Метрошные сюжеты

«Метро»шные сюжеты.

1.Убежище с фашистским режимом.

Во главе убежища  -  вождь, обычно из бывших военных («черный полковник» с культом силы и социал-дарвинистской этикой).
Ниже – ближайшие приближенные вождя (обычно 2-3 человека), это :
- ближайший лизоблюд (обычно повязанный с начальником кровью);
- начальник службы безопасности (главный стукач);
- начальник охраны;
- иногда – ближайший родственник (или родственница) начальника
(все они верны как собаки, но втайне мечтают сместить вождя и занять его место).
Еще ниже – бойцы личной охраны вождя. Тоже прикормленные и верные, из страха потерять свое место и спуститься ниже по иерархии.
Еще ниже – специалисты, без которых нормальное функционирование убежища невозможно (инженеры по обслуживанию генераторов и  систем ФВУ и водоснабжения, врачи, сталкеры)
Еще ниже – рядовые граждане. Эти уже ходят по струнке.
Ну, и совсем внизу – рабы и заключенные концлагеря. Содержатся в условиях хуже скотских и забиты до потери инстинкта самосохранения.
Иногда для остроты сюжета добавляются еще «подопытные», над которыми доктор Менгеле местного разлива проводит изуверские опыты (абсолютно бессмысленные с научной точки зрения).

Главный герой (или героиня), насмотревшись на весь этот ужас, приходит к выводу, что человек – это зло и зараза на лице Земли, и взрывает бункер вместе со всеми его обитателями, а потом кончает самоубийством.

И вот – «нас больше нет». Земля, наконец, избавилась от этой страшной заразы – человека. Ничто больше не потревожит покой заледенелых развалин, лишь издалека доносится леденящий душу вой мутантов – новых хозяев этого Мира.

 Короче – все умерли. Ура!

2.Монстр-триллер.

Возле убежища завелся страшный монстр-мутант.

Сперва он съедает одного сталкера, потом другого, потом сразу двух, потом монстр видит – едет БТР со спецназом, и говорит монстрихе: «Опять у нас сегодня на завтрак консервы».

Потом монстр съедает охрану бункера, а потом одного за другим всех его жителей.

Короче, все умерли. Ура!

3.О драконе и Ланселоте.

В татарском эпосе дракон называется «змей Зиларт». В постядерной Казани тоже есть дракон, но называется он не «змей Зиларт», а разумеется, «змей Зиверт».

Жутко крутой. Никакое оружие его ваще не берёт, танки разгрызает, как белка орехи.
Чтоб его задобрить, местные жители каждый год приносят ему в жертву самую красивую девушку.

Конечно, появляется рыцарь, который берётся одолеть дракона и спасти красавицу.

Но на этом сходство со средневековой сказкой заканчивается. Дракон благополучно съедает рыцаря вместе с новеньким АК-12 и навороченным экзоскелетом, а потом и красавицей закусывает.

Короче, все умерли. Ура!

4.Превращение героя или героини в мутанта.

По ходу сюжета, герой или героиня постепенно превращается в монстра, теряет разум  и съедает всех своих друзей и жителей бункера. Иногда наступает просветление, и разум на короткое время возвращается:
«Очнулась я на крыше. Когти в крови, во рту вкус резины, в желудке приятная сытость. Видать, жирный этой ночью попался сталкер».

5.Изуверская секта.

Герой (очень крутой) попадает в секту сатанистов, язычников или людоедов (иногда – все это вместе в одном флаконе), практикующую человеческие жертвы. Герой «мочит» всю секту, а затем зверски убивает ее вожака.

Если герой хороший, он после этого освобождает пленных. Если не очень хороший  - не освобождает или добивает (чтоб дальше не мучились). А если совсем плохой – съедает их сам.

6. Об изгнанном мутанте. (в стиле «Сказки о царе Салтане» и «Аленького цветочка»).

Родила царица в ночь
Не то сына, не то дочь,
Не мышонка, не лягушку,
А неведому зверушку.

Царь велит своим боярам
Времени не тратя даром,
И царицу, и приплод
Тайно бросить в бездну вод.
…….
Туча по небу идет,
Бочка по морю плывёт…
И растёт ребёнок там
Не по дням, а по часам (мутант же!)

Сын на ножки поднялся,
В дно головкой уперся,
Поднатужился немножко:
«Как бы здесь на двор окошко
Нам проделать?» -молвил он.
Вышиб дно и вышел  вон.

Ну, а дальше все понятно. Является в убежище  такой  весь из себя: восемь глаз, хитин пуленепробиваемый, щупальца как у осьминога и пасть как у акулы («чужой», в общем), и говорит: «Ну, таки, здравствуй, папа!»…

(Метрофанушка).