После дождя часть 2

Часть 2.

Есть люди везучие, которым удача способствует во всём. А вот у меня, в этом отношении, всё как-то – серединка на половинку. Везло мне в рыбалке, это да, а провидение во всю жизнь старалось мне навредить!

С погодой всегда что-то случалось и дождь преследовал меня, начиная с молодости. Именно когда я затевал какое-либо мероприятие на природе – случался дождь. В моей молодости так получилось, что из-за этого дождя я не смог жениться.

Романтическая любовь моя, в юности, могла предложить яркие впечатления (как я думал) от похода на мою любимую рыбалку: когда теплым летним днем мы бы сидели у костра с любимой девушкой и провели бы ночь в палатке…. Поэтому я пригласил свою девушку в поход, и она с радостью согласилась, потому что романтики природы не была лишена.
Поехали мы на поезде с рюкзаками, потом шли через лес, перед рекой восхищались берёзовым лесом и сбором земляники – дело было в июне месяце и погода была солнечная. Всё было прекрасно! Но к вечеру небо затянуло чёрной тучей и подул холодный ветер и начался дождь. Так что, чтобы согреться я придумал развести на прибережном песке большой костер, нагревая песок, потом перетащил костёр в сторону а палатку перенес на теплое, горячее место. Но никакой романтики уже не было: была возня под дождём, - собирали мокрые дрова в лесу, потом палатку перетаскивали и во влажной одежде сидели в палатке…. Девушка моя совсем не была в восторге, ещё и от того, что я бегал к берегу, к своим колокольчикам: рыба клевала в дождь и попадалась в крупных экземплярах, от чего я отказаться не мог. Рыбачил я до самой темноты, оставляя девушку грустить в палатке, прибегая мокрый от дождя целоваться…. В общем, поход был неудачный. Но это не всё. Мы тогда повздорили, но в последствии помирились.

И вновь по моему предложению, решили поехать в другое место. Опять была хорошая погода, и синоптики не предвещали дождей и поселок был большой рядом. Днем мы гуляли по посёлку, а вещи оставили в лесу у речки спрятав в ямке под деревом. Все было хорошо, я даже рыбалку забросил днем, но к вечеру решил-таки половить рыбки на уху, и началось…. Рыба снова клевала и снова с рыбалкой мне везло, а небо снова затянула откуда не возьмись взявшаяся туча, и как после этого верить синоптикам…. Опять повторилось всё как и в первом случае с моим походом. И была снова ссора с моей девушкой. Эта вторая ссора, от моей рыболовной страсти (я думаю), ведь я снова рыбалку под дождём предпочёл любовной лирике «целования»: я бегал на речку к своим звонкам, на своих закидушках-донках, оставляя девушку одну в палатке… - и эта ситуация окончательно нас разлучила. Так я не женился. Но я принимал участие в соревнованиях рыболовов-спортсменов, и на очередных соревнованиях вошёл в десятку лучших в своей области, занял шестое место среди 50 участников. Для меня это было престижнее.
____________________
Вот так случилось и на этот раз с нашей встречей одноклассников: к вечеру пошёл дождь. Мои рыбаки на лодке, учитель Пенкин и Профессор, вернулись на берег. Нам ничего не оставалось, как возвратиться в свою деревню.
К тёмному позднему вечеру дождь затих и почти прекратился. Ночь выдалась беспокойная, дождик с черных туч перешёл в грозу, сверкающую молниями над вздрагивающим горизонтом. Казалось, будто тучи подсвечивались багровыми прожекторами. Порывистый ветер швырял в лицо уже мелкие струи дождя и сорванные листья. – Я шёл к дому учителя Пенкина на край деревни, в котором остановился на ночлег-побывку Профессор., меня приглашали на ужин. Свой дом они, Профессорская семья, давно продали и переехали в город насовсем.
Гроза удалялась и ветер стихал – грозы вообще быстро проходят.
В защищённом от ветра дворе, на крыльце сидел сын учителя Петька, в куртке, без шапки с откинутым капюшоном. И не один, а с девчонкой, моей соседкой Любашей. Им было по 17 лет. Они в этом году окончили школу. Любаша уже работала на ферме, а Петька ещё не определился – то ли ехать в город, поступать в институт или оставаться в деревне помогать отцу по хозяйству, а работать в колхозе на тракторе и комбайне механизатором. Колхоз посылал на курсы в недалёкий райцентр, в местное ПТУ, в районном поселке.
Я поздоровался с ними.
- Здравствуйте, вас ждут. А мы погулять собрались, да вот… - и он мотнул головой в сторону сверкнувшей вдалеке над лесом молнии.
Не успел он договорить, как в это время в открытую дверь послышался громкий разговор – спорили два друга.
- Тебе нужен его заработок, - чуть не кричал хрипловатый голос Профессора, - а я хочу из него человека сделать. –
- А ты что думаешь? – отозвался гудящий бас учителя Пенкина, - я из него собаку делаю? –
Петька кивнул на окно, освещающее крыльцо со стороны дома:
- Из-за меня воюют Профессор с отцом. Подождите минуточку. – Он явно хотел послушать, как там в доме спорят, поэтому и дверь в сени оставил открытой.
- Тёмный ты человек, Паша Пенкин, даром что учитель, да ещё член правления колхоза. Тебе бы, конечно, - цель известная: удержать молодёжь в колхозе, - хриплый голос прокашлялся.
- Известно! Из всей деревенской округи – ты один у нас «учёный». А Петьку я всё равно с тобой не отпущу. Как он там, в городе будет жить? – отозвался иронично отец.
- Ну, что ты «тормозишь»? Парень учился лучше всех и чуть не на золотую медаль, - в аттестате одни пятёрки. И беседовал я, по уму – ему учёным быть. А я устрою его при нашей заводской лаборатории, - будет он и работать на заводе и учиться в институте… - обещал Профессор.
- На учёбу и тут дорога ему «не заказана». Сейчас уже он самостоятельно трактор водит, а зимой курсы механизаторов. Повзрослеет, и потом сам решит! – отец считал, что сын ещё не возмужал как следует.
- А сколько он зря времени растеряет? Ты остынь, подумай. Давай спокойно посчитаем моё время и твоё время. Сам увидишь. Значит так… -
В доме исчезли видные в окно силуэты, наверное, люди присели за стол, и разговаривать стали тихо. Разобрать можно было только отдельные слова. Петька не без гордости сказал:
— Вот, схлестнулись «одноклассники», который хриплый – Профессор.
- Я знаю. А сам-то ты на чьей стороне? –
Петька почесал затылок и слегка усмехнулся.
- Трудное дело. Они меня из дома выгнали за то, что я ни нашим, ни вашим, - сказал он. – Их обоих надо понять. Профессор, он давно городской, он рассуждает по-городскому. А отец мой, другое дело, - для него это главная болячка какая-то? Людей в колхозе маловато, особенно мужиков мало. Но он правду про меня говорит. На тракторе нас в школе учили, вместо уроков труда и на курсы пошлют от колхоза. И с отцом спорить сложно: он крепкий как кремень, на своём стоит. Он и дальше будет меня толкать, в механики. И он за колхоз стоит, потому что у нас дела в гору пошли, новый комплекс построили и силосные ямы там большие и коров 300 голов закупили. Ну, а Профессор, - он городской и «учёный»… -
- Разве плохо, учёным быть? – спросил я.
- Почему обязательно плохо? Нет! У Профессора свои принципы и им нужны молодые наверное.
В это время Любаша, подергивая Петьку за локоть, за рубашку, обратила наше внимание на погоду. Тучи незаметно для нас покинули небо и открылись на темном с голубизной фоне яркие звезды. Затих и ветер и по-летнему тепло стало и птицы защебетали в ночной тишине.
- Петька, что ты? – обиженно спросила Любаша.
- Сейчас… - неторопливым голосом сказал Петька и снова прислушался к разговору в доме – Люб! Погоди! Послушаем. –
В это время в доме опять разговор перешел в громкие тона
- Ты, как поп, знаешь только свой приход! – говорил хриплый Профессор. – Заладил, попугайски – колхоз, колхоз. А науку тоже надо поднимать и продвигать и умная молодежь в науке тоже нужна…
Там в доме замолчали.
Петька осторожно тронул меня за плечо и сказал негромко, чуть ли не шепотком:
- Ну, ладно, мы пойдем с Любой прогуляемся, до фермы и обратно. – А это значило пройти всю деревню к другому её концу.
Любаша не спешила идти, когда Петька быстро сбежал с трех ступенек крыльца к калитке. И я успел спросить-сказать:
- Уедет твой Петька? –
Девчонка посмотрела на меня:
- Ну и пускай. Не привязанный же он верёвками. – Помолчала и добавила: - А только никуда он не уедет… - и умиротворенно засмеялась и сбежала с крыльца поспевая за своим любимым.
А в доме опять раздавался громкий разговор.
Войдя в дом, я поздоровался с хозяйкой, которая суетилась в соседней комнатке за перегородкой и вышла мне на встречу услышав, что я закрыл входную дверь с хлопком (от порыва ветра в сени воздух подтолкнул дверь, которую я только легонько направил). Хозяйка вышла в красивом переднике с цветами поверх обычного платья.
- Кваску свежего для запивки, - сказала она, - с изюмом настоян, на чистом сахаре. –
Тут заметался и бросился к ней муж Пенкин.
- Сядь, не егози, - сама поставлю, - строго сказала она ему и водрузила жбан на стол, уже собранный к ужину будто праздничный.
(Как же, - гости из города, да ещё и Профессор, учёный, о котором знали все взрослые и которым гордились: «из их деревни вышел академик» - говорили).
Наверное, ни в одном ресторане на всей планете не увидишь такой еды, какая живописно заполнила этот стол. Маленькие, пупырчатые, янтарного цвета огурчики в пузатой стеклянной банке были похожи на золотых рыбок, затаившихся в укропе, как в водорослях. Тут же квашенная капуста, украшенная морковкой и красными бусами клюквы, пронзительная кислость её ощущалась на расстоянии. Свет лампочки из абажура над столом играл в слезах растительного масла. И в центре стояла кастрюля с ухой из нашей свежевыловленной рыбы. Рыба была и в жаренном виде рядом с открытой большой посуды с отварной картошкой.
А запивать было что: «первак что спирт, по градусам» - как сказал Профессор., когда мы стали ужинать, рассевшись вокруг стола.
- Вам бы всё только пьянствовать – подала начало разговора Хозяйка. И мы с Профессором продолжили.
- Что за зелье пьем? Чаем пахнет – спросил я Пенкина.
Профессор почему-то отвернулся переводить дух.
- Вино, наверное, так изготовляют?! – с деланным юмором сказа Профессор.
- Чем бы не пахло, лишь бы душу жгло. – выразился Пенкин.
- Уж конечно, - фыркнула хозяйка. – Ты уже и так наскрось горючий. –
Так мы узнали, что учитель Пенкин часто пьет, каждые выходные. Как пояснила хозяйка. Я принялся как мог расхваливать еду и этим несколько смягчил сердце хозяйки. Обстановка за столом немного полегчала. Пенкин налил по второй, как обычно – пили за здоровье.
Сказали о борьбе с пьянством, о запрете на продажу спиртного, который и до деревни дошёл: продавали только после 10 часов дня, по указу.
- Для тех, кто хочет выпить, никакими указами не остановишь, - сказал я.
- Ну-у-у, не скажи, - Пенкин покрутил головой. – указ он действует. А только ведь совсем не «закон природы», что каждый, кто хочет выпить, обязательно пьяница-алкоголик. Вот уж нет, так нет. В другой раз просто душа просит для легкости дыхания….
- Ну что вы говорите? – вынес своё мнение умный Профессор, хотя сам выпивал с нами, но был противник всякого пьнства, и он сказал так, примерно:
- Вы же не вчера родились и не первый раз выпиваете. Вот это самая обычная самогонка из хитрости чаем подкрашенная. Начата борьба с самогонщиками, аппараты конфискуют людей штрафуют. И «пьянству бой» объявлен по всей стране. –
Тут последовала целая лекция, Профессор любил произносить длинные речи. И мы почувствовали, что он прав, а не мы с учителем Пенкиным.
Когда ужин закончился, я встал из-за стола, поблагодарил хозяйку и вышел во двор. Мне казалось, что в светлеющем фиолетовом небе и яркие, отмытые дождём звезды осуждающе пучат на меня свои глаза.
Бывал я во многих деревнях и районах, и в последнее время во всех почти мужики пили, пьянствовали. Сколько пьяных на пути моём вихлялось по дорогам. Настроение у меня от всего увиденного всё хуже и хуже – будто и я виноват в том, что столько пьяных людей в стране.
Конец.