КАННибальская фантазия. Вкусы меняются

Из интервью Андрона Кончаловского «Взгляды меняются»:

Желнов. …Как вы сейчас, последние годы реагируете на то, что происходит на Украине, то, что происходит в Сирии?

Кончаловский. Ну что? Во-первых, война неизбежна вообще в мире, это же наивно думать, что будет время, когда не будет войн.

Но сегодняшняя ситуация, я прихожу к выводу, что она неизбежна, потому что рушится определенная система, которая нам казалась всем единственной стратегической дорогой – это система такого европейского развития из доминанты англо-саксонской философии. И она вдруг рухнула нафиг. А кому это нравится в англо-саксонском мире? Поэтому когда я смотрю, когда американцы говорят про нас, что русские хотят изменить существующую систему, они просто не говорят существующую англо-саксонскую систему – это остается в скобках, а просто существующая система. Да, сейчас происходит колоссальный сдвиг, когда русские говорят, что они по англо-саксонской системе жить не хотят, но не только они, и китайцы тоже, и вообще большинство в мире не хочет жить по этой системе... Я, будучи долгое время вообще таким активным, можно сказать, я был западником, сейчас я по-другому абсолютно отношусь к миру.

Желнов. А что случилось? Когда этот перелом произошел, изменение вашего отношения к Западу?

Кончаловский. В нашей стране с архаическим мышлением, с отсутствием гражданского общества, граждан нет, есть население, у людей очень мало гражданской ответственности.

Архаика, русское сознание – это природа.

… сдвинуть эту нашу великую нацию в сторону какого-то отказа от архаики, от традиции очень сложно. Не получилось ни у кого.

Я очень много на эту тему написал, я в 90-е годы писал: «Если ты хочешь, чтобы было как в Швейцарии – поезжай в Швейцарию, Швейцарию здесь сделать невозможно». Одна из основных иллюзий русской интеллигенции с начала 19 века, если вы почитаете русскую философию «Вехи» и т.д., одна из основных иллюзий – что можно сделать какими-то политическими решениями жизнь человека.

Сейчас я согласен абсолютно с теми, кто говорят, что нет абстрактных законов экономических, политических, есть русский человек и закон, немецкий человек и закон, китайский человек и закон. Это абсолютно разные люди.

Потрясающая свобода сейчас в принципе. Мы с вами сидим разговариваем, я не говорю о том, что позволяем себе любые высказывания практически. Мы живем в очень свободной стране, гораздо более свободной, чем Запад, если на то пошло.

Желнов: Хотел, если чуть в сторону отойти, спросить о вашем проекте, который теперь будет называться, по-моему, «Едим как дома», переименовали. Что сейчас происходит с этим проектом? Вы в 2015 году вместе с Никитой Сергеевичем обращались к президенту с просьбой оказать содействие.
Кончаловский: Писали, что мы миллиард просили.

Желнов: Вы выходили с предложением на президента?
Кончаловский: Ну как выходили? Я на улице сказал президенту об этом. Открывали памятник Сергею Владимировичу, я говорю: «У нас есть такая идея» – «Давайте работайте».

Oskolki.net, 2016


КАННибальская фантазия
Вкусы меняются. Интервью с режиссером из племени Мумбо-Юмбо


Корреспондент. Сегодня, уважаемые читатели, у нас интервью с режиссером, получившим на недавно завершившемся кинофестивале в Каннах Золотую пальмовую ветвь за фильм «Приятного аппетита?» – с вопросительным, я подчеркиваю, знаком в конце.

Фильм документальный, рассказывает о до сих пор обитающем в Африке людоедском племени Мумбо-Юмбо, откуда родом наш лауреат.

Итак, первый вопрос к вам.

Когда в молодости вы покинули родное племя и переехали в Европу, чтобы выучиться на кинорежиссера, вы почти сразу отказались от привычек, бывших в ходу в вашем племени. Более того, вы заняли ярко выраженную общечеловеческую позицию, резко выступали против каннибализма. Ваши первые фильмы также носили очевидный гуманистический характер.

В последнем фильме, получившем высокую оценку жюри Каннского фестиваля, вы исследуете вопрос, который кратко можно выразить так: «Есть или не есть?» И после долгих мучительных размышлений с разных сторон – философской, исторической, социальной – все-таки даете уверенный ответ: есть! Что это: пересмотр жизненных позиций, жизненной философии? Что привело к перемене ваших взглядов?

Режиссер. Ну, во-первых, с годами я понял: это неизбежно, когда люди поедают друг друга. Это же наивно думать, что будет время, когда люди не будут поедать друг дружку. Это заложено в человеческой природе.

Но сегодняшняя ситуация, я прихожу к выводу, что она неизбежна, потому что рушится определенная система, которая нам казалась всем единственной стратегической дорогой – это система такого общечеловеческого развития из убеждения, что люди по природе своей гуманистичны, человечны. И она вдруг рухнула нафиг. А кому это нравится в неплеменном мире?

Поэтому когда я смотрю, когда все кругом говорят про нас, что каннибалы из Мумбо-Юмбо хотят изменить существующую систему, они просто не говорят существующую систему, в которой не принято поедать друг друга – это остается в скобках, а просто существующая система. Да, сейчас происходит колоссальный сдвиг, когда мумбо-юмбцы говорят, что они по человеческой системе жить не хотят... Я, долгое время занимавший антиканнибальскую человеческую позицию, сейчас по-другому абсолютно отношусь к миру.

В нашем племени с архаическим каннибальским мышлением людей нет, есть дикари, у которых очень мало понимания того, что поедать друг друга – нехорошо. Им очень трудно объяснить, почему мясо животных есть можно, а мясо человека – нет. Они не видят разницы, тем более что мясо человека доступнее и вкуснее. И главное, привычнее.

И, кстати, заметьте – у нас полное импортозамещение. Все свое. Местное. Натуральное. Вкусное. Едим дома.

Архаика, людоедское сознание – это природа. Это я понял с годами.

Сдвинуть это наше великое племя в сторону какого-то отказа от людоедства, от традиции очень сложно. Не получилось ни у кого. Даже у меня, хотя я и выучился в Европе и почти отвык от привычек, усвоенных в детстве. Но с возрастом меняются не только взгляды, но и вкусы.

Корреспондент. Я правильно понимаю вас, что теперь вы считаете нормальным существование в 21-м веке каннибализма?

Режиссер. А почему нет? Кто сказал, что эта система лучше или хуже?

Мы не миссионеры и не собираемся никому навязывать свой образ жизни, но не хотим, чтобы и нам указывали, как нам жить.

Кто сказал, что должна быть только одна система, выработанная человеческой цивилизацией? Прошло время однополярного мира. Мир, замечу вам, разнообразен, и в этом его богатство.

В современном мире особенно бережно относятся к малым народам, к их традициям, образу жизни. Почему же нашему народу отказывают в праве сохранять наш самобытный уклад жизни, пусть кому-то он и кажется чересчур архаичным? Без племени Мумбо-Юмбо мир станет чуточку беднее. Так, как живем мы, жили наши отцы, наши деды, это наша история. Почему мы должны от нее отказываться, стыдиться ее?

Племя Мумбо-Юмбо переделать невозможно, у него есть определенные традиции, и мы хотим, чтобы окружающие отнеслись к этим традициям с пониманием. Уж позвольте нам поедать того, кого мы хотим и как мы хотим.

Я очень много на эту тему говорил: если вы такие из себя все цивилизованные, все человеки, хотите так, чтобы было как у людей, чтобы вас не съели – езжайте в Европу, США, куда угодно. Но если вы живете в племени Мумбо-Юмбо, будьте, пожалуйста, готовы к тому, что вас в любой момент могут съесть. Здесь никто никаких гарантий того, что вы не будете съеденным, вам не даст.

Сейчас я согласен абсолютно с теми, кто говорит, что нет абстрактных законов экономических, политических, человеческих. Есть человек и закон, а есть людоед и закон. Закон людоеда. Человек и людоед – это абсолютно разные люди.

Не надо насиловать природу человека. Не надо насиловать природу людоеда. История свидетельствует, что ничего хорошего из этого выйти не может.

А так – потрясающая свобода в нашем племени в принципе. Мы с вами сидим разговариваем. Я не говорю о том, что позволяем себе любые высказывания практически, и совсем необязательно, что нас за это сразу съедят. Мы живем в очень свободном племени, гораздо более свободном, чем остальное человечество, если на то пошло.

И главное – всегда сытом. Потому что – ешь, кого хочешь. Конечно, если опередишь того, кто захочет съесть тебя…

Потому что – я же говорю – потрясающая свобода.

Корреспондент. Большое спасибо за интервью, за вашу откровенность.

Режиссер. И вам спасибо.

Перекусите с нами?

2016 г.