Я на минуточку Гл. 11

Гл.11

Глеб ждал у подъезда, как и обещал, с букетом нежных маленьких гвоздик. Он приехал загодя, захватив бутылку красного грузинского вина «Кинзмараули», которое упоминала Марина в разговоре о вкусовых предпочтениях. Волновался, как мальчишка, ибо не знал, на какое настроение нарвется он сегодня после вчерашней перебранки.
 
С одной стороны, Марину он понимал. Свободная, молодая, независимая, ей нужен спутник жизни, как любой другой девушке, чтобы свадебное платье, вальс Мендельсона и т.д. В его поведении она не нашла ни надежды, ни обещаний.

С другой, он ясно видел, что сам ей не безразличен, чувствовал ее родственную душу, даже то, что девушка обижалась, говорило о многом. Может быть, просто не нужно торопить события.  Все как-то само собой утрясется, пройдет какое-то время, оба разберутся в себе и решат, как быть дальше.

А сейчас, как у поэта, чьи слова Глеб прочел однажды и запомнил: «Я не люблю пустого словаря: «ты мой», «навек твоя», «люблю», красивой женщине смотрю в глаза, сегодня ночь, а завтра я уйду…»

Именно так он намеревался поступать, не заморачиваясь глубокими чувствами, без душевных переживаний и разочарований. Однажды услышал, что на выжженной почве трава не растет. Предпочитал все еще так считать в отношении себя самого, не допуская, что сердце могло поступить по-своему.

Вот и сейчас он в точности знал одно – Марина притягивает, вызывая невероятное сексуальное желание, магнитом манит к себе. Возможно, молодой мужской организм просто истосковался по женскому телу, ведь Глеб слишком долго не позволял себе ничего подобного. Высокое слово любовь он предпочитал не вспоминать. Не потому, что не верил в нее, просто было слишком рано приписывать это великое чувство рядовой страсти.

И приехал он к дому девушки лишь для того, чтобы повторить удачный опыт, хотя бы раз еще испытать то волнующее чудо, увиденное позавчера, поймать одну волну, на гребне которой вознестись в небеса в сиянии разноцветных брызг удовольствия.

Глеб ничего не мог с собой поделать, все его мысли то и дело возвращались к сексапильным бугоркам с темно-розовыми сосочками, руки помнили каждый соблазнительный изгиб,  мужчину преследовал даже запах духов, которыми пользовалась Марина.
 
Желание и влечение было каким-то мучительно-сладким, он с нетерпением ожидал предстоящего вечера, надеясь, что девушка успокоилась и не откажется от общения.  Главное, чтобы пригласила к себе, а дальше все будет, как задумано, Глеб в себя верил.


Конечно, Марина обрадовалась. Еще издали она заметила мужчину, обратила внимание на цветы, мысленно поблагодарила. Наверное, даже ускорила шаги, быстрей бы оказаться рядом. Да, она почти влетела в его объятия, до того соскучилась за истекшие сутки.

В лифте до восьмого этажа с упоением целовались, дверь открывали вслепую, по памяти, на ходу сбрасывая пальто, шарф... Глеб опустился на корточки и расстегнул молнии сапог, обнял колени, скользнул  руками глубже, под платье, гладя бедра, прижимаясь лицом к животу. Запустив пальцы в густые волосы, девушка обхватила его голову, испытывая невообразимо приятный прилив тепла к нижней части тела.
 
Противостоять желанию становилось невозможно, ни ей, ни ему.  Губы, руки, тела… все сплеталось, смыкалось, соединялось и стремилось к удовлетворению этой необузданной страсти.
 
- Марина, - выдохнул Глеб, это последнее, что она услышала и осознала, погружаясь в пучину блаженства.

Все произошло в прихожей, как иногда показывают в откровенных сценах хорошего любовного романа. Марина всегда критиковала такую постановку сценаристов, отрицая столь скоропалительное действо, чуть ли не считая это животным инстинктом, не присущим существам разумным. Однако случилось, как случилось, и именно она стала участницей этого жизненного спектакля, так просто и естественно.

Потом был душ, ужин, веселые разговоры. Марина поглядывала на часы и понимала, что вот-вот мужчина начнет собираться домой. Держалась изо всех сил, сохраняя приподнятое настроение до конца встречи.

Так и случилось. Глеб взглянул на дисплей, потом на Марину.

- Тебе уже пора, - констатировала девушка, - сынишка будет волноваться. Что ты ему сказал?

- Сказал, что нужно на работу.

- Понятно, - все это с улыбкой, никаких обид.

Проводила до двери, поцеловались. Девушка не задерживала, наоборот, можно сказать, вытолкнула за дверь. И только тогда сняла маску…

Продолжение следует http://www.proza.ru/2018/12/19/1048.