Судьба-злодейка

               
      Срок службы Славки уже подходил к концу. И дембельский альбом с весёлыми  фотками и подписями друзей уже был закончен. Но душа Славки была не на месте. Очередное письмо матери он читал с раздражением.
    «Дорогой сыночек! Ждём тебя с нетерпением. У нас всё хорошо. Только батя захворал, кашляет, ночами не спит. Зорька отелилась и надо бы стайку поправить, а батя не может, а скоро зима, боюсь, померзнет скотинка. Да и крыша опять течёт. На носу уборка. Как картошку копать будем, не знаю. Но прибегала Валька, обещалась помочь. Хорошая, она,  девка  справная, крепкая. Если бы не она, а то ведь почитай каждый день забегает, мамой меня начала кликать. Ты уж прости меня, Славушка, что не приняла её сначала, не поверила, что она тяжёлая от тебя. Думала, нагуляла, а на тебя повесить хочет. Со двора гнала. А как увидела Николку,  так сразу почуяла, что наша кровь. А как две капельки на тебя похож, во младеньчиках. На руки взяла и плакала. Смотрит на меня твоими глазками, улыбается. Всё вспоминаю. Щас то бегает вовсю пацанчик, лепечет баба-баба. Мне в охотку его потешкать, пока Валька в огороде, аль со скотиной возится. Грю ей, чтобы уж оставалась у нас жить. А она мне… тетя Аня, вот Слава отслужить, приедет, свадьбу сыграем, тогда уж. Так, шта ждем тебя сыночек ненаглядный последыш мой. А уж каку свадьбу сыграм. До свиданице. Жду ответа, как соловей лета. Твоя мама».
      Он скомкал письмо. Мать, конечно жалко и отца. Славка был младшим в семье, мать родила его под пятьдесят лет, и баловала, жалела. Старшие дети разъехались давно, по городам, устроили свою судьбу. У Славки даже племянники были старше его. Они, конечно, приезжали, не забывали родителей, помогали и денег высылали. И даже хотели забрать родителей к себе. Но старики упирались, в город не хотели, хотели помереть дома. И Славке надо было после демобилизации возвращаться домой в Сибирскую глухую деревеньку. Устраиваться трактористом в МТС, где проработал год до армии. Ремонтировать старый дом, где родился, баню новую наверно надо ставить. И жениться на Вальке. Он не любил Вальку, и связывать с ней свою жизнь не хотел.
      Случилось с ней перепихнуться на проводах. Она со школы ещё запала на Славку. Ему  льстило, конечно, что девка бегает за ним. А на проводах, когда сельчане пили водку за длинным столом во дворе, заметил за столом и Вальку, она сидела тихонько в конце стола, грустная и вытирала глаза платочком. «Так вот кто будет писать мне письма» - подумал Славка и подошёл к Вальке. Гармонист заиграл плясовую, и народ вышел поплясать. Плясали, кто во что горазд, толи русскую, толи шейк, модный в то время.   
         Только Славка с Валькой танцевали, точнее, топтались не в такт, но в обнимку. «Ждать-то будешь?». «Да». «А писать?». «Буду». «Любишь что ли?». Валька опустив голову, всхлипнула. «Ну, пойдём, что ли пройдёмся до речки» - предложил Славка, увлекая за собой девушку. А потом и случилось, толи водка ударила в голову Славке, толи Валька была такая теплая, мягкая и заманчивая. Кто же думал, что она понесёт с того первого и единственного раза?
          Валька писала исправно,  красиво писала, Славке нравилось. Но сам он отвечал ей весьма сухо. Не умел он про чувства расписывать. А потом, она написала, что беременна. И Славка приуныл. Написал ей «сама решай». В клинику не посылал, но написал, что рано им ещё потомством обзаводиться. Валька решила рожать, и Славка ей писать стал реже. Злился на неё «змеюка, такая, к матери его пошла, а та и расквасилась, признала Николку».  Вот, мать-дура наперед за него и решила с этой свадьбой. А то, что он Славка ещё и жизни не видел, что планы у него могут быть другие, не подумала.
     За этими невесёлыми думами и застал его солдатик, когда сказал, что зовут к телефону в штаб. Такие звонки были редкость, только если из дома звонили, когда стряслось что. Встревоженный Славка побежал в штаб. Схватил трубку  «Привет, Славка»  услышал голос старшей сестры Кати, которая жила в Иркутске с семьёй - «Ты чё решил-то? Домой вертатся, аль как? Я тебе короче предлагаю к нам ехать. Устрою на завод, могу договориться, а жить будешь у нас. Мы же трёшку-кооператив купили. В одной комнате ребята мои, в другой мы с Петром, а в третьей ты заселяйся, я же с тебя дорого не возьму, свои же люди. Помогать друг другу должны. Ну а потом, ежели чё, общагу получишь или свою квартиру купишь. Чё те в деревне-то делать? Коровам хвосты крутить? Ты мать-то не слушай, она жизни не видала, и о Вальке не думай, видала я пацанёнка, не твой он. А в городе себе лучше девку найдёшь, а может и с квартирой ещё!»
     «Вот это сеструха! Молодец, вовремя-то как! Вот это удача! Да, конечно, надо ехать, когда ещё мне так повезёт? Крупный город, работа, жильё! Это же его шанс!» - весело насвистывая, думал Славка, шагая из штаба. Казалось, даже солнце засияло по-другому.
       Шестидесятилетний Славка перелистывал свой старый дембильский альбом, утирая слёзы. «Сентиментальный я стал какой-то. Старость видать. Судьба – злодейка, удачей поманила и обманула». Квартиру Славка так и не купил. Жил в заводской общаге, хорошо хоть один в комнате. Детей не нажил. Бабы были, конечно, даже женился 2 раза, уходил тогда жить к ним из общаги, но комнату придерживал за собой. Но рожать они не хотели. Свои дети у них уже были. А от Славкиных избавлялись, на аборты бегали. Ну да Славка на детях и не настаивал никогда. В родную деревню за всё время так и не съездил. Сначала боялся матери на глаза показаться. А когда старики умерли, не хотел. Знал, конечно, что Валька, когда не дождалась его из армии, замуж вышла за тракториста Пашку и пятерых еще нарожала, так и живёт в деревне, уже с выводком внуков. А Николка? Сын. Его? Или и вправду Валька нагуляла? Чего уж теперь ворошить, дело прошлое. И отложив альбом, Славка устроился поудобнее на диване, и включил  очередной детектив.