Последний день Кали-Юги - 36

     Глава 9. Капитуляция

     Ярослав заворожено слушал, как с экрана ноутбука генерал Петров объясняет суть глобальных процессов. Он убедительно доказывал, что ничего случайного в мире не происходило и не происходит. Всё идёт по заведомо написанным сценариям. Люди, уверенные в том, что сражаются за свободу и независимость, и представить себе не могут, что служат марионетками в руках бездушных и безжалостных кукловодов. Более всего поражала простая до жути мысль: самый удобный раб – это тот, кто даже не подозревает, что он раб. Биоробот, напичканный вирусными программами и твёрдо убеждённый в том, что живёт собственным умом. Раб, которому не нужен надсмотрщик. Что же тогда представляет собой демократия – власть народа или власть демонов? Общество равных возможностей или самый изощрённый вид рабства? И что можно реально изменить в этом обществе, где одни «борцы за интересы народа» старательно играют свои роли в спектакле под названием «Оппозиция», а другие добросовестно отрабатывают грязные деньги, полученные от заокеанских хозяев? Как рядовому человеку, не искушённому в политических играх, не заблудиться в этой мутной воде?
     До позднего вечера Ярослав просидел за компьютером, впитывая шокирующую его информация. Помня о дядиных предостережениях, он старался не принимать на веру безоговорочно чужое мнение. Но одно не вызывало в нём сомнений – искренность лектора. Неизвестно, сколько времени он просидел бы ещё, слушая лекции смелого генерала, но внезапный скайп-вызов Анны заставил оторваться от них. Увлечённый политической темой, Ярослав совсем забыл о ней.
     Женщина первым делом сообщила, что рада видеть своего избранника. Слегка посетовала на то, что он не позвонил ей сам – неужели совсем не скучает по ней? Впрочем, на этом все претензии закончились, и дальше пошёл весёлый оживлённый разговор двух людей, приятных друг другу и понимающих друг друга с полуслова. Они проговорили до глубокой ночи и тепло простились до следующего вечера. Правда, перед расставанием Анна осторожно поинтересовалась, нет ли у Ярослава привычки пить чай в разных комнатах и там же оставлять пустую чашку. Испытывая лёгкую досаду, он в очередной раз развеял опасения чрезмерно аккуратной женщины.
     Утро следующего дня прошло без каких-либо событий. Ярослав поочерёдно валялся в постели или бесцельно слонялся по квартире, размышляя о том, что он реально может предпринять в сложившейся ситуации. В голову ничего дельного не приходило. Но уже в обед размеренному ходу жизни пришёл конец.
     Зазвучал мобильник, и взволнованный голос Олега Путилова выдал предупреждение:
     - Слава, забудь о нашем с тобой разговоре. Его не было. Понял?
     В груди тревожно кольнуло.
     - Что случилось?
     - Скоро узнаешь. Держи язык за зубами.
     Он отключился. А Ярослав продолжал стоять с телефоном в руке, чувствуя недоброе. В тревожном ожидании прошло ещё два часа. А потом раздался сигнал домофона.
     - Веселов Ярослав Григорьевич? – прозвучал в трубке вопрос.
     - Да.
     - Откройте. Полиция.
     Ярослав впустил незваных гостей. Вместе с двумя полицейскими в квартиру вошёл уже известный Веселову следователь Шумихин. На этот раз в лице Валентина Семёновича не было и тени любезности. Предупредив хозяина квартиры о суровых последствиях за дачу ложных показаний, он стал требовать незамедлительных признаний в организации преступления. Ярослав догадывался, что визит следователя связан с попыткой Олега Путилова помочь другу в его нелёгкой ситуации. Но что конкретно произошло, он понятия не имел. Поэтому задал вопрос:
     - Могу я узнать, в чём должен признаться? Ведь вы, по сути, даже не сказали, в чём конкретно меня обвиняете.
     Шумихин побуравил его глазами, потом сказал, чётко выговаривая каждое слово:
     - Я обвиняю вас в организации травли гражданки Затоновой Светланы Юрьевны с тяжёлыми для неё последствиями. Вас такая формулировка устраивает, или будете продолжать делать вид, что ничего не понимаете?
     - Я понимаю только то, что случилось что-то серьёзное, - ответил Ярослав, не на шутку встревоженный словами следователя. – Чёрт возьми, неужели трудно сказать всё как есть простым человеческим языком?!
     Шумихин кивнул.
     - Хорошо. Два вечера подряд гражданку Затонову неизвестные лица терроризировала телефонными звонками. Сначала просто дышали в трубку, а потом начались двусмысленные предупреждения, а по сути – завуалированные угрозы. Сегодня около двенадцати часов дня Светлана Юрьевна, спасаясь от неизвестных преследователей, попала под машину. В настоящее время она находится в больнице в отделении травматологии. И вы сейчас простым человеческим языком расскажете мне, какое отношение имеете к данному преступлению.
     Ярослав опустил голову.
     - Мне нечего сказать.
     - Ой ли?! – насмешливо отозвался Валентин Семёнович. – А я вот думаю, что вам есть что сказать. И будет лучше, если вы скажете это мне, потому что в противном случае я вам предоставлю возможность пообщаться наедине с человеком, которому все говорят правду и только правду.
     Ярослав молчал. Шумихин подождал минуту, потом скомандовал полицейским:
     - В машину его!
     Затем обратился к подозреваемому:
     - Сами спуститесь или вам помочь?
     - Спасибо, как-нибудь сам, - сказал Ярослав и стал собираться.

     Его заперли в пустой и мрачной камере с обшарпанными стенами и на целый час словно забыли о нём. В тесном помещении имелась одна лежанка, но она была пристёгнута к стене. И больше ничего – ни стола, ни табурета. Сначала Ярослав пытался как-то двигаться, однако в комнатушке размером «два шага по периметру» это было не слишком удобно. Тогда он сел на пол, но бетонная поверхность отозвалась холодом, хотя на дворе стоял июль. Пришлось подняться. Томительное ожидание неизвестно чего и почти остановившееся время действовали угнетающе, выводили из равновесия.
     Наконец загремел засов, железная дверь распахнулась, и в камеру вошёл огромного роста мужчина в камуфляжной форме и с резиновой дубинкой в руках. На голову вошедшего, закрывая лицо, была надета чёрная шапочка-маска с прорезями для глаз и рта. В груди у Ярослава похолодело. Мужчина стал напротив него, широко расставив ноги и демонстративно похлопывая дубинкой по ладони левой руки. Сквозь прорези маски холодно смотрели безжалостные зелёные глаза. Он ни о чём не спрашивал, просто стоял и смотрел, похлопывая дубинкой по ладони. И от этого становилось жутковато. Ярослав был готов к тому, что ему придётся встретиться с жестоким, циничным и даже звероподобным экзекутором, от одного вида которого можно насмерть перепугаться. Но сейчас он понял, что самое страшное лицо – это то, которое не видно. Перед ним стояла бездушная машина. Человек-маска. Человек Без Лица.
     Резким движением верзила ткнул задержанного дубинкой в правый бок ниже рёбер. От нестерпимой боли Ярослав присел. Казалось, печень лопнула пополам. Но палач не дал ему опуститься на пол. Схватив за ворот рубахи, он вновь поставил жертву на ноги, не позволяя согнуться, чтобы облегчить мучения.
     Перетерпев приступ боли, Ярослав стоял в ожидании перед своим мучителем. Что он ещё сделает? Вероятно, у него богатый арсенал приёмов, чтобы сломать человека. Сможет ли Ярослав выдержать его методы и не стать Иудой? Нет, он не был уверен в этом. Страх, жуткий страх леденил душу. Интересно, что чувствовал Николай Левашов, когда ему угрожали? Было ли ему страшно? Наверное, да. Но он продолжал делать своё дело, хотя наверняка знал, что рано или поздно его убьют, как немногим раньше убили его жену. Так размышлял Ярослав, пытаясь заглушить растущее в душе отчаянье.
     Вновь распахнулась дверь, и в камеру вошёл Шумихин.
     - Достаточно, - сказал он своему подчинённому. – Свободен.
     Верзила вышел из камеры. Следователь аккуратно поправил ворот рубашки своего пленника, потом окинул его внимательным взглядом.
     - Надеюсь, с вами всё в порядке? Одежда ваша цела. На теле нет следов побоев или иных видов физического воздействия. Допрос проведён с полным соблюдением законности. Скажу откровенно, Ярослав Григорьевич, повезло вам с родственниками. Вы даже не представляете, как повезло. Ну, да ладно. Не смею вас больше задерживать. Свой мобильник возьмёте у дежурного на выходе. Однако не думайте, что на этом всё закончилось. Для вас всё только начинается.
     Уговаривать Ярослава не пришлось. Едва ли не бегом он выскочил из здания на свежий воздух. Сердце бешено колотилось. Отойдя на приличное расстояние от ведомства, которое теперь казалось ему зловещим, он присел на скамейку, чтобы перевести дух. Вынув из футляра телефон, набрал дядин номер. Услышав «алло», с чувством сказал:
     - Дядя Гоша, спасибо тебе!
     - За что, дружище? – раздался в трубке удивлённый голос.
     - За то, что ты есть.
     - И всё?
     - Этого уже достаточно.
     Он не сомневался, что именно Георгия Николаевича Горюнова имел в виду следователь Шумихин, когда говорил, что Ярославу повезло с родственниками.
     - Да в чём дело? Объясни толком, - сказал ничего не понимающий дядюшка.
     - Потом расскажу, - пообещал Ярослав. – А пока просто прими мою благодарность.

Продолжение следует