Попроси

 



            Кто из нас, будучи ребенком,  не просил маму с папой подарить ему не игрушечную, а настоящую собачку или кошечку,  или на худой конец,  купить канарейку или попугая?

Вон Малыш, тот, что дружил с Карлсоном, из известного рассказа Астрид Линдгрен,   тоже очень хотел ко дню рождения получить настоящего живого друга. И в мультфильме «Простоквашино» у мальчика по имени  дядя Федя  было аж  два таких пушистых и мохнатых дружка.

Но  обычно родители не очень стремятся исполнять просьбу своего чада. Ну, если только сами всё это проходили в своём детстве и понимают такое естественное желание сына или дочери.

Больше всего везёт, конечно же, тем, у кого профессия непосредственно связана с миром фауны, а может быть, и флоры. Эти просто счастливчики, им  даже  и  просить не надо. И рядом с ними могут оказаться не просто кошечки и собачки, а что-то  гораздо  и  более  интересное.  Если ребёнок растёт  за кулисами цирка, то он уже с юного возраста имеет возможность общаться даже с дикими животными.

         Но люди в своем потенциале, этой безмерной любви к своим братьям меньшим порою доходят просто до абсурда. Им уже мало тех, кто рядом был всегда и кто  привычен, те самые котята и щенята, они хотят большего, правда, забывая, что выглядят они,  не как малюсенькие пушистые комочки, а очень устрашающе, особенно, когда открывают свои ротики. Какая разница,  что крокодил сетовал птичке колибри на свои коротенькие лапки, зубки-то у него были ого-го,  какие,  и вон в  каком бесчисленном количестве.

И   такие вот  клыкастые уже плещутся в домашних ваннах, хватают своих любимых хозяев за штанины, в лучшем случае  когтистыми лапами, напоминающими кошачьи, а на самом деле, это незаметно подкрался  к вам  ни  кто-нибудь,  а подросший ваш   тигрёночек,  и не просто схватился за брючину, а провёл огромной  лапой почти по коже  на вашей  икроножной мышце.   И то, что потом надо бежать не за домашней аптечкой, а вызывать квалифицированную помощь, не отталкивает таких любителей дикой природы и они продолжают заводить их и содержать  у себя в доме.

         Уже в огромном количестве контрабандой провозятся не только попугаи, но и обезьяны. Конечно же,  они такие симпатичные, еще и похожие на нас   с вами,   может и поговорить с ними можно будет. Попугай вон, как мило не просто щебечет, а раздражающе громко вещает об одном и том же.

Но это просто пустяки, накинул тряпку на клетку, и он молчит. Это же та самая игрушка,  о которой так просил в детстве, ещё  и  говорящая.
 
А у обезьянок ручки, точь в точь,  как у нас, у людей. Не важно, что холодные при рукопожатии, а, если ещё  не так прихватил эту маленькую ручонку, мартышка вспомнит, что у неё  ещё  и зубки имеются. И  хоть,  не как у того зелёного и страшного, чешуёй покрытого,   но, если вцепится  вам в ладонь,  мало не покажется.

            С другой стороны, одни же хотят и просят, другие везут и зарабатывают. Такой милый взаимообмен или доставленное обоюдное удовольствие, некий зоологический   симбиоз.

Правда  вот,  как везут,  это уже   обратная сторона этого дружеского жеста. Ибо   птиц, такие любители-орнитологи   пачками засовывают, вернее,  утрамбовывают даже не в чемоданы, а куда бы вы думали? В коробки – боксы для бутербродов. Что называется, чтобы никто не догадался, что эта песня о тебе. Потому что и петь они не смогут, хорошо бы до места назначения живыми, уже,  про  невредимыми  и  не говорим, долетели или доехали. И потом крылья свои смогли расправить.

Но, как богата- то человеческая фантазия на провоз через таможню, причем в разделении на полы.

Потому что женщины подсовывают  уколотых наркотическими средствами полуживых   животных себе прямо   под платья, изображая из себя  порядочных и будущих матерей. А мужчины, те тоже не лучше прекрасной половины,  они   умудряются,  таких же   одурманенных   и    спящих,  скажем,  лемурчиков, запихнуть себе в штаны. И туда, где не всегда бывает много.  А  для того,  чтобы выглядело ещё  больше, засовывают    даже не одного, а двух, смотрясь при этом   для некоторых, как желаемый объект для подражания.
 
Разумеется, доблестная таможенная служба не дремлет, и порою животные возвращаются туда, где им и положено пребывать, в родные джунгли и саванны, а горе-контрабандисты направляются   туда,  куда и  заслужили,  и на немалый срок.




                ***

                И такая участь, быть в рядах просителей, не миновала и меня. Я всегда очень желала  и просила родителей о том же, подарить мне  собачку или кошечку, хотя с неприкрытой   тоской взирала на клетки с обезьянами, когда находилась  в зоопарке,  в которых эти чудные создания вытворяли такие номера, что и в самом лучше   сне не привидится.


Так  смеялась  я   вместе со всеми над их умильными рожицами, когда они выпрашивали лакомства у посетителей, и так хотела подержать маленькую обезьянку на руках, прижать её  к своему сердцу и сказать ей, как я её  буду любить и нежить, что неожиданно и как это  ни странно, но моей мечте суждено было однажды   сбыться.  Причём,   без особых просьб и нытья, и даже не  стоя  над душой родителей.


 Просто   у   женщины, которая меня воспитывала,  была  племянница, которая   ходила в море на торговом судне. И,  разумеется, куда ж без этого,  дабы  подзаработать лишнего,  привозила в нашу страну   тех самых зелёных мартышек на продажу. Для тех, охочих до экзотики,  любителей фауны.

А   перед тем, как передать тому, кто попросил или заказал сей живой товар, все эти животные пребывали у моей воспитательницы на квартире. Нет, они не проходили в этих условиях карантин. Об этом и речи не могло идти. Они просто находились в одной комнате коммунальной квартиры, где проживала моя нянечка,   но которая служила для них, даже   не временным жилищем,  а перевалочным пунктом.  И хорошо ещё, что в единственном числе. Где находились остальные прибывшие с другого материка, я даже не знала. Уже достаточно было наличия  одного такого экземпляра у себя под боком.

Но, что он вытворял,  этот заморский    гость   даже в единственном числе, это с трудом поддается описанию.

Мало того, что пожилая женщина вынуждена была таскать это милое животное у себя на животе  в  подвязанном    переднике, потому что оно просто   не желало оставаться в одиночестве, сидя   в комнате, так оно ещё   было кем-то приучено до того, спать в обнимку с хозяином. А выглядело это, как -  то, мягко говоря,  странновато.

Потому что,  совершенно было не понятно, кто кого обнимает и обнимает ли вообще, а не желает ли  оно свои объятия сжать настолько крепко от  безмерной любви и благодарности, что на утро некого будет не только любить, но и  будить и поднимать с общей  постели.

  Поэтому временная опекунша очередной привезённой мартышки ставила у себя  в изголовье плетёную корзину.  Сажала в неё  назойливую, неугомонную   квартирантку, сверху завязывала белой марлей и так более-менее могла поспать, но, конечно же,  не выспаться. Обезьяна долго сопротивлялась предложенным ей   условиям, вовсе не желала идти на компромисс, громко и глухо верещала изнутри, всё   пытаясь всё  же выбраться, при этом   царапала своими маленькими ручонками с чёрными человеческими ногтями   прутья своего спального места, не соглашаясь с таким варварским отношением   к своей  особе.

И  это ладно, ночь миновала более  ни менее, но   днём всё  становилось ещё  хуже.

     Размахивая своим длинным хвостом,  она прыгала по столам, книжным полкам, по всей, без  исключения, мебели, что находилась в комнате моей воспитательницы.  И  это было нормально. Она к такому привыкла у себя на родине. Правда, качаться уже здесь, в цивилизованных условиях,   ей было негде. Но зато она успешно забиралась чуть ли не под потолок на карнизы. И там сидела, как на пальмовой ветке.   А, если это был привезённый очередной мальчик, то через минуту, оказавшись на верхотуре,  он  бесцеремонно разворачивался к сидящим внизу, вовсе не своей милой мордашкой,   и начинал всех поливать, как пожарный из  брандспойта,  тугой водной
 струей. Потом, так же резко и неожиданно соскакивал вниз, по пути что-то громко говоря на своём, непонятном языке, потому  что всё  же, даже при желании с ним поговорить, он так и не научился ничему человеческому,  не только речи, но и манерам поведения.

Он же, вот,   только что сидел наверху, а глядишь,  уже взгромоздился на ваше плечо. Мало этого,  почесал везде,   где только можно,  подержался за то место, из которого только что,   вы были смачно  облиты,  и тут же приступил к перебиранию ваших волос.  Руки не мыл и не желал. А зачем? Его же   этому родная мать не учила!

А, если, не дай Бог,  вы были  чем-то недовольны, то сходу  пускал вход свои,  хоть и маленькие, но очень острые зубки, будто заточенные специально под такие случаи.

Более того, он не привык к нашей,  не только погоде, ему вечно было зябко и холодно, даже в хорошо натопленной квартире,   но и к  нашей  еде, предпочитая  всё же бананы и ананасы.   Поэтому часто хворал. А это было в десятки раз хуже. Потому что страшно капризничал, что означало,  спать будет там, где хочет, а не там,  где положили, и прочие совсем не маленькие  капризульки.

       В общем, уже тогда я больше не хотела,  не только иметь, но и просить. Мне хватило всех этих наблюдений, в которых я была непосредственным участником.

Но не всем так сказочно повезло, как мне, и  потому многие по - видимому, просто   не знали таких прелестей совместного существования/проживания  с дикими и  не культурными,  нашими  меньшими сородичами, порою    так  сильно на нас похожими,  и    потому  продолжали таскать из-за морей представителей фауны   разных видов и расцветок.

Правда,  в своей жизни   мне как-то  пришлось ещё  раз  вспомнить, насколько,   это всё  здорово,    и как прекрасна жизнь  в таком сочетании.

Ибо  наш сосед по дому, где я тогда проживала,  тоже мореплаватель и мореход,   поселил точно так же привезенное из-за морей   животное  на своём  балконе, прямо над моей квартирой,   хотя   привёз он его, этого самца-примата, исключительно   для себя лично, а не на продажу,  обзаведясь   таким вот  оригинальным другом, что дела не меняло.

 Всё  это было мне уже хорошо и во всех подробностях знакомо ещё  с детства.

Когда с четвертого этажа лилась желтоватая влага прямо на мои стёкла, а я их только недавно помыла. И было это бесполезным   занятием,   начищать оконные рамы. Без толку и  абсолютно. Потому что его мартышка с таким же длинным подвижным хвостом частенько сиживала на моем подоконнике и не просто так, а с огромным любопытством  заглядывая  ко мне в комнату.  Нет, ради всего святого,  она меня вовсе не смущала, но передвигаться по кухне под пристальным взглядом какого-то незнакомца, не доставляло всё же  особого  удовольствия. Тем не менее,   она так прочно и надолго там усаживалась, на гремучей жестяной полке,   что  мои жалкие попытки отогнать её  от окна, попросту   ничем не заканчивались. Она только в ответ мне  стучала своим малюсеньким  кулачком по вновь вымытому стеклу,   при этом строила страшно злобные рожи, и   вовсе не кокетничала,   в общем, ещё   и угрожала мне. И  по всему видно было, что  не просто так, ибо её угрозы однажды   всё же  воплотились в жизнь.

  Как-то раз   ко мне в гости приехали друзья,  и я предоставила им в распоряжение  свою квартиру,    сама отправившись на дачу. Но совсем забыла предупредить их   о наличии обезьяны у соседа.

А эта мартышка однажды утром, когда люди чинно сидели за столом и поглощали утренний завтрак, без какого-либо  предупреждения,  то есть,  даже не постучав привычно  в окно, влетела на всех парах  через открытую фрамугу прямо на кухню.

      Что там происходило,  на самом деле,  я даже не знаю,  мне тактично не было рассказано о подробностях этого дела, но легко могу  себе представить людей,  находящихся не в своем доме и прыгающую,   словно чёрт, по столам и полкам длиннохвостую мартышку, и их,  бедолаг, гоняющихся за ней и пытающихся выдворить непрошенного  гостя вон.   Хорошо что,  мои  друзья вообще,  остались живы, и  не поперхнулись   в момент такого влёта в окно,  они ведь завтракали,  или просто   не  получили разрыв сердца от такой  неприятной   неожиданности.



                ***

      В общем, как и  многие,   пройдя все этапы, по восходящей, содержания домашних питомцев,  птичек и черепашек, ящериц, крыс и прочей мелочи,   и даже почти экзотики, в лице обезьян моей воспитательницы, я решила остановиться на котах. Почему-то решив, что это будет наименее хлопотно, но всё  же что-то большее, более  ощутимое,  чем пресмыкающиеся  и пернатые.

   Но и тут люди в своей любви к животным  сильно постарались и даже преуспели на ниве собственного недоразумения,  или больше  бессовестности.
 
Мало того, что они  навыводили,  какие-то странные породы котов и кошек,  практически,  не напоминающие своих естественных сородичей, а больше  нечто мутантов -  то,  с какими – то приплюснутыми носами, от  чего у кошки сразу же возникали проблемы с дыханием, она попросту храпела, как заправский извозчик, заснувший на облучке,  то с подрезанными ушами,  и ещё с такими же     хвостами, а это всё   же продолжение позвоночника этого вида, и   природа явно не просто  так  задумала такое,   а для дела,  так   ещё    и появились в мире людей и животных  такие  вечно мёрзнущие и страдающие от  жары и влаги бесшерстые представители отряда  кошачьих, но  больше напоминающие пришельцев и не с другой планеты, а    из фильмов ужасов.

А ко всему  этому безобразию, придуманному человеком,  ещё и совсем  короткие лапы.   А,  исходя из того, от кого такое чудо произвели,  у которого всё   было нормально с этой частью туловища,  но только не  у  человека  с головой,  раз до такого додумался,  то   этот очередной мутант не в состоянии был даже   самостоятельно передвигаться в ожидании своего такого же уродливого потомства. Ибо его круглое   пузико, отяжелевшее от ноши, волочилось за ним по полу.



       Не знаю, как кому, но мне совершенно не понятно, такое вечное  человеческое стремление химичить над природой. Что,  от этого своего произведения искусства, животное станет для тебя  более любимым?

Но человек же не утомим в своих изобретательских   способностях, являясь, на самом деле извращенцем,   и потому   он ещё  придумал, и  чем кормить всех этих, всё  же котов, хоть и изуродованных его умелой рукой.  Но он что,  забыл, чем питаются кошки в природе?  Или не видел хотя бы в кино или на телеэкране,   как они ловят мышей и птиц,  и даже кротов. Им что, не нравилась эта их естественная пища? Или,  раз попал не в свою среду обитания, то и есть должен, как-то  по - другому?

И при этом на всех этих мешках с так называемым,   кормом и на  банках с консервированной едой,  прямо, как для космонавтов, написано о том, какая это замечательная натуральная  пища,  и расписано во всех подробностях,  насколько оно, на самом деле, это дерьмо,  полноценно и витаминизировано. Да, только яд кураре в составе забыли указать. Потому что я,  поддавшись всеобщему настроению,  тоже    стала кормить своего приобретенного полосатого  Мурзика всем этим поп-кормом, который почему-то моему коту очень нравился.

Более того,  ел он его много и никогда не был доволен количеством,  положенным ему  в  его  миску.  И ровно в семь и не  минутой позже требовал подсыпать ещё,  хотя и голоден-то  на самом   деле и  не был. Просто, он опасался, что его любимая, отравленная,  всем-чем  еда,  а  правильнее  говоря,  чуть ли не марихуана или того хуже,  героин,  на который  он успешно подсел, с  боем часов   исчезнет навсегда, или  как карета Золушки,   превратится в тыкву.

  И всё же,  однажды организм Мурзика   засопротивлялся такому   привычному и любимому, и поведя себя, как наркоман во время ломки, стал попросту   отторгать всё  то, что только что,  с таким наслаждением и огромным удовольствием   было им   съедено.

К вечеру мне уже казалось,  что  вот-вот,  и насыпать  эту отраву  будет  некому, а просить так тем более.  Поэтому,  залив в кота  кучу растворённого в воде  активированного угля с помощью шприца и ещё  чего там,  что обычно  рекомендуется при желудочных расстройствах, на утро я приняла решение: НЕ ДАВАТЬ!

Но самое интересное,  что и сам   Мурзик   больше  не хотел и, конечно же, даже  не просил.

Тут он повёл себя как-то  совсем, я бы  сказала,  непредсказуемо.   Кот, который до этого момента ел только искусственную пищу, не зная даже о том, что есть в этом мире натуральная,   стал проявлять неожиданный интерес к тому,  чего не было в его жизни до того. Короче,  вспомнил,  мой Мурзик,  кто он есть  на самом деле и откуда его предки.

     Его удивлению не было предела.  Но удивлялся не только он, но  и я сама.    Принося домой сумки, не успевала поставить их на пол  у порога, как тут же, откуда не возьмись,  появлялся новорождённый, давно не крохотный и не  котёнок,   Мурзик,  засовывал почти всю свою не маленькую  голову вовнутрь, следом полностью исчезал в глубинах   сеток  и приступал уже там  к изучению чего-то совершенно нового для себя.

Такое его поведение напоминало  мне некоего   первооткрывателя,  прибывшего к нам  с необитаемого острова,  где росли одни бананы и кокосы,    а тут для него открылся иной мир, цивилизованный  мир, будто  сплошной   супермаркет со  множеством товаров, которых он и  в глаза не видел и в своей жизни,   тоже.

Кот, которому стукнуло уже ни мало,  ни много, а восемь,  пробовал абсолютно всё, чем и поражал   меня.  Он  лизал печенье, кусал целлофановую  пахнущую обертку, в которую  было завернуто ещё что-то странное и неведомое ему.  Почему-то больше всего приглянулась ему банка с консервированной кукурузой. Наверное,  напомнила ему его сухой паек с добавками и ароматизаторами, хотя  здесь присутствовало нечто другое, это было ГМО. Правда, позже, он перешёл от консервов к   свежему картофелю и к  другим сырым овощам.  Да, и  Бог с ним!  Он ведь  теперь ел абсолютно всё,  и как нормальные коты в природных условиях, и  мясо,  и рыбу, и даже лакал белое молоко. В общем,  по всему было видно, вернулся Мурзик к своим корням и истокам.

И мне пришлось отказаться от заказанного ранее в магазине его корма, сообщив, что теперь мой кот почти вегетарианец. Но песок для туалета всё  же буду у них по – прежнему покупать. Ведь в лесу или в поле коты не лезут на унитаз, его там просто нет,  и просить тоже некого, чтобы крышку,  если что,  приподняли.

Так что пусть мой  Мурзик,  хоть и живёт   в квартире, и в городе, а не в лесу,   но будет свободный, почти, как у себя дома,   в природе.  А главное,  живой и здоровый,  и будет ещё   долго радовать меня своей дружбой,  любовью и лаской. И хотя   хвост я  ему и  не укорачивала, но  люблю его   таким, какой есть, серым и полосатым,  и  вечно мяукающим,   и рассказывающим  сказки, как тот, что  у Пушкина, и  на дубе том…  А   вот об этом я могу его и попросить, чтобы ещё  и ещё  пересказал, уж, больно я  люблю сказки ещё с самого своего незабываемого  детства, когда мечтала о  котах и  кошках,  и просто о домашних питомцах.

20.12.2018 г.

Марина Леванте