Последний день Кали-Юги - 39

     Глава 10. Отступать некуда

     С раннего утра работа в отделе шла полным ходом. И лишь один сотрудник по фамилии Веселов слонялся без дела, не получив конкретного задания. Впрочем, это его вполне устраивало. Во всяком случае, идти к начальнику и просить его повесить на шею проблему он не собирался. Бессонов заглянул в отдел, поговорил персонально с каждым сотрудником. Потом вопросительно посмотрел на Ярослава, словно ожидая чего-то. Но тот, приняв деловой вид, пялился в монитор компьютера.
     - Ярослав Григорьевич, у тебя есть ко мне вопросы? – спросил начальник отдела.
     Видимо, Лидия уже сообщила ему о том, что ей на сегодняшний день позарез  нужен бывший муж. Но Ярослав передумал отпрашиваться. Ради чего он должен это делать? Чтобы лишиться собственной квартиры? Нет уж, коли этого не избежать, то пусть  мафия сама предпринимает шаги.
     Он пожал плечами, отрицательно мотнув головой.
     - Нет вопросов.
     Начальник ушёл на совещание, и вместе с ним из отдела ушла рабочая обстановка. Женщины и их коллега Миша Калошин устремили своё внимание на Веселова.
     - Ты, Ярослав, говорят, опять на том свете побывал? – спросила Александрова. – Зачастил ты туда. Видно, хорошо там.
     - Кому как, - ответил Ярослав. – Хорошим людям хорошо. Во всяком случае, мне понравилось.
     - Что же ты, хороший человек, не остался там? Почему вернулся в наш грешный мир?
     - Понимаете, Мария Семёновна, всё дело как раз в том, что этот мир – грешный, - Ярослав заговорщицки подмигнул ей. – Всевышний дал мне задание вернуться и искупить грехи человечества.
     - Ух, ты! – Александрова картинно вскинула руки. – Да ты никак у нас Иисус Христос! Не боишься, что распнут?
     Он кивнул в знак согласия.
     - Распнут. Как пить дать распнут. Аккурат сегодня. Крест уже сколачивают. И я с этим смирился. Вернётся с совещания Понтий Пилат и скажет, указав рукой: «Голгофа в той стороне. Ступай, голубчик. Марк Крысобой ждёт тебя с нетерпением».
     Его ответ озадачил Марию Семёновну. Она уловила, что за внешне шутливым разговором прячется что-то не очень весёлое. Другие внимательно прислушивались к необычному разговору, ничего не понимая. Пожалуй, лишь Ольга Рудокопова могла догадываться, о чём идёт речь.
     - Что же они торопятся – в среду-то? – спросила Александрова. – Не могут до пятницы подождать?
     - Неймётся им. Очень кровушки моей хочется. Но нет худа без добра. Раньше распнут – раньше воскресну. Как раз в пятницу.
     Наталья Пургина смотрела на него круглыми от страха глазами.
     - Ох, Ярослав Григорьевич, наговорили вы тут ужасов! Кто вас распнёт? За что? Почему в полицию не обращаетесь?
     - Там свои Пилаты, - ответил Ярослав и, вспомнив верзилу в маске, добавил: - И Крысобои тоже.
     Миша Калошин поднялся с места.
     - Пойдём, Григорьевич, покурим.
     Ольга Рудокопова тоже поднялась.
     - Бросил он курить, - отрезала она. – Мне надо срочно в конструкторский документы отнести, а у меня рука болит. Слава мне поможет.
     - Я могу помочь, - предложил свои услуги Калошин.
     Ольга окинула его холодным взглядом.
     - Иди, Миша, покури.
     Она вручила Ярославу толстую подшивку сложенных в небольшой формат чертежей. Вместе они вышли в коридор и направились к лифту.
     - Сердишься на меня? – спросила Ольга.
     - Нет, - ответил он.
     - Правда?
     - Правда.
     У лифта она остановилась, закрыв собой кнопку вызова.
     - Что у тебя стряслось, Слава? Отобрали твою квартиру?
     - Отобрали. Сегодня подпишу документы.
     Ольга разглядывала его с нескрываемым интересом.
     - А ты держишься молодцом!
     - Стараюсь. Мы лифт не вызвали.
     - Слава, - она слегка замешкалась. – Нам ведь с тобой хорошо было вместе, правда?
     - Правда.
     - Мы можем всё вернуть.
     - Зачем? Ты же отреклась от меня.
     - Славик, я испугалась! – воскликнула Ольга, прижав руки к груди. – Я очень суеверная, жутко боюсь всех этих штучек. А теперь Лидия со своей дочерью получили то, что хотели. Значит, отстанут от тебя. Жалко, квартиру ты потерял. И чёрт с ней, с этой квартирой! У меня трёшка. В августе Ленка вернётся с практики. Но я теперь не сомневаюсь, что ты сможешь найти с ней общий язык. И места нам всем хватит.
     Она придвинулась к нему, но прижаться не смогла: Ярослав прижимал к груди толстый сборник чертежей. Остужая её порыв, он сказал:
     - Оля, мне знакомо изречение: кто предал один раз, тот предаст и во второй. Это же относится и к тем, кто однажды отрёкся.
     - Это дуракам урок не идёт впрок. А умные люди на ошибках учатся, - Ольга  погладила его ладонью по руке. – Подумай, Слава!
     - Хорошо, подумаю.
     - Я не тороплю, но времени на раздумье, как мне кажется, у тебя немного.
     - Почти совсем нет.
     - Думай, Слава, думай!
     Она вызвала лифт. Больше они этой темы не касались до самого возвращения на свои рабочие места.
     Вскоре в отдел заглянул Бессонов.
     - Ярослав Григорьевич, зайди ко мне.
     Когда Ярослав вошёл в кабинет начальника и расположился на стуле, тот задал ему вопрос спокойным, почти доброжелательным голосом:
     - Как себя чувствуешь?
     - Нормально.
     Начальник сделал озабоченное лицо.
     - Нельзя относиться к своему здоровью легкомысленно.
     Ярослав с трудом сдержал улыбку.
     - Меня же выписали с больничного. Стало быть, я здоров. Почему вас тревожит моё здоровье?
     - Ну, мало ли что, - пробормотал Бессонов. – Всё же случай из ряда вон выходящий. Шутка ли – клиническая смерть! Так что ты смотри: если чувствуешь недомогание, усталость – скажи мне, я отпущу тебя с работы.
     На этот раз Ярослав не стал сдерживать усмешку. Чётко выговаривая каждое слово, он сказал:
     - Дмитрий Сергеевич, я себя чувствую очень хорошо. Просто замечательно! Поэтому не надо ничего выдумывать. Ты пытаешься сбагрить меня отсюда, потому что Лидия попросила тебя об этом.
     - Лидия? – Бессонов изобразил на лице непонимание. – Какая Лидия?
     - Бывшая моя жена.
     - При чём тут Лидия? – возмущённо воскликнул начальник. – С какой стати я должен выполнять её просьбу?
     - Она сказала, что ты её должник и сделаешь всё, о чём она тебя попросит, - спокойно пояснил Ярослав.
     Бессонов опустил глаза.
     - Что она ещё тебе сказала? – спросил, глядя в крышку стола.
     - Что передала тебе через меня тридцать серебренников в заклеенном пакете.
     Начальник с досадой вздохнул.
     - Дура! – он поднял глаза на собеседника. – Мало ли что она сказала. Не брал я никаких денег. Понял? И не пытайся меня шантажировать.
     Ярослав ответил ему неприязненным взглядом.
     - Я и не собираюсь копаться в вашем дерьме. Так что, Дима, можешь расслабиться.
     Бессонов уже избавился от первоначальной растерянности и определился с новой линией поведения.
     - Что за фамильярность, инженер Веселов?! – рявкнул он. – Вы с начальником разговариваете!
     Ярослав напустил на себя простодушный вид.
     - Она тебя так назвала. Вот я и решил, что мы вроде как семьями…
     На этот раз Бессонов разозлился не в шутку.
     - Запомни, - процедил он сквозь зубы, - для тебя я никогда не буду Димой.
     Ярослав смотрел на него, не понимая, почему не видел раньше в этом человеке столько грязи и гнили. Сколько же всего он раньше не замечал!
     - Да, конечно! – сказал он. – Для меня ты – Иуда.
     - Пошёл вон! – прошипел Бессонов, потом спохватился. – Нет, постой! Сначала ты напишешь заявление по собственному желанию. С сегодняшнего дня, без отработки. А не захочешь уйти по-хорошему, то я найду способ вышвырнуть тебя отсюда.
     Он положил на стол лист бумаги. Ярослав написал заявление. Получив подпись начальника, направился к выходу. У порога остановился.
     - Ты, Дима, не забывай, что библейский Иуда повесился. Не пригодились ему продажные деньги.
     Бессонов смотрел на него с откровенной ненавистью.
     - Убирайся отсюда! Трудовую книжку можешь забрать сразу. Я позвоню в отдел кадров.
     - Мне надо сдать…
     - Не твоя забота!
     Ярослав небрежно пожал плечами.
     - Хорошо. Мне меньше хлопот. А ведь Лидия права: ты, Дима, действительно трусоват.
     Прежде чем уйти, он заглянул в отдел, чтобы попрощаться с коллегами. Они смотрели на него с затаённым испугом. Пургина полушёпотом спросила:
     - Ярослав Григорьевич, вы что, поссорились с Дмитрием Сергеевичем? Он так кричал!..
     - Поссорился, - ответил Ярослав. – Сказал ему всё, что о нём думаю.
     Мария Александрова покачала головой.
     - Ой, Слава, доиграешься. Уволит он тебя к чёртовой матери.
     - Уже уволил. Без отработки и обходного листа. Прямо сейчас заберу трудовую книжку и покину вас навсегда.
     Он взглянул на Ольгу.
     - Ты проводишь меня?
     Она опустила глаза и чуть слышно спросила:
     - До Голгофы?
     - До проходной.
     - А кто потом меня до проходной проводит?
     Ярослав засмеялся.
     - Боишься гнева начальника? Видишь, Оля, как всё просто проверяется! Вы знаете, кто для рабовладельца самый лучший раб? – спросил он, обращаясь ко всем, и, поскольку они молчали, сам же ответил: - Это тот, кто даже не догадывается, что он раб. Прощайте, бывшие коллеги! Желаю вам трудовых успехов!
     Он помахал им рукой и ушёл. Потом зашёл в отдел кадров, где ему без лишних вопросов выдали трудовую книжку с записью об увольнении. Потом Ярослав долго стоял на остановке в ожидании автобуса. За это время эйфория слетела, и душа понемногу стала наполняться тревогой. Ну, показал он себя гордым красавцем, бросившим в глаза подлецу правду-матку. Что дальше? Только что он потерял работу. Сегодня же ему предстоит лишиться жилья. Если это свобода, то чем она лучше рабства? Но обратного пути не было. Осталось уподобиться древнему мудрецу Эзопу, между рабством и смертью выбравшему смерть, и воскликнуть: «Где здесь пропасть для свободного человека?». Готов ли он, Веселов Ярослав Григорьевич, шагнуть в эту пропасть?
     Однако, при всём своём драматизме, сложившаяся ситуация всё же безвыходной не была. Ярослав нашёл в телефонном списке номер Анны и отправил ей СМС-кой короткую фразу:
     «Я согласен».

Продолжение следует