Джамбульский левша

1960 г.
Позади нашего двора образовался новый переулок из высланных с Кавказа греков. Среди них поселилась русская семья Виктора Каныгина по прозвищу «самоучка». Виктор с Валей были молодоженами и с ними жили престарелые родители, младший брат – школьник Коля. Как и большинство новоселов они жили в наскоро отстроенной времянке. Виктор малого роста и узкоплечий, имел сильные руки с рельефными мышцами, и когда он сидел в мастерской в одной майке, в его фигуре чувствовалась какая-то диспропорция. Взгляд у него живой и внимательный, с легкой смешинкой светло голубых глаз невольно располагал к себе при общении.  Одетый в костюм, он казался даже хрупким, и никто не подумал бы, что он с легкостью сгибал и скручивал кочергу.
По специальности электрик и радио-телефоно-мастер, он с появлением первых телевизоров удивительно быстро успел самостоятельно его изучить и стал подпольно их ремонтировать, откладывая сбережения на будущий дом, с той поры он и получил свое прозвище.
Валентина работала в горбольнице операционной медсестрой. Несмотря на молодость и малый стаж работы ее  в больнице весьма ценили как грамотную и внимательную медсестру. Стройная, с чуть волнистыми, густыми темно-каштановыми волосами, туго повязанными за спиной ярким бантом и кокетливыми завитушками на висках, она выглядела просто красавицей.
На работе Валя всегда входила в палату с приветливой улыбкой и добрым блеском красивых карих глаз. Она вносила с собой свежесть погожего дня и многим надежду на быстрое выздоровление. Больные ее просто обожали из-за «легкой руки», она мастерски попадала внутривенно, и уколы делала легко и безболезненно. Ей часто больные говорили: «Посидела бы ты с нами, солнышко ты наше!»
-Я бы с удовольствием, да много работы!».
Любили Валю и соседи за ее доброту и отзывчивость. Если бывало кто простудится и заболеет, а Валя оказывалась дома, она никогда никому не отказывала в первой помощи, денег она не брала наотрез, принципиально, но соседи зная их нужду, приносили что-нибудь из продуктов.
В их времянке кухня делилась занавеской на две половины. В одной в углу размещалась мастерская Виктора, в другой, у женщин постоянно что-то варилось, стиралось или гладилось.
Я любил к ним заходить, двери никогда не закрывались и там всегда были люди. Виктор, остроумный балагур общаясь с людьми смеялся и шутил, одновременно крутя, отвинчивая или что-то запаивая.
В воздухе постоянно носился пар, дым и запах канифоли. Несмотря на непрекращающийся гул вентилятора, вставленного в форточку.
Сбоку стола весь день трещала рация, Виктор, профессиональный радиолюбитель, состоявший на учете в военкомате, в свободные минуты общался с друзьями радиолюбителями всей страны. От них он узнавал новости, которых в газете мы прочесть не могли.
Однажды к Виктору обратились из УВД поставить на перекрестках города светофоры и тогда первые в Джамбуле светофоры были установлены Виктором Каныгиным. Гаишникам он усилил рупоры, бесплатно и установил их даже на мотоциклы.
В благодарность, гаишники подарили Виктору разбитый Запорожец, который он собрал вместе с соседями греками, шоферами, выкрасив затем в зеленый цвет, назвали Запорожец тот в шутку «Лягушкой».
Когда Виктор с мужиками собирали его соседки смеялись и говорили: «Ваша «лягушка» не покатит!». Но всем на удивление она поехала.
В его запорожец однажды забралась детвора и Витя прокатил их в город и назад. На обратном пути дети визжали от восторга, а он, подъехав к дому, гордо вышел и хлопнул дверью, которая тут же отвалилась.
Каждый раз, когда он ехал на Запорожце, кто его знал улыбаясь говорили: «Витек на своей лягушке покатил».
Молодые жили дружно, но зависть как сорняк в огороде колючкой или крапивой, всегда готова больно обжечь. Кого-то заедало: «Надо же, живут в тесноте, во времянке, никаких неудобств, и не  ругаются, хиханьки да хаханьки, а Витька то, ни дома у него, ни гроша в кармане, а глянь, какую красулю отхватил, несправедливо как-то получается.!»
Стали «доброжелатели» Валю залавливать, да страдаючи сочувствовать: «Ох  Валюшенька, Виктор парень то хороший, но не пара он тебе! Да и жить в таких условиях просто невозможно!»
Валя сперва смущенно улыбаясь прерывала беседу, но потом как-то грубо ответила: «Вам что, больше делать нечего? Мы любим друг друга, оставьте нас в покое!».
В один из весенних дней Валя объявила Виктору что она беременна. Он от радости даже прослезился. Беременность проходила нормально и настал долгожданный день. Виктор радостный и взволнованный, ранним утром повез жену в больницу на своем лягушонке.»
Валя родила девочку, но вдруг, началось кровотечение, и врач приказал принести донорскую кровь. Медсестра поставила капельницу с кровью и Валя, неожиданно почувствовав себя плохо, сказала врачу: «Доктор, мне не ту группу крови вливаете!». Врач, глянув на колбу, гневно бросил, разбив ее о пол.
- Быстро делаем переливание, перекачиваем!»
- Доктор, я знаю, мне это уже не поможет, позовите мужа, пока я в сознании, хочу с ним попрощаться.
Вбежал Виктор с побледневшим лицом: «Валечка, милая, что с тобой?».
Витенька, береги дочь, я тебя люблю - сказала она посиневшими губами и еле слышно прошептала «прощай».
Было ли это намеренное убийство? Вряд ли… Скорее преступная халатность медсестры.
Как сказал бы в эту минуту индеец Серая Сова (по повести М Пришвина): «Отлетела ее душа, светлой бабочкой на крыльях раннего рассвета, подобно многим другим душам, в то далекое «Великое-Неизвестное».
Через два дня после похорон Вали ушла и дочь. Виктор тронулся умом и его увезли в психиатрическую больницу. Он вернулся через месяц совершенно здоровым, но полностью облысевшим, как говорят, лучшее лекарство - это время, и Виктор постепенно пришел в себя и продолжил работать в мастерской, стал улыбаться и шутить, хотя, приглядываясь к нему внимательно, я замечал, как грусть проскальзывала в его глазах.               
Как-то летом, Виктор с другом Анатолием, ездили на мотоцикле порыбачить и попали в аварию. Анатолий отделался просто царапинами, а Виктор почувствовал боль в пояснице. Диагностировали по началу травматический радикулит, но оказалось, что он повредил почки. Врачи рекомендовали ему лечь на обследование во Фрунзенскую Урологическую Клинику в Бишкек. В эту больницу, попасть тогда было очень трудно. Она считалась всесоюзного значения с опытными врачами. Виктору повезло, его родственник, живший во Фрунзе, оказался хорошим знакомым у заведующей клиники. Устраивая его на обследование он между прочим ей сказал: «Для Вас, Мария Ашотовна, этот парень может оказаться очень полезным, у него золотые руки! И если вам нужно будет наладить в больнице или дома электрооборудование, телефоны или настроить, починить телевизор, он все сделает. Чемоданчик с инструментом он привезет с собой, мужичок он живой, да и больной ходячий.»
 Через несколько дней после приема в больницу, между лечебными процедурами и приемами у врачей, Виктор носился по коридорам и кабинетам клиники, увешанный проводами, с чемоданчиком в руках. Его знал уже весь персонал больницы, от докторов до уборщицы и охраны. Успев почти со всеми познакомиться и пошутить, он каждого называл по имени отчеству, ошарашив многих своей удивительной памятью.
В один из дней он зашел к заведующей поставить розетку для настольной лампы. Увидев в углу комнаты какой-то крупный медицинский прибор спросил: «Мария Ашотовна, это что за телевизор?!»
- Ох, Витенька, это очень ценный аппарат, заменяющий больному почки. Мы его с большим трудом добились через Министерство и нам прислали его из ГДР. Но он оказался сломан, не работает, приезжали к нам из Москвы, инженеры специалисты с Научного центра, месяц возились, но аппарат так и не заработал. Мы в Германию отправили рекламацию, претензию к заводу изготовителю, и теперь ждем с завода инженера, должен прилететь к концу месяца.
Заведующая тяжело вздохнула: «Эх, сколько несчастных больных мы потеряли за это время! Да и сейчас умирают!»
Виктор подошел к аппарату и открыл сзади крышку.
-Мария Ашотовна, у Вас найдутся плоскогубцы поуже, у меня широкие, и ножичек, или скальпель, тоже подойдет. Остальной инструмент у меня есть!
- Витя, это тебе не телевизор! Стоит больше миллиона рублей!
-Вы не беспокойтесь, Мария Ашотовна, я ничего не нарушу, а может свежим глазом и найду поломку.
Она подала ему скальпель и иглодержатель., наблюдая за ним с напряжением.  Он провозился до пяти вечера. По поручению заведующей Виктору принесли обед, но он отказался, мотивируя это тем, что отвлекаться никак нельзя, дабы не запутаться.
К концу дня, вытирая со лба капли пота, он сказал заведующей: «Включайте, Мария Ашотовна, Ваш «телевизор»
Она взволнованная включила аппарат, и он заработал. Приятная новость моментально облетела клинику, все спрашивали: «А кто наладил?»
-Телемастер из Джамбула! – отвечали им.         
Не знали они еще и того, что он самоучка!
Через полтора месяца, Виктор, подлечив почки, он вернулся бодрым и веселым.  Буквально в эти же дни со мной на работе произошло несчастье: я упал с лошади возвращаясь поздним вечером на молодом диковатом жеребце, по Чиим-Ташскому ущелью, конь вдруг в темноте чего-то испугался и стал взбрыкивать как бешеный, я от неожиданности не успел натянуть повод и вылетел из седла. Обошлось без переломов, но я получил травму позвоночника в области поясницы.
В Таласскую горбольницу ложиться не стал, а поехал в Джамбул, решив отлежаться дома. Мама показала меня своим коллегам из санчасти МВД. Внимательно осмотрев, они сказали: «Тебе необходимо ложиться на обследование почек во Фрунзенскую урологическую клинику!»
 Попасть в нее было крайне тяжело и родители оказали в замешательстве, но вечером, пришел меня проведать Виктор: «Что с тобой произошло я в курсе, мне Гельмут все рассказал! У тебя похоже травма почек, что было и у меня. Надо немедля ложиться в ФУК  (Фрунзенская Урологическая Клиника).
Мама тогда сказала: «Мои коллеги из санчасти, тоже самое сказали! Но к сожалению, в нее запись за полгода вперед, а знакомства у нас нет!»
-Знакомства есть у меня! – произнес Виктор, - я им в клинике наладил очень ценный аппарат, он больным временно заменяет почки. Короче, вы Сальма Густавовна не переживайте и готовьте Гаррика в дорогу, завтра же мы выезжаем утренним поездом!»
Во Фрунзенскую клинику мы подошли со служебного входа. Там толпилось много народа. В дверях рядом с охранником стояла молодая медсестра- киргизка, держа в руках список очередных больных.
Увидев Виктора она громко скомандовала: «Товарищи! Дайте пройти доктору из Москвы!»
Толпа расступилась, и Виктор, щеголевато одетый, в новой шляпе, важно прошел, сказав грубоватым голосом: «Благодарю Вас, товарищи!»
Я шел за ним следом, но кто-то схватил меня за рукав.
- А ты-то парень, куда так торопишься?!
Я не успел сообразить что ответить, как Виктор небрежно, через плечо, сказал: «Не задерживайте его, он мой аспирант!»
Поздоровавшись с охранником и медсестрой, он ее спросил: «Дамиля, Мария Ашотовна у себя?
-Да, она, вас ждет. Вы давно прилетели, товарищ профессор? – спросила она улыбаясь.
- Прямо с самолета, еще и в гостиницу не заходил – ответил Виктор.
-Проходите пожалуйста.
Он хитро ей подмигнув, тихо спросил: «Тебя еще не украли?»
-Некому доктор, - ответила она ему вслед.
Дождавшись в коридоре пока заведующая не освободится, Виктор, постучав приоткрыл дверь.
«Разрешите войти. Мария Ашотовна»
Заведующая увидев Виктора, радостно улыбнулась: «Ах, Витенька, родной ты наш!» - она поднялась из-за стола и его расцеловала, - Здравствуй дорогой, как ты себя чувствуешь?!»
-Спасибо большое, Мария Ашотовна. Отремонтировали меня на все 100! Но я извиняюсь за вторжение, у меня к Вам просьба!
- Говори, дорогой, для тебя все сделаю!
-Моего товарища можно положить к вам для обследования?!
-Ну как же я могу тебе отказать! Но правду сказать, свободных коек пока нет, очередь на пять месяцев вперед, строго по записи, но что-нибудь придумаем!
Немного подумав она обратилась ко мне: «Вы молодой человек, не будете против полежать на раскладушке в коридоре? Дней так пять или шесть?
-Большое спасибо, конечно»
- Ну и замечательно, - сказала она, добавив – Вы даже не представляете, как мы благодарны Виктору, Вашему товарищу. Скольким людям, благодаря его трудам мы спасли жизнь! Ведь аппарат, полученный из ГДР, заменяющий почки, оказался сломанным, приезжали инженеры из Москвы и целый месяц пытались его наладить, но так и не смогли.
Мы уж ждали специалиста из Германии, с завода производителя и вот, послал нам Господь, больного, Витю из Джамбула! Чудеса, да и только!
Меня разместили в укромном углу коридора на раскладушке. В тот же день Мария Ашотовна с лечащим врачом, симпатичной блондинкой, подошла ко мне и спросила: «Ну как вы устроились?
- Спасибо, очень хорошо!
- Ну и славненько! Это Ваш лечащий врач, Людмила Сергеевна, она сейчас Вас осмотрит, а я прошу Вас, молодой человек по коридору не разгуливать, пока в палату не определим, Вы у меня не совсем официальный больной!
- Я понял, Мария Ашотовна!
На третий день, я, сидя в своем углу в коридоре на раскладушке, читал старый литературный журнал.
«Здорово, аспирант!» - кто-то сказал надо мной, хлопнув меня по плечу.
Я посмотрел на незнакомца и узнал, в этом полном, с отекшим лицом мужика, задержавшего меня при входе. Он широко и по-доброму улыбаясь сказал: Не парься, парень, все нормально, - это жизнь! Я сам Джамбульский, и твоего доктора из Москвы»» сразу как-то не узнал, - уж очень он чинно и важно прошел мимо меня, ну точно академик московский! Но потом, я вспомнил, он у нас на Фурманова улице по телеграфным столбам лазил с одним парнем казахам, кому-то проводку тянули! – сделав паузу мужик продолжил, - а твой профессор в какой палате лежит?
-Нет, не лежит, профессор срочно вылетел в Москву, на симпозиум!
Мы дружно рассмеялись. Познакомившись, стали друзьями.
Выздоровел я быстро. Через три недели находился уже дома. Имея еще бюллетень, я пригласил в выходной день Виктора в ресторан, обмыть мое выздоровление. Гельмута я тоже позвал, тем более, что они с Виктором были давние друзья.
Был теплый летний вечер, в ресторане играл оркестр и пела приятным бархатным голосом красавица гречанка. Когда мы уже с утра разогрелись, я обратился к Виктору: «Витя, меня давно мучает один вопрос, как ты, не зная этот сложнейший аппарат, впервые его увидев, сумел завести!? Я понимаю, ты талантлив, и даже очень, но как-то это нереально, просто не укладывается в моей голове!»

  Виктор подумав сказал: «Расскажу вам друзья эту маленькую тайну, но обещайте никому об это не
говорить!»
Молчим как рыбы! – сказал я
-Ну Витек, лет так через пятьдесят, можно рассказать об этом? – спросил я шутя.
-Не возражаю, но тебе с братом так долго не прожить!
-А это почему? Спросил я удивленно
Через своих друзей радиолюбителей я недавно узнал: решением ООН объявлено, что жители города Семипалатинска и области, проживавшие в период наземных ядерных испытаний до 1957 года включительно, были подвергнуты облучению. Вы тогда там учились и тоже облучились. Тебе, Гаррик, еще повезло, в 57 году, когда ты учился не было такого жесткого испытания, как в 56, когда Геля, в тот год однажды во время испытаний в Семипалатинской области во многих домах вылетели стекла.
-Я помню этот день, - сказал брат, -  у нас шла лекция в актовом зале и вдруг раздался сильный грохот, из окон посыпались стекла, одна рама упала вниз на скамейки, к счастью там никого из студентов не оказалось. Мы, испугавшись, упали под скамейки, а когда пришли в себя и поднялись увидели профессора спрятавшегося под столом. Где мои очки, смущенно ворчал он?
Студенты быстро нашли ему очки и помогли выбраться. Надев трясущимися руками очки, он строго скомандовал: «Продолжим лекцию! Если кто поцарапан, сходите в наш медпункт, он находится на первом этаже.»
Гельмут закурил и улыбаясь Виктору сказал: «Ну что, Витя, слово мы тебе дали, и мне, честно говоря, самому очень интересно, ведь случай не ординарный, не простой! Да и что ты за упрекал себя, ты спас многих людей, давай колись!
-Ну ладно, не буду повторяться: про московских инженеров и про то, что уже ждали немца из завода, вы уже знаете, короче, открыл я тогда сзади щиток и увидел, в этой сложнейшей машине сотни проводом, реле и контактов. Я стал думать логически, рассуждать, «включив свою мозговую систему»: наши инженеры тоже конечно не «лыком шиты» не хуже немецких, но в чем же их ошибка? – рассуждал я дальше. Немцы народ аккуратный и точный, в третью рыночную не работают и на завод поддатые не приходят, значит, вполне возможно, наши зря полезли внутрь механизма, потеряв время. Здесь что-то гораздо проще, но вот что? Аппарат из ГДР, доставлен в контейнере, по железной дороге, путь далекий и пересекает разные климатические пояса, а не подтекал ли с крыши контейнер, оказавшись под проливным дождем. Сырость проникла в аппарат и тогда возможно, произошло окисление контактов. Я мысленно наложил на всю площадь сетку и внимательно осмотрел каждый квадрат и где обнаруживал окисление скальпелем зачищал и таким образом осмотрев сотни клемм и контактов, я почти был уверен, что аппарат заработает. А дальше, перед Марией Ашотовной я немного погнал кино: брал плоскогубцы или отвертку и лазил в аппарат, будто бы что-то там подтягиваю, но я же не идиот, ничего там не трогал. Затем, сказал ей: Включайте!
Она включила, аппарат заработал, вся клиника была тогда в восторге. Вот и весь секрет!
Мой брат Гельмут, получив сильное облучение в 56 году, к сожалению, не прожил эти 50 лет, с того теплого вечера в ресторане. Я же рассказал Вам про талантливого и доброго человека Виктора Каныгина и его безобидную тайну.