Начало

Внезапный взор того, чьё имя «нарекётся» божьим

Восславит жизнь, когда твердыню мрака усмирит

Настал он в час безмолвного терпенья, в пространство полного забвенья

Где пустота разумение сужденья, и света место погребенья

Он Тот из мира полного свеченья, рассекший полоню смятенья

И в миг без страха сожаленья он вторгся в новые владенья

Секунда также смысл приобрела, а мысли клочья тьмы делили, попутно разуму сулили, обдумать образ для значенья, того кто жизнь «узреет» для творца

А разум громко голосил, он код бинарности просил: Систему знаков утвердил, и по итогу победил,

на клочья пустошь поделил, он ориентиры запросил, из колыбели повинуясь, творцу в творенье во спасенье, одномоментно и системно прорвались меры и размеры, чистеца массу обрела

Открылись символам пути, и бесструктурно простираясь попутно в мантию сшиваясь, где вероятно прерывалась фундаментальная длина,

Окутал он чертог свой новый, неисчерпаемым числом, их нарекают ароматом, созвучных кваркам веществам, не беспокоясь о движенье, оделись в грани исчисленья, где беспокойные явленья картину мира обрели

Невероятное случилось, блистая в образе себя, творящий принципы природы, в своём раздели очертаний, математически возрос

Он так хотел, по средствам воли, признать себя фигурой речи, инвариантность улыбнулась, а слово гласно протянулось, «Завет» как зов себя нарёк, и окружающих обрёк, на сингулярность зонной грани, где гравитацию ославил, а фигурально в прошлом дом оставил, и поселился в правила цепи

В безвестном поле трон поставил, к нему желанья он подвел, затем как будто усмехаясь, Задев биекцию тепла, он плотность крохотной вселенной соизмеряя излучение, на спуск реакции сподвиг

Из точки взрыва разлетелись, те части сильных измерений, в которых правил сгусток построений

Вскипали ядерные бури, сливалась времени струна, резвилось квантовое поле, а суб строение искал

Спустя оставленное время, попутно путаясь в сеченьях, он праздно хаос остановил

Неописуемый восторг от тверди правил и причин, по всей материи вселенной, от мира гелия и шума, простейшим знанием скрепил