Голый Дед Мороз

     Елка в комнате была очень красивая.
     Судя по красоте – искусственная. Но источала настоящий еловый дух. Под нею был огромный сугроб из ваты, на котором распластались всевозможные плюшевые звери чуть ли не в натуральную величину.
     Я приподнялся с подушки  и  вытянув руку  дотронулся до игрушки, висевшей на ее ветке.
     – Пойду приготовлю кофе,– сказала, вставая с кровати разнеженная воспоминаниями моя студенческая любовь, которую пару часов назад  я случайно встретил после десяти лет разлуки.
     Это ж надо было, чтобы жена послала меня в супермаркет за зеленым горошком и майонезом  для новогоднего оливье именно тогда, когда там  делала покупки моя сокурсница, а муж ее находился в командировке в Испании.
     Я в блаженстве закрыл глаза, наслаждаясь льющейся откуда то с потолка тихой мелодией и лениво прикрылся простыней.
     Вдруг за дверью спальни послышались голоса. Все, что успел – это надеть плавки, один носок и спрыгнуть под елку. Дверь резко распахнулась и в комнату ввалился хохочущий мужчина, неся перед собой прижатую к груди хозяйку.
     Я, сидя на сугробе, покрылся испариной.
     «Что она не знала, когда возвратится муж?»– пронеслось в голове.
     – Пусти…Я кому говорю – пусти! – повторяла хозяйка, пытаясь освободиться от его объятий. – Мне больно!
     Мужчина, продолжая хохотать, донес мою первую любовь до кровати и они вместе упали на семейное ложе. Хохочущий мужчина пытался снять с нее халатик.
     – Отпусти меня, сумасшедший,– задыхаясь от борьбы, почти кричала женщина, отворачивая голову от его поцелуев.
     Смотреть на все это было больно. Тигр, на котором я сидел, колол мои голые ноги своими жесткими капроновыми усами. Я уже хотел положить всему этому конец пересев на другого зверя, как хозяйка вскрикнула:
     – Да отпусти ты меня…Ты, что не видишь, что мы не одни?
     Мужчина, поперхнувшись хохотом, отпустил женщину и сел на кровати. Оглянувшись, наконец, увидел меня.
     – Это что еще за гусь? – после долгой паузы спросил он, багровея.
     Под его взглядом ватный сугроб подо мной начал таять. Ужас охватил все мое голое существо.
     – Это не гусь, а Дед Мороз, – сказала моя знакомая, поправляя свою прическу…– Из бюро услуг…Устанавливает елку…
     « О, Господи! Может еще все обойдется», – застучало в висках. Я начал раскачивать елку, будто проверяя ее устойчивость. Мужчина неожиданно расхохотался:
     – Впервые вижу голого Деда Мороза, да еще без усов и бороды...
     - Ты забыл о моей аллергии на вату? - спросила хозяйка. - Я попросила прислать  бритого дедушку...
     Мужчина подошел к елке, продолжая хохотать.
     – Ты кто? – с трудом  выговаривая слова, спросил он.
     – Вам уже сказали – Дед Мороз…
     – А почему голый?
     – Потому, что наши Деды Морозы живут одной жизнью с народом…Гляньте в окно…Вся страна голая из-за санкций…
     – За страну мы спросим с кого надо…Ты отвечай за себя…Где твой тулуп?
     – Продал...
     - Зачем?
     - Чтобы хоть как  то свести концы с концами…
     Хозяин резко опустил руку в карман пиджака, в котором чувствовалось лежал какой–то тяжелый предмет.
     «Все, конец! Сейчас отравит газовым пистолетом или продырявит пулей». К нему стремительно подошла хозяйка:
     – Только не в квартире…
     Мужчина вынул руку из кармана. Я перевел дыхание, следя за его рукой.
     – Ну, хорошо,– сказал потенциальный убийца, – пусть тулуп Дед Мороз продал, но сюда же  он не голым пришел?
     Сокурсница метнула взгляд на стоявшее возле окна кресло. Садист подошел к нему и поднял мои брюки, сорочку.
     – Чем все это мешало Деду Морозу устанавливать елку? – спросил он, бросая мою одежду обратно в кресло. - Или у тебя аллергия на штаны?
     Ответить я ему не мог. Мысли перескочили на другое: не выпала ли из кармана мелочь, когда он поднимал брюки? Если она выпадет на ковровое покрытие пола спальни, то я не услышу звона падающих монет и они останутся здесь. Тогда мне не хватит денег на  зеленый горошек и майонез. И если даже я уйду от этого мужика живым, то дома прибьет жена.
     – Зачем вы разделись, дедушка?– вывел меня из бюджетной задумчивости голос мужчины.
     – А вы не догадываетесь?– рассеяно спросил я, пытаясь вспомнить, сколько мелочи дала мне жена.
     – Последний раз спрашиваю – зачем ты разделся? – спросил мужчина, заиграв желваками на скулах и снова опуская руку в карман.
     – Я разделся согласно инструкции, – поспешно ответил я, не сводя взгляда с его руки.
     Мужчина вынул руку из кармана и с безумным взглядом опустился на кровать.
     – Какая еще нужна инструкция, чтобы снять штаны?
     – Инструкция, регламентирующая нашу работу вот с такими дорогими искусственными елками, – как можно доходчивее объяснил я. – Если буду работать одетым, то соприкасаясь с ветками елки не смогу определить степень их сопротивления… Одежда будет гасить его  и я обязательно сломаю ветку…А учитывая стоимость вашей красавицы, неосторожность мне может обойтись дорого…
     Мужчина  молчал, пытаясь понять услышанное.
     Больше терпеть этот допрос я не мог. Очень болели ноги. Хрустнув коленками, я встал с зажатым между ногами тигром. Зверь, с почти оторванной мною головой, был страшен. За моей спиной в предсмертных судорогах вибрировал его хвост.
     Увидев нас, мужчина закашлялся.
     – Что это?– кашляя, показал он на тигра.
     – Неужели ты не знаешь, что наступающий год будет годом Обезьяны?– подала голос хозяйка.
     – Была бы это обезьяна – не спрашивал… Даже не поймешь, что за зверь…
     – Абсолютно с вами согласен,– поддакнул я. - Дело в том,что эта обезьяна наше импортозамещение...
     – А почему у Деда Мороза носок только на одной ноге?– перебил меня собеседник.
     – Это символ…
     – Какой еще символ?
     – Босая нога символизирует уходящий год, год всеобщего обнищания народа, а та, что в носке – символ нового года, года надвигающегося на страну изобилия…
     Когда я одевал второй носок, мужчина резко запустил правую руку в карман пиджака и выхватил из него блестящий пистолет.
     Я закрыл глаза. Все! Этот Новый год мои детки встретят не только без горошка и майонеза, но и сиротами!
     – Прошу тебя, только не в спальне,– донесся взволнованный голос хозяйки.
     Послышался щелчок. Осечка!
     Я приоткрыл глаза. Мужчина держал в руке массивный, золотой портсигар.
     - Еще раз застану тебя здесь, - прошипел хозяин, - вышвырну в окно вместе с елкой.
     …Уходил я так поспешно, что второпях чуть не надел стоявшие у двери шикарные из  натуральной крокодиловой кожи светло-желтые сапоги моего мучителя. Но застрял на лестничной площадке в ожидании лифта. Из соседней квартиры вышла женщина и стала рядом. Наконец, лифт дополз до нашего этажа. Дверь открылась. Из лифта вышел  высокий мужчина средних лет с дипломатом и огромным букетом темных бархатных роз.
     – С приездом, Владимир  Николаевич. Откуда красота такая?– восторженно ахнула стоявшая рядом женщина.
     – Из Испании,– устало улыбнулся мужчина и, открыв ключом дверь квартиры  из которой я вышел, переступил порог.
     Когда я выходил из подъезда, сверху упали на землю сначала куски разбитого оконного стекла, а затем – один за другим – два желтых мужских сапога из натуральной крокодиловой кожи.