Кошачий дневник. Книга 1

Книга 1. Тимон и двулапые.
1.
Все, что я помню о своей семье.
 
Я точно знаю, что я - кот.
Я помню, что было темно. Тепло. И я был не один. Рядом что-то копошилось.
Вот и все, что я помню, о том времени, когда родился.
Я знал, что рядом лежала моя мама. А потом понял, что есть еще такие же, как я. Мой брат и две сестры. Все мы лежали вместе, уткнувшись в мамин теплый бок.
А потом я стал видеть. И еще слышать другие запахи. И отпихивать брата и сестер от маминого бока.
Я был бы совсем не прочь провести так всю мою жизнь. И чего бы мне не лежать рядом со всеми? Но однажды мама ушла, а мне стало скучно. Сестры и брат спали. И тогда я пополз вперед.
Очень скоро я понял, что зря это сделал.
Меня окружили чужие запахи. И совсем не приятные. Потом я вступил во что-то странное. От него стало холодно лапам. Но я решил не плакать.
Я полз и полз, туда, где сидело круглое и яркое. А потом увидел, что оно просто огромное.
Я сидел и смотрел, как все вокруг шевелится. И пытался понять, куда я попал. Вокруг все было странное и непонятное. И тут я вспомнил про маму, братьев и сестер. Я оглянулся, но никого не увидел.
Вот так я и остался один.

2.
Странные двуногие.

Эх, останься я тогда на месте, я был бы не один. И знай я, что такое двуногие, не стал бы так спешить. Но я ничего не знал.
Я вышел на свет и стал нюхать все, что попадалось мне по пути. Конечно, очень скоро я устал. Тогда я сел и стал смотреть вокруг. Наверное, другой нормальный котенок на моем месте позвал бы маму. И она бы сразу появилась и унесла меня оттуда. Но я не стал звать.
Я был глупый, потому что был маленький.
Хотя бы у меня хватило ума не ползти в центр светлого пятна.
Меня никто не видел, а я видел все вокруг. Но это я так думал.
А вокруг меня все шевелилось. И выглядело так непонятно. Большое и маленькое, колючее и гладкое, не двигающееся и вертящееся…
Потом я захотел есть.
Нет, что я надеялся найти? Мамин бок? Здесь?!
В общем,  вылез я из колючего и пополз вперед.
Так я полз недолго, прежде чем заметил нечто странное. Эти существа были похожи на нас, но ходили на задних лапах. По размерам они были разные – и побольше и поменьше. Вместо шерсти на них висело что-то гладкое, темное и светлое, и совершенно разное.
Я тогда был маленький, и не знал, что такое опасность. Останься я с братом и сестрами, мама бы рассказала мне о ней. Но я с ранних лет был любопытный. Только это не всегда хорошо.
Ну так вот. Вышел я из-за колючек и пошел вперед, посмотреть, что это за двуногие существа такие. Я же тогда не знал, что такое страх. Выполз на гладкое и двинулся навстречу существу. И оно остановилось.
Потом я полетел вверх, да так быстро, что голова закружилась. Меня обхватили лапы существа, и я впервые увидел его морду. Она была гладкая, без шерсти. Ну и странная морда, честное слово. Потом двуногое прижало меня к себе и двинулось дальше.
В конце концов, мы оказались там, где было тихо. Должно быть, двуногое принесло меня в свою нору. Потому что там везде был его запах.
Я сидел внизу, у ног двуногого и нюхал.
Тут голод снова напомнил о себе и я все-таки мяукнул.
Двуногий, как ни странно меня понял, и очень скоро стал тыкать меня мордой во что-то круглое, которое слегка напоминало маму, но на вкус было совсем другим. Хотя и не таким уж и невкусным. Помню, что я попил немного, а потом попятился. Ведь вокруг столько непонятного, нового, неизведанного. Я потом допью, думал я, не зная, как ошибался.
Меня опять подняли вверх, а потом мне стало холодно, как тогда, когда я вступил во что-то, покинув своих, только еще холоднее, и я долго дрожал. Двуногий меня поместил в мягкое, но я все равно дрожал. Только спустя время я понял, что все двуногие так делают, когда приносят тебя в своё жилище.
Конечно, мои приключения на этом не закончились.
Потом двуногое стало тыкать меня в какую-то светлую землю. Что оно от меня хотело, я тогда не понял. Ну как я мог догадаться? Я же не знал, что это самое важное у двуногих. Что это одно из их правил, которое они требуют соблюдать.
Я потерпел немного и пошел нюхать всё, что попадалось мне на пути.
А потом я, видимо, устал так, что заснул, потому что больше ничего не помню.

3.
Маленькое двуногое.

Ну так вот. Я спал.
А потом… Даже не знаю, что произошло потом. Но проснулся я очень быстро. То, что я понял сразу, так это то, что двуногих уже двое. И второй – поменьше. И этот второй трясет меня. Ну и, конечно же, я разозлился. Я понял, что главный здесь – большой двуногий. А маленький, совсем не главный. Но как же я ошибался!
И тогда я выпустил когти. Должен сказать, что в тот момент это произошло само собой. Хотя я и разозлился, признаю. Но представьте, что вы спите, и снится вам мамин теплый бок, и вдруг вас хватают, подбрасывают и все вокруг трясется. Это кого угодно разозлит, я думаю.
Ну, вот я и ударил меньшего двуногого лапой.
Ему, конечно, не понравилось. Ну а мне должно нравиться что ли?
Я занял позицию и был готов пустить в дело вторую лапу. Но двуногий отступил и издал громкий звук. Помню, что я испугался. А потом становилось все страшнее и непонятнее.
Появился большой двуногий и тоже стал трясти меня изо всех сил. Я болтался в воздухе и думал, как долго это продлится. Что за привычки у этих двуногих?
А потом меня оставили в холодном и темном.  И я заплакал. До этого я никогда не плакал. Даже когда понял, что потерялся. А тут мне стало холодно и одиноко, и я почувствовал себя самым несчастным котенком из всех котят. В общем, я плакал, а потом я захотел в туалет. Я подумал, что здесь, в темноте, совсем не важно, где это сделаю. Поэтому я нашел место, как мне казалось, укромное, и сделал все свои дела.
Потом я устал и снова заснул.

4.
Трое двуногих.

Когда я проснулся, оказалось, что мои страдания еще не закончились. Потому что меня снова трясли, тыкали носом в ящик со светлой землей. В довершение всех моих бед выяснилось, что двуногих трое. Я понял, что их количество увеличивается, и скоро мне совсем придется туго.
А еще я понял, что ничего хорошего ждать от двуногих не стоит. Они не оставляют меня в покое ни на минутку, то трясут, то хватают, то по ушам бьют лапой. «Марсик-марсик»,- все время говорят они. Но какой я им «марсик»! Я – кот.
А еще маленькое двуногое – самое злое – ткнуло меня головой в то, что напоминало мамино молоко. И оно набилось мне в нос, и я долго чихал и тер нос лапой.
Ну а третье двуногое – самое большое - стало тыкать в меня пальцами, хватало за хвост и подбрасывало вверх.
Так что очень скоро я понял, что единственное средство, чтобы тебя оставили в покое, это царапать и кусать все подряд. Чем я и занимался.
Они, конечно, испугались, потому что перестали тыкать в меня своими лапами. И я понял, что все делаю правильно. И тогда я стал нападать на них сам. Я хватал их за лапы, на которых они ходили и кусал. Подпрыгивал и хватал их за верхние лапы, когда они сидели и смотрели на какой-то ящик, в котором все мелькало. И снова кусал. Кусал и точил когти обо всё, что видел. Я должен был закрепить свою победу. Чтобы все поняли,  хоть я и маленький, но обижать себя не дам.
Но двуногие просто затаились на время. А потом объявили мне войну. Они мочили меня. Не давали мне еды. Били меня колючими палками. Оставляли одного в темноте. Отрезали мне когти.
Особенно хитрым было маленькое двуногое. Оно само нападало на меня, а когда я отвечал, начинало издавать жалобные звуки. Тут появлялось большое двуногое и начинало трясти меня.
Я стал нервный и все время ждал подвоха.
И вот однажды я схватил маленького за нижнюю лапу. Я сильно в нее вцепился, изо всех сил. Я знал, что отцепить меня от его лапы никто не в силах. Я так решил.
И двуногие не выдержали.
Но перед тем, как отпустить меня, они меня все-таки побили. Правда, перед этим им пришлось долго разжимать мне челюсти. 

5.
Злая собака и злая дверь.

Помню момент, когда двуногие, наконец, оставили меня в покое. Они открыли вход из своего жилища и выбросили меня. А потом снова закрыли дверь.
Голова у меня трещала. Все мое тельце ныло. Я был самый несчастный котенок на свете.
Но, по крайней мере, я был снова свободен.
Хотя и оказался в каком-то странном бесконечном лабиринте. Этот лабиринт вел наверх и вниз и я совсем скоро выбился из сил, пытаясь выбраться из него. Я сел и снова заплакал. Хотя совсем не был плаксой.
Я плакал и плакал, но никто не появился, чтобы помочь мне. Я свернулся в комочек и обессиленный задремал.
Проснулся я от шума. Что-то приближалось ко мне, что-то страшное, и раньше я таких звуков еще не слышал. Я заметался, ища выход, но не мог его найти.
Так я впервые познакомился с собакой.
Она была еще страшнее, чем все двуногие, которых я видел раньше. Она рычала, металась по лабиринту, так что двуногое, которое держалось за другой конец веревки, тоже металось следом за собакой. Вдвоем, они так напугали меня, что я решил, что сейчас случится самое страшное. Собака ведь решила съесть меня, а двуногое её поддерживало в этом.
Я выпустил когти и стал ждать.
Вот сейчас, через мгновение и я вцеплюсь в кого-нибудь из них. И мне все равно, что будет после. Пусть я умру, но я буду драться из последних сил до конца.
Не знаю что случилось, но думаю, наверное, я их напугал, потому что двуногое и собака пошли по лабиринту наверх. А я остался. А потом бросился по лабиринту вниз.
Не знаю, что придало мне сил, но я прыгал вниз снова и снова, пока лабиринт не закончился. И передо мной выросла стена.
За этой стеной точно была свобода. Я слышал из-за нее знакомые звуки. Но как ее открыть я не знал. Да и не смог, наверное, даже если бы знал как. Я ведь маленький котенок. Который так устал.
Я сел у этой стены и снова заплакал.
Не знаю, сколько я так просидел. Я охрип, был голоден и чувствовал, что силы покидают меня.
Поэтому когда дверь открылась, я не выскочил в нее сразу же, а помедлил. Дверь воспользовалась этим и со всей силы ударила меня по задней ноге.

6.
Дождь, нога и вольная жизнь.

Так я вновь оказался на свободе.
Правда, теперь я мог передвигаться только на трех лапах.
Моя задняя нога очень болела, и я не мог на нее наступать. Поэтому теперь я и прыгал на трех лапах. Было очень неудобно, но я научился использовать это с двуногими. Обычно я наблюдал за ними из-за колючего куста, за их повадками и действиями. Убеждался, что они более-менее спокойны и ковылял им навстречу.
Я появлялся из-за куста и двигался по дорожке к месту, где они сидели. Останавливался неподалеку и мяукал. Нет, я не плакал, я тренировался. Здесь главное было мяукать так, чтобы двуногое меня заметило, но не слишком часто, чтобы не мешать ему и другим двуногим.
Спустя некоторое время одно из двуногих поднималось с возвышения, на котором сидело и уходило ненадолго. Потом оно возвращалось и приносило мне что-нибудь погрызть. Следующая задача состояла в том, чтобы вовремя спрятаться за мой куст. Ведь двуногие могли и схватить меня, чтобы потом подбрасывать и дергать за хвост и лапы. Я ведь видел, как это происходило с другими.
Надо признать, что жизнь на свободе многому научила меня.
Я узнал, как найти себе еду, убежище. Как спрятаться от огромных собак. Как перехитрить двуногого, чтобы не попасть к нему в лапы.
Также я научился, как вести себя с другими котами.
Как-то, рано утром, я, осмотрев окружающий двор, двинулся вдоль длинного, огромного жилища двуногих. Странно, конечно, вокруг столько места, чтобы жить на земле, а они живут в норах друг на друге. Но кто их знает, этих двуногих, они такие странные существа. У нас, у кошек, все просто. Мы охотимся на мышей, чтобы есть, деремся - за внимание кошки и за свою территорию. Уважаем сильного кота. Опасаемся и избегаем собак. Прячемся от дождя.
У двуногих все наоборот.
Они не охотятся. Не делят территорию. Ходят под дождем со странными круглыми штуками. Таскают за собой собак на веревках.
Ну, так вот, ковылял я как-то мимо их жилища и столкнулся с огромным котом. Я сразу понял, что он здесь главный, и моя шерсть сразу стала дыбом. Что мне делать, если ему вдруг не понравится мой запах? Тогда придется покинуть этот двор. И куда я – такой маленький опять пойду? Здесь я уже все знаю, ко всему приспособился. Даже к больной ноге. Что же мне делать теперь?
Я сжался в комочек и жалобно пискнул. А потом взял, да и рыкнул. Да, я маленький, но в обиду себя не дам. Большой кот меня обнюхал и сел неподалеку.
Это двуногие, когда общаются, разные звуки издают. А мы по-другому все узнаем друг о друге. По запаху все сразу становится ясно. И еще по глазам. Но по глазам только знакомые кошки общаются. Те, которые из одной семьи. Или те, что вместе живут. А чужие в глаза смотрят, чтобы потом подраться.
  Вот большой кот и смотрел на меня. Думал, я тоже на него смотреть буду, и тогда он меня прогонит. Только я хоть и маленький, а уже многому научился. Я на большого кота смотрел только краем глаза, а потом вообще взял и отвернулся.
Так мы сидели, а потом кот встал и пошел дальше. Но перед тем как уйти, оглянулся на прощание, и я увидел его большие глаза. «Можешь остаться». - Вот что он мне сказал. И я пригладил свою шерстку.
А потом сверху полилась вода.
И все вокруг сразу стало мокрым и холодным.
И нога вдруг взяла и сильнее заболела.
И мой колючий куст от воды меня уже не закрывал, потому что её было очень много.
Но к этому моменту я уже устал чувствовать себя самым несчастным котенком на свете. Я должен был что-нибудь придумать, чтобы у меня всегда была еда и теплое место. И тут я понял, что надо действовать.

7.
Опять к двуногим.

Мой план был прост.
Я попадаю в нору к двуногим. Они меня накормят, я высплюсь, отдохну. Ну, потрясут, конечно, потыкают в меня лапами. А потом я… сбегу.
Мокрый и голодный, я пошел, хромая, по дороге, посматривая по сторонам в поисках подходящего двуногого.
Я и раньше видел, как двуногие заползают в огромные коробки, а потом те начинают двигаться с неприятным шумом. Обычно, я всегда их обходил. Но тогда я ослаб и забыл об этом, только и думал, что о двуногих.
Я и сам не понял, как это произошло, но вот я уже под пыхтящей коробкой. Куда бежать, я не понимал, ведь вокруг меня шуршали её круглые лапы. Сейчас коробка раздавит меня!
Я сжался в комочек и прижал уши. Зажмурился и затаил дыхание.
Звуки затихли, но воняла коробка ужасно.
А потом я увидел, что у коробки появилась двуногая и замахала руками.
И я пошел к ней.
Тут коробка загремела и из нее вышел ещё один двуногий. Они обменялись громкими звуками, и двуногий ушел.
А мы с двуногой остались.
Я мяукнул два раза и похромал к её лапам. Ведь чтобы двуногое поделилось с тобой едой, сначала нужно потереться о его лапы. А потом я опять полетел вверх, но удивляться тут нечему. Так я оказался в лапах двуногого и мы направились в его жилище.

8.
Заболел.

Сначала я долго лакал вкусное, похожее на мамино молоко. Потом мне дали что-то мягкое, еще вкуснее. И я всё съел. До самого маленького кусочка.
Потом двуногое намочило мне шерстку. Но я к тому моменту так устал. Да и мой живот так отяжелел от вкусной еды, что я совсем не сопротивлялся. Меня замотали в мягкое и теплое, и я заснул.
Помню, что я открыл глаза, и мне ужасно захотелось сделать свои кошачьи дела. Жаль было покидать уютное место, но мне пришлось это сделать. В незнакомой обстановке я нашел, как мне казалось, подходящее место, потому что в жилищах у двуногих совершенно непонятно что и где расположено. Интересно, они сами хотя бы ориентируются на своей территории?
А потом я пошел к спящему двуногому и вскарабкался к нему наверх. Сделать это оказалось не так просто, потому как нога моя по-прежнему болела и пользоваться ею, также как и остальными, я не мог. Двуногий спал, такой большой и мягкий. Я приткнулся к его боку и закрыл глаза.
Но вдруг мне стало плохо.
Мой живот забурчал. А потом всё вкусное, что было в нем я выплюнул на двуногого. Но я ведь не нарочно.
И хотя я сделал это, как мне казалось, тихо, двуногий сразу же вскочил. Вспыхнул яркий свет. К моему ужасу, он выглядел совершено по-другому, нежели тот, что принес меня в дом. И я приготовился к страшному. Сейчас меня будут трясти и тыкать в меня лапами. Потом отнесут в холодную темную комнату… А я так слаб. И так плохо себя чувствую. Что, наверное, я сейчас умру.
Да, мне было очень плохо.
Двуногий вскочил, свернул свою подстилку и куда-то понес её. Потом вернулся, взял меня на руки и стал рассматривать своими большими глазами. А потом он меня погладил. И гладил до тех пор, пока я не заснул.

9.
Месть.

Я проснулся раньше двуногих. Чувствовал я себя великолепно. Только есть хотелось ужасно. О чем двуногих я и поставил в известность. В доме было еще не слишком светло, а я уже отправился исследовать его, все время повторяя двуногим, что я проголодался. Они не заставили себя долго ждать. Сначала мне дали кусочек хлеба. И потом двое двуногих наблюдали за мной своими большими глазами. Наверное, они решили, что я буду плевать, как это произошло со мной ночью. Но я себя чувствовал отлично и зверски хотел есть! Поэтому я разозлился и взял, да и вцепился в ногу двуного.
Когда-нибудь, когда будет у меня такая возможность, я обязательно дам совет другим котам, как правильно следует себя вести с двуногими. Ведь если себя с самого начала не поставишь, двуногие решат, что могут тебе указывать, как и что надо делать. А я – настоящий кот и поэтому не позволю, чтобы мной командовали. Что я собака какая-нибудь что ли! Фу!
Я вцепился в ногу и стал ее грызть. После этой ночи у меня появилось подозрения, что эти двуногие не такие, как все. И сейчас я в этом убедился. Ну и дела – я не только кусаюсь, но и царапаю ее изо всех своих кошачьих сил, а она термит и не двигается. Даже не интересно стало. И обидно даже.
А потом мне дали много еды. Поняли, наконец, что со мной шутки плохи. Ух и наелся я! И пошел спать. А что еще делать с полным животом.
Проснулся я в отличном настроении и сразу вспомнил про двуногих. Ну сейчас я им покажу! Они мне за все заплатят!
Обходя их территорию, я заметил, что мои кошачьи дела так и не обнаружили. Вот глупые! Но раз мне так везет, то и не стоит искать другое место. Я добавил еще одну кучку, поскреб для приличия и отправился дальше.
Двуногие сидели наверху и смотрели на ящик с мелькающими картинками. Я ощутил такой заряд бодрости, что, не медля, вцепился в ногу сначала одной двуногой, а потом другому. Но они по-прежнему не отвечали мне – не хватали, не тыкали в меня своими лапами и не мочили. Они надели на себя непонятные подстилки и снова сели перед ящиком. Ну что ж, можете не замечать меня, но это не значит, что я сдаюсь.
Я погрыз палки, на которых они сидели, поцарапал ящик, в котором они хранили свои подстилки, подрал стенку на бумажки. Потом я намочил в те штуки, которые двуногие надевают на ноги. Я перевернул свою миску с водой, отгрыз зеленую ветку, которая торчала из земли в чашке. Разбил штуку, что давала двуногим свет. Тут, конечно, все вышло нечаянно, но я ни о чем не жалею.
Еще я играл со своим хвостом и рассыпал кучу всякой ерунды. Это тоже вышло не нарочно. Но во всем остальном я старался. Я вызывал их на бой.
Это вам за то, что вы – двуногие. За то, что считаете себя самыми главными. И заставляете нас подчиняться вашим правилам.

10.
Кто Я – Кот или Тимон?

С недавних пор я нахожусь в странных обстоятельствах (и недоумении). Я точно знаю, что Я – Кот. И вот уже который день эти двуногие говорят «тимоша», когда дают мне еду. Когда пытаются меня гладить. Тоже мне, смельчаки!
Что еще за «тимоша»? Что это такое вообще? И что может значить?
Нет, таких странных двуногих я еще не встречал.
Никакой я не «тимоша»! Вот еще!
Я не буду отзываться. Ни за что на свете. Просто буду знать, что если я это слышу, значит, меня ожидает, либо интересное, либо приятное.
И правда. «Тимоша» - это значит, мне сейчас положат в миску кучу вкусного. «Тимоша» - меня ищут, чтобы осмотреть со всех сторон в поисках прилипшего песка. А еще «тимоша» значит, что в ближайшее время я могу грызть конечности двуногих сколько хочу.
Вот и сейчас я слышу голос двуногой. Наверное, она хочет меня погладить, ведь я уже наелся до отвала. Ладно, так и быть, сейчас я не стану её кусать, ведь мне так хорошо, тепло и можно делать все, что мне хочется. Но это только потому, что я слегка переел. Но так и нужно делать, ведь никогда не знаешь, что с тобой будет завтра.
И вообще я думаю, что пока двуногие ведут себя тихо, я вполне могу задержаться в их жилище на некоторое время. Вот я вырасту, стану сильным, и тогда решу, что делать.