Глава 14. Антон в компании бандитов

               1
     Пообедав, Лера, её мама с папой, Антон и дядя Шота вышли из дачи на улицу. Выйдя за ворота, там они разошлись, и каждый отправился своей дорогой. Лера с мамой и папой стали спускаться к набережной, а дядя Шота с Антоном отправились, совершенно, в противоположную сторону. Там, на набережной, что под Ливадийским дворцом, была конечная остановка одного маршрутного такси, на котором можно было доехать прямиком до ялтинского морвокзала. Именно туда тогда и отправилась Лера, вместе со своими родителями. Там они сели в маршрутку и благополучно на неё доехали до морвокзала, где пересели на катер, который без приключений их доставил на пристань в Гурзуфе. Было тогда уже четыре часа дня.
     И, вот уже Лера, вместе с мамой и папой, понемногу приближаются ко входу в гостиницу «Чайка». Все они были очень взволнованны тем, чего им уже через несколько минут следует ожидать от дяди Миши и от его нового рассказа. Они все трое переживали, и, поэтому, чем ближе они подходили к курортной гостинице, тем их шаги постепенно становились всё медленнее и медленнее от чувства страха.
     Но, всё-таки, они зашли в гостиницу и постучались в номер, где дядя Миша их ждал уже целых два часа, как только вернулся в свою комнатку после комплексного обеда. Дядя Миша встретил своих гостей, вполне, дружелюбно – каждого обнял, как друга, да и пригласил Леру, её маму и папу сесть рядом с ним за маленький столик, что стоял в комнатке, да пить чай за компанию.
     - Ну, что ж, рассказывайте, раз вы пришли ко мне, - дядя Миша окинул взглядом всех троих, - как ваша жизнь, и как жизнь молодая вашей госпожи?
     - Вы представляете?! – сказала Лера. – Мы, прямо сегодня видели на пляже тех самых четырёх бандитов по именам Васька, Витька, Димка и Костя! Оказалось, что они нас снова встретили, и снова нас ограбить хотели! Вытащили они из моей сумочки вот этот мой ремешок, мой амулет, вот эту мою цепочку, из того, что подарил мне здешний друг Антон, да и мой кошелёк! И, вот, когда я шла второй раз купаться в море, все эти вещи я обнаружила на какой-то подстилке, вот, на которой именно я обнаружила и тех самых четырёх воров, про которых я вам только что говорила! Это были, именно, они! Ну, сказала я это всем своим. И мой Антон тогда сразу же решил все мои вещи забрать у них втихаря, и отдать мне обратно! Но, как только те злодеи проснулись, то такая каша заварилась, что уму непостежимо!
     - Ну, и какая же, это, такая каша там у вас заварилась? – поинтересовался дядя Миша, глядя на Леру и на всех остальных деловитым взглядом. – Ты, Лера, молодец, что говоришь мне это! Рассказывай дальше, мне надо это знать!
     Лера детально рассказала дяде Мише и про саму драку Антона с Витькой, и про то, чем она закончилась. Так же, Лера рассказала и про самый обидный мат, который тогда вылетел нечаянным образом из уст Димки, и привёл их нового хозяина дядю Шота на полную злобу и бешенство, из-за чего он грозился убить Димку своим кинжалом, хотя, он этого побоялся сделать. Лера предположила, что он, мол, побоялся совершать убийство из-за того, что, во-первых, мол, он сам боялся попасть в тюрьму, как каждый умный и нормальный человек, а по второй причине – мол, из-за того, что сам грузин имел доброе сердце, через что такая злоба у него отошла уже за несколько минут. Закончила Лера свой рассказ тем, что дядя Шота отобрал у злодеев все её вещи, что они украли на пляже из её сумочки, после того, как он догнал злодеев в приморском парке.
     - Так, ясненько! – сказал дядя Миша, выслушав Леру. – Плохи дела! А что, выходит, по словам вашей госпожи, вы уже переселились отдыхать на новое место, через то, что у вас появился новый хозяин? Вы уже не проживаете в Васильевке, у бабушки Дуси?
     - Мы, дядя Миша, уже уехали оттуда, - сказала Лерина мама. – Нам гораздо больше нравится отдыхать в Ливадии, прямо на самом берегу моря! Наш новый хозяин дядя Шота есть очень добрый, темпераментный человек, с которым приятно поговорить! Он есть ещё и великий изобретатель вкусных блюд из грузинской кухни! Теперь мы можем дома, сколько угодно, наслаждаться люля-кебабом, шашлыками, чахохбилями, многим другим, да и ещё, к тому же, теперь мы можем пить самое сладкое вино сорта «Седьмое небо», аж покуда сами не опьянеем! Один знакомый нашего хозяина работает на массандровском винзаводе.
     - А с дядей Шота мы познакомились ещё в четверг, - сказал Лерин отец, - когда мы были на экскурсии в лучших пещерах Крыма, там, в одном придорожном кафе. Он нас пригласил к себе на дачу в Ливадию, да ещё, к тому же, и бесплатно. Просто, скучно ему было жить на даче одному. Вот, вчера мы попрощались с бывшей нашей хозяйкой, да и переехали отдыхать на новое место.
     - Ага, так, вот это где вы тогда были! – радостно протянул дядя Миша. – А я тогда приехал к вашей хозяйке, и думаю, куда же это вас тогда чёрт леший побрал, когда вы мне были нужны! И я тогда рассказал вашей хозяйке всё то, что хотел вам рассказать.
     - Мы помним ту историю! – сказал Лерин папа. – Она нам такое рассказывала, что вы нашли в Гурзуфе на набережной двухсотгривнёвую банкноту, а потом в кафе на набережной узнали вы тех самых четырёх негодяев из поезда и стали подслушивать их разговор. А так же, ещё, бабушка Дуся нам сообщила, что вы нас приглашаете сегодня после обеда к себе в гости.
     И семья Чайкиных вкратце рассказала дяде Мише весь рассказ бабушки Дуси. Дядя Миша, выслушав их, сказал такое:
     - Как я понял, у вашей хозяйки, действительно, старческий склероз! Это – далеко ещё не всё, что я ей рассказывал! И знайте вы ещё такое, что и вас тоже завтра, возле зоопарка «Сказка», и меня, можно сказать, ждала тогда на набережной! Только, вам злодеи, на этот раз, подготовят такую ловушку специально! Так что, остерегайтесь «бабок», если вы понимаете этот жаргон, сказанный теми злодеями! Вот, подкинут злодеи вам, может быть, сотню гривен, увидите вы эти деньги на земле – не поднимайте! Это – чужие деньги, на которых потом останутся отпечатки ваших пальцев, и сами вы будете тогда считаться ворами! Я знаю, что многие бандиты используют такие методы! Вот, то же самое я и слышал, когда подслушивал их разговор, что это есть единственный способ избежать в таком обстоятельстве милицию, а спихнуть всё именно на вас, на глазах у других, не знающих ничего, свидетелей, которые смотрят на эту картину!
     - Дядя Миша, - вдруг, ни с того ни с сего, перебила его Лерина мама, как только вспомнила самое важное, - дядя Шота просил вам передать, чтобы вы завтра утром пожаловали к нему в гости, на его дачу, что за кирпичным забором и с черепичной крышей! Он вам хочет что-то сказать. Мы тоже готовили с ним такие хитрости, чтобы обмануть злодеев! Мы сами планируем допьяна напоить злодеев вином и передать их милиции. Так же, мы планируем и замаскироваться для того, чтобы они нас не узнали! Мой муж прилепит себе усы, мы с Лерой наденем парики, которые нам достанет дядя Шота из своего домашнего барахла, наша дочка ещё сверху оденет платьице длиной до пят, тоже из того же барахла, да и руки Леры тоже не мешало бы прикрыть чем-то! Ха-ха, одеть бы ей какую-нибудь рубашку, или летнюю курточку!
     - В такую жару?! – удивился Лерин папа. – Ты ещё шубу одень нашей дочурке!
     - Есть идея! – воскликнула Лера. – Мы можем сказать, что у меня плечи и руки обгорели на солнце!
     - Молодчинка! – рассмеялся дядя Миша. – Вполне, верно! Уж, по такому нежному твоему тельцу ножек и ручек, кто угодно определит, что ты так красива, как сама госпожа Лера! Но это, конечно, шутка! Много в мире есть таких же красивых девочек, как и ты сама! Тут вполне достаточно того, чтобы надеть парик, и замаскировать, хотя бы, ножки!
     - Конечно, в таком случае, - сказала Лера, - летнее платьице мне подходит больше! В джинсах бы я выглядела, уж больно такой, стройной девочкой!

               2
     Между тем, Лера и её мама с папой вкратце рассказали дяде Мише о том, как они проводили время на экскурсии в лучших пещерах Крыма, а так же и про то, как они в пятницу переселялись в Ливадию, и про чудного медведя по кличке Марсик, которого они видели в зоопарке «Сказка», а также и про мастера толкования сновидений Георгия, который толковал вещий сон Леры, приснившийся ей с четверга на пятницу. Выслушав их, дядя Миша сказал:
     - Чудные у вас деньки, как я понял, а особенно у вашей госпожи! Вы мне, хотите – верьте, хотите – не верьте, но я вас должен кое-чем опечалить, к чему я вас сюда в гости к себе и позвал! А вы в курсе, друзья, что Антон Шапкин есть пятым типом из шайки Кости, Димки, Витьки и Васьки, и он находится в их компании, и ночует здесь, в Крыму, вместе с ними, в каком-то лесном лагере, что близ Ялты! А сам Антон, по правде сказать, есть вор, убийца, мошенник, преступник и негодяй, и он был таким ещё до тех пор, пока в тебя, Лера, не влюбился! И это именно Антон навёл на вашу госпожу, и на вас, этих самых бандитов, с которыми он до сих пор ведёт компанию, и он гуляет, втихаря от тебя, со своими коллегами, и делится при них твоими, Лера, секретами!
     - Вы это серьёзно?! – глянула Лера на дядю Мишу. – Не может этого быть! Ведь, он же такой миленький, добренький мальчик, дружит со мной, и хочет всегда со мной быть! Как же он может оказаться таким преступником?!
     - А, скорее всего, - сказал дядя Миша, - может быть, Лера, твой Антон, всего лишь притворяется, что он тебя любит! Это он, просто, заманивает тебя! И, по его поступкам, я бы сказал, что он есть самый умный человек среди своих коллег! И я это знаю, что он, прямо здесь, ворует в Крыму, вместе со своими коллегами! Тем более, сам Антон есть родным братом Димки – одного из тех самых четырёх негодяев! Теперь ты, Лера, думаю, наконец, ты поняла это, какая ты дура, и почему тебе «повезло» здесь, в Крыму, уже два раза видеть тех же самых негодяев, которые вас провожали в поезде со Львова до Крыма! А ты, Лера, наверно, ещё и адресом своим делилась обманщику своему, и экскурсиями своими!
     - Это правда! – призналась Лера. – Откуда же вы дознались про такое, дядя Миша?!
     - И это, как понимать на хлопский разум, - твёрдо сказал дядя Миша, - это есть настоящая аксиома, а не теорема! Всё это я узнал за позавчерашний и вчерашний день! А ваша бывшая хозяйка, действительно, болеет старческим склерозом, можете ей это передать! Меня вчера даже сам главврач одной из ялтинских больниц похвалил, что мне надо перейти работать в милицию, так как с меня получается настоящий следователь!
     Неприятная неожиданность коснулась Леры, вместе с неверой в своего самого лучшего крымского друга. Была она в шоке, слыша такое от дяди Миши, а через минуту и вообще стала сидеть мрачнее тучи, хотя и не могла в эту поражающую правду поверить на все сто процентов.
     - Такое, вполне, возможно! – сказала Лерина мама. – Я думаю, что это, скорее всего, тот Антон, который встретил нашу дочку, одну на пляже, в то время, когда мы отравились сосисками и легли в больницу! И это тот же самый Антон, который потом наметил ей встречу возле автовокзала, и задумал увезти Леру в Гурзуф, где он продержал её аж до самой поздней ночи, а потом заставил её одну поздно возвращаться домой! И это, как я поняла, именно он наслал ей на дорогу своих бандитов, когда позволил ей одной домой возвращаться! Я знаю то кафе на набережной в Гурзуфе, где были вы, и где была Лера! Продавец того кафе, оказывается, тоже есть одним из знакомых тех самых придурковатых бандитов!
     - И я сам тоже так думаю! – высказал свою точку зрения Лерин папа. – Я тоже это помню прекрасно, что этот Антон ехал в нашем вагоне, и когда Лера пошла в вагон-ресторан, то он сел рядом с ней за столик и стал с ней разговаривать!
     - Расскажите, дядя Миша, как же это вы всё узнали и каким способом? – поинтересовалась у него Лерина мама.

               3
     - И вот, - начал дядя Миша свой рассказ, - сидел я как-то в кафе, что в Гурзуфе на набережной, да и подслушивал разговор тех негодяев. Тогда их было только четверо. Вы уже знаете, как я понял, что продавец в том кафе тоже оказался знакомым человеком для тех бандитов, и это именно он подслушивал тогда разговор Леры и Антона, когда они в том кафе были одни. Так что, виновником нападения бандитов на Леру ночью был не только Антон Шапкин! Итак, я слышал, что бандиты начали разговор между собой с того момента, когда они обнаружили пропажу своих ворованных двухсот гривен, которые я поднял на набережной. И вот, один из них заговорил:
     - Ничего! Нас не продаст жена главврача одной из ялтинских больниц, у которой мы, братва, спёрли бабки! Она, хоть и вырвалась из наших рук, но нас она не знает, и милиции она тоже ничем не докажет! Это вам не та нюня Лера, которая тогда нашему Ваське нос разбила! Мы расквасим тебя, Димка, за твоего Сосиску! Ты, вот, видишь, до чего твой родной братец уже успел дожиться, что влюбился, в ту нюню неотёсанную! Стыд, позор вам двум, скандал!
     - Да, я бы и сам урыл своего брата Антона! – сказал тогда Димка. – А, уж один из двух моих папаш это бы уж точно сделал, если бы видел своими собственными глазами, как эта влюблённая парочка гуляет и целуется! Хотя, мне что-то так кажется, что мой Антон свихнулся с ума ещё тогда, когда у него умерла родная мать! Я помню, что его это горе так ужасно ухватило, что он в шоке забыл, можно сказать, всё на свете, как кроме своего собственного имени! И аж тогда выяснилось всё, кто есть по паспорту мой настоящий папаша, так же и с тем, что мать Антона оказалась для меня моей названной мамой, а не родной! Вот, мой родной папаша и забрал меня тогда к себе жить, а Антона моего дал его крёстному. Ведь, зачем же, можно подумать, моему папаше может сдаться свихнувшийся с ума человек?!
     - Слышь, Димка, - спросил тогда его Васька, - как же так могло с тобой выйти, что ты оказался жить в чужой семье, которая стала тебя считать за родного ребёнка?
     - Ты, как будто осёл, не знаешь! – поразился Димка. – Ты уже столько лет в нашей компании, и ничего не знаешь! Это тебе трудно запомнить, двоешник?! Моя мать, лишь только меня родила, сразу же поругалась с моим настоящим отцом и развелась! И спорили они тогда между собой, кто меня к себе возьмёт за сына, или мать, или отец! Но, ни до чего не доспорившись, вот и решили меня тогда кинуть проживать к своим знакомым, к семье Шапкиных, в том самом Иркутске, где я и родился. Вот, почему в детстве, пока мать Антона была жива, она считалась моей родной матерью, а я – её родным сыном! Хотя, она мне ничего такого не говорила. Это всё я узнал уже после смерти названной моей матери, что мне сказал мой настоящий родной папаша. В детстве мои родные мама с папой, хоть и не хотели больше видеть друг друга, но зато каждый из них, время от времени, хотел видеть меня. Поселив меня к Шапкиным, мои родители для себя это сделали удобно. И вот, за таким принципом, что мой папа мог наведываться ко мне в гости только по субботам, а мама – только по воскресеньям. За родных я тогда считал, совершенно, не таких маму с папой, а настоящих своих родителей, которых в тот период я называл, всего лишь, дядей и тётей. А сладкие то были времена в моём детстве глубоком, когда мы жили с братцем в одном доме, и гуляли вместе, и игрались вместе, и в младшую школу вместе ходили, и на санках вместе катались! Да, и папаша мой прежний тоже был хорошим человеком, да, жаль только, что он пропал!
     - А че, - сказал тогда Витька, - Антошка – вполне, нормальный тип! Он – мой друг! Ведь, если бы не он – у нас, братва, не было бы такого огромного бабла, которое мы имеем сейчас! Это он к нам Леру свою привёл, и со мной он, было, даже поделился таким вот секретом, когда мы вместе гуляли, что они завтра собираются ехать на экскурсию в пещеры. И вот, именно тогда, мы и задумали совершить вдвоём тем лохам Чайкиным одну ловушку!
     - Какую, какую? – все мигом взглянули на Витьку. – Скажи, какую такую ловушку?
     И тогда все трое Витькиных коллег подставили ему свои уши, все нагнулись, стоя над столом, и Витька им что-то зашептал, да так тихо, что я ничего не сумел расслышать. Я только вот что сумел расслышать тогда:
     - Только, имеем в виду, братва, - сказал всем Витька, - Если сосиска нас подведёт, то мы с него прямо в нашем лагере сами лапшу сделаем!
     Ну, уже потом эти четверо негодяев стали между собой играть в карты, чтобы выяснить среди них того виновника, который себе спрятал двухсотгривнёвую банкноту. Это есть такой вот глупый метод выяснения игрой в карты, так как в карты-то играют только на деньги. Многие газеты пишут, что в мире существует очень страшная болезнь, которая называется азартом. А карты – это и есть азартная игра. Так что, нам в наше время, как правило, нельзя связываться ни с картами, ни с картёжниками, а то тут в такую беду попадёшь, из которой трудно нам выбраться, а как тебя обдерут – то ты сам станешь бомжом, в первую очередь! А Васька, хоть и не разбирается в картах, так же, как и я, так зато он есть в чём-то другом умным человеком! Он открестился от своей вины лишь только тем, что придумал прекрасный план ограбить завтра кассу ялтинского зоопарка, так как зоопарк будет свободный от народа, когда сам начальник зоопарка будет праздновать свой день рождения.
     Ну, с этой историей вам уже ясно. Вам ваша прежняя хозяйка уже успела рассказать эту мою историю до конца. Ну, а сейчас я вам расскажу, какими двумя великими следственными делами я бы мог вчера прославиться.
     Итак, как я тогда понял, бандиты ограбили тогда какую-то жену одного главврача ялтинской инфекционной больницы. И решил я вчера провести по своему опыту своё собственное следствие, чтобы ещё больше узнать кое-чего об этом деле, и чтобы было у меня ещё больше свидетелей, потерпевших и доказательств, которые можно было бы подать в милицию на продолжение розыска этих самых бандитов, вместе со всей их группировкой. Ведь, как правило, все бандиты хитры, а адрес и профессию любого человека они могут узнать даже по такому простому методу, подслушивая на улице их разговор и притворяясь простыми прохожими!
     Вот, я и решил вчера в первой половине дня съездить на разведку, в ту самую больницу Ялты, что находится на Больничном переулке, неподалёку от автовокзала, в которой вам уже здесь, кстати, и приходилось лежать после того, когда вы отравились, испорченными на солнце, сосисками. Планировал я тогда встретиться в больнице с самой женой главврача, и всё у неё хорошенько поспрашивать. И вот, я вчера, доехав на маршрутке до автовокзала, пошёл налево и дошёл до самой больнице. Вот, захожу в больницу и спрашиваю у дежурного в вестибюле, как мне добраться до главного врача. Дежурный мне указал кабинет, и сказал, что главного врача звать Пузенко Виктор Геннадиевич, и попросил меня, чтобы я его величал просто, по имени и отчеству. Ну, вот, я зашёл к Виктору Геннадиевичу в кабинет, поздоровался с ним и спросил у него, где его жена. Тот мне сказал, что его жены тем временем нет в больнице, так как она работает на базаре продавщицей. Тогда я спросил у Виктора Геннадиевича, не на его ли жену нападали бандиты, и ничего ли ему об этом не известно. Тот мне ответил, что это, действительно, правда, и то, что жена ему вчера вечером, действительно, такое рассказывала, что некие пятеро бандитов на неё напали на набережной в Гурзуфе и забрали у неё кошелёк с деньгами. Так же, Виктор Геннадиевич был мною удивлён, откуда я это могу знать, да и спросил меня, не с милицейского отделения ли я к нему пришёл. Я сказал, что не в милиции я работаю, а отдыхаю на курорте, и сказал, что эту историю я знаю благодаря тому, что я сам видел этих бандитов своими собственными глазами в кафе на набережной, и втихаря умудрился подслушивать их разговор. Однако, я и добавил, что бандитов в кафе было только четверо. Однако, сказал тогда Виктор Геннадиевич, что он не обознался, и его жена говорила ему точно, что напали на неё пятеро, а не четверо. И я тогда поинтересовался, каким таким образом на его жену напали бандиты. Виктор Геннадиевич сказал мне такое:
     - С моей женой случилась ужасная, действительно, история! Звать мою жену Пузенко Изадора Георгиевна. Имя, действительно, очень редкое, и нигде больше я такого имени не встречал. Позавчера Изадора Георгиевна была выходная, вот и решила она поехать в Гурзуф покупаться в море и позагорать на пляже. И, лишь только она выходила с пляжа, и когда шла по малолюдной набережной, на неё прямо там напали пятеро бандитов, которые силой выдрали у неё кошелёк и убежали!
     - Малолюдная набережная?! – удивился я тогда. – Уж я сколько раз ходил по набережной в Гурзуфе – никогда бы я эту набережную не назвал малолюдной! Ведь, народу же по набережной каждый день валит столько много, что ой-ой-ой!
     - А вы ходили светлым днём, хоть разок, на самые дальние пляжи, что находятся далеко, аж за музеем Пушкина? – спросил тогда меня Виктор Геннадиевич. – Там народу ходит гораздо меньше, чем на центральной набережной, возле катерной пристани. Зато, в тех местах есть больше места, чтобы лечь позагорать, ведь пляжи маленькие, а на самых больших пляжах народу загорает столько много, что и там найти себе свободное место позагорать, почти невозможно! Вот, потому-то и шла моя жена по малолюдной набережной, где и напали на неё бандиты. А у жены моей, хоть со слухом немного плоховато, так зато имеет она стопроцентное зрение – по «единице» в каждом глазу. Она с самого дальнего расстояния смогла разглядеть то, в каком ресторане на набережной скрылись бандиты, после того, как они её обокрали. Постояв на одном месте, плача с горя, и заметив, где скрылись злодеи, она, первым делом, подбежала к первому попавшемуся таксофону и стала вызывать милицию. В надежде на то, что её план удался на славу, она решила спрятаться в кустах, что под тем рестораном, чтобы прокараулить, не выйдут ли из того ресторана до того момента злодеи, когда приедет в те края милиция. Хотя, её план так и не удался, да и милиции она так и не дождалась!
     - Не очень умная у вас жена, Виктор Геннадиевич! – говорю тогда я. – Не могла она догадаться поднять тревогу, прямо, в том ресторане, официантам и продавцам, что в их ресторане сидят бандиты, которые на неё напали и обокрали её! Уж, десятеро человек могли бы запросто отобрать у них кошелёк и отдать его вам!
     - Понимаете, - сказал мне тогда Виктор Геннадиевич, - просто, Изадора Георгиевна – женщина боязливая, и не хотела она связываться с бандитами и рисковать! А, вдруг бы бандиты были вооружённые?!
     - Эх! – сказал я. – А, может быть, ваша жена, действительно, молодчинка! Ну, а когда она спряталась под кустами, то слышала, хоть немного, разговора бандитов?
     - Ничего она толком не слышала! – сказал Виктор Геннадиевич. – Только, видела кое-что! Лишь только, спряталась моя жена под кусты, что при входе в летний ресторан, чтобы прокараулить втихаря за злодеями, как сразу же заметила, что трое типов из пятерых покинули ресторан и направились идти по набережной, куда-то, по направлению к центральному Гурзуфу. В ресторане же остались, как помнила моя жена, двое самых высоких по росту злодеев из всей компании. Они сидели себе за столиком, и тихо между собой о чём-то разговаривали. А жена моя тогда, сидя в кустах, как ни старалась напрячь свои уши, чтобы, хотя бы понять, о чём те злодеи говорили между собой, но, к сожалению, сумела услышать из уст злодеев, в их разговоре, всего лишь, пять таких слов: Витька, Антошка, сосиска, нюня и рыбалка. И потом видит Изадора Георгиевна – один из злодеев достаёт из своего рюкзака раскладную удочку. Потом оба злодеев встают понемногу из-за стола, и через некоторое время тоже покидают ресторан. Пошли они тоже по набережной в сторону центрального Гурзуфа, а, скорее всего, на рыбалку, под дачу Чехова. Один из злодеев, держащий в руке удочку, повесил по-братски руку на шею своего напарника. Напарник тоже взаимно повесил руку на шею своего дружка, держащего удочку. И, таким вот образом, оба коллег и продолжали идти дальше в таких братских объятиях, словно, как двое пьяниц-друзей. Увидев такое, моя жена вылезла из-под кустов, расстроенная тем, что всех злодеев упустила из глаз, а милиции так и не дождалась. Да, и поехала она, расстроенная и обворованная, домой. Ничего моей бедняге делать больше не оставалось!
     - Плохи дела! – говорю тогда я и прошу, чтобы Виктор Геннадиевич показал мне, если он может, фотографию своей жены.
     Сам Виктор Геннадиевич был опечален таким горем не меньше, чем его собственная жена. И он, хоть и был удивлён, зачем мне понадобился портрет его жены, но он, всё же, показал мне фотографию, достав её из своей сумки. Я посмотрел на фотографию и увидел, что Изадора Георгиевна оказалась, вполне такой, нормальной женщиной лет, приблизительно, сорока, со светлыми кучерявыми волосами и большими глазами. Тогда я спросил Виктора Геннадиевича, можно ли мне эту фотографию забрать с собой. Тот меня спросил, зачем. Я сказал, что хочу себе взять эту фотографию на всякий случай, и добавил, что допускаю то, что, вполне такое возможно, что его жену я могу встретить на улице самым случайным образом, и то, что мне нужен этот портрет для того, чтобы я мог сверить каждого похожего на неё человека, и узнать, он это или не он. Так же, я сказал, что после того, как я выйду из больницы, я сразу же собираюсь ехать в милицейское отделение, чтобы я там пожаловался милиции на этих бандитов, и сказал про них всё, что я новое про них узнал.
     Виктор Геннадиевич был, вполне, согласен с моей идеей, похвалил меня, и сказал, что мне самому не помешало бы работать в милиции, мол, с меня может выйти очень хороший следователь. Я всем сердцем отблагодарил Виктора Геннадиевича за его услугу, когда уже мне настало время прощаться с главным врачом больницы.
     - До свидания! – сказал я ему, направляясь к дверям.
     - А вас, случайно, ничего не беспокоит, молодой человек? – прощаясь со мной, спросил меня главврач. – Вы не кашляете? Соплей нет или температуры? А голова у вас, случайно, не болит?
     - Нет, нет, что вы! – говорю я. – Я вполне хорошо себя чувствую! Спасибо, что побеспокоились! Вы, лучше, за женой своей беспокойтесь! Я думаю, что у неё, уж точно, заболела голова!
     - Вполне, верно! – сказал мне тогда Виктор Геннадиевич. – Вы – молодец, что хоть вы здоровы! Ведь, у нас здоровье – всему голова! Здоровье – это такая вещь, которую нужно беречь! Здоровье так же нужно и для борьбы с врагами! Вы, молодой человек, не купайтесь долго в море, чтобы не простудиться, и не загорайте долго, чтобы не обгореть! Пока!
     На этом я и закончил гостить у главврача Пузенко Виктора Геннадиевича.
     После обеда вчера я уже поехал по другому делу. Поехал я в Симферополь, именно, в то самое милицейское отделение, в котором мы все уже были, как только с поезда вышли, когда вы меня обвинили в краже самого.
     Правда, как только я пришёл туда, то там я немного разочаровался. Застал я в кабинете, совершенно, другую дежурную – не ту тётю, которую мы видели тогда все вместе. Та дежурная, которую мы тогда видели, уже ушла в отпуск. Так что, мне пришлось докладывать историю про наших бандитов ещё с самого начала. Доложил я дежурной про жизнь и про поступки, и про планы бандитов, абсолютно всё, что я помнил, и то, что и вы сами уже знаете прекрасно.
     Когда дежурная уже выслушала мой рассказ до конца, то она деловитым тоном приказала мне, чтобы я ей показал фотографии всех пятерых бандитов. Тогда я вздохнул и сказал, что никакой фотографии с бандитами я не имею. Дежурная тогда спросила меня строго, какого чёрта я к ней пришёл, раз я не имею, ни фотографий, и ни каких других улик или доказательств. Она мне сказала, что многие газеты пишут про таких страшных и опасных бандитов, про каких я ей и рассказывал. Однако, среди бандитов, мол, много встречается и Витек, и Васек, и Антонов, и кого угодно. А ты, попробуй ещё, угадай, они это или не они! А, вдруг, окажется, добавила она, что это, совершенно, не бандиты, как мне показалось, а похожие, даже может быть, на них люди! То, кто ж тогда будет виноват в этом, если осудят тех, кто невиновен! Разве что, сама Фемида, богиня правосудия, вот-вот!
     Ну, решил я тогда дать в руки дежурной фотографию Изадоры Георгиевны, потерпевшей. Дежурная взглянула на эту фотографию, да и решила забрать её себе, да и сказала, что постарается сделать всё, что сможет. Вот, на таких вот нотах я и покинул секретаршу, и всё милицейское отделение, да и поехал обратно в Гурзуф, к себе в гостиницу.

               4
     Рассказ дяди Миши Лериных родителей не привёл к величайшему удивлению. Они сказали, что назначать так поздно встречу ребёнку в каком-то незнакомом городе, и потом позволять ребёнку одному, ночью, возвращаться домой может, разве что, только настоящий бандит, а в этом подозрении на того первого Антона они были уверенны ещё раньше. Леру же такой рассказ поразил до шокового состояния, и она опасливо поглядела на дядю Мишу:
     - Вы это серьёзно говорите, насчёт моего лучшего крымского друга Антона Шапкина?! Да, если бы я сама знала эту правду прекрасно, то я бы разодрала того Антона, как жабу! А потом боялась бы, как миленькая, в тюрьму попадать, за то, что связалась с таким бандитом! У меня аж сердце разрывается настолько, насколько я не хочу верить своим собственным ушам! Это, действительно, правда, дядя Миша, что жена Виктора Геннадиевича видела своими глазами, что Антон шёл тогда по набережной, рядом с Витькой, из ресторана на рыбалку, и они шли, положив руки друг другу на шею?!
    - Такое, Лера, вполне возможно! – сказал дядя Миша. – Ты сама знаешь это прекрасно, что и Антон твой – парень высокий, да и сам Витька выше ростом всех своих остальных трёх коллег! Лучше горькая правда, чем сладкая ложь! И, смотри ты мне, Лера, не чуди! Ни с каким бандитом нельзя связываться и нарываться на него, не то самой тебе будет потом плохо, если ты понимаешь прекрасно, на что я тебе намекаю! А сказал я тебе это, всего лишь, для того, чтобы ты знала, и не попалась в другие из его ловушек! Хотя, - продолжал говорить дядя Миша, промолчав немного, - я вам ещё кое-что покажу. Хотя, и знать я не знаю, к нашему делу это относится или нет. Может, я вам ещё кое-что напомню. Может, вы узнаете ещё кое-что!
     Дядя Миша медленно встал из-за стола, и, немного прихрамывая, направился к шкафу, который стоял в углу его комнатки. К шкафу через полминуты подошли и все остальные. Дядя Миша открыл дверцу шкафа и указал всем на величайшую гору газет, которая находилась в самом низу шкафа, под висящей сверху одеждой дяди Миши. Все с любопытством стали разглядывать и трогать газетную гору. Газет лежало в шкафу, очень много, и можно было сказать, что целая сотня. Были там и «Высокие замки», и «Комсомольские правды», и «Факты», и «Сегодня», и «Экспресс», да и чего там только не было!
     - Откуда это у вас столько газет взялось? – удивлённо спросила Лера дядю Мишу. Неужели, вы приехали в Крым для того, чтобы газеты читать? Интересно только, когда у вас время тут находится, чтобы перечитать все эти газеты!
     - Чтение газет – это моё самое лучшее и интересное хобби! – сказал дядя Миша. – В основном, я их читаю каждый день, чтобы скучно мне не было, ведь, больше-то мне итак нечего делать. А читать газеты – это интересно и увлекательно! В газетах я всегда узнаю что-то новое, я в них могу вычитать и какую-нибудь полезную информацию, и всё, что в мире сейчас творится, да и кроссворды могу разгадывать!
     Дядя Миша присел возле шкафа на корточки, порылся в своих газетах, да и достал из кучи одну газету «Комсомольская правда». Потом он надел очки, отсчитал от начала газеты несколько страниц, и ткнул пальцем перед тремя своими гостями на одну, на первый взгляд, ничем не примечательную страницу, где была напечатана большая фотография с лицами пятерых молодых мужчин.
     - А сейчас вы присмотритесь внимательнее к этой фотографии! – сказал всем дядя Миша. – Может, вы узнаете, кто они такие?
     Лера и её мама с папой тупо поглядели на напечатанную в газете фотографию, а потом вздохнули, развели руками и сказали:
     - Мы и понятия даже не имеем, кто они!
     - Тогда я прочитаю одну статью из газеты, - сказал дядя Миша, - которую вам узнать ни чем не помешает!
     Дядя Миша сел на кровать и углубился в чтение газеты:
     - Итак, слушайте! Сейчас я вам прочитаю одну статью из криминальной рубрики, которая называется «Берегитесь! Кошалапы!»

     «Что ни год, в нашей стране преступников, нарушающих закон, становится всё больше и больше. Собственно говоря, и цифра статистики преступлений тоже увеличивается, к чему относится и воровство, и убийство, и насилие, и наркомания, и алкоголизм, и мошенничество, и бандитизм, и многое другое.
     Так, почему же наша страна может себе допустить такой беспорядок?
     А есть на это, очень много причин: голод, бедность, а в большинстве случаев – нетрезвое состояние человека. А самой главной причиной преступлений является резкий рост цен на товары и продукты, а люди хотят разбогатеть.
     То, как же мы можем удалить такой кризис из своей страны?
     А с ним борются сами охранники закона – милиционеры. Хотя, и добиться своего, в большинстве случаев, не удаётся, когда нарушители закона оказываются ещё хитрее. А бывают даже и такие случаи, что банда всю жизнь сумеет продержаться на воле.
     Собственно говоря, про одну из таких самых страшных и опасных банд сейчас и пойдёт речь. Слухи ведут о том, что не позже, чем пять лет назад, на территории России и Украины зародилась опасная банда из пяти человек и одного ватажка, которая имеет своё секретное название «Кошалапы». Даже, по самому названию преступной группировки можно расшифровать две начальные буквы фамилий каждого преступника: Константин Кочерыгин, Дмитрий и Антон Шапкины, Виктор Лапыгин и Василий Пычкин. Они есть одними из самых опасных воров, террористов и убийц! Их не раз уже ловила милиция, но им лишь чудом несколько раз удавалось вырываться из их рук, чтобы избежать уголовной ответственности и попадания в тюрьму.
     Во время побегов они уже не раз меняли паспорта и настоящие имена с фамилиями на другие. Поэтому, это ещё неизвестно, настоящие ли имена злодеев, которые описаны выше, хранятся в архиве высшего московского отделения милиции.
     За последние годы существования банда «Кошалапы» совершила не меньше тридцати убийств, а воровала не только по мелочам, а даже совершила большие кражи во львовском цирке и в нескольких банках Украины и России! Следствие по документам показывает, что такая банда была родом из Сибири.
     Так же, в мире есть великая и мудрая истина: «Какой родитель – такой и ребёнок!» Каждые родители воспитывают своих детей по-разному. Вот, например, все родители каждого бандита из компании «Кошалапы» были такими же самыми, как они, бандитами, и многие из них были уже пойманы, а некоторые даже до сих пор сидят в тюрьме.
     Однако, главной причиной злодеяния «Кошалапов» является совершенно иная. Они, скорее всего, не совершили бы ни одного убийства, и не совершили бы столько много страшных краж, если бы у них не пропал без вести их лучший друг и картёжник Потап Шапкин, двоюродный дядя Антона Шапкина. За ним «Кошалапы» плачут уже очень долго.
     Одним разом, случилась с Потапом неприятная история, когда его в лесу, неподалёку от Иркутска, поймала милиция и застала его в нетрезвом состоянии, и повела его в суд, обвинив того в браконьерстве и в краже на центральном базаре Иркутска, после чего Потапа засудили на пожизненную каторгу в Сибири.
     Однако, через год по всей Сибири распространились самые ложные слухи о том, что Потап пропал без вести, убежав из своей колонии. Эти слухи дошли и до самих «Кошалапых». Хотя, тогда ещё того не было известно и доказано, как настоящая правда. Да, и сами «Кошалапы» были уверенны в том, что это неправда, насчёт того, что их Потапу удалось сбежать из каторги. И стали тогда «Кошалапы» самыми настоящими террористами! Они взяли себе по нескольку заложников, и стали требовать у иркутских, красноярских и новосибирских ментов, чтобы они дали приказ вернуть им их лучшего товарища Потапа на волю, грозясь смертью своих заложников.
     И вот, после того, как «Кошалапы» совершили своё первое убийство, они вынуждены были бежать из Иркутска, как можно дальше, кидая там свой дом и свою работу. Потом они на свои последние деньги купили себе жильё в далёком Львове. Хотя, где банда обитает, на самом деле, этот вопрос ещё до сих пор является загадкой! Обедневшие «Кошалапы» в отдалённом времени зарабатывать себе на жизнь не могли ни чем другим, как кроме бродяжничества и огромного воровства. Как нам стало ведомо, в последнее время всей бандой из четырёх человек руководит их старшина и капитан Константин Кочерыгин, прислушиваясь к советам двух своих ботанов – крёстного Антонова отца и родного Димкиного отца, имена которых нам ещё до сих пор остаются неведомыми…»

     Дядя Миша продолжал дальше читать газету. Дальше речь пошла о нескольких кражах и убийствах банды «Кошалапы», что ни имеет смысла к содержанию этого романа. Одним словом, дядя Миша посвятил себе, чуть ли, не целый час времени для того, чтобы прочитать кое-что из одной из своих газет трём своим гостям. Все дядю Мишу слушали внимательно, а когда он закончил читать, встревоженный Лерин папа сказал:
     - Я, друзья, кажись, всё уже понял по-настоящему! Вот, стоило нам в дороге связаться с настоящими бандитами – так вышло с того, что мы так нарвались на бандитов, что они теперь к нам «прилипли»! Они всё время следят за нами! А лучшую половину крымского отдыха они у нас уж точно отобрали! Ну, а ты, Лера, чего сидишь такая надутая? Или, мне так кажется, что я на тебя смотрю, и вижу по твоим глазам, что с каждой минутой, когда дядя Миша читает нам газету, у тебя появляется злоба и разъедает тебя со временем, всё больше и больше? Может, ты обиделась, Лера, на кого-то? А, может, ты и сама, дочка, в чём-то провинилась?

               5
     - Мама, папа, дядя Миша, я поняла всё уже прекрасно! – решительно сказала Лера. – Вы все были правы, а я одна была виноватой! Так вот, какой заразой оказался мой женишок Антон! И на него я, действительно, очень сильно обиделась, и я действительно дуюсь! Вы, мама и папа, простите меня, что я вам уже кое-что соврала, но сейчас я вам всем скажу настоящую правду! Так вот, чтобы вы все знали, что тот Антон, который ехал с нами в одном вагоне, и тот Антон, с которым я потом встретилась на скале Диве – это есть один и тот же человек, а ни какой не тёзка! Я вам, просто, не хотела раньше признаваться в этом, через то, что я не знала тогда Антона ни капельки, и хотела, чтобы вы мне позволяли самой с ним встречаться, и чтобы вы сами были не против того, чтобы его видеть!
     - Ну, что же ты, глупышка, нас и саму себя так жестоко обманывала?! – мама нежно погладила рукой Леру по голове. – Вот, видишь, что такое не слушаться советов своих мамы и папы! Ведь, это – настоящая истина, что так поздно увозить детей с собой одних, а потом позволять детям одним возвращаться домой, поздней ночью, могут только бандиты! Вот, ты всех нас уже, можно сказать, завела, вместе со своим Антоном, в компанию к бандитам! Теперь молись, чтобы мы сами не попались к бандитам в лагерь, и чтобы они нас самих не сделали потом бандитами!
     - Ещё не хватало, мама, что ты и это нам накаркаешь! – сказала Лера. – Я очень этого не хочу, и даже представить себе не могу, что будет, если такое случится на самом деле! Антон, действительно, из компании четырёх наших бандитов! А Сосиска – это такая у Антона кличка, как его называют сами коллеги! Я это заметила ещё с самого поезда!..
     - Лера, ты права! – согласился с ней её папа.
     - …Я помню прекрасно ту историю, что в вагоне я слышала разговор негодяев, и одну такую их фразу среди разговора: «Ты лох, Васька, что в карты играть не умеешь! Даже тот Сосиска, что за стенкой, умеет играть в карты лучше, чем ты!» А потом Антон, как подсядет к тем в купе, как уставится на меня своими глупыми баньками, а те ему ещё и предлагают сыграть, вместе с ним, за компанию, на гитаре, да и снова Сосиской называют его! А у меня, хоть и были уши заткнуты наушниками, но мне, всё же, кое-что, да удалось услышать! И это я только что вспомнила! Но «Сосиска» отказался играть на гитаре, так как у него тем временем была одна навящевая идея, которая заключалась в том, чтобы поговорить со мной, узнать мой адрес, и потом сообщить его коллегам! Вот, теперь-то мне и стало ясно на все сто процентов, почему я, когда проснулась в поезде, нигде не могла в нём утром, найти Антона!..
     - Вполне верно, дочка! – сказала мама.
     - …И потом со мной в Крыму случилось единственное невезение, когда вы попали в больницу! Стоило мне лишь раз встретиться с этим поддонком, так потом, в самом деле, оказалось, что он на нас уже, как минимум, два раза навёл своих бандитов! Я помню, как он делал из меня дуру, после того, когда я с ним встретилась на скале Диве! Можно подумать, как он тогда ко мне прицепился с каким-то сраным ремешком!..
     - И это неоспоримая истина! – добавил дядя Миша.
     - …А он, всего лишь, притворялся, что не верим мне в то, что его «попрошайки» сами отобрали у меня ремешок! А что потом – то этот негодяй таких небылиц мне порассказывал, и на дегустации вин, и сегодня, когда мы уже шли по набережной на пляж! Да, где он меня любит?! Сама я ненавижу того жалкого кролика, не буду говорить, хуже чего на свете! И мне уже всё ясно, с какими такими четырьмя друзьями он сегодня утром гулял по Ливадийскому парку, вокруг дачи дяди Шота!
     - Всё, Лера, успокойся! – ласково промолвил ей папа. – Хватит нам твоей ненависти! Ведь, нам уже и без того стало всё понятно! Это всё уже прошло! А теперь нам, главное, надо забыть про Антона, да и держаться от него, чем подальше! А, если что, то и милицию нам надо будет вызывать!
     - И это именно Антон сегодня украл у меня на пляже ремешок с цепочками и кошелёк! – продолжала Лера дальше высказывать вслух свои мысли. – Это он своим дружкам четырём так подыгрывал! Попугаю скажи – и тот во всём догадается! И аж потом, когда увидел Антон, что я заметила пропавшие свои вещи на чужой подстилке, он стал отбирать мои вещи у дружков обратно, что бы мне, дуре, которая глупее за попугая, показать, как он меня любит! Ничего, я прямо сегодня же с этим Антоном не знаю, что сделаю, как только застану его дома! Я ему отомщу за себя, и клянусь в этом, чем попало, а вы – ловите меня на слове, что я это сделаю!
     - Лера!!! – неожиданно всполошился и перебил её дядя Миша. – Слышишь, лучше не делай этого! Ты, итак уже, сама влезла в эту неприятность! Никому тебе уже мстить не надо, а то домстишься ещё до того, что сделаешь себе ещё хуже! Мало тебе тех бандитов, а ты ещё на бандита нарываться хочешь! Уж, лучше бы тебе было, если бы ты его сегодня возле дома дяди Шота не застала!
     - Вот, завтра мы сделаем своё дело, - добавил папа, - напоим допьяна бандитов, вызовем милицию! А когда милиция подъедет к зоопарку, то ты сможешь ей жаловаться на Антона столько, сколько тебе влезет от того, что ты нам только что сказала! И ты только этим сможешь ему отомстить!
     - Ой, Боженьки, а мне уже идти пора! – схватился руками за голову дядя Миша. – Простите, но с вами я уже так долго заговорился, что на ужин на десять минут опоздал!
     - Ладно, - сказала Лерина мама, - тогда пока, дядя Миша, и до скорой встречи! Встречаемся завтра утром, на даче дяди Шота!
     - И нам тоже пора уходить! – сказал Лерин папа. – Наш катер уже, вот-вот, в половину восьмого отходит от пристани! А вам – спасибо за ваш совет!
     Свидание с дядей Мишей, наконец, подошло к концу. Дядя Миша да Лера вместе с мамой и папой покинули гостиничный номер, а уже через минуту стояли на улице и прощались перед главным входом в гостиницу «Чайка».
     - Пока, друзья, и до скорой встречи! – сказал всем дядя Миша. – Удачи вам в ваших дальних житейских делах! Только, смотри ты мне, девчонка, сама ничего нам не вчуди!
     Говоря это, дядя Миша глядел на Леру хитренькими глазками и грозился указательным пальчиком.
     - Бросьте думать про эту чепуху, дядя Миша! – сказала ему Лерина мама. – Это вам только сейчас так кажется! Но вы не беспокойтесь, наша Лера только сейчас такая! А у неё эта ненависть уже скоро отойдёт! Вот, пока мы будем добираться до дома, Лера успокоится, и станет такой же самой хорошенькой девочкой, какой она была и раньше!

               6
     Попрощавшись с дядей Мишей, Лера с мамой и папой стали направляться к набережной узенькими улочками Гурзуфа. На улице уже наступали первые сумерки, вот-вот, и начнёт уже понемногу темнеть. Когда они уже приближались к набережной, по щеке Леры скатилась первая слезинка. А уже через минуту Лера расплакалась, да так сильно, что вынуждена была достать из кармашка своих шортов платок, чтобы протереть от слёз глаза. И в ту же секунду Лера, чуть ли, не поскользнулась в открытый канализационный люк. Ведь, ясно, что когда она обтирала платком глаза, она под ноги себе не смотрела.
     - Что такое, Лера?! – с перепуганным взглядом посмотрела на неё мама. – Чего плачешь?
     - Меня Антон обидел! – заливалась слезами Лера. – Это он, зверюга, напустил на меня тех самых гадких бандитов, и разговаривал со мной, как с последней дурой!
     - Лера, ну перестань, чего тебе! – успокаивала её мама. – Ну, ты же такая прелестная девочка, что на тебя вся молодёжь засматривается, а ты ведёшь себя, прости меня, как самая настоящая нюня!
     - Что, я – нюня?!!! – крикнула Лера. – Ни какая я не нюня, и это всё – неправда!!!
     В ту же секунду Лера сорвалась с места, да и помчалась быстро по набережной туда, куда глаза глядят.
     - Лера, ты куда? – крикнули одновременно мама с папой и помчались следом за своей дочерью, так быстро, как только могли. – Вернись, Лера!!! Что с тобой?
     Но Лера не слушала своих родителей, а бежала ещё быстрее. Потом она свернула с набережной налево, и побежала по первому, попавшемуся ей на глаза, пирсу. Добежав до самого края пирса, там она быстрыми темпами сняла со своего пальчика своё единственное обручальное кольцо, которое подарил ей Антон, и потом, замахнувшись им, кинула его со всех своих сил, чем подальше в открытое море. Колечко полетело по воздуху, да и скрылось потом под морскими волнами. Потом Лера стала освобождать из петелек своих шортиков ремешок со знаком «зет», да и цепочку, подвешенную сбоку на шортики. Другой рукой тем временем она снимала со своей шеи свой драгоценный амулет. Но, когда уже Лера готовилась замахнуться и этими вещами, чтобы кинуть их в море, к ней уже подоспели сзади мама с папой.
     - Лера, что ты делаешь?! – спросила перепуганным голосом у неё мама.
     - Мне уже не надо от Антона никаких подарков! – сказала Лера. – Мы теперь уже враги, а не друзья!
     - Лера! – глянул резко на неё папа. – Не выбрасывай этого ремешка и украшений, оставь себе! Завтра ты отделаешься от этого всего с полным удовольствием! Это нам будет, пойми, самой первой уликой доказать милиции то, что те бандиты нас, действительно, преследуют! Я полностью уверен в том, что на этих вещах можно найти отпечатки любых пальцев, а ты такое дорогое хочешь выкинуть!
     - Ой, папа, спасибо, что ты мне напомнил! – сказала Лера, и стала обратно, на свои прежние места, надевать ремешок с украшениями. – Какой же ты, всё-таки, молодец!
     - И выкинь ты с головы своего Антона! – сказала Лере мама. – Не переживай, не пустим мы его больше к себе домой, а дяде Шота скажем всё, кем он оказался! Неужели, ты забыла, на каком красивом и классном курорте ты сейчас находишься?! Вот, и наслаждайся Крымом, пока ты ещё тут! Вот, глянь туда, какая там красивая Медведь-гора опустила морду, чтобы попить из моря воды! А какие перед ней прелестные скалы Адалары! Вот, и любуйся, Лера, всеми этими пейзажами, пока есть у тебя такая возможность, а про Антона своего забудь!!!
     - Да, чего это вы тут стоите, как засватанные?! – поторопил Лерин папа свою жену и дочку. – Нам бежать уже надо, а то наш катер уже вот-вот уплывёт!
     И в ту же секунду Лера с мамой вздрогнули, и потом все трое кинулись бежать с пирса через пляж, аж до самой катерной пристани. На катер свой они успели впритык – только уселись на свободные места, а катер уже понемногу начинал отходить от пристани, и пошёл прямиком на ялтинский морвокзал.
     Но зло продолжало разъедать Лерино сердце, всё больше и больше. Возненавидела она Антона, пуще всего на свете! В её глазах заметно потемнело, и с каждой минутой начинала она дышать, всё прерывистее и прерывистее. Не любовалась она ни морскими просторами, ни пейзажами крымского побережья с катера, а, всего лишь, тупо смотрела на стол, который стоял прямо перед её носом. Не хотела она, ни есть, ни пить, ни разговаривать ни с кем, а только мечтала отомстить Антону, да так сильно, чтобы он запомнил это на всю свою жизнь! Её сердце аж болело от ненависти за нанесённую на неё условную обиду.
     - Ничего! – сказала Лера, ударив со злости кулаком по столу, и резко повернув голову, чтобы глянуть на своих маму с папой. – Если я, прямо сегодня же, встречу где-нибудь Антона, то я с ним рассчитаюсь, точно так же больно, как и Витька со мной рассчитывался в ту ночь, когда я ему попалась! Я так же буду его пинать со всех сторон, да ещё, вдобавок, украду у него что-то из кармана штанов, может, деньги, а, может, ещё что-то! Я не верю, что он меня любит!
     - Так, ты ещё долго будешь трепать нам нервы со своим Антоном?! – наконец, мама не выдержала и закричала на Леру. – Ты ещё добрыкаешься и догрозишься, нам кажется, что выведешь нас из себя, и не получишь ты тогда от нас ни моря, ни пляжа, ни зоопарка, и никаких крымских прогулок, а будешь сидеть в доме дяди Шота под тяжёлым замком, аж до дня отъезда из Крыма! И знай, если ещё одно твоё слово про Антона, то ты точно этого дождёшься!
     Просто удивительно, как такая безобидная, нежная, приветливая и жизнерадостная девочка, как Лера, может стать такой злобной, грубой, мнительной и невоспитанной девахой!

Продолжение следует...
http://www.proza.ru/2018/12/30/1156