт такси и надо ехать - дочка дома одна.
    Эти двери - два входа-выхода - действующие лица в этом спектакле.
Слышится голос подруги - жены Виктора. Она входит в комнату через дверь предбанника.
      - О, да у вас гости! - восклицает Лера. Она нарядная: сшила прехорошенькое платье в белый горошек, обновляет его ко дню рождения мужа. Губы ярко накрашены - в моде яркая губная помада.
Соседка садится в кресло. На столе перед ней - чашка со следами помады по краю. Лера не кофе пить пришла. Она пришла жаловаться. Она сыплет подробностями её скандала с Виктором. Соседку по даче не смущают мои гости.
      - Дурак мой в рвань оделся, крышу ремонтирует. Нашёл время! Всё
равно к приходу гостей не успеет обшить её досками. С самого утра пристаю к нему, чтобы оделся прилично, - нет, баран!
 
    Лера несколько раз повторила свой рассказ, выбирая новые и уничижительные определения для Виктора.
    Жена майора посветлела лицом: губная помада не принадлежала какой-то тайной и спрятанной где-то девице, придумываю я, что жене так подумалось.
    Майор нисколько не волнуется или не показывает вида (единственно верный вариант тактики - недаром с утра до ночи читает устав, подумалось мне). Но развязка всё-таки будет! Так не бывает, чтобы без развязки. В каждом спектакле вся надежда на развязку! Спектакль - это то, что происходит на моей даче.
    Утешаю Леру, что до вечера ещё очень далеко и день - самый длинный в году.
      - А что это у вас там за Коза малину щиплет? Глаза жёлтые и нахальные, даже противно! - Лера брезгливо морщит губы.
    Сообщение Леры заставило меня внутренне обмереть. Я взглянула на майора, он понимает меня. Снова пугаюсь вместо него - вдруг войдёт Коза?
    Лера чувствует какое-то напряжение и спрашивает, не помешала ли нам.   Вскакивает с кресла, замечает сумочку - не мою. Уже понятно, чью?
      - Ох! - восклицает она.
    Хватает её со спинки кресла, восторженно вертит в руках, бесцеремонно открывает.
      - Ой, какая косметичка! - Достаёт её из сумочки. - Я её раньше у вас
не видела. Сколько такая стоит?
      - Даром, - говорю.
    Майор встаёт.
 
      - Не будем задерживать вас, поедем, там такси ждёт, - говорит майор.
    Он не спешит, плавно подвигает кресло к столу. Берёт жену под руку и вместе с ней уходит через парадную дверь. Иду проводить их. Слышу, как через боковую дверь другого входа стучат каблучки девушки.
    Не знаю, успевает ли Лера положить сумочку на прежнее место или Коза застаёт её за этим занятием. Иду к калитке, смотрю, как супруги садятся в такси, приветливо помахивают руками. Слышу:
      - До свиданья! До свиданья!
    Такси увозит Майора и его жену. Облегчённо вздыхаю. Возвращаюсь в дом.
Лера сидит в кресле, Коза лениво жуёт жареную салаку. Вытирает губы салфеткой, достаёт из сумочки косметичку и красит губы.
      - Видела вас у парника, - говорит Лера Мирелле. - Цвет глаз ваших очень странный!
      - Какие есть - менять не буду! - отвечает Мирелла и капризно добавляет.   - Кофе давно остыл.
    Служу ей, варю новый кофе - от растворимого отказалась. Лера уходит, простившись с Миреллой.
    Выгнать бы эту Козу, вздохнуть спокойно! Мечтается. А Коза не собирается никуда уходить. Говорю какие-то несуразности, придумываю, как мне избавиться от гостьи. Придумываю: надо мне ехать к друзьям, дача у них через две остановки, на велосипеде поеду.
      - Я подожду, поезжайте, - разрешает девица.
      - Чего ж меня ждать? У друзей и ночевать останусь, будем костёр жечь, шашлыки жарить!
     Нет, думаю, эта обиняками не поймёт, надо напропалую рубить. Напропалую - значит, прямо сказать: пошла вон! Да ведь не скажешь так!
     Всё-таки уговорила девицу не мешать мне провести праздник так, как удобно мне. Провожаю её до автобусной остановки, веду велосипед за руль, в пакете зелень - для Миреллы. Ждём автобуса. Подходит автобус. Думаете, девица садится в автобус и уезжает в город? Как бы не так!
     - Подожду, всё-таки ещё подожду, - сообщает она мне.
     Следующий автобус (по расписанию) будет только через час. Тут я решаюсь и говорю, что мне уже пора ехать к друзьям.
     Мирелла проявляет недовольство: до ночи, чтобы жечь костёр, ещё очень далеко, времени сколько угодно.
     Спасает меня думаете кто? Майор!
     Он подъезжает на такси! Приветливо машет рукой. В такси, конечно, жены нет, и машина другая, не та, на которой майор с женой уезжал. С переходом Эстонии к независимости такси-фирм стало несколько, это такси фирмы «Esra».
    Захватив пакет с зеленью, Мирелла садится в такси. Уезжают. Остаюсь чем-то огорчённая. Да? Чем же? Что готовит мне вечер? Не свалится ли мне на голову их новый визит? Принимаю твёрдое решение: выгоню, если явятся.
    Не явились.
    А Эстония всё торжествует свою независимость, приспосабливает себя к рыночным отношениям, решает национальный вопрос - гоняет русских. Военным, бывшим и даже пенсионерам, ничего хорошего не сулят: ни вида на жительство, ни работы для тех, кто уже военный пенсионер, но ещё молод, относительно молод, конечно. Правительство принимает закон: каждый бывший военный, ушедший в отставку, и все члены его семьи пройдут через особое сито проверки; если они не представляют опасности для государства, получат временный вид на жительство. А если?.. То вышлют в другое государство. Какое?
    Вспоминаю Майора. Обеспокоенно думаю, как он устраивается. Где он? Тут надо рассказать о ещё одной нашей с ним встрече. Или не с ним?
    В самом конце 1980-х годов в большом книжном магазине на Пярнуском шоссе напротив драмтеатра увидела Майора - стоит у столика Комитета граждан Эстонии. В таких пунктах тогда регистрировали правопреемных граждан буржуазной Эстонии, а те, кто такими правами не обладал, могли поставить свою подпись в поддержку независимости республики. Позже в знак благодарности за лояльность эстонское правительство предоставило им гражданство.
    Окликаю:
      - Майор!
    Получалось, что в немногие наши встречи я к нему так обращалась.
      - Майор! - повторяю.
    Майор поворачивается ко мне. Густо краснеет.
    Теперь надо описать его одежду: не встретить, а проводить по одёжке.  Начнём со шляпы: великолепная велюровая, благородный густо-серый цвет шляпы гармонирует с шарфом более светлого тона; двубортное пальто цвета стали; в руках - перчатки замшевые, серые.
    Молча смотрим друг на друга.
    Могу представить корову под седлом. Майора в шляпе надо видеть! Великолепен - румян, моложав. Краснеет ещё гуще, голубые глаза становятся ярче.
 
      - Mina ei oska vene keelt,( буквально " я не умею по-русски" прим) - говорит майор, приподнимает шляпу, стремительно поворачивается и уходит.
    Смотрю вслед - серые брюки, серые полуботинки. Майор имеет двойника? С такими же голубыми глазами? Так же стремительно краснеющего? Выправка всё-таки военная. Или придумалось, что военная?
    Недолго гоняла мысль по кругу: майор - не майор? Это мог быть майор! Всё или почти всё перестроилось. Майоров согнуло. Согнуло, но не сломало? Вопрос. Что из того, что вопрос? Кто-то и про вопрос сказал, что знак вопроса - это согнутый знак восклицательный. Выпрямимся и воскликнем: Майор!
    Прошло несколько лет. Мне позвонила подруга Римма. Она из Хельсинки приехала на недельку в Таллинн к дочери. (Римма вышла замуж за финна). Среди новостей и про эту встречу с майором-двойником я рассказала.
      - Помню-помню, - засмеялась она. - В твоём доме видела. Белобрысый от самых ресниц, краснеет ярко. Не переживай - я как-то на пароме с ним встретилась. В Хельсинки на работу ехал. Получил-таки гражданство через Комитет граждан Эстонии.
    Выпрямился майор!



Александра Воронина. «Степанида» и другие рассказы ISBN 978-9949-88-696-8
© Александра Воронина, 2018