Философы

      На рыбалку мужики ходят не за рыбой, а для отдохновения души, которой требуется убедиться, что хотя бы рыбацкая удача от неё не отвернулась.
      Ну и, конечно, подумать «за жизнь» и погадать на неё, глядя на поплавок, как на предсказателя будущего: если он застыл, как кол, как идол не шелохнётся, значит я прав и надо стопку махнуть для клёва, покачнулся, поплыл сторону и вниз — нет, не сбудется, клёво не будет.
      Но это всё индивидуально, кто на что поставит, а там уж рыба нерешительно клюнув, вынесет вердикт окончательно и бесповоротно. Её приговор обжалованию не подлежит, поскольку апелляцию подавать некому, а даже если бы и было кому, то никто тебя не поймёт из-за незнания рыбьего языка, в котором и слов то нет.
      Поэтому не кипятясь котелком из-за таких отчаянных, безнадёжно не клёво-случаев, нужно резко подсечь, дернуть с досадой удилищем и вытащить пустой крючок или кильку на закуску, как извинение за плохое предсказание, мудро не матерясь при этом на всё озеро.
      Да потому что с ветхих времён замечено, что все рыбаки-поплавочники философы по складу ума. Начало этому призванию приходит от прозрения, когда рыбак в бессчётный раз берёт из коробочки или баночки наживку и вдруг остро осознаёт, что он такой же извивающийся червь, схваченный брачными узами и насаженный на обручальное кольцо для поиска добычи.
      А окольцован он, потому что попался, как глупый судак, увидев приманку щедрую — пару бутылок горячительного и консервную банку бычков в томате, возникших перед ним, как по волшебству.
      Стал озираться, плотоядно лыбясь, ища доброго факира поблагодарить за чудо, и увидел оголяющийся крючок. Впав от удивления в столбняк, не заметил, что приманка и он находятся в подсачке-неводе, сеть уже поднята и горлышко её крепко завязано гордиевым узлом, а голый крючок, будущая жена, деловито тащит его в авоське знакомится с родителями, потрошить.
      Только и остаётся, что с досадой плюнуть на червячка (вот откуда эта привычка у рыболовов) и отправить его на обед к рыбкам, к уготованной ему участи.
      А самому предаться размышлениям о своей участи, собрав в пучок навеянные ветром памяти мысли и зажав их в кулак, перебирая по одной, бросать в пучину вод, философствовать. Вот так философ выныривает из рыбака!

      Дальше уже проще. В ходе забросов оснастки удочки в водичку взвесить грузило судьбы на твоих жилах, осушить рукой набежавшую горюч-слезу, насмотревшись на зорьку и блики Солнца на поверхности свинцово-маслянистой воды, всхлипнуть, затихая, периодически повздыхать, поэхать, глядя вслед упущенным возможностям, и побрести к жене и детям, неся на плече очищенную, замирённую, подобревшую, выдубленную и выскобленную до бела, опьянённую (от хорошего улова) душу…
   
      Другие виды рыбалки для познания жизни не годятся, не видя на поверхности озерка намертво застывшего поплавка, двигателя мыслей, философом не станешь!