Прощальный взгляд

В  неуютный серенький денёк, завернувшись в плед, ожидая пока протопится печь и согреется  жильё моё,  достаю с дальней полки  ветхую  папку с  репродукциями из старых журналов.  Листаю.

Изумительный портрет  «зловещей красавицы» Идалии Полетики, ярой ненавистницы А.С.Пушкина.  Портрет Марии Волконской с сыном, выполненный перед отъездом в Сибирь за мужем-декабристом.  Картина А.П.Рябушкина «Московская улица XVII века в праздничный день».  Дивные фрески плафона «Сикстинской капеллы» Микеланджело.  И вдруг -  «Прощальный взгляд», картина русского художника, современника нашего, Доброва Геннадия Михайловича,  более тридцати лет назад  помещённая   в журнале «Трезвость и культура»,  поразившая меня,  когда-то, своим трагизмом и узнаваемостью.  Человеческая драма. Отчаянный момент крушения семьи. Горестно ссутуленная спинка ребёнка, уткнувшегося  лицом в пальто матери...

А память моя услужливо и безжалостно извлекает из тайников надёжно запрятанных  воспоминаний:   Сашенька,  в очень похожем пальто, и её маленькая Светланка в то утро, когда я видела их в последний раз.

***
Соседи через дорогу – та же, родня.  Сын тёти Тамары,  красавчик  Кирилл, прибыл на побывку из армии,  со срочной службы.  В те времена, годы детства моего, святым делом было – собрать по такому поводу родню.  Одним-то, вроде, и радость - не в радость.  Какой случай  представить обществу возмужавшего сына. Или дать возможность  потолковать народу  о житье-бытье  в далёких  сибирских краях , где ныне протекает его служба.  Мало куда случалось выезжать тогда нашему простому сельскому люду.
И вот Кирилл, как бывалый, много повидавший человек, чуть разрумянившийся, от непривычного пока,  выпитого вина, сидел во главе стола.

Открылась дверь и появилась припоздавшаяся, только с автобуса,  двоюродная сестрёнка Тоня, по домашнему, Антошка,  а с ней - подруга, прехорошенькая девушка лет девятнадцати.  В пуховой белой шапочке, с рассыпавшимися по плечам кудрявыми каштановыми волосами.  Представилась Сашей.  «Сашенькой»  назвала её  хозяйка -  так она была хороша, и так шло ей это имя -  усаживая девчонок за стол  поближе к сыну. Обе учились на последнем курсе техникума в городе.

После двух-трёх здравиц в адрес молодого воина, деревенский народ  начал шумно толковать о своём, житейском, насущном, весело  провожая из-за стола, заскучавшую было молодёжь.

Даже в невеликих деревенских домиках всегда имелась крохотная, отгороженная лёгкой перегородкой комнатка - спаленка, куда и уединились вскоре молодые люди с гитарой. Кто не знает, как быстро перерастает знакомство в трепетное и близкое общение  под  интимный перебор струн, под  лёгкие чары выпитого вина, под обволакивающую магию голубых сумерек,  сквозь морозцем схваченное  деревенское окно...  Уже совсем стемнело, когда девушки засобирались домой, к Антошке, родители которой ещё оставались за столом. Кирилл вызвался проводить.

Гости разошлись далеко за полночь. Мать, перемывая посуду, тревожно выглядывала в окно. Кирилл припозднился. А ночь была дивная. В тишине опустился на деревья иней, опушил ветки, превратил сельские заборы и наличники в чудные декорации. Вдалеке на дороге показалась пара. Остановились под берёзой, целуясь, и  серебряный  иней осыпал их плечи.
 
Вот так и они с мужем своим, Ильёй, когда-то шли  счастливые той удивительной ночью...  Хорошим хозяином был отец Кирилла. Дом  просторный, лучший на улице построил... Достаток был. Стал, правда, последнее время,  «зашибать».  И то – ничего бы!   Да, погиб, крепко выпивши, на осенней рыбалке. Лодка перевернулась, выплыть не сумел. Кирюшка, свет в окошке, без отца остался. Единственный, маменькин  сынок, балованный вырос.  Ну да, на то и армия, чтоб  настоящим мужчиной стал.

Господи! Да, это Кирилл, в обнимку с девушкой нынешней, Сашенькой! Ночевать, что ли, к нам её ведёт?

Смущённые и виноватые,  сын и Саша появились на пороге.  Предупреждая любые вопросы и возражения, Кирилл, с незнакомой ей решительностью, заявил:
- Мама!  Сашенька, так случилось,  стала моей женой,  и я хотел бы, до возвращения в часть,  оформить наши отношения.

***

Мне было лет семь тогда, но я хорошо помню, как наутро забежавшая к нам тётя Тамара упала на диван и дала волю слезам. И, несмотря на старания мамы моей, была она безутешна, каких только эпитетов не посылая в адрес будущей невестки, где «хитрая охотница за мальчишками из хороших семей», был самым лестным.  Как выяснилось, « живёт она в общежитии техникума, отца  не знает, мать – лаборантка в сельской больнице под Тамбовом и братишка лет десяти».
Ох, он и слушать ничего не хочет, «такой благородный».   Мало ли что, между молодыми случается!
                                                
Помню суету со справкой о простудном заболевании Кирилла. О почтительно и осторожно звучащем слове - «военкомат», который продлил отпуск Кирилла на десять дней. Регистрацию  брака и тихую, в семейном кругу  свадьбу, без белого платья невесты и горькими слезами тёти Тамары, которые не удавалось ей скрыть. Служить  Кириллу оставалось ещё полтора года ( тогда срочная служба продолжалась  3 года) в далёкой от нас Чите.

Тем не менее, Сашенька, на правах невестки, каждый выходной теперь приезжала в его родительский дом.  Нам, через дорогу, было видно, как, едва переодевшись, бежала она с вёдрами к колодцу. Как весело и ловко расчищала снежные дорожки. Как весной, напевая,  мыла высокое крыльцо и возилась в палисаднике, на наших глазах  превращавшегося  в цветник.

И, поначалу осторожно,  а потом – смелее,  стало  звучать в разговорах  тёти Тамары с соседками о том,   какие   пирожные готовит по воскресеньям невестка. Что - « умеет она в руках иголку держать». Сшила ей, свекрови, по журналу  халатик. Обои красивые года два лежали, всё недосуг поклеить было. Она их увидела, подружку,  Антошку нашу,  привела, воскресенье повозились,  не комнату - картинку сделали. И зачётку  показывала.   Всё – «отл.» и «хор.»   Скоро  - диплом.   А чтобы в  клуб  или на танцы, о том и речи нет.  Обещала Кирюше. 

Мы, соседи, тоже полюбили милого человека, Сашеньку. Помню, оказалась я в областной больнице, где тоскуя, ждала  редкого приезда мамы. И вдруг мне передача. Пара  апельсинов, раскраска и коробка карандашей.

- Девушка передала,  подойди к окну.

Выглядываю, а там Сашенька рукой машет. Узнала, что её маленькая  соседка  заболела, отыскала в городе  больницу, навестила.

Весной Сашенька окончила техникум и получила направление на  здешнюю  кондитерскую фабрику. Право, очень  ей шёл аромат ванили и шоколада, который, казалось, теперь  постоянно сопровождал её.  Ждали Кирилла.


Почему же, история, начало которой было столь романтичным, горько откликнулось в сердце моём при виде этой репродукции на развороте старого журнала, где вовсю бесчинствовал алкоголь.

***
 
Светланке, дочери Саши и Кирилла было уже  пять  лет. Тётя Тамара, нечаянно, устроила свою  судьбу с овдовевшим Иваном Ивановичем, бывшим  другом семьи, и переехала жить к нему, оставив свой красивый дом молодым. Я училась уже в старших классах и, бывало, заглядывала к Сашеньке. Она  делилась со мной секретами  приготовления  своих вкуснейших пирожков и тортиков.  А  мы, в свою очередь, учили со Светланкой   весёлые стихи,  здесь же,  на  чистенькой и нарядной кухоньке:  "Робин - Бобин – Барабек  скушал сорок человек..."

Не сразу, но успела я заметить, как, порой, напряжённо  Саша  бросает взгляд в окно и на дверь, ожидая мужа. Не  укрылся от меня  и  взгляд ребёнка в эту минуту,  затравленный  и  жалкий.  Становилось неловко оттого, что  являюсь  я нечаянным свидетелем  какой-то незримой семейной драмы.
 
***

В тот день, Кирилл, получив расчёт,опять возвращался домой сильно навеселе.  Ах, эта легковесная «охота к перемене мест»! Так не вязалась она с надёжными профессиями  механика и водителя, приобретёнными им  в годы армейской  службы.      Безответственные конфликты были постоянными  спутниками его, не позволяя надолго утвердиться на новом месте работы.  Как результат, очередное увольнение,ощущение собственной несостоятельности, обида и, конечно, повод напиться.
 
Не вчера это началось. Признаться, и та, скоропалительная, минуя традиции, свадьба, уже была безответственным капризом молодого человека.

Кстати, и свадьбу свою он считал  теперь непоправимой ошибкой.  Они были почти незнакомы тогда, а долгая разлука  соблазняла новыми возможностями, заглушая нечаянно вспыхнувшее чувство. И тихое обаяние Сашеньки, так притягивающее к ней людей, её признание и успешность, ревниво раздражало его, вызывало зависть и острое желание причинить боль, обвиняя её во всех своих неудачах.

В тот вечер, когда он собрался привычно покуражиться, с гримасой отвращения  швырнув тарелку  с только что испечёнными  пирожками,  жена вдруг тихо и решительно произнесла -  «всё!».
 
***

Сашенька постучала нам рано утром. Заплакала и  протянула маме моей ключи.

- Не могу больше! Вот ключи, загляните, на всякий случай, к нему.  Мало ли что ... А я больше не вернусь.
Испуганная Светланка прятала личико в её пальто, очень похожее на то, что я увидела потом на картине "Прощальный взгляд".


Мама не решилась войти одна в чужой дом. Мы пошли вместе.
Разбитый сервант. Осколки красивого сервиза.   На клочки разорванная женская одежда. Разбросанные детские игрушки... А в кресле, тяжёлым сном мертвецки пьяного человека, спал  Кирилл.